Вернувшись в бюро, я рассказал Элен последние новости. Мы вместе обсудили ситуацию, но ни к чему не пришли. Позвонил Фреду, сообщил ему, что «все нормально». Голова раскалывалась. Я отправился к себе, принял три таблетки аспирина и лег отдохнуть. Заодно решил пролистать сегодняшние газеты. Фару сдержал слово — ни одной заметки по поводу трагических событий на Сан-Луи. Зато целая статья о том, как некий Карим Кешир убил родного дядю за то, что тот оставил без присмотра его маленькую дочь. В той же газете и прочитал еще одну безумную историю. На этот раз родители довели взрослую дочь до самоубийства; им не понравился парень, с которым она встречалась.

От всей этой белиберды моя и без того сильно пошатнувшаяся нервная система не выдержала. Отбросив газеты в угол, я закрыл глаза и провалился в беспокойный сон.

Телефон надрывался. Часы показывали полночь.

— Алло.

— Я хотел узнать, как дела.

— Великолепно, Деде. У меня небольшая авария. Отделался синяками. А так все хорошо.

— Вы не передумали?

— Нет. Кое-что стало проявляться. Дайте мне еще пару дней.

Он согласился, еще раз предупредил, чтобы «ни гу-гу», и повесил трубку.

Я сел на кровать и закурил, думая о том, что, возможно, кому-то из родственников Ребекки или ее любовнику не понравился пройдоха Дитрай. Этот кто-то, обуреваемый злобой (или ревностью!), крутился ночью возле дома Фреда. Ребекка вышла подышать свежим воздухом. И тут...

Загадочным оставалось поведение Дитрая. Его действия не вписывались ни в какую схему. Шарахнуть хорошего человека по голове! Забрать с собой все фотографии! Прямо Аль Капоне, а не Дитрай...

Я еще раз перебрал в памяти все детали, связанные с убийством Ребекки, и, странное дело, радостное чувство удовлетворения охватило меня.

Днем позвонила Элен.

— Как настроение, патрон?

— С удовольствием провалялся бы еще день в постели.

— Советую тем временем изучить дело Джозефа, короля Сохо. Между ним и Деде, промышлявшим долгое время в Англии, должна быть связь. Я сейчас приеду и привезу газеты.

Через полчаса она появилась у меня с большим пакетом под мышкой.

— Вы помните эту историю?

— Конечно,— ответил я.— Две недели назад...

— Вы хотите сказать — два года?

— Я имел в виду не сами события, а отклик на них в нашей прессе.

— Если хотите, можете освежить свою память. Я принесла целую подборку.

— Нет-нет! Я все прекрасно помню. Во-первых, Джозеф, или король Сохо. Загадочная личность. В его руках целая сеть: наркотики, азартные игры, проституция. Дитрай писал о нем в своей книге «Призраки Аль Капоне». В кровавой битве с другими гангстерами Джозеф потерял свой «трон», сбежал и как сквозь землю провалился. Все правильно?

— Да. Но его выдал сообщник. Оказалось, что таинственный Джозеф не кто иной, как Серж-Брюнет...

— Известный Интерполу бандит.

— Именно. Вот здесь его «жизнеописание». Еще до войны он орудовал в Париже. Сомнительный бизнес, темные дела, а может, кое-что и покруче. Началась война, оккупация. Серж остался в Париже. Похоже, при немцах ему жилось даже лучше. Вероятно, он сотрудничал с гестапо.

— Странно, что его не расстреляли.

— Странно то, что, когда немцы ушли, он опять остался в Париже.

— Определенно можно сказать лишь одно: Париж парню нравился.

— Очевидно. Но позже Серж все-таки уехал в Англию. Там он развернулся основательно. Только спустя много лет выяснилось, что Джозеф, король Сохо, и Серж-Брюнет — одно лицо. Его выдал сообщник, Джон Хатчкинс. Они что-то не поделили.

— А дальше?

— Серж-Джозеф исчез. И я подумала: а не объявился ли он снова в Париже? Не его ли разыскивает местная мафия?

— Ты считаешь, что Симон...

— А почему бы и нет?

— Над этим надо хорошенько подумать.

Отдохнув денек, я почувствовал себя значительно лучше. К вечеру жажда действий вынесла меня из дома и привела на улицу Роз в скромное ателье. За пыльными стеклами я различил силуэты людей, занятых работой. Во дворе гавкали собаки. На балконах сушилось белье. Не то белье, что можно видеть на картинках глянцевых журналов, а самое простое и потрепанное. Вид этого дома не говорил о бедности, но и богатством здесь не пахло. Постепенно крепло убеждение, что необходимо придумать нечто экстраординарное: не так-то просто растормошить здешний люд. План созрел мгновенно. Оглянувшись воровато, я переступил порог армянского ресторанчика.

— Мне нужен Симон Фонтана.

Хозяин осмотрел меня с ног до головы, пошептался с женой и посоветовал искать человека с таким именем на Руа-де-Сициль. Я вышел, сохраняя таинственный вид, и заглянул в мясную лавку. Здесь не знали никакого Симона. На Руа-де-Сициль такого тоже не оказалось. Я медленно двинулся в обратном направлении, заходя в каждый магазинчик и шепотом спрашивая, не живет ли поблизости портной по имени Симон. Чтобы дождаться результатов выбранной тактики, я «притормозил» в кабачке на улице Сант-Антуан и пропустил пару стаканчиков.