– Надеюсь, он у меня не лопнет от этого.

Закончив с едой и ранами, я вытащил из-за пояса Токарев и подтянул к себе диск от ППШ. Вытащил магазин из пистолета, оттянул затвор, выбросив патрон в стволе. Кое-как вытащил из диска три патрона, благо они были одного калибра скалибром ТТ, добавил их в магазин к пяти уже заложенным. Осмотрел оружие. ТТ выглядел очень хорошо. По всей видимости, председатель вообще никогда из него не стрелял. Вставив магазин на место, оттянул затвор, но курок взводить не стал: в таком положении ТТшник очень опасен, это я помнил по училищу. Затем осмотрел ППШ. Автомат выглядел далеко не так безупречно, как ТТ, но стрелять по крайней мере из него было можно. Пустой диск от него я забыл в кабинете председателя, а зря. Потому как диски к автомату, даже пустые, стоит беречь. Не знаю, как устроена конструкция дисков, но в комплекте с ППШ идут четыре дисковых магазина, а другие трофейные диски к ППШ не подходят к одному автомату. Более того, снаряжать диски патронами – та ещё морока. В дисковом магазине ППШ – 71 патрон, но выпустить их можно за минуту, поэтому стоило экономить боеприпасы.

– Стоит вообще не сталкиваться с патрулями!

Поднявшись с земли, я собрал вещи, накинул вещмешок, автомат повесил на правое плечо так, чтобы сразу пустить его в ход при случае. Выйдя из-за холма, я быстро нашёл дорожку и зашагал вперёд, смотря по сторонам. Время шло к закату, и я поразился тому, как долго я пробыл без сознания.

– Неужели прошло так много времени?

Голова болела уже не так сильно, как раньше. Темнело очень быстро, идля меня стало неожиданностью, когда в парке внезапно зажглись фонари.

– Электростанция ещё работает?

Парк Комсомольцев был хорошо мне знаком. Это был центральный парк нашего города. Я помню лето 1940, в увольнении. Играет оркестр, добродушная мороженщица подаёт холодное лакомство на палочке всем желающим, на скамейках сидят влюблённые парочки. Иногда устраивают представления дрессировщица с собачками, акробат на трапеции, жонглёры – все эти артисты хорошо веселили публику в воскресные дни. Хохот детей, запах весенних цветов, торжественные звуки музыки. Куда всё это исчезло? Будет ли это здесь ещё когда-нибудь? Мне стало не по себе.

– Неужели здесь навсегда прервалась жизнь? Я совершенно один в своём родном, но мёртвом городе. Все остальные – обезумевшие, опустившиеся до убийства обитатели городских улиц. Но что, если это я обезумел? Может быть, они на самом деле нормальные, а я – опасный и жестокий безумец, враг советского народа?

Я раздумывал об этом, пока не увидел живое существо в нескольких метрах. Это было как будто видение из прошлого. Он обернулся.

Это был мальчик лет десяти. Одетый в белую рубашку с повязанным на воротнике краснымгалстуком, в худеньких ручонках держит медный горн. На голове аккуратно надета пилотка. Удивительно, я не ожидал увидеть ребёнка здесь. Худое мальчишечье лицо, огромные очки, сильно увеличивающие глаза, россыпь веснушек, светлая копна волос выбивается из-под пилотки.

– Парень, не бойся! – улыбнулся я ему, надеясь, что детей эта безумная болезнь, какой были заражены все вокруг, не коснулась.

Пионер смотрел на меня, как будто бы изучая.

– Вполне возможно, он испуган! Что он здесь делает?

Внезапно он резко поднёс к губам горн и протяжно задудел в него. Это была не мелодия, а просто грубая смесь случайных и раздражительных звуков.

– Что ты делаешь? – воскликнул я, пытаясь успокоить пионера.

Где-то в глубине парка, позади пионера я уловил какое-то движение. Я, наконец понял, зачем пионер дудит.

– Он ненормальный, он созывает сюда патрульных!

Был только один способ остановить его. Я увидел печальное лицо мальчика, старательно пытающегося вывести мелодию из своей жуткой какофонии. Автоматная очередь из моего ППШ разорвало его грудь, и он упал на парковую дорожку, так и не выпустив горн из своих рук.

Они выбежали из темноты в следующее мгновение. Двое красноармейцев, с «трёхлинейками» наперевес. Я дал короткую очередь из автомата по противникам и ретировался в кусты. Я даже не увидел, поразил ли я кого-нибудь, я лишь продирался сквозь кусты, чтобы как можно быстрее уйти от погони. Я услышал треск выстрела и чей-то топот, но не стал придавать этому значения. Я плутал достаточно долго, пока не вылез на спортплощадке.

Спортплощадка была достаточно большого размера. Мини-стадион, на котором проводились соревнования по футболу, рядом – баскетбольная и волейбольная площадка. Разнообразные спортивные снаряды: стенка, конь, турники. Площадку опоясывала аккуратно расчерченная дорожка для бега. В свете фонарей пустынная спортплощадка выглядела зловеще.

Я прислушался к звукам. Не слышно ни выстрелов, ни шагов. Значит, я успешно от них оторвался. Но, тем не менее, я был обеспокоен возникшей тишиной.

– Почему у меня такое чувство, будто за мной кто-то наблюдает?

Я обернулся. Парк позади меня молчал. Лишь где-то вдалеке раздавалось шипение репродуктора. Сквозь помехи отчаянно пыталась пробиться какая-то задорная песня

Громкий гул позади меня заставил вновь обратить свой взор на спортплощадку. Я повернулся и увидел, как на площадке рядом со снарядамистоит огромное гориллоподобное существо, столь непохожее на человека. Огромные жилистые руки, практически доходящие до земли. Мускулистое тело облачено в грязную майку и сатиновые трусы. Ноги маловыразительны по сравнению с остальным телом, обутые в спортивные кеды. Лысая, бугристая голова с совершенно обезьяним лицом.