Стоящие рядом воины заулыбались. Кто-то произнес со смешком:

– Тут-то она тебе шутку и припомнит.

Негромко переговариваясь, воины ушли на переднюю часть ладьи, оставив наемников в одиночестве. Шестерня открыл рот, но вместо голоса вырвалось лишь жалобное сипение, он попытался вновь, с трудом прохрипел:

– Хорошие у них шуточки. Я чуть штаны не обмочил.

Мычка, что до этого времени сидел с остекленевшим взглядом, шевельнулся, пробормотал зловеще:

– Надеюсь, никто не расстроится, если один из этих шутников случайно выпадет за борт, а быть может, и несколько.

– Буду участвовать, - эхом откликнулся Дерн.

Зола отвлекся от размышлений, с недоумением взглянув на товарищей, произнес:

– Там вместо свода световая иллюзия, и надо заметить, неплохая. Разве я не сказал?

Себия процедила зло:

– Наверное, было очень шумно, мы не расслышали.

Пожав плечами, Зола подошел к краю, опершись о бортик, устремил взгляд вниз. Рядом встал Дерн, за ним подошли и остальные, застыли зачарованные, чувствуя, как недовольство стремительно сменяется восторгом, а душа замирает в сладостном ликовании от разворачивающегося внизу величественного зрелища.

Город раскинулся огромным мерцающим цветком: ближе к окраинам сияние едва теплится, редкие огоньки слабо вспыхивают, готовые угаснуть от малейшего ветерка; богатые районы насыщены светом: огненными жилами пульсируют улицы, маняще пламенеют подсвеченные багровым вывески таверн, радужными мотыльками проглядываются окна из разноцветного стекла; дворцы знати сияют так, что больно смотреть, вспыхивают и гаснут фейерверки подсвеченные прожекторами, звездным дождем серебрятся фонтаны, вознесшиеся иглы шпилей и башенок тускло блестят позолотой, навевая сладкие грезы о волшебных существах и дивных странах.

Зачарованный волшебным зрелищем, Шестерня шевельнулся, произнес благоговейным шепотом:

– Много, где бывать довелось, но, чтобы так, аки птица...

Себия отозвалась эхом:

– Словно в родных подземельях: лужицы мерцающей воды, светящийся мох, голодный блеск глаз таящихся в сумраке хищников... только, намного, намного прекраснее.

Сияющий цветок города медленно уплывал, теряясь в утренней дымке, землю заволокло тьмой, лишь некоторое время слабо мерцали огоньки стоящих на отшибе лачуг, но вскоре и они исчезли, растворившись в непроглядной черноте.

Мычка со вдохом разочарования отошел от борта, присел на палубу, глядя на усыпавшие небосвод звезды, с завистью произнес:

– Чудом сложилось, довелось подняться под облака, а ведь кто-то так каждый день...

– Не завидуй. Кто высоко летает - больно падает.

Болотник сказал это спокойно, даже с ленцой, но эффект оказался подобен ушату ледяной воды. Спутники поежились, поспешно отодвинулись от борта.

Шестерня передернул плечами.

– Отсюда сверзишься - сразу в лепешку, а то, и еще чего хуже.

– А что может быть хуже?
– Себия взглянула с удивлением.

– Что-что, - пещерник нахмурился, - на изгородь какую упадешь, или по дороге змей встретится, сожрет в полете, шмякнуться не успеешь.

Подземница восторженно распахнула глаза, спросила испуганным шепотом:

– А у вас еще и летающие змеи водятся?

– Сам не видел, но говорят. Пастухи жалуются: то корова пропадет, то овцы недосчитаются. А кто виноват? Змей, знамо дело.

Мычка сказал задумчиво:

– Ловил я этих змеев, потом шкуры продавал, по пятаку за штуку.

Себия присела рядом, спросила, искательно заглядывая в глаза:

– Опасные?

Вершинник поскреб затылок, ответил с сомнением:

– Да не так, чтобы очень. Пока мало - ничего, но как расплодятся - спать не дают, ночами воют. Вот и приходилось...

Девушка опасливо заозиралась, спросила еще тише:

– А сюда не залетят?

Мычка потрепал Себию по плечу, сказал успокаивающе:

– Сюда, вряд ли, они низехонько летают.

Шестерня прислушался к доносящемуся из недр ладьи равномерному гулу, сказал:

– Посветлеет - спущусь, гляну, как тут все устроено. Секиру Прародителя мне в печень, если упущу такую возможность.

– Это кто тут такой шустрый?
– послышался насмешливый голос.

В надстройке над палубой, расположенной ближе к задней части, высветился прямоугольник дверного проема, спасаясь от яркого света, наемники поспешно прикрыли глаза, а когда проморгались, рядом, уперев руки в бока, возник незнакомец.

Мельком оглядев пришельца, могучая стать вкупе с низким ростом и окладистой бородой, с головой выдали уроженца пещер, Шестерня сказал задиристо: