Глядя на вытекающие из-под тел темные пятна, Шестерня запоздало пробормотал:

– А вот, и стража.

Хрустнул снег, рядом возник силуэт. Себия резко повернула голову, спросила с угрозой:

– Куда ты нас привел, и кто эти вершинники?

Выступив из тьмы, Маховик сказал едко:

– А никто не говорил, что будет легко. Мы в гильдии, эти вершинники - охрана. Или ты полагаешь, что здесь в каждом дворе по ладье, и можно вот так, запросто, взять - полетать?

Разглядывая убитых, Зола поморщился, сказал:

– Надо понимать, сейчас поднимется тревога, и короткое время спустя, за нами начнет охоту весь состав гильдии? Действительно, план интересный.

– Мое дело поднять ладью в воздух, остальное - ваши заботы, - отрезал Маховик.

Шестерня открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент, неподалеку зазвенел гонг. Гулкие удары зарождались где-то в недрах двора, разносились далеко окрест, сообщая о появлении врагов и призывая всех к оружию. Мычка вновь выхватил мечи, Себия выдернула из охранника кинжал, а Дерн поспешно взвалил на плечо подземника, придерживая драгоценную ношу, цапнул кистень, оглянулся настороженно.

Не дожидаясь команды, Маховик побежал, наемники бросились следом, догнали, окружив кольцом, пошли вровень, защищая от случайной стрелы или необдуманного желания юркнуть в укромное местечко, оставив их один на один с бойцами гильдии. Послышались возбужденные голоса, замелькали тусклые искры факелов, загремело оружие. Кто-то выскочил из тьмы, не разобрав, шарахнулся. Шестерня сопроводил несчастного пинком в мягкое место, радостно всхрюкнул.

Еще несколько раз на них выскакивали, но пещерник орал, ругался, призывая демонов на головы слепцов, что, не продрав зенки, толкутся по углам, вместо того, чтобы бежать к вратам, где уже кипит жаркий бой. Поначалу, это помогало. Не разобрав, воины коротко благодарили, бросались мимо, устремляясь в указанном направлении. Один из бойцов что-то заподозрил, задал встречный вопрос. Пока Шестерня собирался с ответом, кистень болотника обрушился на шлем воина, гася сознание.

Некоторое время удавалось избегать столкновений, но, когда навстречу выметнулись сразу трое, осветив факелами пространство далеко вокруг, эффект неожиданности закончился. Высекая искры, зазвенела сталь. Защитники закричали, призывая на помощь. Подстегиваемые битвой, наемники почти мгновенно опрокинули воинов, но призыв услышали. В снежном вихре зародились отдельные светлячки факелов, затем их стало больше, послышались гневные вопли, и вскоре, огненные точки заполонили пространство вокруг, медленно, но неуклонно охватывая наемников огненным кольцом.

ГЛАВА 7

Сбоку, в поле зрения появляется силуэт, тускло мерцает металл, тело заученно изгибается, уходя от удара, а в следующий миг, меч устремляется к цели. Мышцы ощущают сопротивление, когда клинок погружается в плоть врага, слуха касается отвратительный хруст, словно меч перерубил огромное насекомое. Резкое движение, и оружие освобождается. Позади, зажимая руками смертельную рану, оседает враг, исчезает в черноте ночи. Глаза неотрывно обшаривают пространство, не отвлекаясь на малозначимое. Слух напряжен до предела, улавливая и разбирая по нотам симфонию боя в поисках едва слышного скрипа, что издает натягиваемый лук. Если от живого противника можно уклониться, перехватить оружие, остановить удар, то от пущенной хорошим лучником стрелы нет спасения: незримо возникнув, ударит хищным клювом, пронзит насквозь, заставив извиваться в страданиях, а родная сестра, отправленная вдогонку, вопьется следом, обрывая мучения.

На мгновение, отвлекшись от боя, Мычка мельком мазнул взглядом по друзьям. Чуть позади, пыхтя и поскрипывая доспехом, как огромный броненосец, бежит Шестерня, волосы встопорщены, в руке угрожающе покачивается секира. По левую руку несется Себия, подземница двигается мягко, будто перетекая, время от времени, рука дергается, выбрасывая клинок навстречу врагу, порой, когда противник, оказывается, чересчур ловок, или закован в тяжелую броню, девушка ограничивается обманным движением, не ввязываясь в затяжной бой.

Чуть отстав, тяжело топает болотник. Излюбленная котомка за спиной и болтающийся на плече подземник искажают силуэт, превращая фигуру Дерна в чудовищное порождение кошмаров. Возникающие из тьмы враги шарахаются, лишь редкий смельчак отваживается напасть на жуткое. В такие моменты, Дерн досадливо отмахивается, кистень в его руке коротко дергается, и, не успев понять, что произошло, противник оседает, оглушенный.

Позади всех семенит Зола: лицо мага сосредоточенно, губы шевелятся, неслышно читая заклятья, навершие посоха чуть заметно мерцает багровым - мелкая искра в бесконечном океане ночи, она не привлечет взгляд, но, в случае нужды, полыхнет ослепительно, выплескивая обжигающий магический вихрь. Воздух позади Золы переливается бледным. Взмученные вихрем снежинки зависают, образуя полусферу, словно маг тащит за собой невидимый зонтик. Товарищи смотрят вперед, и никто не скажет, сколько стрел опали невесомыми снежинками, не в силах пробить магическую защиту.

– Готовьтесь, сейчас будет ладья, - прерывающимся голосом бросил Маховик.

Из тьмы выступают смутно знакомые обводы: плавные линии корпуса, витиеватая резьба, надраенные до блеска металлические бляхи защиты. Маховик взбежал по лесенке вбитых в борт скоб, шарахнулся от выступивших навстречу силуэтов, но узнал товарищей, с облегчением выдохнул, Себия с Мычкой обошлись без лестницы, взлетев на мгновение раньше.

Механик метнулся к рубке, рванул дверцу, но лишь бессильно выругался, не в силах преодолеть сопротивление замка. Через борт перевалился Шестерня, подскочил, заозирался в поисках противника.