Антибиотики предлагалось вводить внутримышечно. Приоритет перед таблетками. Выбор зрел простотой: риск флегмоны против возможности заработать гастрит и язву. Мыхалыч остановился на первом. Про потерю иммунитета и прочие вещи даже думать не хотелось.

Муколитики (лекарства от кашля)

Опасностей меньше, но всё же они были. Начиная от аллергических реакций и кончая тошнотой, рвотой и иными расстройствами ЖКТ. Инстинктивно съёжившись, мой товарищ написал единственный препарат из этой группы, имеющийся в больнице, — бромхексин.

Капельница от интоксикации

Опять нарушение целостности кожных покровов. Все же наши Стандарты упорно пытаются пропихнуть в жизнь затею с вирусным гепатитом или ещё какой заразой. Ведь во многих Царствах мира люди научились стерилизовать одноразовые шприцы.

Вот вроде и всё. Коробочка готова. Яма выкопана. Милости просим, по-ка-лечиться. Михалыч, точно крышку гроба, закрыл историю болезни и передал её регистратору со словами из кинофильма «Место встречи изменить нельзя»:

— Ты не бойся, мы тебя не больно зарежем: чик — и ты уже на небесах…

— Чего? — не поняла коллега.

— Да это я о своём, — признался академик.

Наутро, ещё тёплый, но облучённый и исколотый пациент дозревал в палате. На конференции Академик докладывал поступающих. У пневмонии, как и ожидалось, выявились незначительно повышенные лейкоциты, а на рентгене в нижних отделах правого лёгкого значилась инфильтрация. Всё это пахло очевидностью и без анализов. Начмед проверила выполнение Стандартов, сморщила нос на отсутствие утренней биохимии и перешла к следующему пациенту.

После конференции Михалычу захотелось зайти в палату к больному, пожать ему руку и сказать, что во всём виноваты они, Стандарты. Что он не хотел. Что он пытался избежать рисков, но вариантов не оставалось. И ещё что-нибудь. Что-нибудь тёплое, обнадёживающее.

Однако монолог не удался. Академика позвали в приёмник, и он вновь стал принимать поступающих пациентов, сжимая своё сердце при каждой новой строчке, сделанной им в листе треклятых назначений.

Вызов № 13 НЕ ПО СТАНДАРТАМ

На груди и спине — большая рваная кофта.

Из истории болезни

Но не всегда сотрудники приёмного отделения беспрекословно слушались Стандартов оказания помощи. Иной раз душа протестовала, и врачи действовали, ведомые здравой логикой. Другими словами, они лечили тупо не по стандартам.

Если я ещё не писал, то сейчас настало как раз время сообщить об одной важной детали из жизни нашей славной больницы. Речь пойдёт про поликлинику, располагавшуюся в одном с нами здании. Данное учреждение не выделялось необычайностью, но вот близость стационара, а тем паче приёмного покоя, сгубило в ней всё то светлое, что когда-то там, несомненно, существовало.

Медработники поликлиники, некогда успешно лечившие население СПб, раз и навсегда отказались от экстренной помощи. А зачем трудности? Чуть что — оперативный звонок в приёмный покой. Вроде как, бегите к нам, здесь бабуся помирает. Или на другой манер. Возьмут кресло-каталку, посадят в него тяжелобольного и прикатят в смотровую. Всё. Порой подобный пациент обнаруживался лишь случайно проходящей мимо медсестрой. Обнаруживался, слава богу, ещё в тёплом виде. При расспросе выяснялось: человек доставлен поликлиникой. Ни направления, ни диагноза, ничего. Пустота, мрак и фельдшеризм. К чему лишняя бюрократия с бумажками? Приёмник — он сам разберётся. Чай, не дети уже.

Естественно, подобным поликлиническим безобразием должен был кто-то командовать. Столь тяжкое бремя на себя возложила одноимённая заведующая, она же зам главного врача по поликлинической работе — Тазарева Елена Георгиевна. К сожалению, высокому званию врача Елена Георгиевна соответствовала худо. Виной сему факту оказалось банальное потребление тех напитков, которые большинство из моих однокурсников закончили принимать уже на третьем курсе. А заведующая не смогла притормозить после окончания вуза и в наши дни предстала перед автором в том, что есть. Иными словами, с потреблением горячительного и градуссодержащего, личность завполиклиникой уверенно деградировала в прямо пропорциональном выпитому порядке. Вместе с собою Елена Георгиевна тянула в омут и всё вверенное ей заведение здравоохренения.

Для любителей конкретики и деталей привожу пример. Однажды бабушке стало плохо. Ну, плохо и плохо. Ничего вроде бы страшного. Конечно ничего, случись подобное с ней дома. Вызвала бы «скорую» и всё. Однако пенсионерочке не повезло. Ей заплохело около кабинета участкового терапевта. Она побледнела, проступил холодный пот, и закружилась голова. Окружающие пациенты бросились к врачу. Мол, разрешите без очереди, неотложный случай. Медики, несмотря на отсутствие полиса, действовали оперативно. Буквально через три минуты подле бабули стояли четыре терапевта во главе с заведующей.