– Посмотри, что мы накопали.

Я посмотрел на экран, на котором были не только фотографии персонажей, но и выкройки костюмов.

– Неплохо, - похвалил я, вы что, шить костюмы собрались?

– Не совсем. У нас есть театр…

… Вот и закончился золотой сентябрь, пошли дожди, и нам пришлось перебраться в спортзал. Здесь мы отрабатывали задания Максима Сергеевича, здесь мы начали тренироваться самбо.

Желающих набралось немало, приходилось бороться по очереди, но всем было весело, кто не отрабатывал приёмы на матах, бросали баскетбольный мяч друг - другу, или в кольцо.

За такими интересными делами подошло время бал - маскарада.

Мы с Толиком, скрывшись под плащами и зонтиками, проникли в наш класс, который открыла нам Антонина Павловна.

Там мы переоделись. Толик в охотника, я – в Красную Шапочку.

Дома мы несколько раз репетировали, маму я попросил немного поучить

меня танцам, медленным и, немного, вальсу.

Хохоту на репетициях было…

Отец сказал, что всё это добром не кончится, потому что такую красивую Красную Шапочку обязательно похитят, и нашему Охотнику действительно нужно ружьё, чтобы защищать свою любимую.

У меня была шапочка, которое наполовину скрывало моё лицо, длинное, почти бальное платье, белый фартучек, на ноги мне нашли башмачки на низком каблучке и корзинка в руках с настоящими свежими пирожками.

В спортзале, который на время стал танцзалом, уже обретался народ, здесь

участвовали школьники от 12 до 14 лет, из разных классов. Многих я не знал. Среди ребят я заметил своих, шепнул Толику, чтобы он меня не раскрыл и двигался отдельно, не ревновал, когда я буду танцевать с мальчиками. Толик явно нервничал, бледнел, и руки у него дрожали.

Я поставил корзинку на стол и подошёл к музыкантам, с которыми мы тоже репетировали под покровом тайны.

Ребята были из 10 класса, и не интересовались малышнёй вроде меня.

– Что тебе, девочка? – спросил руководитель оркестра.

Я поманил руководителя, он наклонился, и я сказал: - я Красная Шапочка!

– Вижу, что…- он хлопнул себя по лбу: - ну ты и замаскировался! Точно никто не догадается! Давай к микрофону.

Я подошёл к микрофону и сказал:

– Здравствуйте, товарищи! Я – Красная Шапочка! Волков у нас сегодня не будет, бабушки тоже, зато будут пирожки. Вон там, на столе, только не подеритесь! (смех в зале) а сейчас я спою песенку Красной Шапочки.

В зале стало тихо.

Оркестр заиграл, я взял в руки микрофон и, прослушав проигрыш, запел:

– Если долго-долго – долго – долго…

Голос сквозь микрофон немного изменился, я старался петь повыше, двигался, как девочка из фильма: -А-а, зачем тебе горы - вот такой высоты?

А – а зачем тебе реки - вот такой ширины, а – а крокодилы - бегемоты, а-а обезьяны-кашалоты, а-а и зелёный попугай!

Мне показалось, все забыли эту песенку, не может быть, что в этом мире не было такого фильма.

Но, тем не менее, песня вызвала фурор.

Все вопили, хлопали, требовали выступить на бис.

Мы всё-таки сдались, и немного спели ещё.

А теперь, - сказал руководитель оркестра, - желающие могут потанцевать с Красной Шапочкой.

Толпа кинулась ко мне. Первым меня схватил мальчик из старшего класса, мы начали кружить в танце, он спросил: - Ты из нашей школы? Я тебя раньше не видел, может, ты новенькая?

– Ты что! – пищал я, - это же бал-маскарад!

Так мы дурачили многих, потом ещё некоторые мальчики и девочки пели песенки, или читали стихи, танцевали и с ними, но от меня не отходили мальчишки.

Я веселился от души, мамины пирожки улетели в момент, Толик тоже не отставал, приглашал почти через раз.

– Маска, я тебя знаю! – услышал я за спиной. Я повернулся и увидел Вовчика. Вовчик улыбался. Он недавно пришёл в школу, выписавшись из больницы, куда я его упрятал из - за его глупости. Он был одет в смокинг, галстук - бабочкой.

– Позвольте пригласить вас на танец, - галантно поклонился он.

Мы пошли танцевать.

– Наконец - то ты настоящая, - сказал Вовка, не представляешь, как ты изменилась, тебе идёт этот наряд, ты обворожительна!

– А школьная форма?

Вовка поморщился: - Честно говоря, тебе лучше в мальчишеской. Мне так жаль, что я не разглядел тебя вовремя, теперь я тебя потерял. Придётся теперь страдать издалека.

– Чтож, у каждого свой путь, не всем дано найти свою любовь. Да, и смени стиль ухаживания. Не каждую девочку украшают синяки.

– Тогда спасибо тебе за этот танец, желаю тебе хорошего друга, – он отвёл меня к оркестру и откланялся. Оркестр заиграл вальс. «Осенние листья кружат и кружат в саду»