В православной мифологии есть легенда. Якобы пошла однажды зимой Саломея на реку Иордан за водой и провалилась в прорубь. Краем льда ей голову и отрезало. Так будто бы Господь наказал ее за Иоанна. Если не знать, что в Израиле не бывает морозов, способных сковать льдом реки, то в эту историю можно было бы и поверить. Правда, только если не принимать во внимание, что принцессы не ходят с ведрами по воду. Но это уже к этимологии отношения не имеет.

Как объяснить наличие в русском языке необычного числительного сорок? Другие числительные (двадцать, пятьдесят, шестьдесят) прямо указывают на количество десятков (два, пять и так далее). Но слово сорок как будто ни о чем не говорит.

В древнерусском языке было и числительное четыре десяте. Но сорок постепенно вытеснило его. Случилось это в ХI или ХII веке, когда участились контакты наших предков с варягами. Скандинавы имели обыкновение расплачиваться собольими шкурками и словом serkr обозначали 200 шкур.

Попробуйте произнести это serkr. Ваш язык рано или поздно сам собой трансформирует его в сорок.

Так и прижилось на Руси чужеземное слово. Сначала у нас оно обозначало «40 собольих шкурок» – поскольку наши предки, в отличие от варягов, продавали соболя именно сороками (на пошив шубы шло в среднем 40 шкурок). А потом его стали применять и для счета других предметов.

Доморощенные этимологи иногда связывают числительное с названием птицы сорока. Это абсолютно неверно. Сорок и сорока – разные слова. Название птицы произошло от старославянского свръчати – «издавать стрекочущие звуки».

У Пушкина в «Сказке о рыбаке и рыбке» старуха хотела быть столбовою дворянкой. А кто такие столбовые дворяне? Чем они отличались от остальных дворян?

Столбовыми в России называли дворян, чьи потомки при переписях XVI–XVII веков были занесены в столбцы (родословные книги). В XVIII–XIX веках столбовые дворяне не имели никаких привилегий перед представителями новых дворянских родов (они появились в результате пожалования личного или потомственного дворянства за особые заслуги, за выслугу лет, по чину, по ордеру). Поэтому древность рода служила исключительно предметом гордости его представителей.

Лично я в том, что фамилия чьего-то прапрапрадеда раньше других была запечатлена на бумаге, особой знатности не вижу. А если вспомнить, что само слово дворяне происходит от дворня (то есть от собирательного названия людей, которые прислуживали князьям и воинам, – конюших, постельничих и прочих дворовых), то напыщенное чванство их потомков, пусть и столбовых, кажется просто смешным.

Есть песня про Стеньку Разина – тот выплывает из-за острова прямо на какой-то стрежень. Куда именно он плыл?

Стрежень – это середина реки и одновременно самое глубокое (и, соответственно, судоходное) ее место. Слово это непосредственно близко сегодняшнему стержень и изначально значило «сердцевина или внутренность чего-либо», например, сердцевина дерева. Оба слова образовались из старославянского стьржьнь (стрьжьнъ).

Однокоренные слова есть и в других индоевропейских языках. К примеру, в прусском языке было слово strigeno – так пруссы называли мозг. А шведское streke обозначает буквально то же, что и русское стрежень – «глубокое место реки с быстрым течением».

К сожалению, для обозначения этого понятия сегодня у нас принято использовать иностранное слово фарватер.

Что имеют в виду, когда называют женщину субреткой? Прилично ли это?

Вполне прилично. Кое-кто, возможно, даже воспримет это как комплимент. Субретка – попросту сценическое амплуа, столь же почтенное, как комик, трагик или травести. Персонаж этот – резвая, лукавая горничная, которая, выручая хозяев в их любовных приключениях, не забывает и об устройстве собственного счастья. Вспомните хотя бы «Женитьбу Фигаро» Бомарше или «Слугу двух господ» Гольдони.