Эйвери кивнула, нарушая все данные себе обещания. Она любила его, и с этим ничего нельзя было поделать.

Леда бросила клатч на мраморную столешницу в ванной комнате Корда и поморгала, глядя на свое отражение. Волосы ее были забраны в пучок и украшены перьями, черный наряд балерины выгодно подчеркивал фигуру, создавая соблазнительную ложбинку на груди. Низ балетной пачки обрамляли настоящие, контрабандные перья павлина. Леда провела по ним пальцами. Такая роскошь стоила всех взяток за ввоз.

Леда давным-давно приняла тот факт, что она не красавица. Грубые черты, плоская фигура и до ужаса маленькая грудь. И все же она унаследовала шоколадную кожу матери и полные губы отца. А еще была в ее взгляде некая изюминка, выражение глубокого и острого ума, привлекавшее окружающих.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь не обращать внимания на смятенные чувства. То, что все эти месяцы казалось практически невозможным, наконец свершилось.

Атлас вернулся.

В ушных антеннах заиграла ритмичная поп-музыка, по которой они с Эйвери сходили с ума прошлой весной. Мелодия стала рингтоном подруги. Леда покачала головой, отклоняя импульс-вызов. Она знала, что Эйвери ее ищет, но не могла взглянуть ей в глаза, после того как нагрубила. Леда вовсе не собиралась так реагировать, просто любое упоминание о реабилитации выводило ее из равновесия. Зачем Эйвери понадобилось давить на нее, лишать личного пространства? Ведь Леда не хотела касаться этой темы.

К тому же вернулся тот, из-за кого у нее и случился нервный срыв. Вернулся во всем своем великолепии.

«Возьми себя в руки!» – отдала мысленный приказ Леда. Слазила в сумочку за блеском для губ, поправила макияж и вернулась на вечеринку с высоко поднятой головой. Она не позволит Атласу снова отнять ее покой. Ни за что.

– Леда! – С ней поравнялся Корд, одетый в темный костюм с прорезью через всю грудь. – Давно не виделись.

– Привет, – осторожно проговорила Леда.

В присутствии Корда она всегда чувствовала себя неловко. В отличие от Эйвери и Эрис, Леда не знала его с детства, а вспоминая, как несколько лет назад просила его достать ксенпергейдрен, думала, что он с легкостью может обратить это против нее.

– Как прошло лето? – Корд снял с парящего подноса пару атомных шотов и предложил стопку Леде. – За твое здоровье, – добавил он, опрокидывая свою.

Леда сомкнула пальцы вокруг рюмки с прозрачной жидкостью. Обещала ведь маме, что не будет сегодня пить. Корд внимательно наблюдал за Ледой, подмечая ее нерешительность и ничего не упуская. Язвительно изогнул бровь.

И тут Леда услышала за спиной знакомый раскатистый смех – мимо прошел Атлас. «Почему бы и нет?» – вдруг подумала Леда. Вряд ли она сорвется из-за одного атомного шота и сразу помчится за ксенпергейдреном. Девушка поднесла рюмку к губам и единым глотком опустошила ее. Напиток приятно обжигал горло.

– Начинаю вспоминать, за что ты мне нравишься, – сказала Леда, опуская рюмку на поднос.

Корд одобрительно засмеялся:

– Знаешь, Коул, я скучал по тебе летом. Даже покурить было не с кем.

– Ой, да ладно. У тебя куча друзей, с которыми можно покайфовать.

– Но с ними не так интересно, – настойчиво проговорил Корд. – Чем больше препарата принимают, тем сильнее тупеют.

Леде стало неуютно при этом замечании. «Я и без ксенпергейдрена достаточно умная», – напомнила она себе, но поверила в это меньше, чем пару дней назад. Подыскав предлог, Леда ввинтилась в толпу и улизнула от Корда. Путь ее отмечали перья, оторванные с балетной пачки.

«Так где ты?» – прислала фликер Эйвери.

Она не знала, что раньше Леда время от времени покуривала с Кордом, и та не собиралась ей рассказывать, но сейчас присутствие Эйвери могло унять ее беспокойство.

– Леда?

Девушка медленно повернулась, принимая равнодушный вид.

Атлас стоял в окружении старых приятелей по хоккею. Леда застыла на месте, наблюдая, как он что-то говорит парням, а потом направляется к ней.

– Привет, – непринужденно поздоровался Атлас.

Леда вспыхнула от злости. И это все, что он может сказать после их прошлой встречи, когда они нагишом сидели в горячем джакузи на краю света?

– Так где ты пропадал?

Атлас заморгал:

– Взял академ, путешествовал по миру.

– Не вешай мне лапшу на уши. – Леда скрестила руки на груди. – Я-то знаю правду.

– Я не…

– Было подло так уйти. Особенно после… сам знаешь чего.

Мысли Леды вернулись к той ночи, прикосновениям Атласа и снегу, что падал и таял на их коже. При одном воспоминании об этом девушка покраснела.

– Фуллер! – выкрикнул Генри Стритмайер. – Мы собираемся играть в «бутылочку»! Тащи сюда свой зад.

– Буду через минуту. – Атлас не сводил взгляда с Леды. – Рад, что ты высказалась. Я много думал о тебе все это время.

– Да? – с опаской проговорила она, стараясь не тешить себя ложными надеждами.

– Я должен перед тобой извиниться.

Леда словно получила пощечину.

– Ты мне ничего не должен, – выпалила она, ощерившись.

«Дура!» – мысленно отругала себя Леда. Решила, будто Атлас соскучился по ней, а он, очевидно, испытывал угрызения совести. Боже, это его «должен»! Ужасное слово. Романтикой здесь и не пахло.