– Глубокая и интересная мысль.

– Жаль не моя, в древности ее уже высказывали такие мудрецы, как Мизес, Хайек...

Артема кто-то толкнул, он проснулся, с трудом разлепил глаза. Справа от него сидела студента, прослушивающая курс лекций философа Пустобрехова, слева толстый мужик в грязной куртке собирался выходить. Он-то и толкнул Артема своим неимоверно широким задом. Курков поглядел в окно: оказалось, он подъехал к своей станции. Потирая заспанные глаза, он подскочил, толкаясь локтями, стал выбираться из вагона. Оказавшись на воле, вместе с потоком людей устремился к лестнице эскалатора. Со всех сторон доносилась аудиореклама. Рассказывали о новой революции в информационных технологиях, он практически неисчерпаемых ресурсах новых носителей памяти, необходимости срочно ими обзавестись.

Бегом миновав эскалатор, Артем выскочил на улицу и снова растворился в не ослабевавшей суете Новограда - самой крупной административной единице на построссийском пространстве.

Подобно опытному серфингисту, Курков поймал волну, влился в течение и понесся дальше, к проезжей части. Машины проносились мимо на огромной скорости. Проблемы пробок собственнику земли решить удалось, введя грабительские налоги на авто, поэтому даже утром по дорогам гоняли, забывая об ограничении скорости. Людям, способным позволить себе платить проценты по кредиту за авто, заплатить штраф за превышение скорости ничего не стоило. На светофорах можно было разглядеть вальяжно восседавших в своих дорогих машинах людей. Все они молодые и красивые, с нахальной ухмылкой на лице. Торопиться им некуда - они дети промышленников и мелких собственников предприятий скупки-продажи. Тем не менее, дороги они превращали в настоящие гоночные трассы, соперничая друг с другом.

Очередной перекресток. Светофор загорелся красным. На пути людского потока словно бы возвели дамбу. Подобно настоящей волне, поток натолкнулся на препятствия и с негромким ропотом откатился назад. Артема толкнул спиной впереди стоящий, сам Курков подался назад и задел стоящего позади него. Так продолжалось до тех пор, пока волна не рассеялась по бескрайним просторам человеческой реки. Курков терпеливо ждал, изучая носки своих ботинок, как вдруг со стороны проезжей части донесся визг резины, скрежет колодок, мужской вопль, глухой звук удара. Несколько человек ахнули, большая часть осталась равнодушной. Кого-то опять сбили. Не в первый и не в последний раз. Опаздывать на работу из-за таких мелочей нельзя. Буквально через несколько секунд весело зачирикал светофор, поток сорвался с места.

Артем, продолжавший смотреть под ноги, краем глаза заметил тело, откатившееся на край дороги. Курков посмотрел в ту сторону: рука человека дрожала, волосы залила кровь, шея изогнулась под немыслимым углом. Водитель, сбивший умирающего, бегал вокруг авто с видеокамерой-регистратором, то и дело переводя ее с машины на пострадавшего и обратно.

"Наверное, помочь не успеют", - отстраненно подумал Курков. О происшествии на переходе он позабыл буквально через пару секунд, когда добрался до противоположной стороны улицы. Завод по производству кристаллооптики, на котором Курков работал инженером, находился буквально в ста метрах. Артем задрал левый рукав своего пальто, взглянул на простенькие дешевые часы. Он успевал. Сегодня директор обещал сделать важное объявление, опаздывать не стоило, хоть Курков и был его любимчиком. Еще бы, где же найти такого дурака, который за копейки справляется с обязанностями, исполнение которых на рынке труда оценивается сотнями тысяч рублей.

...

Павел Григорьевич, статный, высокий мужчина средних лет, был мрачен. Он окинул взглядом собравшихся у дверей его кабинета рабочих, вздохнул, опустил глаза и начал говорить.

– Как вы, должно быть, знаете, с будущего месяца арендная плата за площадь, промышленные выхлопы и использование станков повышается. Оценив возможные убытки, руководство нашего предприятия решило, что разумнее всего будет вывести производство за пределы городской зоны. Как показывают расчеты, транспортные расходы будут в разы меньше выплат аренды. В связи с этим в городе остается только отделы реализации и сбыта. Само собой, остальные отделы придется закрыть, в связи с чем намечены масштабные увольнения. Разумеется...

По толпе прошел гул. Люди начали возмущаться. Павел Григорьевич поднял руки до уровня груди ладонями вперед, словно бы сдавался на милость победителей.

– Разумеется, - повысил он голос, - руководство нашего предприятия гарантирует выплаты зарплат за этот месяц, но большего мы не обещаем. Реорганизация нашего отдела начинается уже сегодня, мне очень жаль.

– Мы этого так не оставим, - крикнул кто-то из толпы.
– Мы выйдем на улицы, станем протестовать!

Остальные рабочие одобрительно рявкнули.

– Ваше право, но это будет пустой тратой времени, - возразил Павел Григорьевич.
– Все мы знаем, что график протестов расписан на три года вперед, вы не получите разрешения у градоначальников. На вашем месте я не ломал бы комедию, а приступил к поиску новой работы.

Артем Курков, молчаливо слушавший директора, понял, что тот прав.

– Когда мы получим зарплату?
– спросил Курков.

– Сегодня же, семьдесят процентов от полагающейся вам суммы, - ответил Павел Григорьевич.

Рабочие снова зароптали, требуя полной выплаты, но Курков не стал принимать участия в дальнейшем обсуждении, направился к выходу. После того, как деятельность профсоюзов в городских границах была запрещена собственниками, спорить с работодателем бесполезно. Ты либо принимаешь предложенные условия, либо остаешься вообще ни с чем. И работодатели это прекрасно понимали, поэтому выплата даже семидесяти процентов от общей суммы несказанная щедрость. Правда, Курков полагал, что заплатят в два раза меньше, а Павел Григорьевич просто успокаивал работников, но даже такие условия выглядели неплохо по сравнению с отказом платить.