Команда и прежде получала травмы, но, видит Бог, еще ни разу они не были настолько ужасающими. Возможно, Эмерсон подсознательно считала Отряд Ада неуязвимым. Но за последние несколько месяцев она сблизилась с Гейбом и заметила, что все члены команды — обычные люди, просто с жесткой репутацией. Да, они были хорошими бойцами и родились защитниками, но тоже нуждались в поддержке и тепле.

Эмерсон вздохнула.

— Не волнуйся, док. Скоро мы будем в строю.

— Надеюсь, что будете, — она повернулась к Шоу. — Иначе некоторые леди очень расстроятся.

Клодия издала неприличный звук.

— Думается мне, с королем стремительного секса они расстроятся в любом случае.

Шоу нахмурился и сжал в кулаке простынь.

— Ну, так помоги мне, Фрост. Сейчас я…

— Нетушки, — Эмерсон погладила снайпера по прикрытой простыней ноге. — Никаких драк в больнице. Вам положено отдыхать, — она бросила суровый взгляд на Клодию. — Обоим.

Эмерсон оставила их ворчать друг на друга.

Она более чем волновалась о Гейбе и теперь, вылечив остальных, собиралась его проведать.

Когда Эмерсон проходила мимо Маркуса, его внимательный взгляд остановился на ней.

— Ты хочешь его увидеть?

— Да.

— Сегодня он опять сорвался, — тон голоса не оставлял сомнений в том, что командир недоволен.

Похоже, Гейб рискнул, но поплатились за это другие. У нее сдавило грудь. Его друзья. И Эмерсон знала, что это станет для него проблемой.

— А, и он ушел, — добавил Маркус.

— Что? — замерла Эмерсон.

— Оставил команду. Больше он ничего не сказал.

Она закрыла глаза.

— Я поговорю с ним.

— Я не желаю, чтобы он уходил. Я всего лишь хочу, чтобы Гейб — уравновешенный охрененно хороший солдат — вернулся.

— Маркус, он не тот же самый человек, каким был несколько месяцев назад. Никто из нас не тот, кем был прежде, — и Эмерсон подозревала, что прежде чем удастся прогнать захватчиков, каждый ради выживания будет вынужден совершить то, о чем перед вторжением не мог и подумать.

Она направилась вглубь тоннеля. Гейб ее не впустит. Поэтому Эмерсон оказалась перед необходимостью вломиться к нему и все объяснить.

Она остановилось перед компьютерной лабораторией и, по своему обыкновению, закатила глаза при виде таблички с надписью: «Тшшш, гений работает». Внутри помещения царили хаос и беспорядок. Большую часть комнаты занимали столы с возвышающимися на них мониторами, за которыми работали члены технической команды Ноа. Оставшаяся часть пространства была завалена запчастями, инструментами, проводкой и другими электронными устройствами, назначение которых Эмерсон определить не смогла.

Ноа отвел взгляд от своего потрепанного стола. Сегодня его длинные темные волосы были распущены и ниспадали на плечи.

— Док.

— Привет, Ноа. Мне нужно одолжение, — вновь сосредоточившись на чем-то — чем бы оно ни было — он склонил голову и продолжил работать. — Гейб заперся в своей комнате и никого не впускает. Введешь мой отпечаток в электронный замок, чтобы я смогла войти?

— Слышал, Отряд Ада сильно пострадал. И Гейб привел всех домой.

Эмерсон кивнула.

— Ему сейчас нельзя оставаться одному.

— Хорошо, — Ноа постучал по своему экрану. — Готово, — он помолчал. — Ты уверена, что хочешь столкнуться с замкнутым сердитым солдатом вроде Гейба?

— Да, — она высоко подняла голову.

Ноа откинулся на спинку кресла.

— Аха, вот значит как, да? Ни за что не подумал бы про Элл с Маркусом. Круз и Санта — да, они идеально подходят друг другу, как микросхемы на материнской плате. Ты и Джексон… такого я и предположить не мог, совершенно.

— Я люблю его, — Господи, от произнесения этих слов у Эмерсон голова пошла кругом.

— Он — чертов счастливчик, — улыбнулся Ноа. — Иди к нему.

Она быстро пошагала к секции, где располагалась каюта Гейба. Остановившись у двери, Эмерсон глубоко вдохнула и вошла внутрь.

В комнате было темно. Жилая площадь Гейба представляла собой одну большую комнату — со спальной зоной у стены, крошечной мини-кухней размером с почтовую марку в дальнем углу и единственным диваном напротив телевизионного экрана.

Гейб сидел на диване, так и не сняв забрызганную кровью броню. Он даже не повернулся.

— Уходи, Эмерсон, — его голос был бесчувственным, мертвым, пустым.

Она решила разозлиться. Всколыхнуть гнев не составило труда. Эмерсон злилась на боль, злилась на то, что Гейб не позволял ей встретиться с ним, на то, что бросил Отряд Ада.