Наверное, не стоит пока… - задумчиво сказал Хорн. Лея была в некотором роде непредсказуема. Что она может натворить, известно было только Силе.

Я сидел в кресле шаттла, следующего в столицу и вдумчиво… очень вдумчиво читал документ. В конце концов, когда-то я его должен дочитать!

– Ты все время работаешь?

От неожиданности я вздрогнул. Надо же, даже не заметил, что сын не спит, а просто затих в своем кресле.

Да нет, не всегда. Спать и есть тоже когда-то надо. – Я снова уткнулся в датапад.

Это скучно, наверное, все время работать?

Я снова отложил датапад.

Если работу любишь, то не скучно.

Люк уже сидел в кресле, в какой-то очень неудобной, на мой взгляд, позе, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками.

А я не знаю, что люблю… Дома…. На ферме, – счел нужным пояснить он, - Я мечтал поступить в Академию. Много летать… от планеты к планете, - сын поменял, наконец, позу на более удобную, и теперь задумчиво чертил пальцем зигзаги на пледе, которым укрывался, - Когда я представлял, что всю жизнь проживу на Татуине – выть хотелось. Все мои друзья, кто мог, улетели, а меня дядя Оуэн не отпускал.

Конечно, я понимал сына. Татуин я хорошо помнил. Казалось, подзабыл уже за столько-то лет, ан, нет! Встретил сына и все вспомнил.

Теперь перед тобой много путей, и в Академию можно не поступать… - я перебрал в уме рейтинговые учебные заведения столицы, - …Как насчет факультета кораблестроения? На Корусканте можно получить и диплом военного пилота заодно.

Сын покосился на меня и промолчал. Молчал он довольно долго, и когда я решил, что продолжения уже не будет, и, возможно, мне все-таки удастся дочитать этот проклятый документ, он заговорил вновь.

Наверное, я много пропустил, и из школьной программы ничего не помню….

Вот оно что! Обдумывал, значит, прокручивал варианты. «Конечно, - подумал я, когда тут учиться! «Звезду Смерти» взрывать надо!», - но иронизировать совсем почему-то не хотелось.

Это ничего, - как можно нейтральнее ответил я, - Наверстаешь.

Сын хотел еще что-то спросить, но ожидаемо промолчал. А я вдруг понял, что меня давно уже что-то тревожит. Какое-то предчувствие, которое все никак не оформится в понимание. Я встал, и направился в кабину пилотов, я знал, что сейчас необходимо быть именно там. Люк вскочил и пошел за мной.

Что это? Тоже предчувствие или просто желание быть рядом?

Дверь в кабину открылась, и почти сразу же оскорбленно завизжал сигнал аварийного выхода из гиперпространства.

Лорд Вейдер бросился к панели управления.

Шаттл здорово тряхнуло, и Люк полетел на пол, свет опасно замигал, и совсем погас, но, через мгновение, загорелся аварийный, только совсем слабый. Люка охватило чувство, что все это ему снится. Отец уже весь был поглощен управлением.

Люк, займи кресло в первом салоне и пристегнись, - коротко приказал он.

Юноша замешкался, не торопясь подчиняться.

Быстро! – рявкнул отец, на мгновение обернувшись к сыну, и того прошиб холодный пот. В темноте кабины глаза отца горели желтым огнем. Какая-то сила, вымела юношу из кабины, против его желания, бросила в кресло и застегнула ремни. Шаттл тут же снова тряхануло, он ушел в крутое пике, но выправился и какое-то время планировал, потом его тряхнуло опять, свет потух, и последние метры до жесткой аварийной посадки они летели в темноте. И в тишине. Нереальной тишине... Люк понял, что было не так в окружающем мире. Не слышно было, ровного урчания двигателей! Они летели и не падали без двигателей! Если это можно было назвать полетом, конечно. Корабль шатало, бросало из стороны в сторону, Люк думал, что каждый вираж будет последним, но нет, машина продолжала скользить к земле, всякий раз выравниваясь, словно кто-то ее держал.

И тут до Люка дошло, почему шаттл летит, и кто его держит. «Отец!» Да, его отец держал шаттл без двигателей и с погибшей аппаратурой, не позволяя ему упасть.

Последние метры до земли были самые тяжелые, надо было вести корабль и следить, чтобы он ни во что не врезался. Задача, требующая максимума концентрации. И в нормальном-то состоянии для ее выполнения требовались два форсъюзера, а я был один, и мысль что у меня за спиной сын не придавала мне спокойствия, но именно эта мысль заставляла меня концентрироваться с особым тщанием и я снова и снова уводил раненный шаттл от препятствий.

Нас выдернули из гиперпространства где-то посередине пути. Звезды наказали меня за излишнюю торопливость. Слишком спешил на Корускант и выбрал более короткий, но и более опасный путь. Если бы я был один, то возможно и позволил бы пиратам, или кто там додумался до подобного, притянуть себя лучом, чтобы поговорить с ними по душам. Но у меня на корабле был мой сын, и два пилота. За их жизни я тоже отвечал. И я вырвался из луча захвата и ушел вниз, к единственной обитаемой в этом секторе планете.