Я отрицательно покачала головой и нахмурилась.

– - Нет. Мне не нравится то, что мятеж в самом деле начался спустя две недели после моей свадьбы. Столько лет в Вереантере всё было относительно спокойно -- и тут здравствуйте! Это может быть и никак не связано со мной, но мне всё же кажется странным такое совпадение. И если этих "Восстановителей" и впрямь так раздражает именно моя фигура, то чего они надеются достичь?

– - И чего?

– - Не знаю.

На ум мне снова пришел Лэнгстон -- единственное объяснение, которое я могла себе вообразить, но происходящее было сложно списать даже на бывшего советника Магнуса. Его цель -- избавиться от меня, но как этого можно достичь мятежом? Рассчитывать, что Адриан пойдет на поводу у заговорщиков и избавится от супруги? Этого не произойдет точно -- даже принимая во внимание нашу ссору. Адриан никогда не примет условия бунтарей, ему этого не позволят гордость, престиж монархии и так далее. Или Лэнгстон ожидает, что меня убьет кто-нибудь из тех вампиров, которые ненавидят Этари? Тоже весьма ненадежный способ, поскольку тут не предугадаешь, повезет моему потенциальному убийце или нет.

Весьма кстати вспомнилось анонимное письмо, которое и разрушило мое семейное счастье, оказавшееся столь недолгим. Какой недоброжелатель прислал его? Может ли это письмо быть как-то связано с этими "Блюстителями Правды", или как их там? И опять-таки -- на что был расчет? Вот я оказалась в Академии, далеко от Вереантера. Здесь я в сравнительной безопасности, если, конечно, новый сумасшедший преподаватель некромантии меня ненароком на своих занятиях не угробит.

Пришедшая мне в голову мысль поразила меня так сильно, что я вскочила на ноги и в волнении прошлась по комнате. А ведь в самом деле -- не на это ли надеялся мой таинственный недоброжелатель? Может ли Леннокс служить ему? Этот магистр, по слухам, жил отшельником сто лет, его годами никто не видел -- так что мешало ему сойтись с тем, кто хочет меня убить? Конечно, это слегка странно -- два подряд декана факультета некромантии пытаются меня убить. Совпадение? Но, с другой стороны, и Лэнгстон хочет убить вторую подряд королеву Вереантера, прав был Арлион...

Удивленные вопросы девушек вынудили меня вернуться в реальный мир, и, подняв голову, я обнаружила, что на меня смотрят две пары глаз -- карие и синие -- с совершенно одинаковым выражением недоумения. Это внезапное сходство в первый миг меня позабавило, а затем я вкратце рассказала им о новом главе факультета некромантии и о его методах обучения. Бьянка предсказуемо ужаснулась, Оттилия длинно, совсем не по-женски, присвистнула, но и вампирша, и прорицательница согласились со мной, что не может быть, чтобы мне так сильно не везло, и второй подряд некромант оказался засланным шпионом.

– - Так а что всё-таки с Адрианом?
– - осторожно спросила Оттилия, когда мы пришли к выводу, что мне необходимо везде ходить в сопровождении Люция, с Леннокосом лучше держаться настороже, но однозначно записывать его в разряд врагов было пока рано.

Я только неопределенно пожала плечами.

– - Поссорились. Я сделала нечто, что пришлось ему не по нраву, и признаю, что я виновата. Но там есть кое-что еще, что тоже очень важно, но я не могу об этом говорить, поскольку это покажется слишком неправдоподобным.

Оттилия с самым серьезным видом выслушала эту ахинею и непринужденно заметила:

– - Вот ты сейчас прекрасно всё разъяснила.

Раздраженно выдохнув, я сердито посмотрела на нее в зеркале, но на нее мое недовольство не возымело никакого эффекта.

– - Оттилия, я не могу сказать! Я должна уладить всё сама! Мне жаль, что твои родные попали Адриану под горячую руку, но происходящее касается только нас с ним! Даже, -- тут я внезапно подумала об Исабеле и нехотя добавила, -- больше только его. Это не та правда, которую легко принять!

– - Ну ладно, -- после продолжительного молчания Оттилия вздохнула.
– - всё равно же не скажешь, я тебя знаю. Хотя это странно. Корделия, мы же столько всего о тебе знаем! Неужели есть что-то, чего мы бы не поняли?

– - Ну он же не понял, -- негромко сказала я, и в голосе против воли прорезались безнадежные нотки, а взгляд Оттилии стал слишком сострадательным.
– - Хотя ему известно, что я его люблю и не стала бы действовать против него! Так что прости меня. И не думай об этом. Вам с Кейном сейчас лучше наслаждаться жизнью, а не беспокоиться из-за меня.

– - Мы попробуем, -- буркнула вампирша.
– - Но ты всё же будь внимательнее. Мне не нравится происходящее.

Пару секунд я еще раздумывала, не попросить ли подругу аккуратненько расспросить отца, что там поделывает в Вереантере Лэнгстон, чем занимается и с кем общается, но потом отказалась от этой мысли. Мой интерес к бывшему советнику точно не останется незамеченным, и в сложившихся обстоятельствах это вряд ли пойдет мне на пользу. А если Адриан узнает? Решит, что я продолжаю строить козни против высшего вампира в частности и Вереантера вообще...

После этого мы попрощались, хотя Оттилия по-прежнему выглядела расстроенной. Убрав зеркальце, я улеглась на кровать поверх одеяла и прикрыла глаза. Разговор с подругой помог мне не только разложить по полочкам происходящее, но и понять, что я снова оказалась втянута в какую-то странную интригу, и было не совсем ясно, сколько в ней всего участников, и насколько прямое я имею к ней отношение. И получается, что я должна сама во всем разобраться, разоблачить своих врагов -- известных и неизвестных -- и восстановить свое доброе имя. А дальше посмотрим, чем всё обернется.