Шестерня взъерошил бороду, спросил озадаченно:

– А кто это, серые миротворцы?

Зола покачал головой, хмуро буркнул:

– Не знаю. Но судя по тому, с какой легкостью она обезоружила нашу подземницу, я даже боюсь представить, какова Шейла в серьезном бою.

Подошел Мычка, сказал с нервным смешком:

– А ведь я пытался с ней флиртовать. Хорошенькое дело, проснуться как-нибудь и обнаружить собственные глаза в ковшике на столе.

– И хорошо еще если глаза, - саркастически хмыкнул болотник.

С улицы вновь донесся странный шум. Заинтригованый, Шестерня приблизился к окошку, легким толчком отворив ставню, выглянул наружу. Спустя мгновение, пещерник жалобно заскулил, схватившись за голову, произнес скороговоркой:

– Секиру мне в печень... Да что ж творится с этим миром!
– и опрометью вылетел на улицу.

Заинтригованные, наемники переглянулись, одновременно последовали за товарищем. Морщась от шума, Зола указал на Шестерню, что стоял посреди улицы и, задрав голову, смотрел в небо. Все подняли глаза и застыли пораженные, над головами, медленно разворачиваясь в полете, снижался огромный корабль, отделанное металлическими плитами днище ослепительно сверкает в солнечных лучах, громадные полотнища парусов выгнулись, туго натягиваемые ветром, на бортах, тускло отливая металлом, угрожающе застыли непонятные конструкции.

Корабль издавал глухой гул, что, по мере снижения судна, с каждым мгновением гул становился все сильнее. Перекрикивая шум, что уже превратился в рев, Зола воскликнул, указывая вдаль:

– Смотрите, это же Шейла!

По улице, направляясь прямо к кораблю, двигалась знакомая фигура. В то время, как народ в ужасе разбегался, прикрывая руками головы, подземница шла спокойно, словно занималась обычными делами. Не опускаясь на землю, удивительный корабль завис над домами, едва не касаясь днищем крыш, с борта белесым росчерком вывалилась веревочная лестница, замерла, натянувшись. Не останавливаясь, Шейла ступила на шаткую конструкцию, в тоже мгновение лестницу втянули обратно, и корабль неспешно сдвинулся, постепенно набирая высоту.

Шестерня замедленно приблизился к друзьям, пробормотал враз охрипшим голосом:

– Скажите мне, что это все видения вызванные перебродившим пивом.

Зола прошептал:

– Невероятно. И эту женщину мы собирались удивить рассказом о путешествии...

Из таверны вышла Себия. Слезы на лице подземницы высохли, и лишь слегка покрасневшие глаза, да чуть более, чем обычно, припухлые губы говорили о том, что совсем недавно девушка пережила неприятные мгновения. Окинув взглядом небо, она зловеще произнесла:

– Пусть даже она улетит на звезды, я достану ее и там.

Мычка взглянул на девушку, промолвил с сочувствием:

– Возможно не стоит торопить события, кто знает, кем она была на самом деле...

Дерн кашлянул, привлекая всеобщее внимание, сказал негромко:

– Сдается, это еще не конец.

Взгляды вновь обратились вверх. Корабль продолжал неуклонно набирать высоту, но болотник смотрел совсем в другую сторону. Проследив за взглядом товарища, Мычка растеряно пробормотал:

– А это что такое?

Неподалеку, на востоке, в небе возникли многочисленные черные точки, что с каждым мгновением приближались, разрастаясь на глазах.

Себия злорадно произнесла:

– Не знаю что это, но, кажется, я догадываюсь, куда они движутся.

Наверху тоже заметили необычных существ. Корабль начал замедленно разворачиваться, а у бортов замелькали едва различимые фигурки людей. Между тем точки приблизились, стали различимы хищные контуры, отдаленно напоминающие небольшие парусные лодки.

– Мне кажется, или они движутся гораздо быстрее?
– поинтересовался Шестерня.

– Значительно быстрее, - ответил Мычка, - но, что они хотят?

В небе сверкнуло. Странная конструкция на борту корабля беззвучно плюнула молнией. Одна из приближающихся лодок исчезла во вспышке пламени. Донесся отдаленный грохот.

– Вот тебе и ответ, - замедленно произнес Дерн.
– Будем надеяться, что они не зайдут с нашей стороны...

Дальнейшие слова болотника потонули в грохоте, а в глазах замерцали вспышки. Гигантский корабль время от времени бил в нападающих мощными разрядами, отчего то одна, то другая лодки окутывались огнем, расцвечивая небо алыми цветами вспышек. Но и напавшая армада не оставалась в долгу, юркие лодки кружили вокруг корабля, словно потревоженные осы, выстреливали яркими искрами.

Некоторое время создавалось впечатление, что едва видимые искорки не причиняют существенного вреда, не в силах пробить могучую броню, бессильно затухают. Казалось, еще немного, и наглецы будут уничтожены. То и дело раздавался грохот, и очередная лодка падала на жилые кварталы грудой искореженных обломков, пробивая крыши домов, и погребая жителей под развалинами. Город пылал, то тут, то там раздавались жалобные вопли и метались охваченные огнем фигуры.

Но ситуация начала меняться. В разных частях корабля вспыхивали веселые огоньки, собираясь воедино, стремительно разгорались, и вскоре уже огонь охватил правый борт, а затем перекинулся и на паруса. Продолжая уничтожать нападающих, летающая махина начала разворачиваться, пытаясь уйти от многочисленных нападавших. Несколькими удачными выстрелами, очистив пространство, судно рванулось вперед, на глазах увеличивая скорость, но огонь, похоже, добрался до каких-то важных узлов, ярчайшая вспышка резанула по глазам, донесся чудовищный грохот, и, окутавшись пламенем, корабль по широкой дуге устремился к земле.