отсек с едой и водой плавно покинул монолитную конструкцию.

— Кееееейси!.. — возопил магистр.

— Упс, — прошептала девушка.

И развернувшись, торопливо покинула спальню магистра, с видом «меня тут никогда

не было». Позади раздавались вопли и пожелания всяческих видов смерти, но все

ученики гильдии уже знали — магистр отходчив. Просто нужно дать ему время

побыть в тишине, остыть и успокоиться, так что дверь Акина тоже закрыла, чтобы

никто главе магов не мешал.

***

А вот едва вышла из спальни, столкнулась с магистром Каррон. Высокий жилистый и

покрытый шрамами вперемешку с татуировками бывший вор, остановился, посмотрел

на пунцовую ученицу и сурово вопросил:

— Старый хрыч неприличное предлагал?

— Да нет, что вы, — смущенно ответила Акина, — никаких заданий в развратном

квартале не поручалось.

— Аа, — задумчиво протянул Каррон.

Постояли молча, из-за двери магистра все так же доносились приглушенные сталью и

подушками вопли.

— Так значит взрослая уже? — почему-то спросил магистр.

Акина пожала плечами мол да, со вчерашнего дня.

— Тогда пошли, выпьем, — Каррон взял ее за плечо и властно повел прочь. — Тебе

сейчас лучше до завтра в гильдии не появляться.

— Но я не… — начала было Акина.

— Идем-идем, — неумолимо приказал маг. — Посидим в трактире, будущее твое

обсудим, развлечешься. К тому же я знаю место, где подают особый гномий первач!

Кто-то мысленно взвыл.

***

Это был великолепный гномий первач! Лучший, что она когда-либо пробовала в своей

жизни. С первого глотка самогон согревал, со второго мир становился во сто крат

лучше и ярче, поэтому даже та убогая таверна, в которой засела половина магов их

гильдии, переговариваясь со знакомыми из гильдии воров (новость про войну

требовала обсуждения), стала привлекательным солнечным заведением (и ничего

что на улице уже была ночь, а день и вовсе случился пасмурный), на третьем глотке

первач в стакане заканчивался и хотелось еще. А потом, с первого глотка второго

стакана появлялось непреодолимое желание обнять весь мир, и потому все начали

обниматься, целоваться и клясться в вечной дружбе и преданности, со второго в

душе юной магини поселилась прочная убежденность, что ей под силу все на свете!

Третий и последний во втором стакане глоток омрачился грустным замечанием

трактирщика:

— А замечательный изобретатель этого первача в королевской темнице томится!

И всем стало грустно. Все посмотрели на свои пустые стаканы, на яркую залитую

солнечным светом таверну, на лучших друзей (а друзьями каждый уже всех считал), преисполнились осознанием своих грандиозных способностей и?

— Спасем этого замечательного гнома! — крикнул кто-то.

— Спасем! Спасем!

— Непременно!

— Такие гномы должны жить долго и счастливо!

— За гнома!

— На штурм королевской темницы!

— В столицу!

— У меня есть переместитель! — подскочила Акина. — Вот прямо сейчас, здесь и с

собой!

И почему-то мелькнула странная мысль — а вчера переместителя с собой не было…

Но думать об этом вовсе не хотелось, как и о том, откуда она знает заклинание

расширения пространства, которое маг Хорстен только в азах начинал им его

давать… потом от чего-то вспомнилось, что сам Хорстен вчера был с ними… Но это

все тоже было уже не важно, и пошатываюшаяся, счастливая и чувствующая себя

всемогучей Акина, с помощью счастливого, пошатывающегося и чувствующего себя

всемогучим магистром Корроном рисовала круг, в то время как остальные счастливые

маги поспешно вычерчивали символы, а воры нетерпеливо переминались с ноги на

ногу. А потом все радостно шагнули в круг, Акина произнесла длинное и очень

сложное заклинание, которое, как ей неожиданно вспомнилось, и искала вчера в

кабинете магистра Сорена, после того как собственно украла переместитель.

Вспышка света, гул спирали пространства, повторная вспышка и…

— Добрый вечер, господа спасители, — произнес кто-то хорошо поставленным