Чёрная чайка

Аннотация

Море, паруса, пираты и...

Чёрная чайка Макс Лонгрин Пролог. Тёплая южная ночь пряными запахами тропиков и прохладным дыханием океанского бриза затопила небольшой портовый городок. Далеко за полночь город не спал. В окнах горели огни, по главной улице мощёной вулканическим булыжником, проезжали кареты и двуколки. По набережной праздно шатались бездельники. На скамейках под пальмами целовались влюблённые парочки. Неторопливо и важно гарцевали всадники военного патруля. Растревоженными осиными гнёздами гудели таверны и трактиры. Их завсегдатаи: не только приличная публика, но и опустившиеся бродяги, моряки и рыбаки отмечали здесь праздники или топили неустроенность жизни в дешёвом роме, литрах кислого вина и пива. Дружеские попойки часто переходили в бурные ссоры и драки, быстро затихавшие. Нередко эти стычки заканчивались кровавой поножовщиной. В таверне "Морской дьявол" жизнь била ключом. С обеда сводных мест уже не было, а накурено в помещении так, что у посетителей слезились глаза. Но гости заведения внимания на такие мелочи не обращали. У небольшой компании военных моряков на коленях сидели девицы лёгкого поведения. Они громко смеялись откровенным шуткам своих кавалеров, пили с ними на брудершафт, смачно и бесстыдно целовались, ожидая, когда 'клиент созреет' и заплатит им за несколько минут 'сомнительного удовольствия'. Ночное небо, усыпанное мириадами блистающих звёзд и великолепным "Южным крестом" этих людей не интересовало. Тяжёлая работа, привычка к разбойной жизни, жажда лёгкой наживы, - давно убили в них чувство прекрасного. Пустота и одиночество в грубых, ожесточившихся сердцах, приводили их вечерами в такие места. Огромная тропическая луна заливала ночную гавань потусторонним, фосфорным светом. Мёртвая зыбь покачивала у причалов несколько рыбацких шхун, военный корвет и небольшую, красавицу бригантину. Экипажи этих кораблей сегодняшней ночью составляли большинство посетителей припортовых бодег.* За большой винной бочкой, служившей столом, сидело трое сильно подвыпивших мужчин. На вид им можно было дать как сорок, так и все шестьдесят лет. Судя по одежде и теме их разговоров, они были моряками. На бочке стояла пустая бутылка рома, высокие глиняные кружки с пивом и нехитрая закуска. Компания что - то громко и бурно обсуждала, изредка поглядывая в окно с живописным видом на гавань. Из него хорошо просматривались причалы, где стояли военный корвет и бригантина. Один из собутыльников: коренастый, небритый мужчина, с тяжёлым взглядом из-под мощных кустистых бровей и следами вчерашней драки на лице, встал и подошёл к буфетной стойке. - Есть! - негромко произнёс он, наклонившись к долговязому бармену, набивавшему табаком длинную трубку. - Кок и матрос с бригантины "Синяя птица'. - И уже громко, добавил, - сделай три пива моим друзьям! - "Налей рома! Душу вытрясу!" - неожиданно перебил его просьбу неприятный, осипший голос. Стены трактира дрогнули от взрыв хохота. Угроза донеслась из клетки с большим амазонским попугаем, стоявшей в дальнем углу барной стойки. - Поворачивай на другой галс! - косясь на коренастого, вновь просипела экзотическая птица. - Твой 'соловей' знает, что нужно старым морским волкам! Налей рома, Джон! Пиво подождёт! - засмеялся бродяга. Буфетчик кивнул, незаметно достал из кармана пузырёк с тёмной жидкостью и вылил его содержимое в две кружки. Третью - не тронул! Затем поставил посуду на стойку, налил в неё ром и подвинул к мужчине. На лице того мелькнула злорадная усмешка. Прихватив одной рукой отравленное пойло, другой - своё, он покачнулся и направился к приятелям. Буфетчик взял костыль - у него не было одной ноги, - и, слегка подпрыгивая, направился к служебному помещению. Вскоре из него вышла чернокожая женщина крупных форм. Закурив сигару, она встала на место калеки, облокотилась локтями на стойку и по кошачьи выгнула спину. Периодически, запуская перед собой мелкие колечки табачного дыма, негритянка начала лениво рассматривать ночных посетителей. Её соблазнительные груди, туго обтянутые красной маечкой, перезревшими кокосами лежали на стойке, заставляя поглядывать на неё матросов с военного корвета. Неожиданно мощный взрыв потряс таверну, сильно качнув, клетку с громко завопившем попугаем... Глава 1. Вздрогнув, я открыл глаза. Уютную тишину моей комнаты нарушил ужасающий грохот. Резкий порыв ветра превратил оконную штору в летающий парус и ударил форточкой о стенку так, что жалобно зазвенело стекло в раме. Громко скрипнув, словно вскрикнув от боли, форточка качнулась в обратную сторону, и остановилась. Я огляделся. Все вещи и мебель находились на своих местах. Часы на книжной полке показывали три ночи. Без минуты - двух, может быть. Ровно в три, они начнут мелодично отбивать время. Сон о неизвестном городе и портовой таверне улетучился вместе с шальным ветром. Закрыв фортку, я взял со стола небольшую книжечку карманного размера и снова нырнул на диван. Гулко пробили каминные часы. Таинственная тишина глубокой ночи снова разлилась по моей комнате, миру за окном и всему дому. Книжечка оказалась дневником англичанина. Выглядела она новой, но, после того, как я пробежал глазами пару страниц, первое впечатление изменилось. Попала она ко мне случайно. Вечером я рылся в библиотеке моего деда, - искал, что бы такое почитать. В одном из шкафов со старинными книгами я её и обнаружил. Меня заинтересовало то, что она была написана на английском языке, от руки, корявым, с витиеватыми завитушками, почерком. Английский я знаю в совершенстве - работа обязывает. Как этот дневник попал в библиотеку, в принципе, было понятно. Антикварной мебели, книг и прочей пыльной мануфактуры в доме деда хватало. Устроившись поудобнее, я стал читать сначала. 'Записки Джима Хокинса об 'Острове сокровищ' - было написано на первой странице и подчёркнуто двумя жирными линиями. Имя автора напомнило мне о знаменитой книге Р.Л.Стивенсона. Однако речь в рукописи шла от первого лица! Неужели она принадлежала юнге Джиму Хокинсу? Или это подделка, мистификация? А может быть чья - то попытка дописать знаменитое произведение? С нетерпением я начал разбирать мелкий, корявый почерк. Дневник. 'Конечно, лучше бы навсегда забыть эту историю, но джентльмены, принимавшие в ней участие, **попросили меня написать всё, что я знаю об этом острове - всё, с самого начала до конца, не скрывая никаких подробностей, кроме географического положения. И вот, в нынешнем, 17... году я берусь за перо и мысленно возвращаюсь** в день, когда началась вся эта невероятная, для многих ставшая трагической, история... **Из всего экипажа только пятеро вернулись домой. 'Пей и дьявол тебя доведёт до конца' - вот пророчество, которое полностью оправдалось в отношении всех остальных. Каждый из нас получил свою долю сокровищ. Капитан Смоллетт оставил морскую службу. Грей не только сберёг свои деньги, но внезапно, решив добиться успеха в жизни, занялся прилежным изучением морского дела. Что касается Бена Ганна: он получил свою тысячу фунтов, но истратил всё в три недели, или, точнее,- девятнадцать дней, так как на двадцатый явился к нам нищим. Сквайр сделал с ним именно то, чего Бен так боялся: дал ему место привратника в парке. О Сильвере мы больше ничего не слышали. Вероятно, он отыскал свою чернокожую жену и живёт где - нибудь в своё удовольствие с нею и с попугаем. Будем надеяться на это, ибо его шансы на лучшую жизнь на том свете совсем не велики. Остальная часть клада - серебро в слитках и оружие - всё ещё лежит там, где её зарыл покойный пират Флинт.** Сквайр Трелони предложил идти за оставшейся частью сокровищ летом будущего года. Команду наберёт капитан Смоллетт, лично проверяя каждого матроса. Я, наверное, откажусь от участия в этой экспедиции. **Теперь меня ничем не заманишь на этот проклятый остров. До сих пор мне снятся по ночам буруны, разбивающиеся о его берега, и я вскакиваю с постели, когда мне чудится хриплый голос Капитана Флинта: 'Пиастры! Пиастры! Пиастры!'** Посторонний звук отвлёк меня от чтения. Кто - то, осторожно ступая, шёл по крыше. Моя комната находится на перестроенной мансарде. Здесь всегда классно: и зимой, и летом! А главное: из огромного, в половину стены окна, открывается великолепный вид на лес, дюны и море. К морской стене дома терракотовой ленточкой прилепился длинный балкон. На нём уютно себя чувствуют: небольшой дубовый столик, пара таких же стульев, плетёное кресло - качалка и дедушкин трофейный телескоп. Можно часами смотреть на море, надеясь увидеть легендарный 'Летучий Голландец' или Гриновскую 'Бегущую по волнам'. Или же просто любоваться звёздным небом, высматривая среди многочисленных спутников корабли инопланетных пришельцев. По крыше явно кто - то ходил! Вернее, не ходил, а крался! Шаги были настолько легки, что если бы не предыдущий инцидент с форточкой, я не обратил бы на это внимания. 'Привидение, что ли?' - подумал я, отложил дневник, привстал с дивана и прислушался. Может это уставшая чайка решила передохнуть? Или мой неугомонный кот назначил на крыше свидание очередной деревенской подружке? Внезапно, тишину, спеленавшую мою комнату, взорвала, беззвучная, ослепительной белизны, вспышка. Берег, дюны и дом потряс такой силы и ярости грохот, что у меня в голове пронеслась только одна мысль: метеорит! И ещё: мне показалось, что от этого взрыва дом слегка подпрыгнул! А новый порыв ветра так шарахнул форточку, что её бедное стекло звонкой волною осколков разлетелось по комнате. - Ничего себе! - выдохнул я потрясённо. - Что, за?.. - И снова: не меньшей ярости, вторая вспышка залила комнату и мою перепуганную физиономию нестерпимым, выжигающим глаза, светом! Я бросился на диван и закрыл голову подушкой. Однако ожидаемого взрыва и страшных разрушений в моём убежище не произошло. Где - то высоко в ночном небе прокатился небольшой камнепад и тут же по черепице что - то гулко застучало. 'Осколки, наверное!..' - решил я, убрал подушку и прислушался. Звук был размеренный и монотонный. Надев тапки, (хождение босиком по битому стеклу не входило в мои ночные планы...), я подошёл к балконной двери, слегка приоткрыл её, и осторожно выглянул наружу. В тот же миг, праздничным фейерверком, небо озарила огромная молния. Звонко бабахнул гром. По балкону, столику и креслу весело запрыгал град величиной со спелую вишню. И пошёл дождь. - Тьфу, вашу!.. - ругнулся я. - Грозы он, испугался! Мальчик маленький!... Дневник. 'Темны и неисповедимы дела твои, Господи!..' **Девятого августа 17... года я снова берусь за перо. Вынудило меня это сделать ряд неприятных событий, которые, как я предчувствую, круто изменят мою жизнь и судьбу всех, кто связался с этими кровавыми сокровищами! Теперь по порядку: Доктор Ливси, **изящный, щегольски одетый джентльмен, в белоснежном парике, черноглазый и учтивый, был в наших краях ещё и окружным судьёй.** Когда его вызывали в качестве доктора он, закончив осмотр больного и назначив лечение наскоро обедал у нас в 'Бен Боу'. Затем, выкурив, в общей комнате трубку, уезжал. Так случилось и в тот злополучный день. Доктор курил, **поджидая, когда приведут его лошадь. Она осталась в деревушке, так как в старом 'Бен Боу' не было конюшни.** Внезапно дверь широко распахнулась, и в таверну буквально влетел слуга сквайра Трелони. - Как хорошо, что я вас здесь нашёл! - задыхаясь от спешки, просипел он, подойдя к доктору. - Мистер Трелони послал меня за вами! Он приказал срочно найти вас и попросить, чтобы вы, ни секунды немедля, приехали к нему! - Увидев меня, он перевёл дух, и добавил, - Джим, мистер Трелони сказал, чтобы тебя я тоже взял с собой. - Трелони болен? - встревожился доктор! - Я не знаю, сэр! - затараторил слуга. - Он сильно взволнован, ходит по кабинету, и, извините, сэр - громко ругается! Я служу у него больше тридцать лет, и никогда его таким не видел! Рассказ слуги был прерван сообщением - привели лошадь доктора. Быстро переодевшись и, умирая от любопытства, - что же там произошло, - я, вместе с Ливси, отправился к сквайру. Через десять минут мы были на месте, слуга проводил нас в кабинет сэра Трелони. Сквайр был не один. В комнате, уставленной книжными шкафами из морёного дуба, сидел у камина и невозмутимо курил трубку капитан Смоллетт. - Присаживайтесь, джентльмены! - Трелони указал на кресла у массивного стола, занявшего половину комнаты. Мы быстро расселись, ожидая продолжения. Я обратил внимание, что сквайр забыл с нами поздороваться! А для него, истинного английского джентльмена, это было равносильно тому, что без парика прийти в парламент. Сделав несколько кругов по кабинету, он, наконец, собравшись с мыслями, или решившись, громко объявил: 'Сбежал Бен Ганн!' - Фу, ты! - облегчённо выдохнул доктор. - Я - то, уж, подумал!.. Да что с него взять!? Разбойником он был, разбойником и остался! Всё, что с ним произошло, как видно, ничему его не научило! Место этому отрепью только на виселице! - Погодите, Ливси, - остановил его сквайр. Послушайте, что расскажет Смоллетт! Все обернулись к капитану. Офицер встал, прошёлся по кабинету, и, неторопливо, начал, - Не буду напоминать присутствующим здесь джентльменам, что вся моя жизнь связана с морем. Я решил покинуть службу из - за ранения, которое, как вы помните, получил в нашей экспедиции за пиратскими сокровищами. Мне нужно устраивать различные дела, я часто бываю в порту. Капитан умолк, сделал несколько затяжек и продолжил. - За долгие годы службы на флоте его Величества, мне приходилось командовать многими кораблями, и общаться с разными людьми. Кто - то меня уважает, кто - то - боится. Некоторые - не любят, - Смоллетт усмехнулся. - Суть не в этом. Так вот: вчера, один из тех, кто, судя по всему, меня уважает, встретив меня у доков, вежливо приветствовал. Это был пожилой матрос. Таких, как он, уже не берут в море: по возрасту и здоровью. Одет чисто, но неопрятно. На лице написано: утро он встречает в таверне, ночь, - на ближайшем портовом складе. Однако этот бедолага узнал меня!.. Я редко запоминаю лица матросов, - слишком много их было у меня за долгие годы... Но лицо этого пьяницы показалось мне знакомым. - Капитан, - перебил его сквайр, - извините! - Пожалуйста, ближе к делу! - Хорошо, - кивнул Смоллетт, и так же неторопливо, продолжил. - Я думал: он попросит пару пенсов на выпивку, но старик, поманил меня в ближайший переулок и там сообщил интересную, но очень неприятную новость. Уже с неделю как в Бристоль пришла бригантина 'Чёрная чайка'. Команда занята обычными делами: пополняют запасы воды, продуктов, добирают и меняют экипаж, ищут новый фрахт. Но вся интрига в другом! Коком на этом корабле служит долговязый, одноногий моряк!.. - Неужели, Сильвер! - ахнул я. Смоллетт посмотрел на меня и усмехнулся. - Нет. Зовут его не Сильвер. Но фальшивые документы, таким как он, сделать большого труда не составит. - Да, мало ли у нас одноногих моряков, после тех войн, что вела Англия, - вмешался доктор Ливси. - Немало! - согласился Смоллетт. - Однако есть ещё один, очень подозрительный момент: у него такой же говорящий попугай, как и у нашего знакомого мерзавца. И зовут птицу, - Смоллетт сделал эффектную паузу, лукаво оглядев присутствующих. - Капитан Флинт! - не сдержавшись, воскликнул я. - Пока не известно. В этот же день я поднялся на борт корабля. Капитана и кока на судне не было. Вахтенный сказал, что они в городе, когда вернуться - не знает. Осторожно я навёл справки о поваре. У него действительно есть говорящий попугай. Зовут кока Бенджамин Йорк. Я дал пару шиллингов тому старому матросу и попросил его больше узнать об одноногом, а также имя его 'говорящей птички'. Завтра, после обеда, мне будет известно всё. - Совпадений много! - после небольшой паузы заметил Трелони. В его кабинете воцарилась пугающая тишина. С задумчивыми выражениями на лицах, стояли на книжных шкафах бюсты великих писателей и философов. Натужно гудя, проворачивались колёсики в громадных напольных часах, переводя массивный маятник из левого положение вправо, и обратно. Сквайр тяжело встал, подошёл к секретеру и вернулся с небольшой, чёрного дерева шкатулкой. Я обратил внимание на великолепную резьбу и чудесную перламутровую инкрустацию крышки. На ней был изображён сидевший на троне махараджа, окружённый полуобнажёнными красавицами. 'Наверное, сквайр привёз её из Индии', - подумал я. Трелони поставил шкатулку на стол, открыл, и буквально упал в своё кресло. Все посмотрели сначала на него, затем одновременно привстали, пытаясь увидеть её содержимое. Глава 2. С детства, начитавшись волшебных книг Александра Грина, я мечтал о море и парусах. В морской академии, куда я поступил после службы в армии - мечта осуществилась. Академия имела две небольших крейсерских яхты и одну солидную, двухмачтовую. Меня взяли в команду малышей. Через три года, став опытным матросом, я уже гонялся на больших 'лодках' - двухмачтовых крейсерах. Там я познакомился с очень серьёзными "дядьками" любящими море, ветер и паруса. Несколько раз ходил с ними, подменяя, не явившихся на соревнования матросов. Капитаном яхты оказался ректор нашей академии. Кроме того, мои "отцы командиры", в свободное от занятий своей руководящей деятельностью и парусным спортом, умудрились построить настоящую стаксельную шхуну. Не для гонок, конечно. Это был корабль для дальних походов и прогулок с большим комфортом. Описывать его я не буду - у сегодняшних бизнесменов - намного круче. Времена другие. А вот они были одними из первых. В двух словах: решив на всех уровнях, все вопросы командиры собрались отдохнуть в далёких и красивых морях. Профессиональных и проверенных парусных матросов не так уж много. Да, и не у всех есть свободное время! Они пригласили меня в экипаж. Сбылась мечта идиота! Нас было семеро. Мы с Игорем (однокурсник по академии) - матросы. Камбуз также был наш. Дневник. 10 августа 17... года. ...Всё пошло не так, как мы предполагали.... Ночью 'Чёрная чайка' вышла на рейд, а рано утром снялась с якоря и скрылась в неизвестном направлении. Капитан встретился со старым моряком и принёс ещё несколько плохих новостей. Одноногий действительно оказался Джоном Сильвером. Его, и ещё трёх, подозрительного вида бродяг, видели в его бывшей таверне 'Подзорная труба'. Бена Ганна среди них не было. По описанию, я узнал двух: 'Трёхпалый с одутловатым лицом: он - приходил к нам в трактир "Адмирал Бен Боу" - это 'Чёрный пёс'. Второй: старый и седой, сильно загорелый моряк, - похож на Тома Моргана. Они с "Чёрным Псом" сидели, за одним столом, когда, я, в прошлый раз, по просьбе сэра Трелони, относил записку Сильверу. Но Морган, - если, конечно это был он, - вместе с двумя другими разбойниками, остался на острове! Всё это я сообщил джентльменам собравшимся у сквайра. - Не исключено, что им удалось вернуться, - задумчиво произнёс Смоллетт. - Итак, - Трелони вял беседу в свои руки. Энергично потирая руки, он зашагал по комнате. - Подведём наши, к сожалению, неутешительные, итоги. Сильвер, собрав очередную банду мерзавцев, с нашей картой на руках и, возможно с Бен Ганном, отправился к острову. Предлагаю! Быстро загрузить продукты, воду и оружие на 'Испаньолу' и плыть за ними в погоню. 'Испаньола' в хорошем состоянии, мелкий ремонт будем делать в море. Команду наберёт Смоллетт. На всю подготовку - два дня, максимум три. Да поможет нам Бог, покарать этих гнусных негодяев! - закончил Трелони напыщенно. Обернувшись ко мне, он изменил тон и озабоченно вздохнул. - Джим, это плавание может быть ещё опаснее, чем прошлое. Может, ты останешься? Твоя часть сокровищ - за тобой! - Непонятные картины поплыли у меня перед глазами. Наш 'Адмирал Бен Боу...' Красивый дом на морском обрыве... Величественные сосны, дождь... Невысокая девушка... Беззвучная вспышка света... Моя мама, ругающая меня, и хватающая за руки... Я тряхнул головой и потёр ладонями виски. - Можно я с вами? - На секунду в комнате повисла напряжённая тишина, но тут же раздался одобрительный голос капитана Смоллетта. - Конечно, можно! Ты уже взрослый мужчина, Джим Хокинс. И все, почему-то, зааплодировали!.." Глава 3. Кто не путешествовал под парусами, тот лишился одной из самых волшебных страниц своей жизни. Кататься на яхте - это не то! Как дегустация дорого, столетней выдержки, вина. Сделал глоток, только начал ощущать его букет, вкус и аромат, и всё - вино закончилось! Одним глотком аромат, может быть, и почувствуешь, но настоящее удовольствие никогда не получишь! Так и в море, - под парусами! Только после трёх дней, а лучше недели, начинаешь понимать, - что такое Море. При свежем ветре яхта, чуть - чуть поскрипывая, летит прекрасной белой птицей! Все находятся на палубе или за леерным ограждением (открениваем). Одеты в непромокаемые костюмы (непромоканцы). И летим мы над морем в облаках водяной пыли, периодически отворачиваясь, чтобы набрать в лёгкие солёного морского воздуха! Если ветер умеренный: один у руля, второй (матрос) рядом, в кокпите*. Вахта. Сидишь, поглядываешь на компас и на 'колдунчики' - небольшие тонкие ленточки, пришитые к парусу. Они показывают, как он держит ветер. Иногда попадаем в 'лужи'. Это, когда море на все 360 градусов, как оливковое масло на холодной сковородке... Ни ветерка, ни птиц, ни дельфинов - никого и ничего! В такие мгновения понимаешь - наша Земля - огромное, великое море, а мы - лишь пылинки в солнечном свете. Купаемся, ныряем с мачты или вант;* В обед пьём сухое вино, играем в шахматы, нарды или покер, загораем, отдыхаем в тени парусов. Палуба сильно нагревается, поэтому периодически поливаем её забортной водичкой. Искупать разомлевшего под горячим южным солнцем друга ведёрочком 'морской свежести' - святое дело! Ночью - другие удовольствия! После ужина, командиры садятся расписывать 'пулю'*, а мы.... Что делать? Такова наша матросская доля - моем посуду. Забрасываешь на фале* по ходу яхты пустое ведро, - поднимаешь полное серебра. Вода светится. Планктон. Закончил работу, и... 'Я - свободен!..'* - очень хорошая песня. Мы с Игорем спим в форпике* на парусах. В свободное от вахты и других дел время, можно, если нет большого крена, пойти на бак почитать хорошую книгу, прячась в тени от стакселя* или подремать в парусной. Ночью - поглазеть на звёзды и спутники. Иногда видишь - мерцает красивая звезда! Присмотришься - она медленно плывёт среди других звёзд. Спутник! А сколько звёзд падает!.. Такое ощущение, - бредёт по небу с дырявым мешком, полным мелких серебряных монет, сказочный богач. И у него из мешка монеты - звёзды падают, падают, падают... Ночью прохладно. Нужно одеться тепло и, как минимум, завернуться в плед или одеяло. Слушаем радио, музыку, изучаем МПСС* (морские правила движения). Блюзы и рок я слушаю в наушниках. У нас с командирами и Гошей вкусы разные. Праздник начинается, когда приходим в новый порт. Ходим в гости на другие яхты, да и вообще! Пока старшие отдыхают на берегу, мы с Игорем приглашаем на шхуну новых друзей или туземных красавиц. Тогда уже звучит моя музыка! Как - то раз командиры вернулись на 'корабэль' не совсем вовремя... Деньги у них закончились, или с местными аборигенами не нашли общего языка?.. И ничего! Очень даже хорошо провели время! Задержались на два дня в этом порту! В чужих странах всегда много интересного! В каждой свои красоты и достопримечательности, и, конечно, - новые знакомства. А какие девушки!!! Каждой второй нравятся молодые, загорелые моряки, каждая третья - свободна! Тем более, когда парни с такого романтического парусника предлагают угостить красоток холодным шампанским или крутым морским коктейлем! Случались разные, и романтические, истории... Об этом - в следующий раз. Купаемся в море, только когда заезжаем в 'лужу' - при полном штиле. О море можно писать 365 дней в году - и все дни, и ночи будут разные! О плавании под парусами на яхте нашего класса есть прекрасный фильм, - 'Капитан Рон'. Многое из того, что там снято - происходило и у нас. С такой песней, где - то уже с месяц, мы путешествовали. Все давно уже стали бронзовыми от загара. Жгучее южное солнце и крутые ветра не омрачали наш отдых ... Но однажды, всё изменилось. Тёмно - серые тучки появились на горизонте ближе к вечеру. Мы в темпе перекусили, быстро убрали лишние паруса; + оставили только грот* и трисель.* Одели непромоканцы и спас жилеты, задраили люка*, пристегнулись к леерам* и, разговаривая в пол - голоса, стали ждать незваных гостей. Вскоре подошёл и свежий ветер... Дневник. 21 августа 17-- года. В море мы уже две недели. Смоллетт с помощью нашего бывшего матроса Абрахама Грея, ученика морских курсов, а теперь нашего штурмана и помощника капитана, быстро набрал команду. Будем, надеется: среди этих двадцати, не отыщется ещё один, такой же, как Сильвер. Досконально проверять их биографии времени не было. О цели путешествия, кроме нас, никто не знает. Даже Грею, мы решили сказать, только тогда, когда будем недалеко от острова. 'Чёрная" птичка опередила нас на три дня, но это - не важно. В море всё бывает: и шторма, и штили. Да и профессиональная прокладка курса, и управление кораблём играют немаловажную роль. Капитан Смоллетт - настоящий морской волк, прошедший на флоте Его Величества, огонь, воду, и медные трубы! И мы, не сильно расстраиваясь, что шайка Сильвера опережает нас по времени, спокойно делали каждый своё дело. Джентльмены обсуждали корабельные и береговые дела, спорили о международной политике, читали книги, играли в карты. Грей штудировал штурманскую науку. Я крутился около него, пытаясь разобраться в том, что он изучал. Но, через пару дней меня отправили на камбуз, помогать коку: теперь это был пожилой китаец Чжэнь Чан. На корабле все его называли Жан. Он не обижался. Китаец смешно разговаривал, сильно картавя, постоянно улыбался, но выглядел, хоть и щуплым, но крепким мужчиной. Сколько ему было лет на самом деле, никто не знал. Однажды, молодой и здоровый, но дурной, как, юферс*, матрос Дик Блейк, ради шутки, попытался дать китайцу оплеуху. В одно мгновенье улыбающийся повар перехватил его руку и завернул Дика в такой узел, правда, сразу отпустив, что команда потом долго потешалась над Блейком. К чести Дика, он не стал держать на китайца зла. Они пожали друг другу руки, и дальше всё пошло своим чередом. А я пристал к повару с просьбой: научить меня таким штучкам. Он долго отказывался, ссылаясь на то, что сильно занят. Но когда всю грязную работу на камбузе я взял на себя, он согласился. Так, что в промежутках между готовкой пищи, он показывает мне 'китайские приёмы', а я, выбрав укромное местечко на корме, их отрабатываю. Затем показываю китайцу. Он объясняет - что я делаю не так, и я снова тренируюсь. Тяжёлое это занятие, но я уверен, - когда - нибудь оно мне пригодится. Глава 4. Внезапно, словно выключили свет, стало темно. Дядя Миша (так на шхуне мы с Игорем называли нашего капитана) стоял у руля. Ходовые огни едва подсвечивали воду около бортов. С той стороны, где горел красный, она была неприятного, буро - зелёного цвета. Прожектор на грот мачте освещал море метров на двадцать впереди шхуны. Начал посвистывать ветер в стоячем такелаже. - О! Свистодуйчик нарисовался, - легкомысленно брякнул я. Жора, сидевший напротив, укоризненно посмотрел на меня. 'Кажется не вовремя, и не совсем удачно я пошутил! - мелькнуло у меня в голове. Неожиданно дядя Миша резко крутанул штурвал, становясь в левентик* (носом к ветру). - Убрать грот! - скомандовал он. На любом корабле все распоряжения капитана и вахтенного офицера выполняются беспрекословно, быстро и без комментариев. Часто от этого зависит жизнь всего экипажа и судна. Каждый знает своё место и свои действия при той или иной команде. Я бросился к грот - мачте*, Гоша начал отдавать грота - фал.* Вцепившись обеим руками в парус, помогая своим весом, я, как мог, пытался ускорить его движение вниз. Грот упал. Мы с Игорем быстро взяли его на рифы* (специальными верёвочками привязали к гику). Может не стоит здесь морской ликбез устраивать, а надо быть ближе к теме? - Ни хрена, себе!..- вырвалось у меня, когда я посмотрел вперёд. Море перед нами быстро надувалось, превращаясь в гигантский водяной дирижабль! Прожектор высвечивал его жуткую, зеленовато - фиолетовую, в белых прожилках, структуру. Волна, похожая на большой малахитовый шар, как в кошмарном, неземном бильярде, неумолимо катилась на нас! Хорошо, что мы успели убрать большие паруса и встать к ней лицом к лицу. Иначе, она бы нас обязательно опрокинула. И вот, значит: наезжаем мы на этот 'воздушный шарик', а он всё растёт и растёт... Всё же нам удалось забраться на эту 'морскую Джомолунгму', правда, гребень её мы все же срезали. Он пролетел от бака* до кормы, искупал нас с головы до ног и полностью залил кокпит.* Пока мы вытирали воду с лиц, а кое - кто и отплёвывался, не успев закрыть рот, наша шхуна уже летела с этой горы вниз. Через пару секунд она глубоко занырнула в следующую волну! Немного поскрипела, напряглась и, сбросив с себя тяжёлую воду, вынырнула. Видимо надёжно её строили, если она не развалилась при таком жестком испытании. Следующая волна была длинная. Её гребень мы также прихватили, но жить уже было можно. И началось: такое себе, катание на морских 'американских горках'. Ближе к двум ночи ветер стал крепчать, шхуну всё труднее и труднее было удерживать против волны. Пошёл дождь. Начались шквалистые порывы ветра. Понемногу укачалась половина нашего командного состава. От возраста, наверное, и сидячей работы. Мы шли по радиомаяку, с нетерпением ожидая рассвета. И вот тогда случилось - Это! Море до горизонта и небо от края до края озарила такая яростная, жгучей белизны вспышка, что все, включая капитана, непроизвольно, зажмурились. До нестерпимой боли в затылке, оглушительный грохот расколол, разорвал море и небо на две части; так же легко, как рвётся листок из школьной тетрадки. В Библии, что - то говорится о трубах, разрушивших неприступные стены Иерихона. Наверное, они звучали так же! Гигантская молния, ослепительным карающим мечом, ударила в волну прямо перед нами! Море исчезло! Наш корабль закачался на самом краю грязно - зелёной, бездонной пропасти. 'Ну, всё! Кердык!' - пронеслось у меня в голове. Вцепившись в леер* обеими руками, я зажмурил глаза. Последнее, что увидел, - наша шхуна скользнула в эту трещину, этот разрыв, безвольным осенним листочком... Дневник. 30 августа 17.. года. Я долго не делал записей. Просто ничего особенного не происходило. Но вчера - произошло! И такое!.. С утра погода начала портится. После завтрака капитан Смоллетт вышел на палубу, немного постоял, подозрительно поглядывая на небо, и вдруг приказал убрать все паруса, оставив лишь грот и кливера. Через час на горизонте появились серые тучи. Ветер налетал порывами, постепенно усиливаясь. Стало ясно - нас ожидает серьёзный шторм. Не буду всё подробно описывать. А во время шторма случилось вот что: внезапно, море озарила яркая вспышка. Мы все, включая капитана Смоллетта, прикрыли глаза рукой! Затем ударил такой ужасающей силы гром, что мне показалось - это взорвались наши бочки с порохом! Боковым зрением, я заметил, что гром и, последовавшая за ним гигантская молния, буквально вырезали в море огромную яму. Вода по её краям быстро вращалась, исчезая в чёрной глубине провала. "Испаньола" медленно кружась, начала приближаться к этому провалу, этому бездонному Ничто!" 'Морская леди' Командиры назвали шхуну "Морская леди", и "леди" не подвела, не развалилась и мы не пошли на корм рыбам. Свет, пробившийся через мои плотно закрытые веки, слегка померк, оставив после себя разноцветные искорки, танцующие зажигательное фанданго. Грома после второй супер молнии не было. Переждав несколько секунд, я открыл глаза. Ничего не изменилось! Коснулся лица. Глаза открыты! 'Ослеп?' - перепугался я, и ладонями обеих рук, начал энергично массировать глазные яблоки. Как ни странно, результат последовал незамедлительно. Появились контуры сидевших и стоявших людей, мачта, вторая... Я снова закрыл глаза и попытался расслабиться. Новая попытка увидеть свет, была более успешной. Все присутствовавшие на шхуне и она сама, вернулись в прежние формы. У штурвала стоял, пристально вглядываясь в клубящуюся мглу наш капитан - дядя Миша. Молочно - ртутный туман, окружавший шхуну, таял, открывая всё больше и больше водного пространства, обнажая под собой спокойную, лазурного цвета, воду. Я посмотрел на наш героический экипаж. Все находились в ступоре, наблюдая это,- исчезающее "Нечто!" Окончательно привёл нас в чувство и разогнал остатки странного тумана резкий порыв тёплого, влажного ветра. Захлопал, ловя ветер, трисель.* Последние клочки белёсой жути медленно таяли в пахнущем неизвестными травами, и ещё чем - то специфическим воздухе. Прямо перед нами, словно из воздуха, появился остров. Шхуна дрейфовала у входа в узкую, похожую на носок, бухту. - Игорь! - на бак*, глубины мерить, - раздался твёрдый голос капитана. - Геральд, Саша, - грот ставить!* - И куда, интересно, нас занесло? - негромко пробормотал Георгий, рассматривая в бинокль, неизвестный берег... Дневник. 31 августа 17.. г. 'Испаньола' не взорвалась, превратившись в пыль Мироздания. Свет, пробившийся через мои веки, померк, оставив после себя слабо мерцающие звёздочки. Открыв глаза, я увидел только расплывшиеся контуры каюты. Усиленно заморгав, снова закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Новая попытка увидеть свет была более удачной. Всё приняло прежний вид. Я поднялся на палубу. Молочно - кисельная дымка быстро таяла, открывая всё больше поверхности моря, обнажая под собой чистую, нефритового цвета, воду. Вдруг, словно чёрт или морской дьявол из-под воды вынырнул большой, зелёный остров. 'Испаньола' медленно вползала в узкую, зигзагообразную бухту. - Боцман! - раздался уверенный голос Смоллетта. - Глубины мерить, фока - стаксель ставить! - Тишину, завернувшую корабль в ватное одеяло, в клочья разорвал пронзительный боцманский свисток. - Куда это нас занесло? - услышал я негромкое бормотание Смоллетта, смотревшего в подзорную трубу на медленно приближавшийся берег. Глава 5. Бухта была превосходно закрыта со всех сторон. **Железной анакондой скользнула в море якорная цепь. Целые тучи птиц, кружась и крича, поднялись из леса. Через минуту они снова скрылись в ветвях и всё смолкло. Дно было чистое и песчаное. Плоский берег терялся среди густых, тёмных лесов. Вдали, амфитеатром поднимались холмы. Две болотистые речонки впадали в бухту, казавшуюся тихим прудом. Растительность, возле этих речек, поражала какой - то ядовитой яркостью. Однообразный серый цвет прерывался кое - где в ложбинках желтизной песчаного берега, и зеленью каких - то деревьев, похожих на сосны. На вершинах, каждого их трёх холмов, торчали острые голые скалы. Меня поразила странная форма их очертаний: отвесные склоны и срезанная, плоская вершина. Как пьедестал для статуи. И хотя солнце сияло горячо и ярко, хотя морские птицы вились вокруг и с криками ловили в море рыбу, остров мне не понравился.** Впоследствии, мои опасения, самым печальным образом, подтвердились. 'Морская леди' Мы бросили якорь метрах в ста от берега. Вода была кристально прозрачной, дно хорошо просматривалось, песчаное и чистое. Ветер стих. **Большую часть острова покрывали тёмные леса. Какие - то высокие зелёные деревья, поднимались над уровнем леса, то купами, то по - одиночке. Вдали на юго - западе мы увидели два низких холма на расстоянии примерно двух миль, один от другого. А за ними третий, повыше, ещё окутанный туманом. Все три были правильной конической формы. Воздух был неподвижен и лишь один звук нарушал тишину - отдалённый звук прибоя, разбивавшегося о скалы. Запах гниющих водорослей, с целым букетом незнакомых, витал над бухтой и стоял вокруг нашего корабля. Это было похоже на запахи цветов, прелых листьев и гниющих стволов'.** Жора настойчиво крутил радио, но кроме 'белого шума', поймать ему ничего не удавалось. - Убрать паруса, готовить завтрак,- устало скомандовал, дядя Миша. Георгий с Геральдом занялись парусами, а я, сняв сапоги, спасательный жилет и 'непромоканец'* развесил их сушиться на леерах* и быстро спустился на камбуз. - Шурик! - давай, быстро, по - походному! - крикнул Георгий. - Есть, по - походному! - бодро ответил я, доставая хлеб, банки с тушёнкой, сгущёнкой и болгарским перцем. Поставив на газовую плиту чайник, предупредил капитана, что картошка будет в "мундире". - Хорошо, только в темпе! - кивнул дядя Миша, проходя в каюту. Нарезав хлеб и, подняв пайолу (пол на яхте, служат для хранения воды и в качестве холодильника), я подумал,- 'Одно вино взять, или два?' И тут, словно угадав мои мысли, раздался 'голос небес' - нашего капитана, - Саня! Три вина, прихвати! Два красного и белое! - Сегодня гуляем! - радостно потирая руки, на камбуз ввалился Гоша. - 'Тише ты!' - приложил я палец к губам. - Не спугни! Помогай! Руби салат! Через минуту мы уже тащили весь этот 'завтрак морского туриста' в кают - компанию. Появился Геральд Петрович. Он, как Игорь, потёр руки и, подвинув нас с Гошей, уселся, в центре. - Виночерпием сегодня буду я! - поставил он всех перед фактом, выкручивая штопором пробку из бутылки красного вина. Дяди Миша промолчал, нам с Игорем было всё равно, - мы навалились на горячую картошку и тушёнку. Не буду пересказывать короткий обмен мнениями, произошедший во время завтрака. Все были ещё под впечатлением стресса пережитого ночью. Но вино, под хорошую закуску, быстро сняло напряжение и, после походного' завтрака, демократично дёрнув спички, (кому стоять вахту), все расположились отдыхать. Нам с Игорем повезло: короткие, выдернули два 'Г' - Георгий и Геральд. Но мы с Гошей, за пару банок пива, с ними поменялись. Довольные, и почти счастливые, тут же смылись на бак*. Туда же вытащили картошку. Её надо было чистить к обеду. - Так жить можно! - Гоша потянулся и сыто икнул. Мы спрятались от солнца и глаз команды за приспущенным триселем. - Ну, что! Поднимем наши хрустальные бокалы за приход! - Интересно, куда? - проворчал Игорь. - Терра инкогнито!* Остров Сокровищ!* Земля Санникова!* - зашептал я таинственно, приложив палец к губам. Гоша хмыкнул. Мы сделали 'чин - чин'* нашими банками с пивом. Сделали пару глотков, закурили и, с недетским любопытством начали разглядывать заросший буйной растительностью берег. Дневник. Сентябрь, 17-г. '...Это оказался остров, на котором мы были в прошлый раз. В том плавании мы решили не брать с собой оставшихся в живых разбойников, из тех, кто присоединился к Джону Сильверу. Один из них стрелял в нас и чуть не попал в 'одноногого'. А жаль! Тогда бы у нас не было сегодняшних проблем! Возможно, эти бедняги ходят сейчас где - нибудь недалеко и могут встретить нас так, как и провожали, - выстрелами из мушкетов. **'Мы оставили им большой запас пороха и пуль, груду солёной козлятины, немного лекарства и других необходимых вещей; инструменты, одежду, запасной парус, несколько ярдов верёвок и, по особому желанию доктора, изрядную порцию табака'.** Если бы у них было желание покинуть остров, они вполне могли бы построить плот и отправиться искать спасения в открытом море. Или же, по примеру Робинзона, о котором я читал у Дефо, обзавестись хозяйством, жить и надеяться на то, что их спасёт проходившее мимо судно. За бунт на корабле их ждала только виселица. А так - у них появлялся шанс: спасти свои шкуры, и время, чтобы стать честными людьми где - нибудь за пределами Англии. Поужинав, Трелони, доктор и все офицеры, кроме вахтенных, отправились отдыхать. Боцман и матросы приводили в порядок 'Испаньолу'. Мне нужно было идти на камбуз помогать китайцу, но, сославшись на плохое самочувствие после шторма, я попросил его меня отпустить. Забравшись в ялик, бездумно смотря на остров и покачиваясь вместе со шхуной, я не заметил, как уснул. **Мне снились родные места и наш 'Адмирал Бен Боу'. Огромные волны одна за другой с грохотом взвивались вверх, в брызгах и пене. Между утёсами бесновались и ревели буруны. На плоских, как столы, скалах ползали какие - то громадные скользкие чудовища невероятных размеров. Изредка они с шумом прыгали в воду и ныряли. Они лаяли, и оглушительное эхо утёсов вторило их лаю**. Проснулся я, когда солнце уже стояло в зените. Глянул на остров и обомлел, - к берегу причаливала шлюпка. Из неё высаживались сквайр Трелони, доктор Ливси и три матроса. 'Проспал! Проспал первый выход на берег'! - похолодело у меня в груди. Выскочив из ялика, я хотел было закричать: 'Я здесь! Здесь! Возьмите меня с собой!..' Но вдруг, увидев себя со стороны, понял, - как это смешно и по - детски будет выглядеть. Пнув, с досады, ничем не повинный шлюпку, я нехотя, побрёл на камбуз. Допив пиво, разделавшись с картошкой и овощами, мы разыграли на пальцах: кому стоять вахту, а кому корячиться на камбузе. Не повезло Гоше. Поворчав о "вечной непрухе", он щелчком отправил недокуренную сигарету в сторону острова и поплёлся готовить обед. Положив под голову спасжилет, я расположился в кокпите. Шхуну покачивал небольшой береговой бриз. Вода была настолько прозрачна, что можно было разглядеть даже камешки, величиной с булавочную головку. Стайки рыбок, раскрашенные, как цирковые клоуны, медленно проплывали, казалось, всего лишь в метре от меня, выискивая корм, на жёлтом, песчаном дне. 'Вот где нужно поплавать с аквалангом и снять кино', - подумал я. Так, наблюдая за рыбками, я не заметил, как провалился в глубокий, кошмарный сон. В нём было всё, что ежедневно заливает нам в головы реклама, телевидение и кинематограф: 'Джек Воробей' подошёл ко мне своей неповторимой, вихляющей походкой и поинтересовался: что мы здесь забыли, и что ищем? Джеки Чан цирковой мартышкой прыгал по вантам 'Морской леди' и кричал 'Банзай!' Чёрные, как уголь, сомалийские пираты стреляли нам поверх голов из 'калашей',*, и, взяв нашу шхуну на абордаж, требовали холодного пива и креветок. Наркодиллеры, со словами: 'Do you like narcotic'? - хватали меня за руки, сладострастно откусывали кривыми зубами батончики 'Bounti', обещая быстрый кайф и вечное наслаждение! Уехавшие работать танцовщицами и официантками, а ставшие проститутками в борделях, наши дуры - девки, плакали, вставая на колени, умоляя отвезти их домой, в родное село, к маме, курам и корове Машке. Из тёмно - фиолетового мазута бухты беззвучно выныривала чёрная субмарина с огромной красной звездой на рубке... - Не спи - замёрзнешь! - вернул меня в реальный мир сильный толчок в плечо. Рядом сидел Игорь. - Что случилось? - я огляделся вокруг. - Ничего! Дай, я тоже немного покемарю, а ты посмотри за командирами. Они ещё отдыхают. Обед готов. Уступив ему своё место, я заглянул в каюту. Все спали. Налив большую кружку кофе, я взял бинокль, и, совмещая приятное с полезным, стал изучать недалёкий и такой загадочный берег. - Ну, что там интересного? Я вздрогнул от неожиданности! За моей спиной стоял и смотрел на остров Гера. - Ничего не видно! Джунгли. Пока мы там не побродим - ничего не узнаем! - Это, точно! - Геральд, взял у меня бинокль, и, как бы между прочим, добавил, - ты идёшь с нами на разведку. - За это вам, Геральд Петрович, отдельное морское гранд мерси с большой буквы 'С'. - Не за что, - буркнул Геральд, не отрываясь от бинокля. - Отстоишь за меня 'Собачью вахту'. - Какой вы всё - таки меркантильный, Геральд. Петрович! - сразу остыл я. - Не получите вы моего спасибо с большой буквы 'С' - только с маленькой! - Ничего, переживу! - злорадно улыбнулся Гера. - Давай, накрывайте 'поляну',* Сразу после обеда отправляемся на эту 'Terra Incognito'.- На разведку отправили Георгия, Геральда и меня. Через пять минут надувная лодка с разведчиками, то бишь - с нами, уткнулась в берег загадочного острова. Там мы сразу разделились, договорившись встретиться на этом же месте, максимум через три часа. - Если место встречи изменить нельзя, я буду здесь, как штык перед водой, или травой, или... как там, в сказке? - начал я ёрничать, но Гера, молча, показал мне направление и помахал рукой. Я сделал мушкетёрский реверанс, и, напевая: "Где скорый поезд не пройдёт! И где ракета не промчится! Моряк всегда вино найдёт, чтобы с утра опохмелится!" Оглянувшись, я увидел, что Геральд грозит мне кулаком и прикладывает палец ко рту! Показав Гере, что зашиваю рот, сориентировался по наручному компасу на стоянку нашей 'Леди', взял азимут на мыс соседней бухты и минуту постоял, глубоко вдыхая сырой, и пряный воздух тропического леса. Затем нырнул в заросли. - 'А мы на север не пойдём!' - переделал я фразу из советского мультика 'Маугли'. - Мы пойдём другим путём! Мы пойдём на юго - запад к трём таинственным холмам. Через этот 'ботанический сад' пробираться пришлось долго и трудно. Всё здесь было не похоже на леса средней полосы России. Растительность поражала ядовитой яркостью. Тут и там росли какие - то странные цветы, в одиночку и группами торчали зонтичные пальмы. Деревья со скрюченными стволами, обвитые, как змеями, жуткими лианами, могучими ветками и огромными кронами, полностью закрывали небо. Невероятных размеров папоротники преграждали дорогу, не давая возможности идти прямо. Ориентируясь по компасу, я медленно продвигался к мысу и наконец, вышел на опушку леса. Позади меня был лес, впереди, до самого горизонта, простиралось залитое солнцем море. У берега кипел и пенился прибой. Три загадочных холма находились на другой стороне соседней бухты. Решив, что зашёл уже достаточно далеко, я начал карабкаться через густые заросли на вершину ближайшей скалы. И, о боги! На изумрудной глади бухты стоял сказочный парусник с убранными парусами - большая трёхмачтовая шхуна! Таких красавцев я видел только на картинах великих маринистов и в кино! Она была намного больше нашей. Настоящий старинный парусник, а не как наш - самоделка. Её могли построить только профессионалы на большой верфи. Возможно, по заказу, какого - нибудь миллионера или для съёмок приключенческого фильма. Да и сама лагуна поражала своей нереальной, кинематографической красотой. 'Ну, всё!' - решил я. 'С такой добычей можно спокойно возвращаться!' Бросив прощальный взгляд на красавицу, отражавшуюся в бирюзовой глади бухты, я скорым шагом пошёл назад. А вот этого, я уже никак не ожидал! Ни Геры, ни Георгия на месте условленной встречи не оказалось. Наш 'тузик',* одиноко загорал на берегу на том месте, где мы высадились. На гламурной обложке залива дремала наша 'Леди'. 'Наверное, старики загулялись', - решил я. Залюбовались невиданными красотами только что открытой земли и забыли о контрольном времени. Ну, и ладно! Мне же лучше! Сбросил кроссовки, стянул джинсы, футболку, забросил всё в лодку и, с воплем: 'Берегись! Я крейсер 'Аврора!' с разбегу врезался в прохладную воду. Хрустальная вода проглотила меня, словно долгожданный сон. Я провалился в неё, как в стог сена в далёком, счастливом детстве. Провалился, и почувствовал: это и есть наш давно потерянный и забытый рай! Было покойно и тихо. Каждая песчинка на дне видна, как под микроскопом - выпукло и ярко. Мультяшные рыбки окружила меня, и начали усердно пробовать на вкус пятки, руки и нос. 'Клуб кинопутешествий'! - мелькнула глупая мысль. 'Аквариум'! - Вдруг стало не хватать воздуха! Я глянул вверх. Сквозь увеличительное стекло моря, за мной внимательно наблюдало тропическое солнце. Со всех молодецких сил оттолкнувшись от дна, как от трамплина, я пулей вылетел на поверхность. Отдышавшись, - огляделся. Моих командиров все ещё не было. 'Ладно'! - решил я. 'Пока они любуются местной экзотикой, сплаваю - ка я на наш пароход. А то, 'кусать, уж больно хоцецся!' Мою одежду, надеюсь, старики не сочтут за тяжёлый труд привезти. Хорошим спортивным кролем, я рванул к нашей 'каравелле!' Капитан моё возвращение вплавь не одобрил, но все, с огромным интересом и вниманием выслушали новость о большом паруснике в соседней бухте. Что это за корабль, и то, что он здесь делает - мнения разделились. Решили так: вернуться Геральд и Георгий, послушаем их, и уже тогда будем решать, что делать дальше. Однако контрольное время прошло, а наших 'первопроходцев', всё ещё не было. Дядя Миша поднялся по вантам на три метра и уже минут пять пристально изучал в бинокль берег, и его окрестности. Наконец, он спустился вниз, собрал всех и объявил о своём решении. Я плыву на берег и пригоняю 'тузик". Мы с Игорем отправляемся на поиски. С собой берём: ракетницу, фонарики, спички, воду, бинокль, ножи, верёвку. Время поиска - до темноты. Потом, в любом случае, возвращаемся на шхуну. Через десять минут мы уже вытаскивали надувную лодку на берег. Глава 6. - Так, что? Следопыт Гоша! Чип и Дейл идут на помощь!? - я слегка подтолкнул Игоря, рассматривавшего следы Геральда и Георгия. - Идём уже! - Куда? - Гоша с тоской посмотрел на зелёную стену зарослей, начинающихся сразу за узкой полоской песка. - Всё элементарно, Ватсон! Судя по направлению их следов - туда! - Я показал Гоше на небольшой просвет в зелёной стене. - Кроме наших 'коммандос', нога 'Хомо сапиенс'* здесь ступать не могла! Отсюда - правильный и единственный вывод: там, где прошли наши "пропавшие без вести", должна быть заметная и легко определяемая тропинка. Как сказал 'ас' Пушкин: 'За ними не зарастёт народная, пусть и не широкая тропа...' Так что: 'раз, два, три, четыре, пять - мы уже идём искать!' - продекламировал я детскую считалочку и первым направился в чащу. Игорь, нехотя поплёлся за мной. Тропинка просматривалась достаточно хорошо. Наверное, поэтому, примерно через час мы вышли из этих долбаных джунглей - уставшие и татуированные местной декоративно - дикой, растительностью. Игорь негромко ругался и чертыхался. Я убирал с лица паутину, а с рубашки и джинсов разнообразные, и разнокалиберные колючки. - Да! Это не грибы - ягоды собирать! - мрачно выдохнул я. - Тихо, ложись! - Гоша свалил меня с ног и сам упал рядом. - Ты, что ох... л!? - возмутился я, но Игорь зажал мне рот левой рукой, а правую протянул в направлении огромного поля, заросшего какой - то травой. Я осторожно приподнял голову. Метрах в пятидесяти от нас, на фоне вечернего неба, чётко выделялся силуэт человека с автоматом. - Приехали! - тихо присвистнул я. - Не приехали, а приплыли! - Игорь приложил палец к губам. - Наверное, какая - нибудь секретная Натовская база? - Какая, на хрен база? Понюхай, чем здесь воздух пахнет? - У меня насморк! - буркнул я, недовольный тем, что Гоша держит меня за 'лоха"*. - Это маковое поле! - И что? - Из такого мака делают 'герач'! Героин! - пояснил Игорь. - Тогда нам приснился полный 'звиздец!* Ты уверен, что, наши ветераны забрели на эту героиновую плантацию? - Это же элементарно, Холмс! - передразнил меня Игорь. - Или мы пошли не тем путём, - твоей 'грёбаной' тропинкой, и наши 'отцы' уже на 'лодке'. - Или есть ещё много разных 'или'! - не вытерпев, съязвил я. - Давай, двигаем на 'пароход' и уже на месте, под чутким руководством тех, кому это положено, узнаем, как нам предстоит жить дальше! - В гробу я видел эту экзотику! - зло сплюнул Игорь, отползая за мной в лес. Дневник. '...В ожидании возвращения джентльменов у меня всё валилось из рук. Самыми страшными словами ругал я себя за то, что уснул. Хотя... Они бы меня с собой всё равно не взяли! Сослались на то, что на острове оставались разбойники Сильвера! Успокоив этим себя, я выпросил у Грея подзорную трубу, отпросился у китайца, и полез на грот мачту в 'воронье гнездо'*. Стоял абсолютный штиль. Здесь, на верху, ощутимо чувствовалось: 'Испаньолу' хорошо покачивает. Видимость, и без подзорной трубы, была великолепной. Солёный утренний воздух, запахи моря и островной растительности опьяняли меня. Нежные порывы ветры заставляли трепетать гордость Британской империи, флаг - "Унион Джек".* С высоты мачты море казалось огромной, необыкновенной красоты изумрудной жемчужиной. Золотые блики солнца, отражаясь от её идеальной поверхности, заставляли прикрывать глаза рукой и щуриться. Недолго полюбовавшись этой неземной красотой и не обнаружив на горизонте никаких кораблей, я направил подзорную трубу в сторону острова. Где там бродят сквайр Трелони и компания? Но, сколько я не всматривался: ни наших джентльменов, ни оставшихся на острове пиратов - не увидел. Впрочем, обзор большей части острова, перекрывала не только обильная растительность, но и высокий холм, заросший лесом. Каким - то образом, кок нашёл меня и громким криками вынудил, спустился вниз. Я вернул Грею подзорную трубу и пошёл на камбуз. К обеду разведка ещё не вернулась. Наскоро перекусив, я уединился в каюте и занялся дневником. От записей меня оторвала пронзительная трель боцманской дудки, вызывающая экипаж на палубу. Отложив дневник, я бросился наверх. У правого борта толпились матросы, указывая друг другу на что - то далеко в море. Смоллетт стоял рядом с рулевым и смотрел на горизонт в подзорную трубу. Золотые зайчики, отражаясь от её полированной бронзы, весело прыгали по лицам команды'. Наше возвращение без Геральда и Георгия никого не обрадовало. Отцы - командиры, судя по всему, потерялись серьёзно. Дядя Миша, Юра и боцман Ульяныч слушали наш рассказ внимательно, и молча. При словах Игоря о героиновом поле и человеке с автоматом, они встревожено переглянулись. - Ты уверен, что у него в руках был автомат? - озабоченно переспросил Гошу Ульяныч. - Вы пришли к полю, когда начало смеркаться. Да, и, по словам Саши, - боцман глянул на меня, - находились от этого человека достаточно далеко. Возможно, у него на плече была лопата или просто палка? - Мы с Игорем переглянулись. Теперь, среди своих, в светлой и уютной каюте, всё произошедшее с нами виделось совсем иначе. Даже джунгли, через которые мы, практически бегом, возвращались назад: раздирая ветками руки, спотыкаясь и падая, когда казалось, что, ломая кусты и деревья, за нами гонятся вооружённые до зубов бандиты, всё это показалось теперь детскими страшилками. - Да, нет, - неуверенно протянул Игорь. - Похоже, у него был автомат... - Хорошо! - слово взял капитан. - Поступаем так: всё освещение на шхуне выключить, окна зашторить. Лишние разговоры прекратить. Только по делу и шёпотом! Ночью в море слышимость прекрасная. Завтра, я с Ульянычем и Сашей, иду к полю. Сейчас - ужин. Горячее - не готовить, Кому положено - стоять вахту. Остальным отдыхать. Курить - только если ветер с берега, а лучше потерпеть, - сурово закончил дядя Миша. "Командиры" поднялись на палубу, негромко обсуждая сложившуюся обстановку. Мы с Игорёшей в темпе накрыли поляну: сделали бутерброды с паштетом и сыром, открыли тушёнку, консервированный перец и настругали пол тазика салата из наших овощных припасов. Вино открывать команды не поступило, чай был крепкий и очень горячий. После ужина мы с Гошей, закончив дела на камбузе, завалились в свою парусную каюту и мгновенно уснули. Не знаю, как Игорю, мне показалось, что я только, только закрыл глаза, а Георгий уже будил нас на вахту. Ночь стояла тёплая, тихая и звёздная. Отражаясь в масляном асфальте залива, плавала огромная луна. - 'Что день грядущий нам готовит?' - Я широко зевнул. - Тише ты! - Игорь кивнул в сторону каюты. - Да, они уже спят давно! - прошипел я ему на ухо. - Иди, знай! - буркнул Игорь, укутываясь в плед. Посмотрев на флаг: убедившись, что едва ощутимый ветерок тянет с берега, мы закурили. Закурили, как в 'армейке'* - пряча сигареты в рукава курток. Над замершей в тревожной неизвестности бухтой и чёрным пятном острова, таинственно поблёскивали искорки далёких созвездий, и медленно плыли два небольших, бледно - фиолетовых, облака. Глава 7. Первые лучи солнца, ворвавшись в моё убежище, скользнули по буфету и хрустальной вазе. Отразившись от её гранёных краёв, они, вместе с компанией братьев - солнечных зайчиков, весело запрыгали по стенам комнаты. Широко зевнув, я чуть было не вывернул челюсть. Организм решительно напомнил о бессонной ночи и требовал немедленного отдыха. Положив дневник на спинку дивана, я повернулся на правый бок и закрыл глаза. 'Наверное, матросы увидели 'Чёрную чайку!' - мелькнула в моём, провалившимся в глубокий сон мозгу, последняя мысль. Ворона. Я стоял на дороге прямой, как луч зенитного прожектора, улицы. Под небольшим уклоном она сбегала к темнеющему вдали заливу. Улица больше напоминала узкий бетонный канал. Сумеречный свет окрашивал её двух и трёх этажные здания в одинаковый серый цвет. Город был неестественно пуст. На тротуарах, балконах и в окнах домов никого не было. Тревожно поблёскивала чёрно - лиловая лента асфальта. Мистическая тишина, залившая город, гудела в ушах жутким эхом пропасти или бездонного колодца. Казалось: ещё мгновение назад, всё живое, говорливое, шумное, звучащее автомобильными сигналами и музыкой из проезжавших авто замерло, и затаилось. Так бывает; когда в комнату неожиданно входит человек, о котором только что говорили и поведение которого увлечённо обсуждали. И вдруг я узнал, и вспомнил этот город! Просто раньше никогда не видел его таким пустым и сумеречным! Бывал здесь я только днём, видел его в разном настроении, но в таком - никогда! Присев, я легонько похлопал ладошкой по прохладному асфальту и тихо произнёс, 'Ну, здравствуй...' И случилось чудо! Город также узнал меня! Он, как - то вдруг, сразу подобрел. Как собака, охраняющая свой дом, осторожно приблизился ко мне, принюхался, узнал и завилял хвостом! Всё осталось по - прежнему, - город стал другим! Тут же забыв обо мне, он занялся своими, одному ему понятными, неотложными делами. - КрЫсота! - восхищённо промычал я, вдыхая полной грудью запахи маленького приморского местечка. Давненько я здесь не был! И я его забыл, и он меня, как видно, тоже. Вот и встретил так.... Настороженно и недружелюбно. Когда - то в этом городе я научился летать! 'Так что, полетели!' - скомандовал я себе, протянув руки к небу. Мои ноги оторвались от земли сантиметров на пять - десять... И всё!.. - Не понял?.. - удивлённо произнёс я вслух, когда мои пятки вновь ощутили землю. Попробовал ещё раз - результат был таким же. - Что, много дерьма в жизни набрал? Не поднять? - неожиданно раздался хриплый, каркающий голос. Я мгновенно прыгнул в сторону и обернулся. За спиной никого не было. Город, по-прежнему, был первозданно пуст и молчалив. Но пуст, так сказать мирно, не враждебно. - Да, здесь я, здесь! Не крути так башкой - шею свернёшь! Я посмотрел в том направлении, откуда шёл голос. В трёх метрах над моей головой, в позе 'кобры', висела большая чёрная ворона. - Привет! - осторожно поздоровался я. - Давно тебя не было! - не ответив на приветствие, ворона сменила позу на птицу, сидящую на электрических проводах, причём, провода видно не было. Расправив правое крыло, чёрная птица поправила клювом оперение, и уставилась на меня осуждающим взглядом. - Учишь их, учишь! Тратишь драгоценное, личное время! Практически бесплатно, кстати! А результат - всё зря! - Она расправила другое крыло и проделала с ним ту же процедуру. - Пропадает неизвестно где!.. А потом не помнят, - чему его учили! - А чему меня учили? - не выдержал я вороньего брюзжания. - Ты смотри? Он, там у себя не только мозги, но и память пропил! Летать тебя учили! Летать! А он: вместо того, чтобы привезти учителю кусочек сыра, пошлые анекдоты про него сочиняет! - Про кого - про него? - Про меня! - зло каркнула ворона. - Какие ещё анекдоты? А вот, типа этого: 'Выходит пьяная ворона из ресторана. Поднимает правое крыло и говорит: 'Фирма! Не хуже орлиного! Поднимает левое. А это, вообще, как у истребителя 'Су - 37'. Взмахивает крыльями, пытаясь взлететь, - падает! Снова взмахивает - опять падает! Тогда она поднимается и, типа говорит: 'Ладно! Погода нелётная! Пешком дойду!' Ворона обижено покрутила головой и снова изучающее уставилась на меня. - А сам, вон, даже на полметра подняться не может!-Я заржал, как некормленая лошадь! - Не вижу ничего смешного! - каркнула ворона. - Так эти анекдоты не про тебя? - начал, было, я, но птица сразу же меня перебила. - У тебя что, есть другая знакомая ворона? - Нет! - Ну, то - то же... Честно сказать - возразить мне было нечего! Женщину, если она сама не посчитает нужным, убедить в чём - либо - невозможно! Ворона начала прихорашиваться, изредка бросая на меня лукавый, хулиганский взгляд. Я незаметно наблюдал за ней. Закончив косметические процедуры, птица зевнула и, видимо, решив меня простить, укоризненно проворчала: - Ты же знаешь, что я, в отличие от некоторых, не будем здесь называть их имена, - она шаловливо глянула на меня, - не употребляю, и не злоупотребляю! - А хлеб, замоченный в вине! - не выдержал я такой наглой неправды. - Это твои злые происки! Я же не знала! Из любопытства решила попробовать! Такие беспринципные, как ты, готовы на всё, чтобы соблазнить слабую женщину и посадить её в клетку! Лишить свободы и возможности летать! Вот ты, сейчас взлететь не можешь!? И как тебе? Увидев выражение моего лица, ворона умолкла. - Извини! Я хотел тебя угостить, за компанию... - Хотел он... - Я беззвучно захихикал, вспоминая тот случай. Она потом неделю ко мне не прилетала. Наверняка ловила отходняк! - Но один твой анекдот мне понравился! - неожиданно оживилась ворона. - Я его всем подружкам рассказала! - Это какой же? - Ну, там: где я сижу на афишной тумбе, отдыхаю... Прилетает попугай. Садится рядом. Смотрит на меня и, восхищённо, так говорит: Какая красивая птица! Элегантная! Чёрное платье от "Шанель!" Наверное, рок - певица или готическая актриса! А я, значит, на него, так пренебрежительно глянула, и про себя думаю: 'Этот цветной, наверняка гей'! Довольная ворона хрипло засмеялась. Я этот анекдот рассказывал иначе: не приукрашивая её красоту, но... Ох, уж эти женщины! И я промолчал. - Ну, что? Так и будем стоять, как памятник "Дюку"*, или уже немного полетаем? - Так - не получается же? - А ты расслабься, забудь обо всём, что у тебя было в прошлой жизни, и попробуй ещё раз. Я последовал её совету, закрыл глаза и попытался расслабиться. Через пару минут что - то начало получаться... Перед глазами замелькали страницы моей - не моей, такой удивительной жизни. Показалась маленькая, симпатичная, залитая жарким, полуденным солнцем, площадь. В её центре рос огромный, разлапистый дуб. Вокруг него стояли разноцветные столики на две и четыре персоны. За одним из них сидели невысокая девушка и я. Усилием воли задержав картинку, я сосредоточил на ней внимание. Картина постепенно набирала резкость, вскоре появился и звук. Оказывается, я рассказывал незнакомке анекдот про пьяную ворону. На словах: 'Да, ладно! Пешком дойду!' - девушка звонко расхохоталась. Я и сам поплыл в улыбке, но тут, над нами пролетела большая чёрная ворона. И не просто пролетела! Как опытный бомбардировщик, она сбросила отходы своей жизнедеятельности на моё правое плечо! Белоснежная моя рубашка, и белозубая улыбка сразу же потеряли: соответственно, и свой цвет, и очарование. А у моей соседки по столику началась настоящая истерика! Слёзы фонтаном брызнули из глаз! Она умирала, она просто захлёбывалась от смеха! С обескураженной физиономией, я вытирал салфеткой вороньи какашки. Наконец, девушка, сквозь периодические всхлипывания и завывания, выдавила из себя: - Это она отомстила тебе за анекдот! Не надо обижать благородную птицу! Кстати, вон она, на нижней ветке дуба сидит! Я оглянулся. Ворона действительно сидела на ветке, метров в трёх от меня, и демонстративно чистила перья. - Ну, погоди, чертовка! Сейчас я сделаю из тебя бройлерную курицу! 'Наша ряба'* несчастная! - шутливо пригрозил я, срываясь с места. Ворона благоразумно не стала меня ждать, лениво взмахнула крыльями, и, невысоко над дорогой, полетела в сторону моря. - Врёшь - не уйдёшь! - многообещающе заорал я на всю улицу, распугивая местных жителей, и гостей города! - Москва - Ворон...ешь! Хрен догонишь! - издевательски прокаркала ворона, обернувшись ко мне на лету. И вдруг, перевернувшись в полёте на спину, каким - то немыслимым образом соорудила из когтей на обеих лапах два кукиша, и показала их мне. - Ах, ты 'цыплёнок табака'* недожаренный! "Ножка Буша"* отмороженная! - истошно завопил я. - Я тебе покажу - "Воронеж!!!" Почти догнав нахалку, я высоко подпрыгнул, пытаясь схватить её за хвост. Но ворона резко ускорилась и стрелой ушла в небо. Я рванулся за ней! - Вот это другое дело! А то, - летать он разучился! - поравнявшись со мной, ворона одобрительно клюнула меня в плечо. Я огляделся. Далеко внизу, разноцветными геометрическими фигурами виднелись крыши, улицы и площади города. Яркой картинкой красовался небольшой порт с одиноким парусником. Неширокой жёлтой чертой извивалась песчаная береговая линия. Море, выглядевшее с берега сверкающим изумрудом, с высоты казалось огромной чернильной кляксой. - Ну, что, вспомнил? Как это летать!? - засмеялась ворона и, неожиданно сделав 'мёртвую петлю', оказалась у меня за спиной. - Ты где? - испугался я, потеряв её из вида. - У твоей жопы! - весело каркнула ворона, больно клюнув меня в копчик. - Это тебе - за анекдот! - Ну, ты, стерва! Поймаю - все перья выщипываю! Бродячим кошками отдам на съедение! - За базар, ответишь! - угрожающе донеслось издалека. - Я не стерва, а свободная и гордая птица! А ты, чем орать на всё небо, лучше бы летать прилично научился! Страус зоопарковый! - Какие вы женщины мелочные и мстительные! Нет у вас ни капли чувства юмора! - крикнул я в ответ, ища глазами 'гордую и свободную' птицу. Заметив чёрную тень в районе гавани, плотно прижал руки к бёдрам и спикировал ей наперерез. По мере приближения, тёмная точка начала разрастаться, превращаясь не в ворону, а в небольшую тучку. Ртутного цвета туман в её центре клубился, закручиваясь в спиральную трубу, конца которой видно не было. "Вот, чёрт! - перепугался я, изменил позу и попытался затормозить так, словно упирался руками и ногами в стену. Ничего не получалось и, беспорядочно махая конечностями, я на огромной скорости врезался в "ртутный кисель". Меня закрутило, как в речном водовороте и неудержимо потянуло вглубь этого сверкающего омута. Секунд через десять "омут" закончился, - его, словно срезали острым ножом. Я падал с неба на парусник, стоявший у причала. Интуитивно вспомнив вороньи уроки, я закрутил крутой вираж, и, чуть не зацепив бизань мачту, вырулил прямо к трапу. На борту корабля, начищенной бронзой, сверкало - "Синяя птица". Проснулся я от ощущения, что упал на диван с потолка. Чувство было настолько острым, что тело снова рванулось вверх, и я схватился за спинку, пытаясь удержать равновесие. Испуганно оглянувшись, привстал на локтях и посмотрел по сторонам. Комната моя. На журнальном столике пустая бутылка от вина, пустой бокал и ваза - конфетница, на треть, заполненная талым льдом. Разогнав предутренний сумрак, солнце вовсю хозяйничало в моём доме. Я встал, набросил халат и отдёрнул штору. Жёлтое дневное светило над горизонтом напомнило хулиганский глаз, приснившейся мне вороны. - Нормально полетали! - я потянулся до хруста в спине. С негромким стуком что - то упало на пол. Это была небольшая книжечка в обложке из тиснёной тюленьей кожи. Глава 8. Утро было пасмурным. Симпатичное тропическое солнышко спряталось за грязными сугробами непричёсанных туч. Мёртвая зыбь качала "Морскую леди", пропахшую терпкими запахами восточного базара, разбавленными, каким - то местным дерьмом. В глубине острова низкими, гортанными голосами перекликались неизвестные птицы. Накрапывал мелкий дождь. Игорь дремал, укрывшись пледом цвета яркой гавайской рубашки. По его центру алело плохо застиранное бурое пятно. Плед резко диссонировал с мутным утром, сопливой погодой и сильно действовал мне на нервы. Спустившись в 'форпик'* я принёс для себя и Гоши 'непромоканцы',*накрыл Игоря оранжевой курткой, и сам одел такую же. Взял бинокль, прошёл на бак* и буквально впился в мрачные декорации острова. Живописный днём, ранним утром остров накрыла волна тумана. Тонкая полоска, желтушного цвета, песка, отделяла фиолетовую воду бухты от тёмной стены островной растительности. Полупрозрачные клочки белёсой ваты тут и там висели на кустарнике, ветках деревьев и плавали в воде около берега. Не обнаружив на острове ни врагов, ни друзей, ни наших пропавших, я закурил. Унюхав табачный дым, проснулся Игорь. Сонно посмотрев вокруг, он негромко, выразительно и нецензурно выразил своё отношение ко всему происходящему, включая погоду. Я кинул ему сигареты, чтобы он заткнулся. Игорь отнёс свой канареечный плед в форпик, закурил, и присел рядом. - Что на берегу? - хмуро поинтересовался он. - Красивых туземок в бикини не видно! Ночью, пока ты дрых, как суслик, звонила Анжелина Джоли. Просила передать тебе, как самому сексуальному 'мачо'* на всех морях, пламенный привет и горячий поцелуй! Я тебя будить не стал. Можешь, вместо Анжелины, поцеловать грот мачту! - Сам целуй, если ты такой озабоченный! - недовольно буркнул Игорь. - Нет у тебя чувства юмора, Игорёша! Таким ответом ты позоришь международную столицу шуток, твой родной город - Одессу! Михал Михалычу Жванецкому и всему нашему дружному экипажу грустно и обидно, что в Одессе, и на нашем скаАазочном парахеде, есть такой безчувствоюморный матрос! - Пошёл на хер, - ругнулся Гоша. - Уже месяц и вместе с тобой! - тем же тоном, отбрехался я. - Сколько там? - снова открыл рот Игорь, постучав пальцем по месту на руке, где должны быть часы. - Пора обедать! - я встал и энергично замахал руками, пытаясь согреться. - Сейчас командиры проснуться, а жрачки нет. Давай, тяни "приговор" - кому завтрак готовить! - Я сунул ему под нос две судьбоносные спички. Готовку вытянул Игорь. - Ну, почему у меня такая непруха! - голосом обиженного армейского солобона, заныл он. - Не везёт на службе - сопли подбери! Ты свою половину вахты спал, как гималайский мишка! А я, между прочим, всю ночь глаз не смыкал! Охранял нашу "Леди" и мирный сон её граждан командиров! - Охранял он! Что - то я сильно сомневаюсь? - Игорь сплюнул за борт, неохотно встал и поплёлся на камбуз. - Не плюй в море, жлоб кухонный - крикнул я ему вслед. - И чай с бутербродами сделай! Гоша, не поворачиваясь, показал мне несимпатичный средний палец. - Чему только тебя в школе и в армии учили?.. - догнал я его последней фразой и снова взял бинокль. С завтраком мы успели. Вскоре на палубе появился Мастер*. Посмотрев на остров и море, он принюхался. - Макароны по - флотски, салат из буржуинских овощей, бутерброды с маслом, сыром и колбасой. Чай "зелёный с жасмином" и 'Серый граф', кофе - растворимый. Вино - по специальному распоряжения, ветер с берега! - бодро отрапортовал я. Капитан посмотрел на наши с Гошей хитрые физиономии, подумал о чём - то своём и, проходя к стакселям, бросил: 'Будите, экипаж. Боцмана на вахту". - Есть, капитан Флинт! - встав по стойке смирно и отдав ему честь, тихо гаркнули мы. - Плавучий цирк!.. - не глядя на нас, беззлобно проворчал дядя Миша. Мы с Игорем скорчили довольные рожи и негромко хлопнули в кулаки. Завтракали, быстро и молча. Мы с Игорем мыли посуду, когда капитан позвал нас в кают - компанию и перед каждым поставил конкретную задачу. Игорь добавив в лодку продукты сухим пайком и непромоканцы. Вскоре на палубу поднялся наш уважаемый шкипер. Дядя Миша был серьёзен и мрачноват. - Ничего не забыли? Капитан посмотрел на нас, как армейский старшина на первогодков. Игорь стал перечислять список погруженного. Из каюты, тем временем появились на свет божий все оставшиеся в строю. Удовлетворённо кивнув, мастер обратился ко мне. - Саша - ты идёшь со мной. Это просто предварительная разведка. Ульяныч - самый опытный, - остаётся за старшего. Мне нужно самому всё увидеть и оценить серьёзность ситуации. Ты знаешь тропинку - поведёшь меня к полю. Надеюсь, у вас вчера хватило ума определить по компасу направление, в котором вы шли? Мы с Игорем переглянулись. - Понятно! - дядя Миша покачал головой. - Да я эту тропинку запомнил..., - начал я оправдываться, но капитан меня остановил. - К тебе отдельная и очень большая просьба - в дороге проглоти, пожалуйста, язык! Сейчас не до шуток! Объясняться - жестами! - Я кивнул. - Ну, что? С Богом! - сказал дядя Миша и тут... Сонную тишину раннего утра в клочья разорвал оглушительный пушечный выстрел. Следом за ним - ещё один. От неожиданности все вздрогнули и повернулись в сторону звука. - Это, наверное, на том корабле, - в соседней бухте, - предположил я. - Туристы развлекаются - фейерверки запускают... - Да, нет! Там, что - то серьёзное! - возразил капитан. И уже тоном, не терпящим возражений, закончил: - Вначале посмотрим - что там, и как? А по результату, решим, что делать дальше. Я махал вёслами, как олимпийский чемпион на финише и наша лодка оказалась у оконечности мыса через десять минут. Картина, открывшаяся перед нашими взорами, заставила меня от удивления разинуть рот. Происходящее напоминало пиратский блокбастер. В центре небольшой живописной бухты стояла красавица шхуна, которую я видел в свой первый выход на берег. С моря, на всех парусах, к ней приближалась бригантина. На её грот мачте реял чёрный флаг с черепом и костями. Левый борт бригантины окутало облако дыма, и воздух потряс очередной пушечный выстрел. Ядро с жутким свистом и гулом перелетело через шхуну и, подняв фонтан брызг, упало в море, недалеко от неё. Шхуна сразу ответила ответным залпом. Мы с дядей Мишей заворожено, наблюдали картину морского сражения! На стоявшем в бухте паруснике, поднимали якорь, по реям сновали матросы, готовясь ставить паруса. Но следующий выстрел пиратской бригантины оказался более удачным. Ядро перебило грот мачту. Она упала на фок мачту, порвав и перепутав её такелаж. Матросы, спугнутыми птицами, посыпались в воду и на палубу. Бывшая 'красавица' мгновенно превратилась в изуродованное и покалеченное существо. Ещё одно ядро попало в шхуну. На ней вспыхнул пожар. Языки пламени побежали по такелажу. Загорелись паруса. Участь парусника была очевидна. Тем временем, бригантина вплотную приблизилась к беспомощному кораблю. Голодной вороньей стаей, на него полетели абордажные крючья. Яростный рёв десятка ожесточённых глоток огласил море. Корабли сблизились, началась ожесточённая рукопашная схватка! Я попросил у капитана бинокль. На левом борту бригантины, атаковавшей шхуну, с трудом, но читалось - 'Чёрная чайка'. - Кино снимают, - забрав у меня бинокль, констатировал дядя Миша. Я открыл рот, собираясь высказать своё мнение, но глянув на капитана, передумал. - Возвращаемся, - дядя Миша кивнул мне в сторону весел. Дневник. ...Столько всего произошло... Буду описывать по порядку. Услышав авральную трель боцманского свистка, я быстро выскочил на палубу. Случилось то, чего мы больше всего опасались - встреча с 'Чёрной чайкой'. Где - то в глубине души я надеялся, что мы успеем загрузить сокровища и покинуть остров до того, как появятся пираты. Но злой фатум не дал нам такого шанса! На всех парусах, быстро увеличиваясь в размерах, к нам приближался страшный чёрный корабль. Оторвавшись от подзорной трубы, Смоллетт заметил меня. - Это ты, Джим, - обратился он ко мне. - Видишь, нам предстоит скорая встреча с очень неприятным знакомым. Я могу пообещать: эта встреча будет для него очень негостеприимной! - Смоллетт задумчиво смотрел в море. - Я тебя вот что попрошу! Давай - ка, бери ялик и плыви на берег. Ты знаешь, где клад. Найдёшь там сквайра и Ливси. Всё им расскажешь. А мы устроим этим мерзавцам достойную встречу. - Пошлите кого - нибудь другого! Я останусь, и буду сражаться вместе с вами! - горячо воскликнул я. - Отставить разговоры, Джим Хокинс; ты не мальчик и прекрасно знаешь, что приказы капитана не обсуждаются! Смоллетт подозвал боцмана и распорядился отправить меня на берег. Делать было нечего и я, нехотя, поплёлся за ним. Едва я отплыл метров на десять от 'Испаньолы', как прогремел очередной залп. Ядро со свистом и шипением пролетело над моей головой, и врезалось в воду слева от ялика. Я инстинктивно пригнулся, но солёные брызги накрыли меня небольшим холодным ливнем. Я усиленно заработал вёслами. На 'Испаньоле' поднимали якорь. Матросы на реях ожидали команды ставить паруса. Прогремел ещё один выстрел с моря. Ядро попало в грот мачту, она переломилась, как тонкая веточка и упала на фок мачту. Матросы посыпались на палубу и в море. Я ошеломлённо вскрикнул! Теперь Смоллетту, его офицерам и команде придётся принять ужасный абордажный бой! Беда была в том, что наши матросы, в отличие от морских разбойников, были к этому не готовы. Неизвестно, будут ли они сражаться или сдадутся пиратам без боя! Судьба капитана Смоллетта и команды 'Испаньолы' была предрешена! На глаза у меня навернулись слезы, и я снова ожесточённо налёг на вёсла. С нашей шхуны тоже стреляла пушка. Ещё одно ядро попало в 'Испаньолу'. На корабле вспыхнул пожар. Выскочив из ялика на берег, я замер, горестно смотря на объятую пламенем и пороховым дымом "Испаньолу". - Джим, Джим! - услышал я за спиной. Из зарослей вышли сквайр Трелони, доктор Ливси и три матроса. Они скорым шагом направились ко мне, на ходу громко восклицая и показывая руками, в сторону нашего покалеченного корабля. Я бросился к ним... Глава 10. - Михал Михалыч, можно мне посмотреть? - капитан передал мне бинокль и добавил: - Давай поменяемся местами. Я сяду на вёсла, а ты отдохни немного. Я схватил бинокль и с голодной жадностью уставился на разгоравшееся сражение. Увидел, правда, немного. Оба парусника закрывали большие облака дыма. Корабля стояли борт о борт, притянутые абордажными крючьями. В клубящемся мареве мелькали фигурки людей с саблями, гремели пистолетные и мушкетные выстрелы. - Всё в дыму - бой в Крыму! - не удержался и прокомментировал я происходящее. Голливуд снимает очередной пиратский боевик или новую версию 'Острова Сокровищ'. Дыма слишком много! Ни черта не видно! - Дома, в кинотеатре досмотришь, - буркнул дядя Миша, налегая на вёсла. Метров за пятьдесят до 'Морской леди' мы снова поменялись местами, теперь уже махал вёслами я. Все наши, сгорая от нетерпения, столпились у борта. - Что там? - не выдержав, крикнул Игорь. - Я же просил соблюдать тишину! - капитан погрозил Гоше. Игорь сделал рукой жест, застёгивающий рот на змейку. - Судя по всему, снимают пиратский фильм, - доложил обстановку дядя Миша, когда наш 'тузик' подошёл вплотную к борту 'Морской леди'. - Геральда и Георгия - там точно нет! Действуем по ранее утверждённому плану. Мы с Сашей идём к маковой плантации. По дороге, через каждые двадцать пять метров, я буду на деревьях делать зарубки. Если через пять часов мы не вернёмся, идут Ульяныч и Игорь. Игорь знает дорогу, ну, и мои метки, помогут! "Поехали!" - скомандовал капитан. Я махнул бейсболкой, оставшимся на щхуне и взялся за вёсла. Игорь, дурачась, вытянулся по стойке смирно и, прикрыв голову левой рукой, правой отдал честь. Остальные просто махали нам вслед. Вскоре лодка уткнулась в коралловый песок острова. Взяв рюкзаки, с приготовленным 'боезапасом' мы вышли на 'тропу войны'. Я шёл первым, старательно высматривая повороты тропинки, которую проложили сначала наши старики, а потом утрамбовали мы с Игорем, и старался не сбиться. Дядя Миша - следом, периодически останавливая меня, и делая зарубки на деревьях. Во многом, благодаря нашим с Игорем вечерним гонкам по джунглям, малозаметная тропинка стала намного шире. Менее чем через час мы вышли к границе подозрительного поля. На нём действительно дозревал мак, из которого изготавливают самый страшный наркотик нашего времени - героин. Спрятавшись на опушке леса за большим деревом, дядя Миша внимательно изучал поле и окрестности в свой двадцатикратный капитанский бинокль. - Никого не видно, - задумчиво протянул он. - Но там, - он показал мне рукой на дальний край поля, - на дереве есть наблюдательный пункт. - Давай - ка, и ты забирайся повыше и рассмотри хорошенько - что там и как! - дядя Миша похлопал по стволу высоченной сосны. - Эх, запрещала мне мама лазить по деревьям, но ради такого дела, - начал я по привычке балагурить, но капитан, глянув на меня, сверкнул глазами и я вмиг оказался достаточно высоко от земли. Увиденное - обрадовало и обнадёжило. За полем, я высмотрел два небольших домика и одно длинное строение, похожее на склад. Они были хорошо замаскированы, практически сливаясь с окружающей их буйной растительностью. Из среднего домика вышел человек латиноамериканской внешности, в грязных джинсах, чёрной майке и автоматом за спиной. Цветная бандана, скрученная широким жгутом, усмиряла его буйную шевелюру. Он подошёл к дереву с наблюдательным постом и, задрав голову, начал болтать с часовым. Всё это я рассказал капитану, спустившись на землю. Дядя Миша сделал зарубку в виде стрелки в направлении замаскированных строений. Затем, что - то быстро написал на листочке бумаги и, немного отслоив кору на дереве, засунул её в образовавшуюся щель. - Нашим, - пояснил он. - Мы идём к их базе! Молча и аккуратно! Это не кино и не компьютерная игра! - Есть, товарищ капитан! - я вытянулся по стойке смирно. Дядя Миша свирепо улыбнулся. После "непродолжительной экскурсии" по тропическому лесу, мы оказались в пределах прямой видимости дерева с наблюдателем. Спрятались в зарослях папоротника и начали подробно изучать гнездо наркомафии. Всё было относительно спокойно. Где - то недалеко, разными голосами решала свои вопросы местная летающая фауна. Трудно было назвать это соловьиными трелями... 'Наверное, дикие, пьяные попугаи', - решил я. 'Надо поймать парочку. Одного я бы назвал - Флинт, другого - Сильвер. Научил бы их рассказывать анекдоты, познакомил со своей вороной...' По сапфировому небу плыли курчавые, белоснежные облака. На поле - ни души. Было тихо, тепло и безветренно. Вкусно пахло спелыми маками. Я вспомнил о булочках с маком, которые любил покупать в детстве по дороге из школы. - Подождём немного и подойдём ближе,- оборвал мои сладкие воспоминания капитан. - Смотри внимательно! Увидишь, что - либо необычное, - дашь знать. Я почти выхватил 'бинокуляр' из рук Михал Михалыча. Мне сразу же повезло! В центральном домике открылась дверь, из него вышла молодая, невысокого роста, девушка. Она подошла к дереву с наблюдательным постом и, задрав голову, что - то крикнула. Я подстроил резкость бинокля... - Михал Михалыч, - протянул я прибор капитану. Через пару минут наблюдения, он помассировал пальцами уставшие глаза. - Теперь слушай внимательно! - дядя Миша повернулся ко мне. - Как я понял из того, что сейчас увидел - у них обеденный перерыв и смена караула. Один из них спустился с дерева, другой поднялся наверх. Девушка, вернее всего, из обслуживающего персонала. Официантка или повариха. Внешность у неё славянская. Не исключено: она попала сюда не по своей воле. Живёт в центральном домике. В длинном строении, наверняка склад, там же, возможно находятся и рабочие. Его дверь закрыта на висячий замок. В крайнем - живёт охрана, - туда ушёл наблюдатель с дерева. Надо выяснить - здесь ли наши, и если здесь, и где они находятся: среди рабочих, в домике охраны или в каком - либо ином месте. А также - сколько здесь охранников, расписание их дежурств, как они вооружены. Если наши тут - будем думать, как их освободить, - закончил капитан. - У меня есть план! - Михал Михалыч с сомнением взглянул на меня. - Я сразу не хотел вам говорить... Вдруг - ошибаюсь!.. Но сейчас - уверен на сто процентов! - Не тяни кота за хвост! - оборвал меня капитан, но я не обиделся. - Я знаю эту девушку!!! Дядя Миша взял у меня бинокль и повернулся в сторону домиков. Девушка мыла посуду в большом ведре, метрах в пяти от своего домика. - Я с ней на первом курсе учился у нас в академии, - пояснил я. - Это Ленка Мухина. Она вышла замуж за кубинца и уехала с ним на его родину. Больше я о ней не слышал. А она, значит, вот где! Насколько я знаю Ленку - этот "рай" не был её розовой мечтой. Её кубинец, видимо, хорошо поработал: навешал спагетти на её 'куриные' мозги. Свистел, наверно, что он наследник муллионеров! У него шикарная вилла с видом на океан, а его родители - родственники Фиделя Кастро или Че Гевары. А сам, в лучшем случае, всю жизнь на сахарных или табачных плантациях горбатился! А учиться к нам приехал по бесплатной коммунистической квоте!.. Дядя Миша утвердительно кивнул. Он был ректором и лучше меня знал, как на самом деле обстоят дела с иностранными студентами. - Этот кубинский 'дон Педро'*, - продолжил я рассуждать, - скорее всего, продал её 'богатенькому Буратино'* - наркодельцу, а тот выслал её сюда на перевоспитание - за плохой русский характер. - У неё что, действительно плохой характер? - обернулся ко мне Михал Михалыч. Я хмыкнул. Дядя Миша понимающе кивнул. - План у меня такой: я выбираю момент и говорю с Ленкой. Уверен - она обязательно нам поможет, если мы пообещаем забрать её с собой, - предложил я. - Это не так просто - привезти нелегально в страну человека, - капитан нахмурился. - Да и где мы сейчас находимся - тоже вопрос? - Но мы ведь её здесь не бросим? - Не бросим, не бросим! Давай, пробирайся поближе к её домику... И осторожно! Там уже - по обстоятельствам! И без этих, своих шуточек! Лёжа на животе, я отдал ему честь левой рукой и, прошипев: 'Будь сделано, шеф!' - пополз змейкой, прижимаясь к земле, как к любимой девушке - так нас учил сержант в армейской учебке. Обернувшись, я заметил добродушную улыбку на суровом лице нашего шкипера. Или я хорошо маскировался, или часовой на дереве дремал (после вкусного 'Мухиного' обеда), мне удалось незаметно приблизиться к центральному домику на расстояние меньше пяти метров. Выбрав самые непролазные кусты, я надёжно спрятался в их гуще. Ждать долго не пришлось. Минут через десять мне повезло. По каким - то хозяйственным делам Ленка снова вышла из домика. 'Муха!' - вполголоса окликнул я её, на мгновенье выглянул из кустов. Ленка - молодец! Заметив меня (не знаю - узнала или нет), она остановилась и стала приводить в порядок причёску. Затем взяла ведро и не спеша направилась в мою сторону. В двух шагах от меня, Ленка присела, сделав вид, что вытряхивает из обуви камешки. - Ленка - это я, Шурик! Помнишь, мы с тобой учились в академке? Я тебя ещё на дискотеке на медленный танец под 'Тайм' - 'Скорпионс'* приглашал... - Меня много кто приглашал! Всех не запомнишь! - Ленка - ты чё? - я выставил из кустов свою удивлённую физиономию. - Мы ещё в поход ходили, в горы на лыжах кататься ездили... - Да спрячься ты, идиот! На дереве часовой - заметит! Видимо наблюдатель в это время смотрел в другую сторону и всё обошлось. - Так ты меня узнала? - Узнала, конечно! Разве такого "мачо"* забудешь? - съязвила 'Муха'. - Лена, слушай! У вас здесь вчера, случайно, не появились два пожилых белых мужчины. - Случайно появились! - Я сглотнул от волнения слюну. - Лен, я сейчас не могу долго говорить! Это - наши! Ты поможешь им сбежать? Мы всё знаем про наркотики и про то, что здесь творится! - Как вы вообще здесь оказались? - Это долгая история! Сделаешь? - Вы поможете мне вернуться домой! - Обязательно! Сколько тут охранников? - Семь человек. Пятеро недавно ушли. Были какие - то взрывы слышны, со стороны моря. Ваши находятся в длинном здании. Там склад. В нём живут рабочие. Что мне нужно делать? - на одном духу выпалила Ленка. - Когда у охраны завтрак? - В семь часов. - После завтрака, постарайся незаметно выйти в лес, так, чтобы тебя наблюдателю с дерева не было видно. Я тебя найду и скажу, что делать дальше! Придёшь? - Я подумаю? - неожиданно заявила Ленка. 'Муха' - ты чё? Собираешься провести свои молодые годы в тюрьме вместе с этими тупыми мафиози? - возмущённо зашипел я. - Я тебе не 'Муха' - обиделась Ленка. - Ну, ладно - извини, вырвалось! Это я по нашей 'школьной' привычке! Придёшь? - Хорошо! - согласилась Лена Мухина, затем встала и, помахивая пустым ведром, как модной сумочкой, походкой супер модели пошла к дому охраны. - Ну, жопа! Как была врединой, так и осталась! - Я восхищённо смотрел ей вслед. Вернувшись, слово в слово передал наш разговор капитану. Выслушав меня, дядя Миша ненадолго задумался. - Надо возвращаться. На шхуне решим, как освободить наших товарищей. - Заодно и пообедаем! - брякнул я. Михал Михалыч неодобрительно покачал головой. Глава 11. Дневник. ...- Ты не ранен! - бросился ко мне доктор Ливси, быстро осматривая и ощупывая. - Нет, нет! Там! Там! - Сильвер, 'Чёрная ч - чайка!!!' - заикаясь от волнения, закричал я, указывая в сторону сражения. - Надо плыть на помощь капитану Смоллетту! - Успокойся, Джим, - встряхнул меня за плечи доктор. - 'Испаньола' горит! Мы ничем не сможем ему помочь! Огненные языки пламени по бегучему и стоячему такелажу добрались до парусов, и они вспыхнули, как сухой порох! Загорелись реи, огонь голодной змеёй пополз к ноку* мачты и флагу Британии! Красавица шхуна превращалась в огромный пылающий костёр. - Капитан Смоллетт отправил меня к вам! Я хотел остаться и сражаться рядом с ним, но он, он!.. - начал оправдываться я. - Мы так и поняли! - Ливси слегка приобнял меня. - Держись, Джим! Печально смотря на пылающую 'Испаньолу', доктор добавил, - Прости, что мы втянули тебя... - Ливси поперхнулся и закашлял. - Мы знаем, что ты храбрый парень и не стал бы убегать! - На месте Смоллетта я поступил бы также - отправил тебя на берег! И теперь сильно жалею, что взял тебя с нами! - произнёс Трелони, не глядя на меня. - Я уже не мальчик! - обиженно крикнул я, вырываясь из объятий Ливси. - Ну, ну! Джим Хокинс! Не горячись! Ты - мужчина и джентльмен! И доказал это ещё в прошлый раз! Ты не правильно нас понял! Возможно, нам не стоило снова возвращаться на этот остров!.. Чёртовы сокровища!.. Но, что случилось, то случилось! - вздохнул сквайр. - Что просил передать нам Смоллетт? - Он приказал мне плыть на берег и найти вас. Ещё он сказал: они устроят пиратам хорошую встречу! - Никто в этом не сомневался! - в один голос заявили доктор и сквайр. Периодически оглядываясь, на пылающую 'Испаньолу', мы пошли в лес. - Я всегда был уверен в мужестве и благородстве нашего капитана! - высокопарно произнёс Трелони. - Капитан был настоящим джентльменом. Однако давайте быстрее покинем берег, чтобы пираты, не смогли увидеть, сколько нас осталось, - поторопил нас Ливси. Вернулись мы на 'Леди' без приключений. Я предложил заглянуть в соседнюю бухту и посмотреть, что там происходит, но дядя Миша отказался. - У нас нет времени глазеть, как снимает кино твой Голливуд. Надо быстрее спасать наших! - заявил он. Я промолчал. На шхуне не обедали, ждали нашего возвращения. - Что? - Ульяныч вопросительно посмотрел на капитана. Коротко бросив, - мы их нашли, они живы, всё обсудим позже, - дядя Миша распорядился - обедать! Обед прошёл, быстро и молча. Мы с Игорем собрали грязную посуду и поднялись на бак приводить её в первозданный вид. Гоша мыл посуду, я курил и рассказывал обо всём случившемся. Услышав, что я видел там свою бывшую однокурсницу, Игорь оживился. - Она красивая?- Хороша Маша, да не твоя - ша! - я показал ему средний палец. Игорь хмыкнул. - Ты что ревнуешь!? - Я промолчал. - Не было ещё ни одной тёлки, которая бы мне отказала! - Тёлки, конечно, тебе не отказывают! А вот приличные девушки... - Все они одинаковые!.. - Хватит пи-ть! Что ты можешь предложить по делу? - остановил я неприятный разговор. - Ты с ней договоришься! Она выведет наших командиров в лес, а потом вместе с нами рванёт на Родину! - Я это уже предлагал капитану. Там семь вооружённых бандосов! - Мы пойдём ночью! терпилы* ночью не работают! Значит, их не охраняет столько человек! Один на дереве, парочка, или вообще один, сидит или спит около дома с "рабами". Остальные, наверняка спят! Так что тому, который около домов, - битой по тыковке... - Тоже мысль! - согласился я с Игорем. - Но решать не нам! - Я кивнул в сторону кают - компании, где совещались старшие. - А, в общем, мне нравится ход твоих мыслей! - Я вылил грязную воду из ведра за борт. - Идти нужно ночью, а действовать под утро - в 'собачью вахту'*. Тогда на дереве и около домика рабочих охранники будут спать. Как это частенько, делаешь ты! - не преминул я поддеть Игоря. - Можно подумать - ты не спишь! - Я дремлю... и то, очень, очень редко! - возразил я. - Редко - да метко! В прошлом раз чуть под сухарь* не заехали! - Так не заехали же! Я вовремя сделала 'оверштаг'* и разбудил Геру. Геральд тогда задремал на вахте. А на "сухаре вообще все спали! Поставили пароход на автопилот, а сами в "люлю"* По правилам МПСС* они должны были нам уступить дорогу и увалиться*! А они прут, как бараны на новые ворота!.. - Ты тоже, Пушкин, нашёл, кого будить! Надо было сразу Мастера!* - А я и его разбудил! Попозже... Зачем капитана беспокоить, раньше времени! Подумал Гера разрулит! - Гера нам разрулит! - Игорь сплюнул за борт. - Не плюй в море - нам ещё в нём купаться! - Не хочу я в этом море купаться! А эта, твоя Ленка? У тебя с ней серьёзно? - Гоша толкнул меня в плечо. - Давай, колись, Ромео! - Что вы там раскудахтались, как бабы на 'Привозе!'* Спускайтесь сюда! - крикнул из каюты боцман Ульяныч. 'Муха' Лена Мухина была моей первой большой студенческой любовью. Что это такое, я узнал, когда впервые увидел её. У неё не было модельной внешности и фигуры '90 - 60 -90'. Не было и супермодных шмоток, хотя одета она была... стильно - что ли! Невысокого роста, русые волосы, правильные черты лица. Она могла бы затеряться среди других девчонок, если бы не одно, но... Встретив её, я сразу вспомнил, что вчера поленился вымыть голову, что у меня не фирменные кроссовки, да и мой, с таким трудом добытый американский 'Levis Straus', надо было бы постирать. Все анекдоты и шутки моментально забылись, голова звенела первозданной пустотой. Домашние заготовки, сводились к банальному, 'привет, как дела?' Странно, но кроме меня, никто из однокурсников, на неё особого внимания не обратил. Она была скромной, но не 'серой мышкой'. Хорошо училась, со всеми поддерживала ровные отношения, но дружила только с одной девочкой. На всех лекциях они сидели рядом, усердно конспектируя речи наших 'преподав'. Я потихоньку наблюдал за ней, боясь, что кто - нибудь это заменит, и я стану поводом для шуток друзей, и ехидных улыбок девчонок. Беда была в том, что за месяц до поступления в 'школу', я познакомился на пляже с девушкой, отношения с которой быстро зашли слишком далеко. И только увидев Лену Мухину, я понял - какую совершил ошибку! С той девушкой мы уже снимали квартиру... И всё осталось, как есть. В академии я вёл очень активную жизнь. Был капитаном команды КВН, собрал музыкальную группу, проводил дискотеки, организовал поездку в новогодний круиз и в горы, кататься на лыжах. А ещё был недельный туристический поход с ночёвками в палатках и песнями у костра? Тогда я написал Ленке Мухиной песню. 'Ночной вальс' Ночь завернулась в тишину, как в тёплый плед, Из ярких звёзд и серпика луны. Так было много миллионов лет! Но лишь мгновенье, в этом мире будем мы! Ты подойдёшь к костру и скажешь мне: 'Привет!' Попросишь: 'Спой, хоть что - нибудь', - и я спою! И, может быть, узнаешь ты, Такой несложный мой секрет: Что я давно тебя, одну тебя люблю! Деревья спрятались в кулисы темноты, И что - то шепчут мне, как опытный суфлёр. Друзья в палатках, у костра Лишь Ты и Я! Лишь Я и Ты! Луна и звёзды, и негромкий разговор. В ночное небо звуки вальса улетали, Мы у костра, и вечности вдвоём! И блики от огня На твоих пальчиках играли, Мне обручальным, обещая, стать кольцом! Ночь растворилась в золоте рассвета. Лес сбросил с плеч предутренний туман. Пусть не дала пока ты никакого мне ответа, Я всё узнаю скоро по твоим глазам! Палатки собраны, взят азимут и снова, Идёшь ты рядом - на секунду отвернись! Я прошепчу тебе три самых, Самых главных, в мире слова! А ты в ответ мне просто улыбнись! Немало песен о любимых наших спето, Но я сейчас спою тебе свою: В ней этот вальс, ты у костра, Рассвет и сказочное лето! В ней я негромко о любви тебе пою! Ещё не раз ночь завернётся в звёздный плед. Не раз уснёт в объятьях тишины. Так будет снова миллионы лет, И пусть мгновенье, Всё же вместе, будем мы! 'Судьба играет человеком, а человек играет на трубе...', в данном случае, я играл на гитаре. К тому времени моя пляжная подруга давно уже нашла себе богатого спонсора, и мы расстались. А с Ленкой.... Как - нибудь расскажу.... Хотя... Говорить о настоящем... Никакие слова не могут передать это чувство!... Я, во всяком случае, не готов, и не могу. Просто однажды, из - за пустяка, мы поссорились. Я уехал на длительную морскую практику, а когда вернулся... 'Муха' уже вышла замуж за кубинца и, отчислившись с третьего курса, уехала с ним. Я видел этого парня несколько раз. Он был высокий и красивый, как говорили девчонки - настоящий испанец! Киногерой с обложки американского журнала! Больше ни с кем из девчонок серьёзных отношений у меня не было. С каждым годом учиться было всё сложнее. Свободное время занимала моя группа (репетиции, банкеты, свадьбы, танцы). С весны до середины осени ещё и яхты. И вот сегодня судьба давала мне шанс вернуть Ленку. Теперь - всё было в моих руках! Если она хочет вернуться домой - значит, распрощалась со своим 'мачо'. Я перевернулся на спину. Звёздная паутина повисала над бухтой, островом и тёмно - оливковым морем. Разорвав паутину, упала звезда. Я успел задумать желание. Глава 12. - Ну, о чём это вы там орали словно на футбольном стадионе? - с недовольным видом поинтересовался дядя Миша. - Мы обсуждали варианты освобождения Геральда Петровича и Григория Викторовича! - И как? Обсудили? - капитан выжидательно смотрел на нас, постукивая по столу маленькой коробочкой с лекарством. - Обсудили, Михал Михалыч, - бодро начал я. Игорь кивнул. - И? - Мы с Игорем идём туда рано утром, пока все спят. И охранник на дереве, и тот, кто охраняет склад, где живут работяги. Мы в рейс взяли две биты - на всякий случай! Вдруг, какие - нибудь 'бамбино - мафиози'* или портовые жулики залезут к нам на корабель*... - Ты смотри, какие у нас боевые матросы! - капитан глянул на боцмана. - А я думал, они собираются битами мух отгонять? - все заулыбались. - Продолжать не надо. Вы собрались идти с битами на вооружённых преступников! Я этого допустить и разрешить не могу. - Так они же будут спать! Риск минимальный! - поддержал меня Игорь. - Где гарантии, что они будут спать, как некоторые, а не дежурить, как положено? Мы с Гошей опустили глаза. - Теперь слушайте, что мы будем делать, - капитан положил коробочку с лекарством на центр стола. - Это снотворное Геральда. Он у нас плохо засыпает - без этого, - мастер постучал пальцем по коробочке. - Завтра идут Юрий Петрович, Игорь и Саша. Саша знает дорогу и ту девочку. Он передаст ей таблетки. Будем надеяться, что после ужина со снотворным, у них наступит глубокий и продолжительный сон. Она выводит наших 'узников', все возвращаются на шхуну и мы сразу уходим. Никого из других иностранных рабочих не берём. Исключение - если будут наши соотечественники. Нам нужно как можно быстрее и дальше уйти от этого места. У наркодельцов, наверняка, есть катер или быстроходная яхта. Уходим на двигателе - так быстрее. Мы не знаем, что это за остров и где сейчас находимся. Связи, по-прежнему, нет. Но и других вариантов - у нас тоже нет! - А - а?.. - хотел я спросить, но капитан, поднятием руки, остановил меня. - К артистам, из соседней бухты обращаться не будем. Кто и что они, и смогут ли нам помочь - неизвестно! А риск попасть в более серьёзную передрягу - велик! - Я кивнул, получив ответ на не заданный вопрос. - Выходим в море, там, даст Бог, определяемся. Не получится - ждём встречи с дружественным кораблём. Я уверен - у нас всё получится, и мы благополучно вернёмся домой. Дядя Миша на пару секунд умолк. - Теперь - другой вариант развития событий. Если что - то пойдёт не так. Мы ждём вас до рассвета. Михал Михалыч поочерёдно посмотрел на нас с Игорем и Юрия Владимировича. - Потом я ухожу за помощью. Я и Ульяныч. Продукты и всё необходимое на неделю мы оставим на берегу, там, где вы спрячете 'тузик'. Почему я принял такое решение объяснять, я думаю, не стоит. Я и Валерий Ульяныч хорошо знаем навигацию, не один десяток лет вместе ходим в море. С управлением шхуны вдвоём мы как - нибудь справимся. Будем надеяться, до этого варианта дело не дойдёт и мы вернёмся домой тем же экипажем, в каком уходили. - Плюс один, вернее одна! - подал голос я. - Лена Мухина. - Да. Будет плюс одна, - дядя Миша встал. - И ещё,- он повертел в руках трубку. - В случае форс - мажора - вашей невозможности до рассвета вернуться на борт - даёте зелёную ракету. Красная - может привлечь внимание нежелательных лиц. У меня всё! Дальше - по судовому расписанию. Капитан, боцман и Юра поднялись в кокпит, мы с Гошей ушли на бак, дабы, не мешать им общаться. Тёплая тропическая ночь пёстрой цыганской шалью упала на залив и притихший остров. Воздух сгустился до состояния сиропа, с йодистым запахом выброшенных на берег гниющих водорослей и тропических цветов. Со стороны соседней бухты тянуло слабым ароматом дыма. Оттуда же, временами доносился непонятный, едва различимый шум. Вечерний бриз касался парусов, они оживали и чуть слышно шелестели. Игорь курил, периодически запуская к чужому звёздному небу, серии мелких табачных колечек. Бросив у бушприта плед, я лёг на живот, положил голову на кулаки и, пристально вглядываясь в тёмно - фиолетовую тень острова, попытался представить - 'что день грядущий нам готовит?' Дневник. ... Доктор Ливси предложил не уходить далеко от берега, а найти или построить какое - нибудь убежище недалеко от берега. Так мы и поступили. За огромным, поросшим зелёным мхом камнем, матросы соорудили небольшой шалаш. Со всех сторон его закрывали непролазные кусты папоротников и высокие деревья, обвитые мощными лианами. Трелони, по своему обыкновению, командовал, давая бесполезные советы. Его мало кто слушал. Два матроса и я отправились на берег. Мы должны были перегнать наши шлюпки в безопасное место и хорошо их спрятать. Доктор и сквайр решили идти к пещере, где Бен Ганн ранее хранил сокровища Флинта. - Погиб капитан Смоллетт и вся команда, кроме нас! Я не позволю, чтобы эти висельники получили оставшуюся часть сокровищ! Возможно, серебро и оружие Бен спрятал поблизости от пещеры, в которой жил, или недалеко от того места, где хранил ранее найденный клад Флинта, - заявил сэр Трелони. - Мы должны обязательно найти их и перенести в другое место! Иначе - все жертвы напрасны! - Джим, - сквайр обратился ко мне, - когда спрячете шлюпки - оставишь одного из матросов наблюдать за пиратами, а сам, с другим, придёшь к нам. В случае если разбойники решат сегодня сойти на берег - оставшийся матрос подаст нам сигнал выстрелом из мушкета. На берегу нас ждал большой сюрприз! Одной из шлюпок не было. Пиратская 'Чайка' стояла в заливе с убранными парусами. Из - за большого расстояния, я не смог разглядеть на ней какой - либо подготовки спуска шлюпок на воду. Загрузившись в ялик, мы быстро поплыли вдоль берега в сторону небольшой речки, впадавшей в море. Там решили спрятать лодку. Каково же было наше удивление, когда, протащив её метров десять вверх по речке, мы обнаружили там нашу пропавшую шлюпку! Неожиданно раздались громкие крики с просьбой - не стрелять! Из кустов вышли капитан Смоллетт с перевязанной головой и абсолютно невредимые повар китаец, и штурман Абрахам Грей. После радостных восклицаний и объятий, я вкратце рассказал капитану о наших действиях. Смоллетт их одобрил. Вытащив шлюпки на берег, мы спрятали их в прибрежных зарослях. Смоллетт отправил Грея на берег наблюдать за 'Чёрной чайкой', а сам повёл нас к пещере Бен Ганна. Расспрашивать раненного капитана было не вежливо, и я мёртвой хваткой вцепился в китайца. 'Нас капитан бальсой гелой! Он длался, как длакон! Много победиль! Пилаты усли насат! Но колабль сильно голел! Капитан всех посатил в лотка. Пилаты стлеляли с пуска и попали в лотка. Капитана ланели. Мы с Глеем его доплыли до белека...' Так, слушая смешной лепет кока, периодически отвечая на его вопросы, мы подошли к высокой белой скале. Она находилась примерно в миле от берега. По отлогому склону поднялись к тёмному входу пещеры, куда Бен Ганн перенёс основной клад Флинта. Ливси и Трелони были несказанно удивлены и обрадованы, увидев Смоллетта живым. Выслушав его короткий рассказ о том, что происходило на шхуне, все занялись поисками серебра и оружия. Через два часа ничего не найдя, грустные и уставшие мы возвращались на берег. По дороге джентльмены долго совещались: идти сегодня за кладами, обозначенными на карте красными крестиками в северную часть острова, чтобы наверняка опередить Сильвера, или же выйти рано на рассвете. Решили окончательно определиться, узнав, что происходит на 'Чёрной чайке'. Глава 13. Освобождать Геральда и Григория, мы планировали к вечеру, но отправились к 'логову наркомафии' сразу после раннего завтрака. На семь утра у нас было назначено рандеву с Ленкой Мухиной и командиры решили: на случай непредвиденных обстоятельств, провести более серьёзное визуальное наблюдение. К тому, что мы брали в разведку с капитаном, прихватили биты. Я написал записку для 'Мухи', в которой изложил наш план, завернул в неё таблетки и плотно, чтобы не было видно белой бумаги, обмотал её чёрными нитками. - Когда буду на берегу, замажу землёй, - объяснил я свои манипуляции капитану. - Издалека похоже на камешек. Так будет легче - мне передать, а Ленке спрятать. - Пожелав нам удачи, мастер* и боцман остались одни. Они стояли у борта и долго махали нам вслед. На берегу, мы спрятали надувную лодку в кусты, а я начал собирать морскую гальку. - Буду, чтобы не кричать Ленке, камешки бросать, - пояснил я Юрию Владимировичу. Добрались мы до базы плантаторов без приключений. Взяв биту, я спрятался в тех же зарослях, где вчера разговаривал с Мухиной. Юра и Игорь остались там, где был капитан. Гоша попросил у меня немного камней, обещая разбудить, если я "усну" или в случае 'ЧП'. 'Основная часть операции 'Освобождение - антитеррор!' - сидение в засаде и 'зарабатывание геморроя' - успешно началась', - мысленно прокомментировал я наши действия. 'Победа будет за нами! Тьфу, тьфу, тьфу!..' Где- то около часа было тихо. Ни Ленка, ни рабочие, ни охранники не появлялись. Я уже начал клевать носом и периодически больно щипать себя за руки, борясь с утренней сонливостью, но тут, со стороны моря прозвучали одиночный выстрел, за ним - короткая автоматная очередь. Из домика охраны выскочило пять живописно одетых мужчин разного возраста, латиносов и китайцев. Все они были вооружены нашими 'калашами'*. Один из них, видимо главный, что - то громко крикнул в сторону наблюдательного пункта. С дерева спустился ещё один 'красавчик'! Выслушав распоряжения старшего, он закрыл дом, где жила 'Муха' на такой же замок, как на дверях сарая с рабочими. Главарь и вся его банда быстро скрылись в лесу. 'Интересное кино, получается'! - подумал я. Охрана разбежалась, Ленку посадили под арест! Ужин со снотворным и беспробудный сон, судя по всему, отменяются!.. Надо посоветоваться с Юрием Владимировичем, что делать дальше. Но 'судьбоносному совету перед 'Большой битвой' состояться было не суждено. Неожиданно охранник направился прямо ко мне. Затаив дыхание, я до боли в руках, сжал биту. Неужели выдал себя и он что - то заподозрил? Но этот 'красавчик', подойдя к моему кусту, забросил автомат за спину и собрался помочиться прямо на меня! На это я не согласился бы, даже ценою собственного здоровья! Ни при каких условиях такое событие не будет фигурировать в памятных событиях моей жизни! Не говоря уже о том, как надо мной будет ржать Игорь, рассказывая о нём своим многочисленным 'мочалкам' и 'тёлкам'! Да и командиры, наверняка, вспоминая этот эпизод, не обойдутся просто понимающими улыбками... Выскочив из кустов с битой наперевес, я что было силы, ударил несчастного по ногам. От удивления и боли, он присел, его глаза округлились, но второй удар, чуть ниже шеи, свалил его на землю. Ещё несколько взмахов битой и бандит перестал шевелиться. Попробовав у него на шее пульс, я обрадовался - жив, но без сознания. Сорвав с него автомат и, быстро обыскав карманы, нашёл ключ от замка. Я связывал ему руки его же банданой, когда ко мне подбежали Юра и Игорь. 'Молодец!' - похвалил меня Юрий Владимирович, забрал оружие и скомандовав: 'Давай, освобождай свою подругу', - побежал к строению с рабочими. Кроме 'Мухи', в домике находилась женщина средних лет, похожая на китаянку. Увидев меня, Ленка бросилась мне на шею. - 'Муха' - нет времени! Давай за мной! - Я должна забрать паспорт? Он в домике босса! - Женщина забилась в угол, испуганно глядя на нас. - Скажи ей, чтобы никуда не выходила, и сидели молча! Ленка что - то вякнула и жестом показала, как перерезают горло. Та понимающе закивала. - Какая ты кровожадная! - прокомментировал я её жест. - А ты думал!? - 'Муха' скорчила зверскую рожицу. - Ладно! Идём за паспортом, пока твой босс со своими 'орлами' свалил на берег. Мы побежали к домику охраны. Двумя ударами ноги я выбил дверь! Внутри никого не было. Паспорт нашёлся в сейфе. Видимо, в спешке, главарь забыл его закрыть. В углу стояла рация. Я быстро превратил её в кучу металлолома. Прихватив, ещё какие - то бумаги, мы выскочили наружу. Юра уже сбил замок, распахнул дверь и кричал: 'Геральд Петрович, Георгий Викторович - выходите! Это я - Юра'! В дверях появился щуплый китаец, но увидев, в руках у Юрия Владимировича автомат, а у Игоря - биту, мгновенно исчез. Затем вышел Георгий, за ним - Гера. Мы обнялись. - Девушка с нами! - коротко бросил Юра на удивлённый взгляд Геральда. Мы побежали в сторону бухты, где стояла наша 'Леди'. Я и Ленка замыкали этот марафон по тропическому лесу. Игорь, как хорошо знавший дорогу, шёл впереди. Когда мы спускали на воду надувную лодку, со стороны соседнего залива раздались очереди из автоматов. Все молча, переглянулись. Ленка прижалась ко мне. 'Don, t worry, Муха'! Я - Дубровский!* - хрипло прорычал я и показал Ленке свою биту. Она заулыбалась, наверное, вспомнила наши весёлые студенческие деньки. В лодку сели командиры и Ленка, мы с Игорем отправились вплавь. Через десять минут, на двигателе, 'Морская леди' быстро уходила в открытое море. Дневник. ... Смоллетт послал двух матросов сменить наблюдавшего за пиратами Абрахама Грея. Штурман принёс печальную весть. 'Испаньола' полностью сгорела и затонула. Было безумно жаль этот великолепный корабль, с которым у нас было связано столько прекрасных и горестных минут. По всей видимости, 'джентльмены удачи' после неудачного абордажа и пожара на 'Испаньоле', решили сделать выходной: оказать помощь раненым и отправить в последний путь погибших. Во всяком случае, в этот день на берег с 'Чёрной чайки' никто не высаживался. На острове капитан Смоллетт распоряжался, как на своём корабле, никто с ним не спорил. Мы увеличили площадь нашего пристанища - в расчёте на троих вновь прибывших и расположились отдыхать. Китаец принялся готовить обед, а мы собрались вокруг капитана. Сквайр и доктор попросили его подробнее рассказать о последних часах 'Испаньолы'. - После того, как я отправил к вам Джима, одно из пиратских ядер перебило грот мачту. Она упала на фок - мачту. Начался пожар. Матросы падали с рей и вант в море и на палубу. Многие - погибли, - Смоллетт замолчал. - Абордажную атаку мы отбили, но пожар потушить было уже не возможно. Да, и сломанная мачта!.. Я приказал оставить судно, - устало закончил он. - Капитан, - обратился к нему Трелони, - мы хотим знать подробности! - Мне пришлось рассказать матросам о цели нашей экспедиции, - глянув на сквайра, неохотно продолжил Смоллетт. - У меня, к сожалению, не было возможности посоветоваться с вами и доктором... Они бы, всё равно узнали - в случае благополучного исхода... - Трелони кивнул. - Я пообещал: сокровища мы разделим поровну между всеми членами экипажа, оставшимися в живых и родственниками погибших. Я подумал, что за своё золото матросы будут сражаться намного отважней... Также, я сказал, что знаю главаря разбойников. Он жестокий, беспощадный злодей и никого не оставит в живых... Все дрались, как львы! Среди корсаров было много раненых и убитых. Сильвер явно не ожидал такого отпора и отступил, - капитан закашлялся. - Оставшихся в живых и раненых я посадил в шлюпки. Мы были уже на полпути к острову, когда с 'Чёрной чайки' снова открыли огонь из пушки. К сожалению, очень удачно. Обе шлюпки были разбиты прямым попаданием. Не знаю, спасся ли кто - нибудь ещё... Я очнулся на берегу, в зарослях. Наш кок, - Смоллетт благожелательно посмотрел на китайца, - вернул меня к жизни. - Я умею китайску лечить! - заулыбался Жан. - Дальше - всё просто. Ещё находясь на шхуне, я заметил в подзорную трубу небольшую речку, впадавшую в залив. Оказавшись на берегу, приказал Грею и коку перегнать туда шлюпки - вашу и Джима. Уверен - они нам ещё понадобятся! Мы уже собрались идти за второй, когда услышали: кто - то движется по воде в нашу сторону. Спрятались в зарослях, думали это пираты, но это оказался наш героический Джим Хокинс! Капитан Смоллетт одобрительно похлопал меня по плечу. Подошёл китаец и сказал, что ужин готов. Мы расселись вокруг костра и подкрепились тем, что он приготовил из продуктов, что брали с собой Трелони и Ливси. Негромко беседуя, джентльмены обсуждали наше положение. Они решали: не вступать в открытую схватку с пиратами, а устроить им несколько засад, когда те найдут сокровища и будут их переносить на корабль. Или же захватить 'Чёрную чайку', когда те будут на берегу. Остановились на том, что 'утро вечера мудренее'* - действовать утром - по ситуации. В полночь доктор и матрос ушли менять дежуривших на берегу. Тёплая сентябрьская ночь опустилась на тропический лес. Джунгли ожили. За стеной шалаша слышались осторожные шуршания и шорохи. Со стороны речки доносились прерывающиеся всхлипы невидимого зверя. В тёмных вершинах деревьях вскрикивали неизвестные птицы. Остро пахло подгнившей листвой и терпкими тропическими цветами. Порывы ночного ветерка заносили в шалаш слабый запах дыма нашего костра. Я ворочался с боку на бок на подстилке из травы и листьев папортника, и лишь одна мысль не шла из моей головы - 'что день грядущий нам готовит?' Глава 14. Ни радио, ни рация по - прежнему не работали. У руля стоял боцман Ульяныч. Мы с Гошей поставили чай и принялись готовить обед. Ленка с удовольствием влилась в наш дружный коллектив, сразу взяв на себя руководство процессом приготовления, как она заявила, - нормальной пищи. Чистить картошку пришлось нам с Гошей. А была надежда!.. Сгорая от нетерпения услышать рассказ бывших пленников, все окружили Геральда и Георгия. - Дело обстояло так, - начал Геральд Петрович. - Сойдя на берег, мы заметили, что - то похожее на тропинку, уходящую в чащу. Решили: возможно, она выведет нас к человеческому жилью, а там мы узнаем - где находимся. Через какое - то время пришли к маковому полю. Увидев на нём человека - окликнули его. Это была наша ошибка, - Геральд вздохнул. - Заметив нас, он что - то громко прокричал в сторону леса. Тут же к нам подбежали два вооружённых латиноамериканца. Угрожая оружием, они привели нас к себе на базу. Там находилось ещё несколько человек. На наши вопросы, - что это за место и где мы находимся, - они смеялись. 'Спрашивать здесь будем мы!' - грубо заявил один из них. Поняв, что это далеко не мирные жители, мы решили не говорить о нашей шхуне. Я сказал, что моя яхта попала в сильный шторм и затонула. Спаслись только мы. Недолго помурыжив нас разными вопросами, они отвели нас на склад. Там находилось человек пятнадцать китайцев и латиносов. Английский из них никто толком не знал, так что никакой новой информации мы не получили. Эта девушка, - Геральд кивнул в сторону 'Мухи', - приносила еду. - Рядом с ней всегда был охранник, так что поговорить нам не удалось. - Теперь ваша очередь, - капитан повернулся к Мухиной. - Я училась в академии вместе с Сашей, - Ленка глянула на меня. - Вышла замуж за кубинца и уехала с ним. Он был одним из охранников, его месяц назад убили во время драки. Вот и всё. Глупая была, что уехала, - добавила она, опустив голову. - Михал Иванович, - обратился я к капитану, - мы там, в домике охраны, нашли её паспорт и документы бандитов. - Это хорошо, - дядя Миша встал. - Да, там ещё была рация - я её разбил. - Хорошо разбил? - В металлолом! - За это тебе отдельная благодарность, а сейчас обед. Я с Ульянычем - на руле, дальше - по расписанию. Обед получился домашний и очень вкусный. Все хвалили Ленку. Капитан официально назначил её нашим шеф - поваром. Мы с Игорем не возражали. Достали вино, выпили за успешное освобождение двух "Г". Юра отметил мои геройские подвиги. - Да, ладно... - я засмущался. - Просто этот урод решил облегчиться на кустики, в которых я прятался. Вот и пришлось сделать ему замечание!... По ногам, чтобы он за помощью не спешил. - Саня его не только ног лишил, но и наследства! - вставил свой комментарий Игорь. - Не знаю, как наследства, а вот постоянным энурезом он теперь будет страдать долго! - брякнул я и скромно потупился. Каюту потряс дружный хохот. Даже дядя Миша не выдержал и тоже улыбнулся. Ещё немного посмеялись, когда Юра обрисовал, с каким зверским выражением лица я выскочил из кустов на охранника. В кают - компанию заглянул боцман и сообщил, что подошёл хороший ветер. Мы в темпе поставили все паруса и скоро удалились от острова так далеко, что он стал виден, как маленькая чёрная точка. Если смотреть в бинокль, точка превращалась в корявую запятую, словно предупреждавшую, что ещё ничего не закончилось. Таинственный остров с его лазурными бухтами, Голливудом, снимавшим пиратское кино и плантациями наркодельцов, исчезал за горизонтом. Нас приняла в свои объятия великая и вечная стихия - море. Наш парусный кораблик снова стал маленькой, но непокорной игрушкой в руках могучего и всесильного исполина. Мы с Игорем и Ленка расположились на баке. Гоша, пытаясь ей понравиться, засыпал 'Муху' комплиментами, - рассказывал анекдоты, попутно выпытывая подробности жизни с 'красавцем мафиози'. Я лежал на спине, положив под голову, свёрнутый до размера подушки, плед. Смотрел на море и в небо, курил, запуская в небо табачные колечки так, чтобы одно проходило через другое. - Игорю, с его гламурной физиономией, я не конкурент! Пусть Ленка сама выбирает, кто ей нужен! - думал я, изредка поглядывая на смеющуюся Мухину. Маленькие табачные колечки проскакивали одно через другое, быстро увеличивались в размерах, теряли свою форму и полупрозрачными клочьями тумана уплывали в море. Дневник. ...Утро началось с выстрелов: сначала прозвучал один, за ним ещё несколько подряд. Мы выскочили из шалаша и побежали на берег. По дороге встретили матроса, дежурившего там. Он сказал, что его послал к нам доктор Ливси. Через пять минут мы уже слушали самого доктора. - Ночь прошла спокойно. Утром я увидел, как недалеко от нас из зарослей вышел странно одетый человек, с чем - то похожим на оружие в руках. Он подошёл к кромке прибоя и стал смотреть на бригантину в двойную подзорную трубу. На разбойников, которых мы оставили здесь в прошлый раз, он был не похож, - добавил Ливси. - Я решил его окликнуть, но, увидев нас, он бросился к лесу, на бегу обернулся и несколько раз подряд выстрелил в нашу сторону. Но, как видите - мы живы, - закончил доктор. - Я послал матроса предупредить вас, что на острове, появились ещё какие - то люди, чтобы вы были осторожны. Выставив охрану, мы продолжили наблюдать за 'Чёрной чайкой'. На бригантине спускали на воду две шлюпки. Их полностью заполнили вооружённые люди. На одной из них я разглядел Сильвера и Бен Ганна. - Нужно подождать, когда шлюпки причалят, а разбойники уйдут подальше и тихо, без стрельбы, захватить их - предложил капитан. Трелони и Ливси согласились с ним. Высадившись на берег, пираты оставили трёх человек охранять лодки. Остальные пошли за Сильвером и Бен Ганном в северную часть острова. Мы затаились, ожидая, когда они скроются из вида. - Я маку тихо! - неожиданно сказал китаец. - Я умею "усу" - китайску больбу. Видимо вспомнив, давнишнее происшествие между ним и одним из матросов, Смоллетт разрешил. - Наш кок, - сказал он, - невысокий мужчина и, на взгляд пиратов, представлять для них серьёзную опасность не может. - Разрешите и мне! - умоляюще глянул я на Смоллетта. Их - трое. Одного я отвлеку! Они подумают, - я мальчик... - Не надо, Джим! - вмешался доктор, но капитан, посмотрел на меня и кивнул. - Что ж, давай Джим Хокинс! - Я вас не подведу! - вскочив, пообещал я. Вышло так, как я думал. Разбойники видимо решили: это кто - то из своих вернулся, и подпустили нас близко. Когда повар начал что - то лепетать по - китайски и показывать им на бригантину, - они отвлеклись. Здесь наш кок и показал, что такое его 'усу'. Он высоко подпрыгнул и резким ударом ноги в голову оглушил и сбил с ног одного из пиратов. Я, вспомнив его уроки, подсечкой 'хвост дракона' свалил второго. Пока третий, не поняв, что произошло, разинул рот - китаец сделал с ним тоже, что с его приятелем. Разбойник, которого я сбил с ног, вскочил и бросился на китайца с кинжалом. Тот увернулся, поймал его руку и его же оружием заколол негодяя. Подбежали сквайр, доктор и матросы. Они забрали ножи и пистолеты пиратов, связали их, и отвели в заросли. Одного из них, совсем юного, после недолгой беседы и обещания сохранить жизнь, мы взяли с собой для нападения на корабль разбойников. Он должен был отвлечь разговором вахтенного на 'Чёрной чайке', чтобы тот не успел поднять тревогу. Пиратскую 'Чайку' захватили быстро. На палубе никого не было. Оставшиеся на бригантине матросы играли в карты в каюте. Не забыли они и о выпивке. Было их всего пять человек, трое - раненые. После удачной атаки на пиратский корабль, сквайр провёл небольшое совещание. В связи с тем, что на острове появились неизвестные, вооружённые люди, он предложил прекратить поиск кладов и возвращаться в Бристоль. Никто не возражал. Закрыв пленных в трюме, мы подняли якорь, поставили паруса и покинули проклятый остров. Ветер дул слабый и остров долго не терялся из виду. Скала, которую пираты называли 'Подзорной трубой'? божьим перстом грозила всеми мысленными и не мысленными карами тем, кто позарится на кровавое золото. Быстро перекусив, мы осмотрели корабль и каюту капитана. Его, и всех офицеров, кто не перешёл на сторону Сильвера, разбойники убили и выбросили за борт. На стене капитанской каюты висела картина - детский рисунок: летящая на всех парусах бригантина. На её борту детской рукой было коряво написано, 'Синяя птица'. Наверное, так назывался парусник до захвата её пиратами. Вчера вечером я принёс кофе в каюту сквайра, и застал его за тем, что он рассматривает копию карты 'Острова Сокровищ'. Неужели, после стольких смертей, он думает снова вернуться сюда? Нет предела алчности и корыстолюбию некоторых людей! Ничто их не учит! Я же, надеюсь, что уже больше никогда не увижу мрачные скалы и непроходимые джунгли этого, проклятого Богом места. Пришёл китаец Ли и зовёт меня обедать. Более подробно обо всём, что с нами произошло, напишу, когда мы будем дома. Да поможет нам Бог! Вот значит, как закончилась история Острова Сокровищ, о которой я читал у Стивенсона! Герои отправились за кладом, но в этот раз остались ни с чем. Я закрыл дневник и отложил его в сторону. Надел халат, взял сигареты и вышел на балкон. А может эта история и не закончилась, вовсе... Жадность человеческая не знает границ! Да и жажда новых впечатлений и приключений тоже! Ещё учась в морской академии, я занимался парусным спортом. Как - то меня пригласили в экипаж большие начальники. Они построили небольшую шхуну для красивого отдыха. Во время своих отпусков командиры ходили по далёким и красивым морям. Однажды у нас тоже случилась - История! Там было много всего такого!.. Кому расскажешь - не поверят! Времена тогда были советские, сложные - мы договорились молчать. Я курил, слегка покачиваясь в кресле - качалке и наблюдал, как из моря восходит солнце. Глава 15. Ничего необычного на 'Морской леди' не происходило. Геральд, Георгий и Юра разобрали рацию, а потом и радио, в надежде найти неисправность, но все их старания были напрасными. Мы оставались без связи. Командиры предположили, что шхуна находится в области неизвестной науке аномалии. Связь появится, когда судно из неё выйдет. На том и успокоились. 'Собачья вахта' была за двумя 'Г', но мы с Игорем, по просьбе капитана, - дать им возможность отдохнуть, - заменили их. Я хотел вернуть Гере снотворное, но, видимо от нервного перенапряжения и стресса, он уснул и так. С 00 часов на руле стоял Игорь, я должен был сменить его в 02. Укрывшись пледом, бездумно смотрел на море, звёздное небо и паруса. Игорь трепался о своих бывших подружках и планах на будующее. - У меня были самые красивые 'мочалки'* от тринадцати до тридцати лет! - хвастал он. - Но женюсь я только на дочке министра, или какой - нибудь бабушке миллионерше! Тогда у меня будет всё: и шхуна, получше этой, и дом у моря, и шикарная квартира в Москве или в Лондоне! Её папаша устроит меня на "рыбное" местечко, где - нибудь за границей... Красивую тёлку я всегда найду! Шикарных дур - хватает! В яхт - клубе легче с 'солидолом'* познакомиться! Тебе спасибо, что меня порекомендовал на эту лодку. У нашего ректора внучка в Москве учится... Приедет, придёт покататься на яхте... И она наща! 'Всё - таки, дерьмовый он парнишка! Хотя... таких, как он, сейчас немало... Слово - порядочность, в его лексиконе и жизни отсутствуют!' Я вспомнил историю, произошедшую в одном из наших с ним совместных плаваний. Я познакомился с девушкой. Она стояла у трапа и восхищённо разглядывала нашу яхту. Не пригласить это чудо на экскурсию, было бы, по крайней мере, не вежливо. Она была, как сказал ослик из мультика про Винни Пуха, 'мой любимый цвет и любимый размер!' Внешне - очень похожа на Ленку Мухину, мою студенческую любовь. Экипажа на борту не было, Игорь смотрел телевизор. Увидев её, он засуетился и начал петь дифирамбы её внешности, и фигуре. Не успел я поставить на стол бокалы и открыть пиво, Гоша увёл её наверх, показывать яхту. 'Вот, жлоб!' - подумал я тогда. 'Но при посторонних не стал устраивать ему 'весёлую жизнь'! Потом мы пили пиво, рассказывали анекдоты, травили морские байки. Девушка оказалась туристкой. Она отдыхала в Болгарии с родителями. Пиво быстро закончилось. Я хотел достать вино из корабельных запасов, но Игорь, сославшись на возможные проблемы с командирами, предложил идти на берег. Кому идти - тянули спички. Выпало мне. Первое, что я услышал, возвратившись, громко играла музыка. Дверца в каюту закрыта, я заглянул в иллюминатор. Её розовые пятки над голой спиной Игоря всё объяснили. Я пошёл на клубный пляж. Познакомился с яхтсменами из Варны. Выпили моё вино. Они пригласили к себе на яхту. Там тоже хорошо выпили. На сердце было мерзко. И от поведения Игоря, и за понравившуюся девушку. Так, просто отдаться незнакомому, пусть и красивому парню. 'Мы выбираем, нас выбирают! Как это часто не совпадает!' - печально мурлыкал я себе под нос песенку из фильма 'Большая перемена', возвращаясь на шхуну. Когда я вернулся - её уже не было. - Где ты ходишь! - с довольной рожей, осведомился Игорь. - Я её уже пять раз трахнул и тебе оставил! Приколись! Она оказалась девственницей! С правой руки я врезал ему в челюсть так, что он отлетел к форпику*. - Надеюсь, ты понял за что! Если нет, - жду на палубе, - добавил я и вышел. Игорь тогда подниматься, наверх не стал. Видимо, вспомнил, что я кмс* по боксу. Чуть позже, он извинился. - Я не думал, что ты к этому так серьёзно относишься. У меня было больше сотни баб! Все они сучки одинаковые! - Вот и трахай своих одинаковых сучек! Ты же видел, что я с ней пришёл! Хотя бы поинтересовался - какие у меня планы! - Так сказал бы, что ты хочешь быть с ней первым! Я не гордый - мог бы отжарить её после тебя! - А что, кроме, как 'отжарить', никаких других отношений с девушками поддерживать нельзя? Назвал бы я твоё настоящее имя, да не хочу эфир засорять! - Я поморщился и отвернулся. - Ну, извини! - примирительно произнёс Игорь. Конфликт был исчерпан, но ощущение, что я наступил в дерьмо - осталось. Нам ещё предстояло ходить в море в одной команде, и я постарался забыть тот случай. Около двух ночи предательский сон подкрался ко мне, незаметно опутав нежной паутиной. В абсолютной тишине я летел в жуткую пропасть. Морская вода стекала с её стен бурными, изумрудными потоками. Страха не было. Я даже несколько раз пробовал дотронуться до одной из стенок, но она, словно чувствуя это, каждый раз, немного отодвигалась. Наконец, упал в воду. Ни всплеска, ни удара не почувствовал. Отчаянно заработав руками и ногами, попытался всплыть на поверхность, но непонятная сила упорно тянула меня всё глубже и глубже. Когда я уже сдался и прекратил сопротивление, моя голова оказалась над поверхностью воды. Жадно глотая воздух, огляделся. Недалеко от меня стоял на якоре, окрашенный в чёрный цвет корабль. Все паруса на нём были взяты на рифы,* бизань* приспущена. В кресле, у рулевого колеса сидел странно одетый, долговязый человек без одной ноги. На его плечи был накинут несвежий, старинного покроя капитанский камзол, на голове - шляпа треуголка. Он курил трубку и внимательно осматривал деревянный, обитый медью, протез. Обрубок ноги человек с трубкой положил на рулевое колесо. Яркий свет солнца, отражающийся от лазурной воды, резал глаза, но всё же мне удалось разобрать название парусника - 'Чёрная чайка'. Повернувшись, я увидел; заросший тропической зеленью остров, с узкой полоской песчаного пляжа, торчащую, как Эйфелева башня, высокую скалу, несколько холмов с плоскими вершинами и маленькую речку, впадавшую в залив. Я посмотрел назад, - чёрный парусник и одноногий с протезом в руках исчезли... Я снова взглянул на остров! Остров исчез! Интуитивно почувствовав опасность, со страхом взглянул в небо. Из-под солнца, чёрной стрелой пикировала на меня большая птица! Я успел нырнуть, но, она, на огромной скорости врезалась в воду, и, догнав меня, больно ударила клювом в левое плечо. 'Если бы удар пришёлся на поверхности и по голове, я бы уже не вынырнул', - подумал я, всплывая. И тут, страшная птица ухватила меня за плечо когтями и сильно встряхнув, заорала голосом Игоря: 'Алло, гараж! Подъём!' - Я не сплю! - открыв глаза, и разминая затёкшие мышцы рук, недовольно буркнул я. - Просто сидел с закрытыми глазами... - Ну, ну... Руль - твой! Курс - домой! - Гоша уступил мне место у штурвала. - На компас можешь не смотреть. Он у нас теперь показывает настроение пьяного ёжика, а не курс. Мастер* приказал идти на попутных ветрах, пока вся эта хрень не закончится. - На попутных, так на попутных. - С твоего разрешения, я тоже немного подежурю - с широко закрытыми глазами, - засмеялся Гоша, усаживаясь на моё место. - Всё равно мы идём из ниоткуда - никуда! Если что - я в строю! - Он, в сущности, прав! - подумал я. - Мы действительно плывём - из Ниоткуда - Никуда! Это - 'Никуда' появилось ровно в четыре часа ночи. Я уже собрался разбудить Игоря, и от неожиданности, даже вздрогнул. Из ничего, и ниоткуда, прямо перед шхуной возникло облако тумана цвета ртути. 'Почти такое же, как тогда, - на острове', - мелькнуло у меня в голове. Наша 'Леди' на полном ходу въезжала в эту мутную, клубящуюся стену. - Гоша, буди капитана и всех! - закричал я, отвесив ему хорошего пинка. Игорь подскочил, как будто сел на своего 'пьяного ёжика', покрутил спросонья головой, увидел, в чём дело, и рванул в каюту. Через десять - пятнадцать секунд все, за исключением Ленки (её будить не стали) были наверху. - Похоже на то, что было в прошлый раз, - протянул дядя Миша. К добру или к худу? Глава 16. Влажный, холодный воздух голодными пиявками облепил мне лицо, руки и шею, пытаясь проникнуть за воротник куртки. - Б-р-р-р! - Я поёжился. Белёсые волны тумана накатывались на шхуну, периодически скрывая из виду её и большую часть команды. Видимость упала до нуля. Небольшие водовороты и длинные шлейфы молочной пены кружились, тут же исчезая в жутком коктейле, взбиваемом невидимым барменом в огромном морском миксере. Порывы ветра разгоняли туман и тогда, чёрными страницами, вырванными из колдовской книги, мелькали клочки воды и неба. - Убрать все паруса, кроме 'грота' и 'стакселей'! Игорь - на бак! Вперёд смотреть! - скомандовал капитан. При плавании в тумане обязательно подаётся звуковой сигнал сиреной или колоколом. Дядя Миша приказал использовать колокол, чтобы не сажать аккумуляторы. Услышав его звук или почувствовав опасность, проснулась, и выглянула из каюты Ленка Мухина. - Что случилось? - высмотрев меня в тумане, встревожено поинтересовалась она. - Помнишь, сказку о стране с молочными реками и кисельными берегами? - спросил я с серьёзным видом. Ленка кивнула. - Так вот, - она прямо по курсу! Тащи кастрюли, скоро будем из молочной реки обезжиренным кефиром запасаться! - Дурак! Я серьёзно! - обиделась 'Муха'. - Саша, - не дал мне возможность пройтись и по колокольному звону капитан. - Поделись с девушкой тёплой одеждой и дай спасжилет. Всем надеть спассредства! - приказал дядя Миша. - Я вынесу их на палубу, - вызвался я, спускаясь за Ленкой в каюту. Так, под звон 'кремлёвских курантов', мы без особых приключений, шли часа три. Ленку и нас с Игорем дядя Миша вскоре отправил отдыхать. 'Муха' тут же уснула, да и мы тоже. Убаюканный небольшой качкой, я увидел восхитительный сон. Будто у нас с Ленкой свадьба и венчание. Мы выходим из храма. 'Муха' - невообразимо красива! Белоснежное платье и развевающаяся на ветру фата делают её похожей на небесного ангела. Я - если и не Пирс Броснан*, то просто Джеймс Бонд, - однозначно, несу её на руках. В синее небо улетают белые голуби. Торжественно бьют колокола. Среди аплодирующих гостей вся команда 'Морской леди'! Вот добродушно улыбаются дядя Миша и Ульяныч. Приветственно машут руками Геральд и Георгий. Завистливо кривит рожу Игорь... - У нас гости! Всем - наверх! - громко крикнул стоящий, немного в стороне Юра. Я недоуменно посмотрел на него. - Подъём! Живей! Буди Игоря и свою подругу! - растолкал меня Юрий Петрович, и скрылся. Я выгляну из каюты. Напугавший нас предрассветный туман заметно поредел и остался далеко за кормой. Ярко светило солнце. Утренний бриз раздувал паруса. Шхуна летела на попутных ветрах, как голодная чайка за мелкой рыбёшкой. Рулил Геральд. Георгий курил в кокпите, Юра крутился на баке*. Капитан и боцман стояли у левого борта и пристально смотрели на горизонт в бинокли. Дневник. Август. 17 - - г. В море. '... суровая Божья кара и вечное проклятие лежит на кровавых сокровищах Флинта и всех, кто пытается их заполучить! В очередной раз убедился я в этом вчера. Рано, ох, рано мы радовались быстрому и бескровному захвату 'Чёрной чайки' и благополучному уходу с острова. Случилось то, что никто не ожидал -предательство! Последствия его - ужасающи! Среди разбойников, которых мы захватили на бригантине, оказался наш старый знакомый Том Морган. Его, и ещё троих негодяев, мы оставили на острове в наше прошлое плавание. На мой вопрос, - как он оказался на 'Чёрной чайке'? - Морган криво улыбнулся и пообещал, что скоро он мне всё, и очень подробно, расскажет! Тогда меня насторожил его ответ и зловещая улыбка. Острое предчувствие беды больно сжало сердце! И старый пират действительно рассказал мне, как ему и его приятелям удалось спастись. Теперь - главное! Разбойников мы заперли в трюме. Их было пятеро. Кроме Моргана и рыжего ирландца, штурман - получивший серьёзное ранение в живот, матрос с раздробленной костью ноги и судовой повар,- у него сабельное ранение правой руки. Доктор Ливси оказал им всю возможную медицинскую помощь. У кока - зашил рану, осмотрел и перевязал штурмана, и зафиксировал сломанную ногу матроса между двух дощечек. Ливси сказал Моргану (он оставался за старшего на "Чайке"), что штурман вряд ли протянет больше двух - трёх дней, а матросу нужно ампутировать ногу. Тот не согласился, и доктор просто сделал им свежие перевязки. По словам штурмана, их судового врача убило прямым попаданием ядра с нашей шхуны. С хорошим ветром мы быстро удалялись от острова. Наравне с матросами я ставил паруса. По малочисленности команды работали все, даже тучный мистер Трелони. Пользы от него было мало, но все молчали, видя его терзания за гибель команды 'Испаньолы' и самого корабля. Теперь об измене. Пищу пиратам вызвался относить один из матросов, ходивших на разведку вместе доктором Ливси и сквайром Трелони. Он оказался двоюродным братом Тома Моргана. Но об этом мы узнали слишком поздно. Том раньше был честным моряком. Десять лет назад он пропал вместе со всей командой корабля на котором служил. Это никого не удивило. Ежегодно в море терпят крушения десятки судов. Жестокие шторма и безжалостные пираты постоянно собирают кровавую дань. Но Том Морган не погиб. Он перешёл на сторону морских разбойников, став пиратом у Флинта. Там он познакомился с Джоном Сильвером, бывшим квартирмейстером у разбойников. И вот! Его брат Джек, тоже моряк, волею невообразимого случая или перста судьбы, оказался в команде 'Испаньолы!' Не знаю, что больше подвигло Джека на измену, родственные чувства или жажда наживы? Однажды ночью он освободил брата и его приятелей. Те убили Грея и матросов, снова вернув себе корабль. Наш героический китаец тоже погиб. Его застрелил сам Джек. От этого выстрела мы и проснулись, но было уже поздно. Утром пираты устроили позорную казнь. Мистера Трелони и капитана Смоллетта повесили на реях по обоим бортам бригантины. Негодяи смеялись, говоря, что с такими "подвесками" возвращение 'Чёрной чайки' очень понравится Сильверу и его шайке. Доктора Ливси оставили в живых, чтобы он лечил раненых. Нам удалось поговорить и я спросил его, - будет ли он по - настоящему лечить этих преступников? - Доктор серьёзно заявил. - Я врач. Я обязан лечить всех людей, независимо от того разбойник он или честный человек. Но ещё я мировой судья. Поэтому, если у меня появится возможность, буду их судить и приговорю к повешению. Я с уважением взглянул на доктора, в очередной раз удивившись твёрдости его духа и моральным принципам. Помня, что я помогал на камбузе сначала Сильверу, меня отправили на камбуз. Я было заартачился, но Ливси попросил меня выполнять все требования негодяев. - Ещё неизвестно, кому улыбнётся фортуна! - многозначительно намекнул он. Штурман пиратов рассчитал курс, мы повернули обратно. Однако, вскоре ветер стих, и бригантина попала в глубокий штиль. Солнце нещадно палит. Палуба нагревается так, что ходить по ней не возможно. Разбойники постоянно поливают её забортной водой. На телах несчастных капитане Смоллетте и сквайре Трелони сидят чайки. Они уже выклевали им глаза! Боже! Что будет с нами!? Глава 17. Нехорошее предчувствие острой иглой впилось мне сердце. Закрыв глаза и расслабившись, я осторожно сделал несколько глубоких вдохов - выдохов. Боль отпустила, но неясная тревога перепуганной птичкой - синичкой билась где - то глубоко в мозгу. 'Выброси эту чушь из головы! Всё будет хорошо! - приказал я себе, встал и быстро оделся. - Свет мой солнышко, - проснись! - тихо прошептал я Ленке и, как в наши счастливые времена, пощекотал ей мочку уха своей трёхдневной щетиной. Она попыталась во сне убрать раздражение рукой, наткнулась на мою младенческую бороду, открыла глаза и улыбнулась. - Вставайте, ваше Величество! Едут послы заморские! Везут вести разные! Все уже собрались! Вас ждут! - А кофе в постель! - принимая мою игру и роль капризной Царевны Несмеяны, - надула губки Ленка. - 'Будет Вам и кофэ в постель, и какава с чаем!" Но только после законного брака и печати в паспорте! - голосом незабвенного контрабандиста Лёлека - Папанова из фильма 'Бриллиантовая рука!' - прорычал я. - А сейчас нас ждут наверху! - Что там ещё случилось? - недовольно протянула 'Муха', сладко потягиваясь. - Похоже, мы встретили какой - то корабль. Давай, по - быстрому! - и я выскочил на палубу. Пересекая наш курс к нам приближалось небольшое судно. Оно было ещё очень далеко и невооружённым взглядом определить - что это, было трудно. Я попросил у Ульяныча бинокль и прилип к окулярам. Утренним гостем оказалась большая прогулочная яхта. Судя по её размерам и дизайну, её хозяин был далеко не бедным человеком. На палубу выползла Ленка. - Дай, глянуть! - Я протянул ей бинокль. Некоторое время она смотрела на корабль, который подошёл к нам уже достаточно близко. - Убрать паруса! Встать в левентик!* Ложимся в дрейф, - приказал капитан. Мы быстро отработали команды. - Кто бы это ни был, - говорить буду только я! Никому ни слова об острове! У нас не работают приборы навигации. Мы просим помощи. Такова наша диспозиция, - закончил дядя Миша. Ленка отдала бинокль Геральду и тронула меня за руку. - Мне нужно срочно с тобой поговорить с глазу на глаз! - Ты чего такая бледная? - Не ответив, 'Муха' спустилась в каюту. Я последовал за ней. - На этой яхте капитаном мой муж! Я его видела в бинокль! - На одном дыхании выпалила Ленка. Я опешил. - Ты же сказала, что его убили в драке охранники! - Да. Так мне объяснил его исчезновение их босс. Мёртвым я его не видела. На этой яхте с острова вывозят наркотики. Я об этом не знала. Мы сбежали с Кубы в Америку. Там, среди эмигрантов, он познакомился с богатым человеком, который взял его работать капитаном на свою яхту. Несколько раз муж меня брал с собой. Случайно я узнала, что они возят наркотики в Америку. Я ему сказала, что не хочу провести остаток жизни в тюрьме и, если он не бросит эту работу, я от него уйду. Он обещал, - это его последний рейс. Я купалась на местном пляже, когда ко мне подошёл Гарри, это главный человек на острове и рассказал о драке. Будто, моего мужа ударили ножом и его срочно отправили на яхте в другое место, где есть врачи и больница. Позже он сказал, что Педро, - "Муха" виновато посмотрела на меня, - так звать моего мужа, - в общем, он умер по дороге и его похоронили в море. Я просила отправить меня назад в Америку, но Гарри заявил, что мой муж должен ему много денег, он брал кредит на дом, машину и прочее... Я должна этот кредит отрабатывать. Так я стала у них поваром. Я не хотела вам всё рассказывать,.. Возможно, тебе, попозже, я бы сказала... Мне кажется - он меня увидел. Он тоже смотрел в бинокль... - Ленка без сил села на рундук. - Да!.. Дела!.. - Я упал рядом. - Нужно предупредить капитана. - Красавицу яхту было уже хорошо видно. На баке стоял высокий, загорелый мужчина в красных шортах и синей футболке, и внимательно рассматривал нас в большой морской бинокль. - Михаил Иванович! - обратился я по отчеству к капитану. - У нас ЧП!- Дядя Миша кивнул, дав понять, что слушает. - Лена сказала, что капитан этой яхте её муж. Она его увидела в бинокль и он, возможно, - её тоже! На этом корабле они вывозят с острова наркотики. Игорь присвистнул. Все повернулись к капитану. Дневник. Море. Ночь. ... Сейчас тихая, безлунная ночь. Второй день, как мы дрейфуем в море за тысячу миль от родного дома. Я не могу спать после всего случившегося. Зачем я согласился, снова отправится к этому проклятому острову?! Разве мало было потерять почти всю команду 'Испаньолы' в прошлый раз?! Теперь к ним присоединился её второй экипаж, сама шхуна, отважный капитан Смоллетт и сквайр Трелони! Стоят ли все эти жертвы золота Флинта и вообще всего золота мира? Не окажемся ли и мы с доктором Ливси в петле на рее, когда 'Чёрная чайка' вернётся на остров? В память о капитане Смоллетте и мистере Трелони я не позволю негодяям глумиться над их телами! Не дам Сильверу и всей его банде повода радоваться, увидев повешенных! Я решил подняться на реи, подрезать верёвки так, чтобы погибшие, под своей тяжестью оборвали их и упали в море. Тогда капитан Смоллетт и мистер Трелони навсегда обретут покой. - Саша, отведи девушку в парусную и поднимайся на палубу. Да! Спрячь получше её паспорт и те бумаги, что вы привезли с острова. Подожди - не уходи! Чёрт!.. - сквозь зубы ругнулся капитан. - В судовом журнале я не стал делать записи о том, что произошло. Вы понимаете - почему?.. - Михаил Иванович глянул на нас. Мы закивали. - Наша версия случившегося такова: Путешествуем. Попали в сильный шторм. Из - за пасмурных дней - не могли определиться. Вчера вечером оказались у неизвестного острова. Координат его и своих - нет. Высадились на берег, чтобы узнать - где находимся. Там встретили девушку. Она сказала, что отдыхала с мужем на яхте. У них произошла крупная ссора. Он оставил её на острове утром. Она уверена, что муж её не бросил, а решил просто испугать, и его корабль находится поблизости. Мы взяли её на борт и отправились на его поиски. Саша, передашь нашу легенду своей подруге и предупреди, чтобы она ничего больше не рассказывала. Если муж захочет забрать её с собой, - пусть соглашается. Но если она действительно решила вернуться домой с нами - отдай ей снотворное и объясни, что делать. Сутки мы будем ждать её здесь. Ночью начнём стрелять сигнальными ракетами. Для неё и кораблей, возможно, находящихся в этом районе. Других вариантов я пока не вижу. Есть какие - либо другие предложения или возражения? - закончил капитан, выжидательно посмотрев на нас. - Ничего лучшего в сложившейся обстановке не придумаешь, - ответил за всех Геральд Петрович. - Главное! - капитан поднял руку. - Преступники, наверняка, вооружены. Никакого сопротивления не оказывать! Я повторяю - никакого! Я несу полную ответственность за жизнь каждого члена экипажа! Поэтому - никакой самодеятельности! Касается всех! - Мы вас прекрасно поняли и услышали, Михаил Иванович, - подал голос Георгий. - Не волнуйтесь за нас! - Капитан кивнул, и повернулся к приближающейся яхте. Дневник. ... Всё получилось. Капитан Смоллетт и Мистер Трелони навсегда останутся в морской пучине. Ночью их тела упали в море. Это сильно разозлило Моргана. Он сам поднялся на рею, чтобы проверить, - не подрезаны ли верёвки. Своим приятелям Морган сказал, что они перетёрлись от того, что тела сильно раскачивались, но у меня возникло подозрение: опытный моряк догадался, что произошло, и кто это сделал. После обеда он вызвал меня с камбуза* на шкафут*. - Помнишь, я обещал тебе рассказать, как нам удалось выбраться с острова? - Я кивнул. Морган достал трубку и неторопливо начал её набивать. Пуза затягивалась. Мои нервы, как перетянутые струны на скрипке, готовы были вот, вот оборваться. Старый пират исподлобья бросил на меня быстрый, понимающий взгляд и ухмыльнулся. Раскурив трубку и сделав несколько глубоких затяжек, он, наконец, начал. - Ты ещё очень молод Джим Хокинс. Но я вижу в тебе черты настоящего мужчины и джентльмена. - Морган пустил за борт длинную струю дыма. - Я прожил большую и непростую жизнь. Много знаю и многое видел.... То, что случилось сегодня - это конечно твоих рук дело. - Пират внимательно посмотрел на меня. Я не отвернулся, и не отвёл взгляда, но промолчал. - Я бы поступил также, - неожиданно заявил он. - Негоже бросать своих друзей в беде. Тот, кто так поступает, никогда не будет мужчиной, а, тем более, джентльменом. - Морган усмехнулся. - Это главное для нас и для тебя. Старый разбойник задумчиво уставился на горизонт, словно там, за далёкой тонкой линией, разделяющей небо и море, скрывалось что - то самое важное в мире. Может в этот миг он вспоминал свою жизнь: от детских игр в войну, до настоящих убийств и настоящей крови?.. - Джон нас не бросил. Он захватил этот корабль и спас нас. Мы искали оставшиеся клады по памяти, но без карты и Бена Ганна ничего не нашли. Тогда мы вернулись в Бристоль. У нас было всё: и карта, и Бен Ганн. И тут опять появились вы!.. Свобода! Что такое свобода без золота!? - продолжил пират, немного помолчав. Работать за гроши на богатеев? Не иметь ни каких прав? Тот, у кого золото и власть купит любого судью и обойдёт любой закон! Это суровая правда жизни, парень! - сплюнув в море, констатировал Морган. - Поняв это, я стал вольным человеком и, как многие другие занялся охотой за добычей. Мы никого не убиваем, ради самого убийства. Но если за золото человек готов умереть - он умрёт! Сейчас мне пятьдесят лет. С морской охотой за призами покончено. Что у меня осталось после стольких сражений и пролитой крови, - своей и чужой? Эта трубка, сабля и шрамы по всему телу! Они болят по ночам и не дают спать! Наше золото Флинт зарыл здесь, на этом проклятом острове! Наше и моё! За него я сражался и убивал людей! Я хочу получить, и получу его обратно! Большую часть нашей добычи украли сквайр и капитан. Ты и доктор также получили свои доли... И вы снова вернулись сюда, чтобы забрать у нас то, что ещё осталось!!! За это мы повесили Смоллетта и сквайра! Разве - не справедливо? По закону - за воровство любого ожидает тюрьма или виселица! - пират замолчал. - Ладно. Иди к себе. Когда мы найдём серебро и оружие, команда и Джон решат, что делать с тобой и врачом. - Том Морган, не взглянув на меня, направился в капитанскую каюту. Глава 18 Дневник. Август 17- г. ... Не дойдя двух шагов до двери, он обернулся и крикнул: 'Надеюсь это твой последний геройский поступок на моём корабле! В следующий раз будешь болтаться на рее или пойдёшь на корм рыбам! - Громко хлопнув дверью, Морган скрылся. Когда я принёс обед доктору Ливси, мне удалось перекинуться с ним несколькими словами. Точнее, говорил только он. 'Ты молодец, Джим! - шепнул мне Ливси. 'Это поступок достойный настоящего мужчины! Будь осторожен! Мерзавцы не пощадят и тебя!' - Мне не нужна их пощада! - гордо заявил я. Это услышал, охранявший доктора пират и грубо вытолкал меня на палубу. - Когда у твоей шеи будет сверкать нож или рядом стоять палач с петлёй для виселицы, тогда мы увидим - запросишь ты пощады или нет! Не такие герои, как ты, заморыш, валялись у меня в ногах, вымаливая жизнь и предлагая горы золота! - схватив меня за горло, зло прошипел он. - Бегом на камбуз, и чтобы носа оттуда не высовывал! - И он больно ударил меня по спине рукояткой пистолета. "Такие, как он, безжалостные убийцы и насильники, - чаще всего умоляют о пощаде и милосердии, когда приходит час расплаты", - сделал я запись в дневнике... Прогулочная яхта подошла к нам достаточно близко. На её палубе появились ещё два персонажа. Один, судя по одежде, матрос. Второй: невысокий толстячок с сигарой во рту, похожий на американского актёра Денни де Вито, - 'большой бос' Для него вынесли солидное плетёное кресло, он, развалившись, попыхивал сигарой, с интересом наблюдая за происходящим. - Доброе утро, Михаил Иванович! - крикнул высокий парень в красных шортах. - Не имею чести быть знаком! - как - то по - старинному ответил дядя Миша. - Ну, конечно, профессор! Разве может ректор Морской академии знать всех своих студентов. Я - Педро Гарсия Кастро, ваш выпускник. Внук Фиделя Кастро! - Что - то я не припомню, чтобы у меня учился кто - то из родственников Фиделя. Кубинцы, действительно, - были! - Назвавшийся внуком легендарного главы 'острова Свободы' громко захохотал, 'большой босс' снисходительно улыбнулся. - Эту сказку я придумал для преподавателей и своих однокурсников! Русские очень доверчивы и верят в разную ерундуу! А мне, и учиться было легче - педагоги всегда делали поблажку, и авторитет у парней, и девчонок! Кстати, я в бинокль видел у вас на борту девушку. Ей что, не интересна встреча с таким красавцем - кораблём, как наш? - он похлопал рукой по борту яхты. - Она неважно себя чувствует. Укачало. - Михаил Иванович развёл руками. - Знаете, уважаемый профессор, за что я вам больше всего благодарен? Не только за профессию - я капитан этого корабля, но и за то, что в вашем вузе я встретил свою большую любовь, и она стала моей женой. - Поздравляю! - Так вот, продолжил самозваный внук. - Ваша девушка очень сильно похожа на мою супругу - Елену Мухину. - Вам крупно повезло! - саркастически произнёс наш шкипер. - Вчера вечером, на неизвестном острове, мы встретили красивую, молодую девушку с таким именем и фамилией. По её словам, муж высадил её на острове, чтобы немного потрепать нервы! Приближалась ночь, а любимого супруга всё не было! Мы не могли оставить бедного ребёнка ночью одного на берегу, и предложили ей дожидаться возвращения своей 'второй половинки' у нас. На что она с радостью согласилась. Однако, утром за ней никто не пришёл, и не прилетел на вертолёте. Девушка не захотела оставаться на острове и попросила нас доставить её до ближайших цивилизованных мест. Но у нас большая проблема! У этого острова мы оказались случайно. Наша шхуна попала в жестокий шторм, из - за плохой видимости мы не смогли определиться! Радио и рация не работают! Мы не знаем ни координат острова, ни своих! Если это ваша супруга и она захочет дальше путешествовать с вами - мы будем только рады! Вы не подскажете наши координаты? - Обязательно, профессор! Только сначала я хотел бы увидеть свою жену. - Он сомневается. Ленка - это или нет? - подумал я. Капитан Кастро что - то быстро объяснял 'большому боссу'. Тот недовольно морщился. Закончив, 'дон Педро'* крикнул по-испански в сторону капитанского мостика. Через минуту на палубу вышли два матроса с автоматами 'Узи'*. - Так я и думал, - тихо произнёс Михаил Иванович. - Саша, зови Лену. Объясни ей, что и как. - Сейчас она выйдет! - крикнул он в сторону яхты. Дневник. ... Я долго размышлял над словами Моргана о свободе и власти золота. Никто не отрицает значение ни первого, ни, тем более, второго. Только стоит ли за обладание богатством и властью убивать ни в чём не повинных людей? Большинство их живёт честно. На заработанные своим трудом деньги. Тот же доктор Ливси и покойный капитан Смоллетт! Чтобы больше получать, надо иметь хорошую профессию и много трудиться. Не всем дано родиться в богатой семье, но все могут достичь признания и состоятельной жизни честным трудом. Вот мои отец и мать. Трактир 'Бен Боу' отец купил после многих лет тяжёлой морской службы. Здание было совсем ветхим, и всё равно, отцу едва хватило заработанных средств. Всю жизнь он сам восстанавливал и ремонтировал эту таверну. Свою долю сокровищ я потратил на перестройку нашего "Бен Боу". Мама наняла повара и официантку. Теперь ей не нужно самой стоять у плиты, а мне обслуживать посетителей. Раньше мы жили при 'Бен Боу' и пьяные крики загулявших постояльцев часто будили меня по ночам. Теперь мы построили рядом с трактиром большой, просторный дом. Из всех его окон видно море и сосновый лес на дюнах. Немного денег я оставил себе на будущую учёбу в Лондоне. Так быстро закончились моя доля сокровищ Флинта. Да мне и досталось - не очень много. Пятьсот гиней золотом украл сбежавший Сильвер. Тысячу двести фунтов отдали Бену Ганну. Большую часть забрал сквайр Трелони. Это были расходы на покупку "Испаньолы", организацию плавания, (закупка продуктов, оружия, оплата новой команде для возвращения в Бристоль, компенсация семьям погибших слуг Трелони и родственникам честных матросов, не перешедших на сторону Сильвера). Большую долю получил капитана Смоллетт, (он был тяжело ранен). Раньше я хотел стать моряком, как мой отец или Смоллетт. Теперь всё больше думаю о профессии врача. Что может быть благороднее, чем лечить людей и спасать им жизни. Все рассуждения Моргана о свободе, это доводы дикого зверя, готового ради того, чтобы набить себе желудок, убивать и грабить всех, кого он посчитает слабее себя. От таких 'свободных' можно защищаться только одним способом, - держать их в железной клетке, а самых диких - уничтожать. Будешь ты богат - или беден, - это в твоих руках и в руках Господа нашего Иисуса Христа. Вот к какому выводу я пришёл. 'Пути и дела Господа - неисповедимы!' - говорит Библия. С верою во Всевышнего, буду ждать спасения! Глава 19. Я спустился в каюту и подошёл к форпику.* - Лен, выползай! Он тебя видел! - 'Муха' выбралась из парусной и вопросительно посмотрела на меня. - У них автоматы. Как думаешь, - будет твой муж стрелять? - Не знаю. У них большой бизнес, наркотики! Зачем я только с ним связалась, - бросила она в сердцах, села на диванчик и закрыла лицо руками. - Если не хочешь к нему возвращаться, - мы тебе поможем! - Как? - не отрывая рук от лица, прошептала Ленка. Я быстро рассказал ей о нашем плане со снотворным. - Добавишь в пищу, чай, кофе. Сахар - в топливный бак, чтобы двигатель не завёлся. Заберёшь оружие. Желательно связать им руки и ноги. Возьмёшь надувную лодку, - и к нам! Мы тебя будем ждать сутки на этом месте. Ночью начнём запускать сигнальные ракеты. - Запомни курс, которым они будут идти. Пойдёшь назад - обратным. Ну, как? - Я готова! - 'Муха' расплакалась и бросилась мне на грудь. - 'Не плачь девчонка, пройдут дожди*... - тихо пропел я солдатскую строевую песню и обнял её. - Ты - справишься! Ты всегда была сильной! Победа будет за нами! - Ленка доверчиво взглянула на меня. Я вытер ей слёзы. - Сейчас же сделай радостное выражение лица! Ты увидишь воскресшего мужа! Не перестарайся! Капитан сказал ему, что тебя укачало, и ты плохо себя чувствуешь. Здесь - снотворное, - я достал обмотанный чёрными нитками пакетик. - Там записка. Я писал ещё на острове. Записку я сожгу. Ну, а таблетки, если кто спросит, скажешь - от укачивания. - Ленка вытерла слёзы, чмокнула меня в щёчку, положила лекарство в карман и мы поднялись на палубу. Глава 20. Сварив кофе, я надел халат, взял сигареты и вышел на балкон. Устроившись в кресле - качалке, закурил, сделал несколько маленьких глотков и начал наблюдать за просыпающимся миром. Солнце уже поднялось над соснами. Прохладный и влажный, после ночного дождя воздух, прогретый тёплыми лучами, парил над лесом, дюнами и морем. Маленькими линзами, разбросанными на столе, стульях и длинной трубе телескопа, поблёскивали капли дождя. 'Нужно было зачехлить прибор..." - вяло подумал я, с наслаждением вдыхая изысканный коктейль из очищенного грозой воздуха, морского бриза и горячего кофе. Если это даже и не подлинные записи Джима Хокинса, а вымысел, сочинение неизвестного автора; рассуждая логически, так могло произойти и на самом деле. Зная, что на острове осталось огромное количество серебра и оружие, имея его точные координаты и карту, с указанием места, где спрятаны сокровища!.. Неужели любой другой, на месте сквайра Трелони, не рискнул бы заполучить такой куш? Разве, долгие годы, занимавшиеся морским разбоем, грабежами и убийствами Джон Сильвер и его банда отказались от такой добычи? Вряд ли!.. Натура человека мало изменилась с тех времён, когда появились деньги, богатые и бедные. Никто не хочет быть бедным! Все хотят быть богатыми. Многие готовы рискнуть жизнью, ради больших денег. А если они очень и очень большие?.. Солнце начало заметно припекать. Я вернулся в комнату, завалился на диван и продолжил чтение. Дневник. Август. 17-г. ... С утра подошёл свежий ветер. Раньше я бы этому обрадовался, но не теперь! Каждая минута, каждый час приближал 'Чёрную чайку' к заклятому острову, где нас ждала встреча с жестокими пиратами. Второй раз у них из - под носа угоняют корабль! И опять, в этом оказываюсь замешан я! Будет ли Сильвер также доброжелателен ко мне, как раньше? Хотя, о чём можно говорить? Тогда у него был трезвый расчёт! Держа меня в плену - он просто гарантировал себе жизнь! О докторе Ливси стараюсь не думать. В любом случае, пощады просить у них я не стану. - Какая неожиданная встреча, любимая! - крикнул Педро Кастро, увидев Ленку. - Ты не Педро Кастро, а Пидер Кастратов,* - ревнуя, тихо прошептал я. Неожиданно муж Ленки перешёл на испанский язык. Впрочем, и так было понятно, - он выясняет, как она попала к нам, и знаем ли мы о плантации. Вскоре, Кастро снова заговорил по русски. - Я вам благодарен, что вы покатали мою жену на вашем прекрасном паруснике. У нас произошла серьёзная поломка двигателя, поэтому я не смог забрать её сразу, после нашей небольшой размолвки. Мы шли к острову за ней и, слава Богу, что не разминулись с вами. Надеюсь, вы позволите мне забрать супругу и отблагодарить вас? - Не стоит благодарности. Если она не против, - пожалуйста!.. - все посмотрели на 'Муху'. - Конечно же, я хочу к мужем! - вполне убедительно воскликнула Мухина - Кастро. Наш капитан сделал приглашающий жест. Яхта наркодельцов подрулила к нашему борту и моя студенческая любовь снова оказалась в руках коварного заморского красавца. - Ничего! - подумал я. - Недолго тебе радоваться! 'Большой босс' показал сигарой сначала на Ленку, потом на внутренние помещения яхты. Педро увёл её с палубы, а вернулся уже в сопровождении двух вооружённых китайцев. Выражение их лиц наводило на тревожные размышления. 'Дэни де Вито' подозвал к себе Кастро и что - то негромко приказал ему, кивнув в нашу сторону. - Неужели будут стрелять? - похолодело у меня в груди. - Мистер Джонс является официальным представителем американского агентства по контролю за контрабандой наркотиков. - 'Большой босс' утвердительно кивнул. - Этот район - место оживлённого наркотрафика. Извините, профессор, мы должны осмотреть ваш корабль. Глава 21. - Ну, не хрена себе!- возмущённо протянул Игорь, первым заскочивший в жилую надстройку. Всё там было перевёрнуто вверх дном. Впрочем, такой же бедлам стоял в спальном помещении, парусной, и, даже у нас, на камбузе. - А здесь - то, что они искали? - снова возмутился Гоша, поднимая с пола тарелки, кружки и кастрюли. - Вот это! - Я вывалил из ведра остатки продуктов, развернул грязную тряпку и показал ему Ленкин паспорт и бумаги с острова. - У нас же там ничего не было? - Зто я организовал! Испортил банку овощей, немного гречки, пару картошек, хлеб и заварку. Подумал, - эти говнюки не захотят рыться в мусоре! И!.. - как видишь! А вот, если бы они не были чистоплюями, мы бы кормили рыб или стали рабами у них на плантациях! - похвалился я Игорю и со словами, "Мы не рабы - рыбы не мы!" - понёс документы капитану. - Хорошо, - убрав их в свой стол, мрачно кивнул дядя Миша. - Они разбили компас, повредили двигатель и порезали все паруса! - доложил ему Ульяныч. - Весёлый парень, - муженёк твоей подруги! Нужно на тех парусах, что у нас сейчас стоят быстрее валить отсюда! Пока он не решил вернуться и пустить на дно нашу "Леди"! - предложил Игорь. - Ты чё!? Мастер сказал и я Ленке обещал, что мы будем её ждать здесь сутки! Я ей снотворное передал! Она же нам поверила! - возмущённо бросился я к Гоше. - А вдруг она возьмёт и передумает возвращаться на родину с тобой, а всё расскажет мужу, - после жаркой постели!? Вон, как она кинулась ему на шею! - похабно осклабился Игорь. Я, молча, врезал ему в челюсть. - Прекратить, сейчас же! - крикнул дядя Миша, а Геральд и Георгий растащили нас. - Успокоились оба! Иначе вы больше никогда не выйдете в море на нашем корабле! - Михаил Иванович строго глянул на нас. - Присаживайтесь! Всех касается! Саша нам подробно доложит, какую ещё версию рассказала ему девушка обо всей этой истории с убитым мужем! - Я еле пришёл в себя от предательства Игоря! Вот так, в минуты реальной опасности проявилась вся его гнилая натуры! Дневник. Август. 17..г. ... Утром, когда я принёс доктору Ливси завтрак, рыжего пирата приспичило! Он запер нас и пошёл отправлять естественные потребности. Доктор быстро рассказал мне о своём плане. - После обеда, когда я буду осматривать ногу у раненого, надо сделать так, чтобы рядом не было одновременно Моргана и Патрика. Придумай, как вызвать рыжего негодяя на камбуз. Но сначала, ты должен обезвредить кока! У него серьёзное ранение в правую руку, но он не мене опасен, чем любой другой здоровый из их шайки! - Ливси глянул на меня. - Морган опытнее, поэтому я нападу сначала на него! Нейтрализовав Моргана, - заберу его саблю и нападу на Патрика! Сможешь ли ты как - то отвлечь кока? - Да! - твёрдо сказал я, посмотрев прямо в глаза доктора. - Он считает меня мальчиком на побегушках, сбежавшем в море за романтикой и приключениями. Я вылью на него горячую воду, которую буду подогревать для раненых. Постараюсь довести её до кипения. На его крики прибежит Патрик. Во всяком случае, я буду звать его. Скажу, что поскользнулся и ошпарил повара нечаянно. Дальше - вы! - Молодец, Джим! - Ливси похлопал меня по плечу и крепко пожал руку. - У нас нет другого выхода! Когда мы придём на остров - будет поздно! Раньше или позже - они нас казнят! - Я всё сделаю так, как вы сказали! - пообещал я доктору. Вернулся Патрик. С тревожным ожиданием будущих событий, я вернулся на камбуз. - У нас с Леной, когда она училась в академии, были серьёзные отношения, - собравшись с духом, начал я. Все с любопытством и неподдельным интересом уставились на меня! Даже предатель Гоша, потирая челюсть, ехидно пялился в мою сторону. 'Обрадовались! Не буду я вам рассказывать всего, - только суть!' - Мы поссорились, я ушёл на практику, она познакомилась на дискотеке с этим 'Педром', вышла замуж и уехала с ним на Кубу. - Подробнее, пожалуйста, - перебил меня Геральд. Недовольно глянув на него, я нехотя продолжил. - Все девчонки западали на иностранцев, - они богатые, одеты в дорогие шмотки!.. А этого 'горячего мачо', к тому же, называли внуком Фиделя Кастро! Он пригласил её на вечеринку - свой день рождения! Там, понятное дело, напоил и соблазнил. Предложил выйти за него замуж. Она согласилась, потому что была сильно злая на меня! Ей подружки набрехали, будто я ей изменял, - чего не было! - Я перевёл дух и продолжил. - Она сказала, что на Кубе всё оказалась не так, как она ожидала. Педро был просто однофамильцем команданте Фиделя, а внуком его в шутку называли друзья! День рождения у него тоже был другого числа. Он отмечал его тогда потому, что закончив академию, считал, что получил второе рождение! Решил, так оригинально 'обмыть' диплом. Жили бедно, в маленьком домике на окраине курортного городка Тринидад. Семья большая, кроме него, ещё пятеро детей. Денег постоянно не хватало! К тому же, многие вещи и продукты на Кубе по карточкам. Сбежали в Америку. Среди эмигрантов, у него нашлись друзья, которые устроили его на эту яхту. Скоро он стал её капитаном. Появились хорошие деньги. Они сняли дом, купили машину, и так далее... Ленка поклялась, что не знала о том, что муж перевозит наркотики. - Я посмотрел на капитана. Дядя Миша слушал, постукивая пальцами по столу. - Иногда он брал её с собой на яхту. Она думала - это красивый отдых, а они так прикрывал перевозку наркоты. Семейная пара путешествует! В очередной раз пришли на этот остров, она случайно услышала разговор о героине и всё поняла. К тому времени, Лена уже хорошо знала испанский язык. Она устроила ему скандал, - сказала, что вышла замуж за него, не для того, чтобы всю жизнь провести в тюрьме! В Америке, да и у нас за это дело дают очень большие сроки. Он обещал, что всё бросит, когда отдаст долги, за дом, машину и всё барахло, которое они набрали. Ленка заявила ему, что, вернувшись в Америку, подаст на развод и уедет на родину. Утром он ушёл с тремя охранниками, а через час, их старший - Гарри, сказал ей, что Педро серьёзно пострадал в драке, - получил несколько ножевых ранений и его срочно отправили на другой остров, где есть врачи и больница. На другой день ей сообщили, что мужа спасти не удалось. Лена просила отправить её в Америку, но Гарри заявил, что Педро должен много денег и она будет их здесь отрабатывать. Так она осталась на острове. Вместе со старой китаянкой готовила пищу охране и рабочим. Дальше - вам известно! - закончил я. - Ленка нас не подведёт! Это я просил её - обрадоваться встрече с мужем! Иначе он бы не поверил нашим рассказам! - горячо воскликнул я, бросив нехороший взгляд на Игоря. - Никто её в беде не оставит! Будем ждать - как обещали! Русские своих, да и не только своих - не бросают! - успокоил меня капитан. - Давайте обсудим сложившуюся ситуацию, - устало вздохнув, предложил капитан. - Первое: То, что эти морские гангстеры разбили компас, забрали навигационные карты, повредили двигатель и паруса, а нас оставили в живых - большой плюс! Возможно, Педро Кастро сказал своему боссу, что я не только ректор, но и депутат Верховного Совета, а тот решил, - исчезновение нашего корабля со всем экипажем и депутатом Верховного Совета поднимет слишком много шума. Связи с островом у них нет, - тут, спасибо, Саша постарался. Мы тоже без связи, а теперь и без рации. Поэтому, пока они не придут на остров и не узнают, что произошло, - с этой стороны опасность нам не грозит. Второе: В соседней бухте снимают кино. Освобождение членов нашей команды и побег девушки они могут отнести на их счёт. Пока будут разбираться - пройдёт достаточно времени. Третье: Мне кажется, эта девочка, хоть и запуталась в своих любовных историях, - говорила правду. Будем надеяться, что у неё получится наш трюк с наркотиками. Главное: Непонятно, почему они оставили нам паруса на мачтах? Возможно, уверены, - мы далеко не уйдём, и не успеем заявить в полицию о разбое. Я имею в виду поломку рации, компас, двигатель и запасные паруса. Вероятно, бандиты знают что - то, чего не знаем мы! - капитан оглядел присутствующих. - Возможно, они получили серьёзное штормовое предупреждение и нам нужно быть готовым к шторму! Какие будут мнения, возражения и предложения? - Все молчали. - Что тут говорить! Девушку будем ждать, двигатель и рацию ремонтировать, паруса - штопать! - огласил общее мнение Геральд Петрович. - Так и решили! - дядя Миша встал. - Саша, Игорь - готовить завтрак! И чтобы без этих боксёрских поединков! Пожмите друг другу руки! - Мы молча сделали это. - Каждому заниматься своей работой! - Юра взялся за двигатель, Ульяныч - паруса, Геральд и Георгий - рацию, капитан - за компас. Мы поставили варить гречку с тушёнкой и, чтобы не мешать командирам, поднялись наверх, готовить салат и бутерброды. - Забудь! Я же не знал, что это ты ей сказал, чтобы она повесилась на шею этому бандосу. А валить отсюда нужно - реально! Судя по их мордам и оружию, эти 'бамбино мафиози'* шутить не будут! - оправдывался Игорь, пока мы шли на бак. - Ладно, проехали! - Ты тоже извини, а на будущее фильтруй базары и смотри за трассой! Мы закурили и в темпе принялись, я - за бутерброды, Игорь - салат. Глава 22. Дневник. Август. 17-г. ... - Подогрей воду для Джойса! - крикнул мне Патрик. Я поставил чан с водой на печь и вышел на палубу. Море после шторма успокоилось. Мёртвая зыбь* слегка покачивала 'Чёрную чайку'. Свинцовое небо, касаясь её мачт, пыталось раздавить пиратский корабль своей непомерной ненавистью и тяжестью. Порывы ветра трепали взятые на рифы* паруса. Бригантина лежала в дрейфе, и, как узник, ожидавший приговора, обречённо ждала своей участи. - Скоро ты там? - поторопил меня ирландец. - Нагреется - принесу! - бросил я, не отводя взгляд от линии горизонта. - Билли! Поторопи мальчишку! - подал голос Морган. - Всё! Или сейчас, или никогда! - Вода в чане закипела. Выглянув из дверей, я увидел, что Билли (судовой кок пиратов) направился в мою сторону. Намотав на руки тряпки, чтобы случайно не обварить и себя, поднял чан с кипятком, и встал у двери. - Где ты там, требуха акулья!.. - рявкнул кок, заходя. Я шагнул ему навстречу и выпустил из левой руки посудину. - А- а - а!!! - благим матом заорал кок. - Убью, гадёныш! - Я нечаянно! - проблеял я, бросил чан, выскочил на палубу и рванул на корму. Кипяток попал коку на живот и ноги. Подпрыгивая от боли, он выбежал за мной, истошно вопя, требуя доктора, и осыпая меня угрозами. Всегда что - то идёт не так, как думаешь! Патрик, звериным чутьём унюхав опасность, вытащил пистолет и, подталкивая доктора дулом в спину, двинулся к орущему коку. - Поймаю, изрублю в куски и скормлю чайкам! - визжал разъярённый повар. - Пристрели эту крысу! - крикнул он Патрику, когда тот и доктор подошли к нему. Рыжий негодяй навёл на меня пистолет и выстрелил! Пуля, звенящей осой просвистела у меня возле уха и, отколов небольшую щепку, попала в мачту. Щепка врезалась мне в щёку. Я ойкнул, схватился за лицо и присел. Пират довольно захохотал. И тут Ливси, осматривающий кока, выхватил у него из - за пояса пистолет, мгновенно взвёл курок и навёл на ирландца. Грохнул выстрел. Патрик, неодумённо хлопая глазами, остался стоять. 'Промахнулся!' - от злости я, что есть силы, ударил кулаком по мачте. - Морган! - крикнул Ливси указывая на место, откуда наблюдал за происходящим старый пират. Все, и я в том числе, непроизвольно оглянулись. Том Морган, верный друг Сильвера, медленно сползал по трапу, схватившись обеими руками за грудь. Доктор Ливси подскочил к ирландцу и подставил к горлу нож. - Одно движение - ты труп! - прошипел он ему в ухо, и выхватил у него из за пояса саблю. - Сидеть тихо, не двигаться! - Ливси толкнув бандита в сторону кока. - Тебя тоже касается! - Доктор направил клинок в сторону Билли. Тот глянул в яростные глаза врача, и, видимо догадавшись, что тот два раза повторять не будет, медленно опустился на палубу. - Джим, ты живой? - Да! Живой! - Я подбежал к Ливси. - Принеси шкерты* и пару пистолетов. Посмотри в каюте Моргана или этих мерзавцев. - Пираты ошеломлённо молчали. Первым пришёл в себя кок Билли. - Доктор, у меня разрублена правая рука и ваш, он хотел назвать меня бранным словом, но видимо передумал, и сказал, - парень обварил меня кипятком! - Я тебя вылечу, мерзавец! Для виселицы! - бросил злой взгляд на него доктор. Я быстро нашёл, и принёс требуемое. Ливси взвёл курки на обоих пистолетах и навёл их на разбойников. - Свяжи их спина к спине и за горло! - приказал он мне. - Ирландцу - руки и ноги. Руки - сзади! Кто дёрнется - труп! - с вежливой улыбкой английского аристократа, закончил доктор Ливси. - Слышь! - обратился ко мне Игорь, - продолжая мастерить очередной бутерброд с гусиным паштетом. - Почему они вместе с документами не помыли* твой 'Panas*' и наши фотоаппараты? - Забрать - не забрали, а раскурочили! Суки! - Я зло плюнул за борт, чего раньше никогда не делал. - Ленка, видимо, помешала! Если бы она увидела наше барахло у них на яхте, то сразу же высказала мужу, всё, что о нём думает! Я от неё такого бы не хотел услышать! Не только уши, - крышу снесёт! Судя по всему, законный 'Педрило'* - уже имел возможность её послушать! Вот, и предупредил своих налётчиков, чтобы ничего, кроме навигационных и наших документов не брали. А разбили - потому что козлы колониальные! Мало их англичане, испанцы и французы иностранным языкам* учили! - Я думаю, они нас не грохнули по той же причине! Твоя Ленка - живой свидетель! А её 'Кастрат'* на неё серьёзно запал! - Гоша ехидно глянул в мою сторону. - Бл -- ь! - У нас же гречка!.. - Я рванул на камбуз. - Ну, что! - Еле успел!.. Ещё минута и нас бы утопили не бандиты, а наши два 'Г!' У них и так изжога от этих приключений, а тут ещё мы - с подгоревшей кашей! Давай, ты накрываешь поляну*, я - на раздаче! - Завтракали быстро, и молча. Капитан первым закончил чаепитие и оглядел присутствующих. Лица команды от счастья не сияли! Вздохнув, он повернулся в мою сторону. - Саша, ты заглядывал под пайолы*? - Уже бегу! Всё цело Михаил Иванович! - Принеси одну красненькую, чтобы снять стресс! - Может - две! А - то на семерых - маловато будет! - Одной для пятерых - достаточно! Вы с Игорем оштрафованы за неуставные взаимоотношения!* - Ладно! - весело согласился я. - Как пел Высоцкий: '... А мы, и чаем обойдёмся!..'* - Вот, вот! - сразу оживился Гера. 'Пей вода, ешь вода...'* - Да, ладно, Геральд Петрович! - перебил его я. - Мы этот мотивчик с детства оч, хорошо помним! Можно мы чаем на палубе по злоупотребляем? Все заулыбались. - Я - не против! - Гера милостиво махнул рукой. Быстренько убрав со стола посуду, мы выползли на бак*. - Саныч! У тебя эти 'морские пираты' бабло* забрали? - Так же, как у всех. - Это потому, что все не предусмотрительны! - Игорь снял кроссовок, носок и достал из него, завёрнутые в целлофан, сто баксов*. - Видел! - гордо помахал он пакетиком. - В первом же порту валим в ближайшую бодегу*. Командиры - пролетают! - Ты что - дурак? Сегодня не налили, завтра нальют! А кэш* надо Мастеру* отдать! Ему виднее - где и на что потратить! - Это моя личная заначка! - взвился Гоша. - Що ты опять начинаешь!? Моя - твоя! Мы сейчас не в кабаке, а в жопе! - Ты думаешь, Мастер сам что - нибудь не придумает? С его - то депутатскими возможностями!? - Думает пусть Карл Маркс и его кореша! У него борода большая и кудрявая! Мастер должен быть в курсах, что у нас есть свободная сотка. Ты же видишь - в каком мы дерьме!? - Да, я не против! Просто!.. - Тему закрыли, - сказал я, вставая. - Давай вымоем эту грёбаную* посуду, выпьем чайковского*, и покурим. А - то, когда Ленка нарисуется*, нам будет уже не до этого. Дневник. 17--г. Август. ... Даже не знаю, как начать!.. Хочется только выть и кричать! За что? Почему? Погиб прекрасный человек! Наверное, лучший из всех, кого я знал после смерти моего любимого отца, - доктор Ливси. Я сейчас сижу и пью вино. И ничем не могу остановить слёзы! Я - мужчина, джентльмен, а плачу, как ребёнок. Нет сил писать!.. Может - позже!.. Завтра... Глава 23. Вышли подышать свежим воздухом командиры. - Что с двигателем? - поинтересовался у Юрия Петровича капитан. - Не всё так плохо! Вырваны провода, повреждены свечи, ещё кое - что, по мелочам. У нас есть ремкомплект. К тому же, этот двигатель я устанавливал лично. Скорее всего,- мы поедем, а не только пойдём с теми тряпками*, что остались - Ульяныч? - У меня - плохо! На всех парусах минимум четыре глубоких пореза на всю длину мешка. В развёрнутом виде будет более восьми дыр размерами около метра. Без машинки - качественно не зашить. Два - три шквалистых порыва и они расползутся на всю площадь паруса. Да, и что это за нищенский вид?.. - К сожалению, мы сейчас не в том положении, чтобы следить за внешним видом парусов, Нил Ульяныч, - дядя Миша покачал головой. - Я восстановлю штормовой трисель. У меня есть в запасе один, - рваный и латаный. Пойдёт на заплатки. - Ты посмотри, какие паруса пострадали меньше. Нам бы ещё один комплект! - Сделаем, Миха! Вон, у меня какие бойцы! - Ульяныч кивнул на нас с Гошей. Мы вытянулись по стойке смирно, глянули друг на друга, и, как на студенческом КВНе, дружно гаркнули, - Служим родной академии и парусному спорту Родины! - Орлы! Морские фрегаты! - Гера подошёл к нам, куражась, пожал руки, и повернулся к боцману. - Нил! - Ты им, случаем, не наливал? Или у твоих соколов есть своя заначка? - Чего это вас, Геральд Петрович терзают необоснованные подозрения! Мы от солнца и горячего чая перегрелись! Смотрите, - какая погода стоит! А тут ещё чай! Вот мы и отчаялись! - мгновенно отреагировал я. - Да я шучу! - засмеялся Гера. - А у нас просто хорошее послеобеденное настроение! - Что с рацией, Геральд? - остановил всеобщее веселье капитан. - Грустнее не бывает! - Ясно! Значит мы без радио! - Ну, почему же! Вон, Санин ящик* дружки его подруги разбомбили! Там много ценных деталей! Попробовать можно. - Я его дома в ремонт отдам! А то, вдруг вы и рацию не сделаете, и мой 'PANAS' угробите окончательно! - бросился защищать я свою собственность. - Хочешь, за свой металлолом с первого раза зачёт по судовождению! - вроде бы на полном серьёзе, предложил Геральд. - Заманчиво, но маловато будет! - хитро сощурившись, протянул я. - И на штурманскую практику в хороший рейс устроим, - улыбнулся капитан. - ЙЙЕЕСС! - я, аж подпрыгнул. - Я бы и так отдал, - начал, было, я, но Мастер меня остановил. - Мы знаем. Компас у нас будет. Давайте - за дело! - Игорь иди в форпик* и выброси нам для начала геную*, - попросил Ульяныч. Командиры беседовали, я направился на бак.* Присел у фор - люка* и, ожидая, пока Гоша найдёт нужный парус, стал, думал о Ленке. 'Как она там? Может, увидев своего гламурного мачо,* решила с ним остаться!.. Выброси из головы эту чушь!' - приказал я себе. - Ты чего там, уснул! - раздался недовольный голос Игоря. - Открывай окно - лови гранату! - Я открыл люк и принял стаксель.* Дневник. Сентябрь. 17-г. ... Я немного успокоился. Сейчас попробую описать, как это произошло. Когда я принёс пистолеты и линьки*, чтобы связать разбойников, они сидели у двери камбуза. Ливси взял у меня оружие, проверил, заряжены ли оно, взвёл курки и приказал пиратам сесть спина к спине, а мне - намотать побольше верёвки на их шеи. Потом я связал ноги коку и руки Патрику. Рыжему дьяволу руки связал за спиной. Ирландец грязно ругался, угрожая мне и доктору. При этом очень громко кричал! Когда мы поняли, для чего он это делал - было поздно! Разбираясь с ирландцем и коком, мы совсем забыли про ещё одного негодяя, - матроса Бена Кларка, которому доктор ампутировал ногу. Это была роковая забывчивость. Услышав крик Патрика, что "никакие гнилые шкерты* его не удержат, он сначала перегрызёт их, а потом мне и доктору наши тощие горлянки", Бен выглянул из кубрика. Увидев, что происходит, нашёл пистолет, выбрался на палубу, и навёл его на доктора. Ливси в это время стоял к нему спиной, а я, только что начал связывать ноги Патрику. Видимо, интуиция помогла нашему благородному врачу. В последний момент он обернулся, увидел Бена и выстрелил. Грохот двух пистолетов слился в один. Бен и доктор упали. Ирландец тут же сильно ударил меня ногами в грудь, и я отлетел к борту. Бешено мотая головой, пытаясь освободиться от верёвок, он орал, изрыгая такие грязные ругательства, что ни одно из них я никогда не смогу повторить, а тем более написать здесь. Патрик крикнул коку Билли, чтобы тот помог ему снять с шеи путы. Из - за сабельной раны правой руки я не стал его связывать. Кок начал распутать мои узлы левой. Я подполз к доктору. Он был ещё жив. - Убей их, Джим! - прохрипел он. - Убей, иначе они убьют тебя! И отдайся воле Господа! - Кровь пошла у него горлом. - Прости, что так получилось, и ты оказался здесь!.. - это были его последние слова. Я обернулся, когда Билли уже размотал линьки* на шее и принялся развязывать Патрику руки. - Не надо, мистер Хэнк! - попросил я его. Не обращая на меня внимания, он продолжил своё дело. Взяв из руки мёртвого сэра Ливси второй пистолет, я навёл его на ирландца и, как можно твёрже сказал, - Я буду стрелять! - Давай, давай, слизняк - стреляй! - заорал на меня Патрик, а коку, - быстрей Билли, чего ты возишься, как портовая шлюха! Я ещё раз крикнул, что буду стрелять, но кок уже освободил Патрика и тот вскочил на ноги. Я нажал на курок. Пират удивлённо глянул на меня, потом дотронулся до места на груди, куда попала пуля, посмотрел на кровь на ладони и бревном упал на палубу. Тут уже, как дикий вепрь, зарычал кок Билли. Он сразу же начал распутывать ноги, а я вспомнил уроки нашего доброго китайца Ли. Крутанувшись на месте, с такой силой и ненавистью врезал ногой негодяю в его мерзкую физиономию, что его голова, мотнулась в сторону, как у тряпичной куклы, а изо рта хлынула кровь. Пират обмяк и затих. Глава 24. С ремонтом парусов и двигателя провозились до полудня. Как я и ожидал, рацию Гера отремонтировать не смог, а мой аппарат угробил окончательно. Капитан восстановил компас. Юра сказал, что после обеда попробует запустить движок. Решив порадовать руководство, мы приготовили обед из трёх блюд. Конечно, это была не Ленкина кухня, но всем понравилось и нас благодарили. Благодарили, но не налили! Правда, и себе не стали. Сытые и довольные все выползли на палубу. Дядя Миша осмотрел горизонт в бинокль, но Ленки видно не было. Потом смотрел я, - в надежде, что у меня зрение лучше, и я её замечу первым. Море сверкало, как огромная, отполированная линза, переливаясь всеми цветами радуги, такими, нестерпимо ярко синими, словно его раскрасил маленький ребёнок. Не верилось, что недалеко находиться яхта, на которой уплывает в неизвестность моя любимая, у нас - гора неприятностей и неизвестно, чем они закончатся! На другом краю света, - родной дом, родители и друзья! Где - то рядом, чёртов остров, вернувший мне любовь и надежду, и снова безжалостно отобрав! 'Всё будет хорошо и никак иначе!' - начал я, как мантру, уговаривать себя. 'Всё будет хорошо! Иначе, - зачем это всё! И остров, и её побег от мужа!..' - Давайте, попробуем запустить двигатель, - предложил Юра. - Это дело, - согласился капитан. - Вы оставайтесь здесь, а я попробую. Дневник. Сентябрь. 17---г. ... Пока Билли не пришёл в себя, после моего 'китайского' удара, я крепко связал ему руки за спиной. Зарядил пистолеты, и взял нож Моргана. Остальное оружие и абордажные сабли пиратов выбросил за борт. Сел напротив повара и стал ждать. Вскоре, кок застонал, дёрнул головой и открыл глаза. Недолго повозившись и поняв, что освободиться, не удастся, он с ненавистью уставился на меня. - Ну, что собираешься делать, парень? Судя по всему, нас осталось двое! Да! Никогда бы не подумал, что плюгавый докторишка и сопливый молокосос смогут такое! Мы с Морганом, Патриком и Джойсом прошли сотню кровавых схваток, потопили и сожгли с десяток кораблей!.. Так глупо!.. - Кок выругался. Я молчал. - Давай, щенок! Стреляй! Всё равно ни тебе, ни мне отсюда не выбраться! Или нас опрокинет волна, при первом же порыве свежего ветра, или я убью тебя, если ты меня развяжешь! - Послушайте, теперь меня, мистер Скотт, - едва сдерживая ярость, начал я. - Вы и ваши приятели - ублюдки, - не удержался я от крепкого слова, - убили всех моих друзей и всю команду 'Испаньолы!' - Я, не задумываясь, пристрелю вас, как сделал это с Патриком. На ваших руках столько невинной крови, что Всевышний простит мне этот грех. Но, если вы хотите остаться в живых до справедливого суда, который будет на берегу, - я вас туда доставлю. Я немного знаю штурманскую науку. Могу определить координаты и проложить курс. Одному сложно управлять парусами. Почти невозможно. При свежей погоде корабль мне не удержать, и, вероятнее всего, мы погибнем. Но если вы будете стоять на руле - у нас будет шанс! Небольшой, но всё - таки шанс! Если повезёт - встретим какое - нибудь судно. Всё оружие, сабли и ножи, включая судовые, я выбросил в море. Стоять у руля - будем по очереди. На время своей вахты, я буду закрывать вас на камбузе. - Поток площадной брани облил меня с головы до ног! - Думайте мистер Скотт, я подожду! - спокойно сказал я, и, повернувшись, подошёл к убитому доктору Ливси. - Надо всех похоронить по правилам. Зашить в парусину и отдать морю, - неожиданно подал голос кок. - Я не боюсь смерти! Сотни раз смотрел ей в глаза! Скоро сам буду там, где мои братья! Развяжи меня. Пока мы не придём на берег, - я тебя не трону!-Посмотрев на Ливси, и на мёртвых разбойников, я кивнул. - Сейчас принесу парусину! - Билли Скотт, судовой повар, пират и убийца проводил меня долгим, изучающим взглядом. Двигатель завёлся с первой попытки. Довольный Юрий Викторович вышел на палубу. - Гип - гип, ура! - крикнули мы с Игорем. Команда нас дружно поддержала. - Ну, теперь легче! Ждём девушку и,... - дядя Миша не успел закончить фразу. Мощный взрыв потряс 'Морскую леди', оторвал корму, и отбросил её метра на три в сторону. Все попадали с ног, устоял лишь капитан, схвативший за ванты. - Плотик и лодку на воду! - крикнул дядя Миша. Мы с Гошей нырнули в фор - люк и быстро выбросили на палубу спас средства. Подбежав к столу капитана, я забрал из него все бумаги и паспорт Ленки Мухиной. Кокпит и корма горели. Вода быстро заливала покалеченную шхуну. Быстро подкачав плотик и лодку, мы загрузили в них н/з*, фальшфейеры* и покинули шхуну. Капитан и Ульяныч сели в лодку, все остальные - на плотик. Отойдя от горящего корабля метров на двадцать, мы остановились. - Что это было? - спросил капитан Юру. - Похоже на мину или пластиковую взрывчатку. Я осматривал только двигатель. Никаких посторонних предметов. Возможно, мина была с часовым механизмом и где - то хорошо спрятана! Я с этим не знаком! А может что - то упустил, не досмотрел!.. - Вот почему нас так легко отпустили! На случай, если бы мы нашли взрывчатку, они порезали паруса, сломали двигатель и забрали навигационные карты, - резюмировал Геральд Петрович. - Теперь нам остаётся только ждать Сашину подругу и молиться Богу. - Не сей панику, Гера! - подал голос Георгий. - Не в таких передрягах бывали! - Мы с Гошей с интересом повернулись к нему. Однако, в каких он бывал передрягах, Георгий уточнять не стал. Наша прекрасная 'Леди' пылала огромным, жарким факелом! Языки пламени добрались до флага. Он вспыхнул алой гвоздикой, оторвался от флагштока и раненой птицей полетел в нашу сторону. Положив дневник на спинку дивана, я потёр уставшие глаза и зевнул. 'Да!..' - подумал я. 'Не повезло команде 'Испаньолы', да и пиратам с 'Чёрной чайки!' Значит живы остались только Джим Хокинс и пиратский кок. Интересно, что стало с Сильвером и его бродягами? Нашли они оставшиеся клады? Что за странно одетого человека с двойной подзорной трубой и неизвестным оружием, делавшим сразу несколько выстрелов подряд, видел на берегу доктор Ливси? Очень похоже на автоматную очередь! В те времена такого оружия не было! Двойная подзорная труба - это бинокль! Что если, в соседней бухте не кино снимали, а пираты Сильвера атаковали реальную 'Испаньолу?' Да, нет! Как они там могли оказаться? Хотя, если принять во внимание разговоры о 'Бермудском треугольнике', телекинезе, путешествиях во времени и тому подобной чепухе - почему бы и нет! Они и мы попали в аномальную зону, и в одно время оказались у острова... Я нашёл это место в дневнике и ещё раз перечитал его. Если наша 'Леди' переместилась в пространстве, то они и во времени, и в пространстве! Фантастика! Стругацкие* - отдыхают! Бросив дневник Хокинса на журнальный столик, я повернулся на спину и закрыл глаза. Представляю, какое сражение развернётся между современными бандитами и такими же мерзавцами из семнадцатого века!' Бессонная ночь властной рукой прервала мои рассуждения, и волны странных сновидений накрыли меня с головой. Глава 25. Он был утонченных манер человек,* Не резал людей, не топил корабли. Он был - капитан Джек! Мы часто понять его не могли.* Он был - джентльмен Джек! Он очень любил приключения, Джек! Моря, паруса и сражения! Однажды он нас покинул навек, И нет ему воскресения!.. Его знали братья на всех морях, Но нет его, нет с нами! Лишь ветер теперь о нём песни поёт Под чёрными парусами. Прощай, Джек! Джентльмен Джек! До встречи в аду! До встречи! Прощай, Джек! Джентльмен Джек! До встречи, Джек! До встречи! Моряк, напевавший старую пиратскую балладу, страдал полным отсутствием музыкального слуха. Рядом с ним шагал высокий парень лет двадцати: рыжий, патлатый и худой, как жердь. На плечах он нёс тяжёлый мушкет, на приклад и дуло которого опирался обеими руками. Песня ему нравилась, и он слушал её, открыв рот. Периодически он поправлял два пистолета, торчавшие у него за поясом. Кроме того, у бедра патлатого болталась кривая абордажная сабля, зазубренная с обеих сторон. Исполнитель пиратской баллады вооружён был намного скромнее. Итальянская "скьявоне", с медной головой свирепого льва на эфесе и кинжал с серебреной инкрустацией на ручке обозначали его статус среди равных. Ничего огнестрельного он с собой не носил, видимо привык рассчитывать лишь на свои навыки владения тем, что есть. Эта 'сладкая парочка' замыкала небольшой отряд пёстро одетых мужчин разного возраста, с таким же примерно оружием, медленно поднимавшийся на поросший жухлой травой, холм. До вершины осталось ещё далеко. Группа только что вышла из тропических джунглей, зелёным морем, плескавшихся у его подножия. Солнце стояло в зените. Полуденная жара угомонила птиц, и лишь редкие порывы ветра приносили прохладу тяжело дышавшим мужчинам, идущим к неведомой цели. Из густых зарослей, неровной дугой прижавших жёлтый песок, вышел человек. Голова его была повязана чёрной банданой, за спиной - короткоствольный автомат. Подойдя к кромке прибоя, он поднёс к глазам бинокль, посмотрел сначала по сторонам, затем уставился на море. Через минуту, повернувшись к лесу, махнул рукой. На берегу появилось ещё пятеро вооружённых красавцев, трое - латиносы, двое, судя по всему, китайцы. - Гарри, корабль уходит! - Человек, к которому обратился наблюдатель с биноклем, подошёл к нему. - Что это были за клоуны? - Одеты и вооружены, как пираты. Может, решили здесь кино снимать! Осматривали берег. Им здесь не понравилось, - ушли искать другое место. - Артисты это или контрабандисты - всё одно! - сквозь зубы процедил тот, кого назвали Гарри. - А если вернуться? Оборудуем постоянный пост. Надо осмотреть ближайшие бухты на этой стороне острова. Они могут обосноваться где - нибудь поблизости и обнаружить наше производство. Хосе, ты остаёшься и наблюдаешь. Мы на базу. - Человек с биноклем кивнул. Гарри и остальные скрылись в чаще. 'Бум! Бум! Бум! Бум! Бум! - гулко разнеслось над опустевшим берегом. Оставшийся резко обернулся!.. 'Бум!' - Я открыл глаза. 'Бум!' - ещё раз пробили часы на книжной полке. Вздохнув, я встал с дивана, спустился на первый этаж и заполз в душ. 'Наверняка это дневничок Джима Хокинса такой сон навеял', - подумал я, изгоняя остатки странных видений контрастным душем. Завтрак. Поджаренные охотничьи сосиски, мустарб*, бородинский хлеб, томатный сок. Жена увезла наших 'гвардейцев' к бабушке на другое море, хотя, от нашего дома до нашего моря пять минут по прямой, и десять в обход. Я поддержал её решение отправить сыновей к старикам. Во - первых: бабуля получит горы удовольствия и адреналина, за тот месяц, что они проведут у неё в гостях. Надеюсь, инфаркта она избежит! Во - вторых: там море другое - тёплое! У нас вода прохладнее. В третьих: по конституции мы тоже имеем право на небольшой отдых от своих "индейцев". Взяв полотенце, я пошёл на берег коротким путём. Если хожу один, иду только так. Дом стоит на обрыве. В своё время, я вбил в скалу хороший металлический штырь, привязал к нему канат, с узлами через каждый метр, чтобы руки не скользили и вырубил в скале небольшие уступы для ног. Две минуты - и на берегу! Пляж у нас маленький: метров десять в длину, пять в ширину. Привёл его в цивилизованный вид я по просьбе жены. Он был завален крупными и мелкими осколками ракушника, ветками деревьев и прочим хламом, который возвращает море земле после каждого шторма. Мусор я сжёг, крупные камни откатил в стороны, появившееся пространство забросал песком, попутно углубив бухту. Правда, после каждого шторма, процедуру приходится повторять. Я бы не стал каждый раз снова корячиться, но жена и дети очень любят это место. С моря к нему можно подойти только на катере или лодке. Мы берём свой 'тузик'* и в обход; через лес и дюны идём в соседнюю бухту; там пологий спуск, дальше на вёсла и плывём сюда. Жена просит установить подъёмник у дома, но времени не хватает. Надеюсь, когда - нибудь, дойдут руки и до этого. Метров в двадцати от берега из воды торчит мощная скала, похожая на человека, выходящего из моря. Я назвал её, Боксёром. На ней также нарубил ступенек. На скале можно загорать без плавок и, конечно же, прыгать с неё. Высотой она около пяти метров, так что все удовольствия мира прилагаются. Пару раз, прыгнув ласточкой и, вполне удачно, прокрутив сальто, я распластался на горячем камне. Солнце с утра не жаркое. Морской бриз приятно ласкает кожу. Упёршись подбородком в локоть, я задремал. ... Тот, кого на берегу называли Гарри, выскочил из своего домика, словно кастрированный бык на арену. Поток брани рекою грязной пены фонтанировал из его оскаленного рта. Перед ним, опустив голову, стоял китаец, которого только что развязали приятели. На все вопросы босса: - кто здесь был, сколько их было, как они выглядели, - китаец только мотал головой, - не знаю, меня оглушили, ничего не видел. - В конце концов, получив мощный удар в челюсть, несчастный снова отправился туда, откуда только что вернулся - глубокий нокаут. - Босс, рабочие разбежались! - сообщили Гарри ещё одну плохую новость. Сплюнув, и послав небу очередную порцию проклятий, он взял себя в руки. - Возможно, это был, кто - то из утренних 'артистов'. Приведите в себя это дерьмо, пнул он лежащего без сознания китайца, - он пойдёт с нами. Мигель, ты остаёшься охранять склад с продукцией. Ты, он ткнул пальцем в стоявшего рядом с ним чернокожего качка, идёшь к Хосе. Дальше - он налево, ты - направо, - до темноты обследуете берег. Мы будем делать то же самое с нашей стороны. Всем взять верёвки. Рабов связывать по рука и ногам, и привязывать к деревьям. В стойло загоним позже. Если встретите 'артистов' - не стрелять. Наблюдать. Если они устраивают стоянку или базу - бегом ко мне. При форс мажоре, - бандиты удивлённо уставились на вожака. - Если вас заметили, или ты, по своей, он нецензурно выразился, неосторожности, столкнулся нос к носу с "этими", говорите, - здесь частная территория, - вы охранники. Но лучше с ними не встречаться! Он угрожающе посмотрел на присутствующих и очухавшегося китайца. Берём воды, продуктов на сутки. У нас серьёзная проблема. Кто - то больно ущипнул меня за ногу. Я дёрнулся, и проснулся. Огромный, как индюк, баклан примеривался к моим конечностям, готовясь снова попробовать их на вкус. - Кыш! Петух гамбургский! - испуганно замахнулся я на чайку. Тяжело взмахнув крыльями, она взлетела, поджала обмороженные лапки, и полетела в сторону мыса. Солнце стояло в зените. Море спало. Ни одна морщинка не портила его умиротворённое лицо. "Сны с продолжением!" - я хмыкнул. За время "тихого часа", кожа на спине и плечах заметно порозовела. 'Надо плыть домой, пока на голове "Боксёра" не появился свеже - поджареный 'цыплёнок табака'. Разбежавшись, я ласточкой улетел в море. Приняв холодный душ, и смазав обгоревшие места вчерашним кефиром, приготовил обед. Те же сосиски, поджаренные в яичнице, тот же холодный томатный сок. Море и вкусный обед расслабили. Появилось непреодолимое желание полежать на спине. Вспомнив о дневнике, я поднялся к себе, включил вентилятор, взял книжечку и завалился на диван. Как там дела у юнги Хокинса? Дневник. Сентябрь 17-г. ...Ноги коку я развязывать не стал. Отрезал для каждого из погибших по куску парусины и положил рядом. Начал с доктора Ливси. Осмотрел карманы, вдруг найдётся что передать его родственникам. Если, конечно у меня будет возможность снова увидеть его и своих близких. Отогнав печальные мысли, я перекатил тело мужественного доктора на парусину и взялся за работу. Билли, до этого молчавший, неожиданно заговорил. - Какие были люди! Они держали в страхе все моря и берег от Тортуги до Ост Индии. Том с дюжиной братьев захватил сорока пушечный фрегат с командой в семьдесят пять человек. - Немного помолчав, кок продолжил. - Никто из нас в детстве не мечтал стать "джентльменом удачи". Мой отец был шорником, мать прачкой в Йоркшире. Что я видел в детстве? Нищету, постоянные ссоры, пьяного отца и слёзы матери!.. Я убежал из дома, бродяжничал, попал в тюрьму. Освободившись, нанялся матросом на купеческий шлюп, который шёл на Барбадос. На острове Эспаньола, шустрый купец, которому я чем - то не понравился, продал меня в рабство французскому плантатору. Сказать, что тот сильно не любил англичан, значит просто молчать. Ты даже представить не можешь, какие издевательства мне пришлось пережить! - Принеси мне трубку и табак, будь добр! - кок исподлобья глянул на меня. Я сходил на камбуз, принёс требуемое, развязал ему руки, и продолжил зашивать в парусину тело доктора. Билли закурил и, попыхивая трубкой, продолжил рассказ о своей жизни. Я сбежал. Но перед этим - убил его. Скрывался в лесу. Там познакомился с охотниками - буканьерами. Два года был помощником одного из них. Они стреляли диких свиней, коз, лошадей; коптили мясо, выделывали шкуры, потом всё это продавали табачным плантаторам или пиратам, заходившим на остров. Один из плантаторов заподозрил, что я - тот, кого разыскивают за убийство их соотечественника. Я ушёл в море с пиратами. У буканьеров я научился хорошо готовить, меня поставили коком. Мы славно погуляли, взяв на абордаж не один десяток купцов и потопив несколько испанских военных галеонов, охотившихся за нами. Я закончил с Ливси, прочитал молитву над его телом и перешёл к Патрику. - Патрик был матросом на 'Дельфине', - Кок сделал несколько глубоких затяжек, раскуривая потухшую трубку. - Их захватили французские корсары. Это были очень нервные и жестокие люди. Для развлечения они привязывали пленников к мачтам и стреляли в них, тренируясь в меткости. Или спорили на бочку рома: кто одним ударом палаша снесёт голову несчастному. Патрику тогда повезло. Его рыжую башку французы решили использовать последней в своих забавах. Но, к тому времени они так перепились, что никто не смог в него попасть и Патрика оставили жить до утра. Ночью он сбежал, - выпрыгнул за борт, привязав себя к пустому бочонку из-под рома. Три дня его носило по волнам, пока ирландский бог не пожалел его, послав корабль капитана Уайта. Уайт уже тогда был известным корсаром. Он взял Патрика к себе в команду. После того случая, Барбаросса, так называли его за рыжую бороду, уже не оставлял в живых ни французов, ни испанцев. - А испанцы здесь причём? - заканчивая зашивать в парусину ирландца, нарушил я молчание. - Испанцы, дорогой юнга, поголовно вырезали всё местное население не только на Гаити, но и ещё много где. Глава 26. Вот так умирает мечта! - подумал я, ненароком взглянув на капитана. Сколько трудов ему и его друзьям стоило осуществить её - построить настоящую, парусную шхуну. Придумали ей красивое имя - 'Морская леди!' Добились разрешения ходить на ней не только дома, вдоль бережка, но и в дальних, сказочных морях по волшебным портам и странам.... Наверное, в детстве они тоже зачитывались 'Бегущей по волнам',* 'Островом Сокровищ'* и 'Пятнадцатилетним капитаном'...* И вот! Безжалостное пламя жадно пожирает самую большую мечту твоего детства, юности, а может и всей жизни... А уже возраст!.. И отсутствие средств!.. И работа!.. И семья!.. Они никогда не решаться, да и не захотят строить другую 'Леди!..' - А почему молчит наш уважаемый матрос и будущий капитан Александр Лангрин, - вдруг обратился ко мне Михаил Иванович. - Приключения продолжаются! - бодро отрапортовал я. - Какие будут распоряжения, капитан Флинт? - Дядя Миша улыбнулся. Он, конечно, знал, что за глаза его так называем не только мы с Игорем, но и всё молодое поколение нашего яхт - клуба. Может быть, он даже знал, что эту кличку ему придумал я... - А что следует делать после того, как экипаж покинул тонущее судно? - это уже влез неуёмный Геральд Петрович. - Устроить ему прощальный салют и подать сигнал о нашей беде другим кораблям. - Приступайте, товарищ будущий штурман! - скомандовал мне капитан. - Гоша, ракетницу! - И в небо улетело три прощальных и тревожных красных ракеты! Прошёл час. 'Морская леди' догорела. На бирюзовой поверхности моря чёрными, раковыми метастазами плавало то, что ещё недавно было таким близким, родным и любимым для семерых мужчин разного возраста, находящихся на двух ненадёжных плавательных средствах. Видимо пожалев наши чувства, морские течения вскоре развели нас из пределов прямой видимости. Между двумя голубыми бесконечностями, небом и морем, осталось только семеро мужчин. Дневник. Сентябрь, 17-г. ...Зашив в парусину Моргана и Джойса, я подтащил их тела к борту и уложил рядом с Патриком. Тело доктора Ливси лежало в полутора метрах от трупов разбойников. Кок Билли ухмыльнулся. - Смерть делает всех равными! - растягивая слова, протянул он. - Нет, Мистер Скот! Нет! - не выдержал я. - Ваши друзья - воры, убийцы и насильники! Свои жизни они прожили в страшном греху! И нет им прощения ни здесь - на земле, ни на небе! И душам их гореть в аду! Пиратский кок с непонятным сожалением посмотрел на меня, покачал головой и... промолчал. - Вы поможете мне отдать их морю? - обратился я к нему. - Негоже отказывать даже самым заклятым грешникам в последней молитве! - не ответив мне, негромко произнёс кок. Я встал у изголовья разбойников и попросил Господа простить их грешные души. Потом прочитал молитву над телом благородного сэра Ливси. Потом серые волны скрыли их всех. Билли на связанных ногах ускакал на камбуз, где я его закрыл. Потом пошёл дождь... Последняя ракета, догорев, упала в воду, и тут, сигнал мощной корабельной сирены, заставил нас резко повернуться в ту сторону, откуда прилетел звук. На горизонте появилась маленькая, быстро увеличившаяся в размерах, точка. Дядя Миша взял бинокль. На плотике и лодке затаили дыхание. Через минуту, длившуюся целую вечность, капитан, обратился ко мне. - Саша, твоя подруга должна возвращаться на надувной лодке? - Да. - Мастер опустил бинокль. - Это прогулочная яхта. Возможно другая. А может быть это 'наши островитяне!' - Все обречённо переглянулись. Вскоре капитан сообщил, что яхта того же класса и под американским флагом. - Ничего! - начал я. - Они здесь нас топить не станут - у них Ленка свидетель. Отдохнём немного на острове, если что, а там Ленка поможет, - сдаст их 'фебрилам'*. - А ты уверен, что она поменяет спокойную и красивую жизнь на свободе со своим мачо* на, пусть и недолгую, но полную приключений жизнь в американской тюрьме? Её по-любому привлекут, как соучастницу! - ехидно проблеял Игорь. Я промолчал. - Я думаю её, как и нас, с острова больше никогда не выпустят, - подал голос, всегда молчаливый Георгий Николаевич. Повисла напряжённая тишина. - Ничего! - снова начал я. - Сейчас там снимают кино. Это процесс долгий. Значит, кроме мафиози, к ним заходят и цивильные корабли. Как - нибудь мы сумеем сообщить киношникам, что твориться на этом острове... - Как - нибудь, когда - нибудь! - передразнил меня Игорь. - Чудо бывает только в кино и в сказках! - Не плачь, Маруся! Я - Дубровский! Прорвёмся! - Прекратите сейчас же! - оборвал меня Геральд Петрович, также смотрящий в бинокль на приближающуюся яхту. - Нашли время! - Дневник. Сентябрь. 17-г. ... Вооружившись двумя пистолетами и двумя кинжалами, я пошёл на камбуз договариваться с Билли о совместном плавании. Постоял немного у дверей, и передумал. Спрятав в надёжных местах кинжалы и один пистолет, я привязал к бедру правой ноги небольшой кухонный нож, что ранее передавал доктору Ливси. Это на крайний случай. Если я приду вооружённый до зубов, опытный разбойник подумает, что я его боюсь и только посмеётся надо мной, как над трусливым мальчишкой. А так - один пистолет. Он безоружен и у него практически не работает одна рука. Я показал, чего стою, застрелив Патрика и продемонстрировав, что владею неизвестной ему и очень эффективной восточной борьбой. 'Челюсть у него, наверное, до сих пор болит', - злорадно подумал я. И потом - нас осталось двое. Ни он, ни я в одиночку с бригантиной не справимся. "Допустим, - я остался один", - начал я рассуждать. "Закрепляю рулевое колесо, чтобы корабль не рыскал. Все паруса сейчас взяты на рифы. Беру сектант - определяю местоположение. Потом прокладываю курс. Как это делать мне показывал Абрахам Грей. Но всё это я знаю только теоретически, а там - столько тонкостей!.. Поправки разные... Хорошо. Затем ставлю один трисель и бизань. А если по курсу, который нужен мне придётся идти галсами?* Кто будет работать с парусами? Я смогу плыть только на попутных ветрах? А если эти попутные приведут меня назад к этому проклятому острову? Так что, куда я поплыву и приплыву известно только Богу. Да и приплыву ли вообще? Первый же небольшой шторм может навсегда перечеркнуть мои планы. А вот вдвоём наши шансы увеличиваются вдвое, а то и втрое. Моя единственная надежда - встретить корабль. Кока Билли - наоборот! Ему, как и любому человеку, герой он или трус не хочется закончить жизнь в петле. Поэтому он будет мне помогать до тех пор, пока мы не увидим берег или не встретим корабль. И вот тогда он обязательно попытается убить меня или сбежать. Зря я ему сказал, что донесу на него, когда мы придём на берег. Впрочем - он и так понял! После убийства моих самых близких друзей - молчать я не стану, и ему предстоит встреча с законом. Результат её - известен. Будем играть в открытую, и да поможет мне Бог!" Закончив записи, и спрятав дневник за картину, я снова направился к камбузу. Глава 28. - Они там что? - решили нас утопить!? - перепугано воскликнул Игорь и, оттолкнув Геральда, сидящего у входа, прыгнул с плотика в воду. Белоснежная красавица наркодельцов на полном ходу летела прямо на нас. Мы остолбенели! Или, можно сказать, - нас всех, за исключением Игоря, парализовало. Неожиданно, на яхте демонически завыла судовая сирена и корабль, заложив крутой вираж, в пяти метрах от нас, ушёл в сторону. - Вот, с-суки! Жаль, мы выбросили автомат того урода с острова, я бы им сейчас устроил 'встречу в верхах, на высшем уровне!' - зло ругнулся я, глядя, как корабль, по широкой дуге снова разворачивается в нашу сторону. Георгий Николаевич посмотрел на меня и улыбнулся. - Ты кем по звнию в армии служил? - вдруг не к месту поинтересовался он. - Сержантом. А что? - Заметно! - он снова улыбнулся. Кстати, ни я, ни Гоша, как - то не поинтересовались, - кто он и откуда. Но то, что "ГН' не с нашей академии - точно. - Чего сидите? Прыгайте! - заорал Игорь, активно отплывая подальше от плотика. - Эти мудаки сейчас снова попрут на вас! - Никто не пошевелился. На яхте заглушили двигатель и она, завершив разворот и замедляя ход, двигалась в нашем направлении. Немного изменив курс, прошла недалеко от нас, и снова начала разворот. - Они там что пьяные или обкурились? - в сердцах бросил дядя Миша. Яхта в очередной раз повернулась и, не дойдя трёх метров до нас, наконец - то, остановилась, закачавшись на поднятых ею волнах. Дневник. Сентябрь. 17--г ... У камбуза меня ожидал большой сюрприз! Я почувствовал, что пахнет чем - то вкусным, а именно - жареным мясом. Заглянул в иллюминатор и увидел Билли, сидевшего у стола и чистящего картошку. В руках у него был большой нож для разделки мяса. Причём, работал он раненой рукой! Крепко связанные мною ноги Билли - свободны. Порезанные линьки* валялись рядом. Чёрт! Я же все ножи и оружие разбойников выбросил за борт! Видимо у него на камбузе есть свой тайник! А там могут быть и пистолет, и кинжал, и палаш! В груди у меня похолодело! Наверное, почувствовав мой взгляд, кок обернулся, и, улыбнувшись, махнул мне рукой с ножом. - Заходи, парень! Присоединяйся! Пора готовить обед. Глава 29. - Привет, мальчики! Скучали? - С этими словами на палубе появилась Ленка. Изобразив, очень даже соблазнительную позу, она с довольной улыбкой, помахала нам ручкой. - Ну, ты даёшь! - от изумления и негодования у меня перехватило дыхание. - Ты же нас чуть не утопила! Где твой муж, его босс и 'налётчики'? - У команды - 'тихий час!' Я не сразу поняла, как тормозить этой штукой! - добавила 'Муха', виновато разведя руками. - А так, я сделала всё, как ты мне говорил! - Мы уже подгребли к яхте, а Игорь даже успел на неё забраться. - Я всем связала руки и ноги! - продолжала тараторить Ленка. - А потом поплыла к вам. Муж показывал мне, как управлять яхтой в море, а как тормозить - не показал! А лодкой с двигателем я управлять не умею! Вот я и подумала!.. Приплыву к вам на яхте! И никак вас найти не могла! Потом увидела дым! Подумала - вы мне сигнал подаёте! А вы что - нечаянно сожгли свою шхуну? - Не мы, а твой дорогой "мачо"! - перебил я её болтовню. Он нам мину оставил на память о нашей 'счастливой' встрече! - Ленка побледнела! - Ладно!- Я обнял её, нежно погладив, любимые, пахнувшие морем, волосы. - Всё нормально! Ты нас спасла! Всё худшее позади! - Командиры уже поднялись на борт 'Ангелины' - яхты наркобарона. Дядя Миша начал отдавать распоряжения: нам с Игорем и Георгию Николаевичу проверить; - хорошо ли связаны бандиты, осмотреть корабль, собрать оружие и взрывчатку, Юре - найти документы, Ульянычу - проверить состояние надувной лодки, Геральду - подать сигнал 'СОС!' Только Ленка осталась не при делах! Заметив это, дядя Миша попросил её приготовить всем кофе. - Мне без сахара! - предупредил 'Муху' Георгий. - А мне - без снотворного! - пошутил Геральд, скрываясь в каюте. Минут через десять все, кроме Геральда, снова собрались на верхней палубе. Мы с Гошей притащили оружие. Юра сказал, что ничего интересного не нашёл, так как все документы, по - видимому, в сейфе. - Я знаю шифр! - подала голос 'Муха'. - Если, конечно мой бывший муж его не поменял! - Слово 'бывший' приятно обласкало мне слух. - Хорошо! - дядя Миша кивнул. - Сходите с Юрием Викторовичем! Шифр остался прежним. Чрез пять минут, Юра передал капитану пачку каких - то бумаг и что - то шепнул ему на ухо. - Там были деньги! - громко объявила Ленка. - Это моя доля имущества. Я, пока ещё, состою в законном браке с Педро Кастро! Это моя маленькая компенсация за всё! - Мы переглянулись. - Она права! - после небольшой паузы, сказал дядя Миша. - Это яхта её мужа, ну и так далее... А вот мы? По закону - мы пираты, захватившие американское судно. Это они заявят сразу же, как только мы придём в порт, или встретим корабль! В документах, - дядя Миша похлопал по бумагам, - я уверен, ничего о наркотиках нет. То, что они взорвали нашу шхуну - доказать невозможно! Будет большой международный скандал. Скандал нам не нужен. - Капитан замолчал. - Теперь, - наши действия. Мы подаём сигнал 'СОС', получив ответ о приёме наших координат и движении к нам спасателей, садимся на свой плотик и уходим подальше от этой яхты. Ответим дельцам их же монетой, - выведем из строя рацию и двигатель. Развяжем руки одному из матросов. Надеюсь, к тому времени, когда они отремонтируются, мы будем уже в безопасности. Да, и не в их интересах нас искать! Оружие забираем с собой. Когда увидим спасателей - выбросим за борт. - Все радостно танцуют и бурно аплодируют! - с этими словами из каюты появился улыбающийся Геральд Петрович. - Радуйтесь, несчастные! - патетически воскликнул он. - Нас спасут! И скоро! А главное - это будет наш корабль! Называется - 'Александр Грин'! Находится - в часе хода! - Дядя Миша и командиры пожали руку Гере, ну а мы с Ленкой и Гоша, окружили его, обняли и, счастливые, радостно запрыгали. Глава 30. Загасив сигарету, я облокотился на перила балкона. - Ты чего не спишь? - обняла меня сзади за плечи моя прекрасная половика. - Ты когда приехала? Почему не позвонила? Я бы тебя встретил! - всполошился я, нежно обнимая её, и целуя родные волосы. - Только что. Хотела узнать - на кого ты меня променял, пока я отвозила наших оболтусов к бабушке! Смотрю - ты куришь на балконе. Я и подкралась! - Изучал одну занимательную вещицу. - Я дал жене дневник. - Записки Джима Хокинса, - прочитала она, открыв первую страницу. - Подожди, это что, тот - с "Острова сокровищ", Стивенсона? - Может и он - Ленка полистала дневник и вернула его мне. - Карту искала? - хитро улыбнулся я. - Да! Неплохо было бы откопать сундучок со старинной алмазно - жемчужной бижутерией! - она вернула мне книжку и чмокнула в щёчку. - Сделать тебе кофе? - Попозже. Я с дороги. Сначала приму душ. Жена упорхнула. Я сварил себе кофе, набил трубку, завернулся в плед и снова уселся в кресло. Пил маленькими глотками кофе, курил, запуская в сторону дюн табачные колечки, размышляя о тайнах Мироздания и непредсказуемых поворотах судьбы. Конец. P.S. Где - то через полгода открылась тайна появления дневника Джима Хокинса в библиотеке моего деда и последующая судьба 'Чёрной чайки'. 'Муха' - спасённая нами из плена наркомафии, давно уже моя жена и мать двух сыновей, - Елена Андреевна Мухина, по бывшему мужу Гарсия - Кастро, наводила генеральный порядок в нашем большом доме. Добралась она и до библиотеки. Там, перетирая от пыли моё книжное наследство, Ленка нашла разгадку этой тайны. Помогла в этом записная книжка деда, вернее его рабочий блокнот. Всю жизнь он ходил в море. Начинал штурманом, закончил - капитаном. Эта запись объяснила всё. 'Вчера, после полудня мне доложили: прямо по курсу находится парусное судно, не отвечающие на наши сигналы. Я поднялся на мостик, и некоторое время наблюдал за ним в бинокль. Людей на палубе не было. Изорванные в клочья паруса болтались на реях, и были похожи на трупы повешенных. Такелаж изорван и перепутан. Назывался несчастный корабль "Чёрная чайка". Надеясь обнаружить там живых людей, я приказал остановиться, спустить бот, взял боцмана, трёх матросов и сам отправился на аварийный парусник. Корабль был в печальном состоянии. По всему борту и надстройке и видны следы от автоматов пуль и, возможно, крупнокалиберного пулемёта. Видимо, корабль подвергся нападению морских бандитов. Тщательно осмотрев его, мы не обнаружили ни живых, ни мёртвых, ни их личных вещей. Не было и судового журнала. Единственное, что удалось найти: записную книжку и в каюте капитана небольшую картинку - детский рисунок парусника. Ничего нового из книжки я не узнал. Речь там шла о каких - то пиратах, похожих на тех, о которых писал Стивенсон в "Острове сокровищ". Судя по всему, автор сочинял очередной флибустьерский роман. Картинку и записную книжку я оставил себе, на память об этом происшествии. В старые времена моряки верили: если приснится чёрная чайка - им уже не увидеть родных берегов. Так, наверное, и случилось с несчастной бригантиной, носившей это страшное название. P.S.S. ...Я снова возвращаюсь к истории дневника и пиратской бригантины. Прошло пять лет. Этой весной, собираясь делать ремонт в библиотеке, я переносил книги в другую комнату. За одним из шкафов нашлась пропавшая картина с "Чёрной чайки". Как она туда попала - не важно! Возможно, просто упала. После того, как жена обнаружила блокнот деда, я перевернул весь дом, но её так и не обнаружил. И смирился с потерей. А тут - такое чудо! Рисунок был в широкой, самодельной рамке, украшенной не хитрой резьбой. Сразу было видно, что рисовал ребёнок, возможно сын капитана, а рамку делал умелец из команды. На картине, под золотым солнцем, на всех парусах летела над голубыми волнами белоснежная бригантина. На борту корабля детской рукой было написано - 'Blue Bird' - 'Синяя птица'. 'Значит, не всегда этот корабль носил своё зловещее название', - подумал я. Поставив её на полку с книгами, я включил чайник, собираясь приготовить кофе. Неожиданно раздался громкий стук в балконное стекло. Я резко обернулся и успел заметить, как за окном мелькнуло чёрное крыло и хищный клюв неизвестной птицы. - Это ты, Клавдия? - улыбнулся я, открывая окно. Большая ворона залетела в комнату, сделала два круга и уселась на полку с книгами. Когда - то, ещё птенцом, я подобрал её в лесу. Она выросла, я её отпустил. Но ворона периодически прилетала ко мне, так как я её подкармливал. Хорошими манерами она не отличалась: иногда у меня пропадали разные мелкие вещи. Собираясь угостить птицу, я открыв холодильник, но звук чего - то, упавшего за моей спиной, заставил меня обернуться. Картина с 'Синей птицей' лежала на полу, а в клюве у вороны торчал небольшой клочок бумаги. Закрыв окно, чтобы воровка не унесла свою добычу, я положил на стол сыр, печенье и парочку конфет. Увидев угощение, Клава оставила в покое бумагу и перелетела на стол. Я поднял картину, встал на стул и заглянул на полку. Там лежал небольшой желтоватый листок бумаги, скрученный в жгутик. Судя по всему, глазастая и любопытная бестия вытащила его из рамы картины. Дрожащими от волнения руками, я развернул находку! Это была часть карты. Внимательно осмотрев раму, я нашёл три недостающие части. Это действительно была карта неизвестного острова. **Он имел девять миль в длину, пять в ширину и напоминал жирного дракона, ставшего на дыбы**. В глаза сразу бросались три крестика, - два в северной части острова и один в юго-западной. Возле последнего было написано: 'Главная часть сокровищ была здесь'. Были также указаны широта и долгота, с обозначением промеров дна, названием холмов, заливов и бухт. **На обратной стороне карты были пояснения. Вот они: 'Высокое дерево на склоне Подзорной трубы, направление к С. от С.- С.-В. Остров Скелета В.- Ю. - В. И на В. Десять футов. Слитки серебра в северной яме.** У меня в руках оказалась карта 'Острова Сокровищ'! Я не стал дочитывать текст, перевернул карту и осторожно сблизил её разорванные части. Видимо, сквайр Трелони спрятал её в раме картины, опасаясь, что она попадёт в чужие руки, если обстоятельства изменяться в худшую сторону. Накрыв карту дневником Джима Хокинса, я выпустил ворону на свободу, и вышел на балкон. Набил трубку, сел в 'качалкино кресло' и закинул ноги на перила. - Почему бы и нет!? - подумал я. Вот будет моим парням лет пятнадцать, как отважному Джиму Хокинсу!.. 'Муха', как - то намекала, что мечтает о 'бижутерии!..' Там, где слитки серебра, могут быть и старинные украшения из серебра, а может, и ещё, что - нибудь более интересное. Главное - не это! Море! Паруса! Клады! Приключения! Если ничего не найдём, 'бижутерию' для любимой приобретём по дороге у народных умельцев. Теперь я сам капитан крейсерской яхты, купленой по случаю у разорившегося бизнесмена. Береговой бриз уносил табачный дым в сторону дюн. А прямо передо мной, обещая незабываемые приключения, соблазняя и маня, всеми цветами роскошного бриллианта, играло и переливалось бескрайнее синее море. Конец. Январь. 2017г. Глоссарий: ** 'Остров Сокровищ' Р. Л. Стивенсон. *Мастер (морск.) - капитан корабля. *Бак (морск.) - часть палубы на носу судна. *Мёртвая зыбь (морск.) - небольшое волнение моря, при отсутствии ветра. *Бак - носовая часть верхней палубы судна. *"Собачья вахта" - вахта на корабле с 00 ночи до 04 утра. *Трисель - штормовой треугольный парус. *Нок - верх мачты. *Леер - туго натянутая веревка или стальной трос, закрепленный с обоих концов; применяется для предохранения от падения людей за борт судна. *Фок мачта - первая мачта на паруснике и парус. *Грот мачта - самая высокая мачта на паруснике и парус. * Грота - фал - канат, верёвка для поднятия и уборки паруса. * Бизань - мачта на корме и соответствующий парус. *Бегучий такелаж - система фалов, шкотов, брасов, служащая для управления рангоутом парусами. *Ванты - снасти судового стоячего такелажа, раскрепляющие к бортам мачты. Мешают ходить вдоль борта. *Галс - курс корабля к ветру. *Гик - нижний продольный брус, к которому крепится парус. *Стаксель - треугольный парус на яхте. *Кливер - треугольный парус на парусниках. *Шкерты (морск.) - короткие линьки (верёвки) толщиною не более 2,5 см. предназначенные для связывания чего - либо. *Линьки (морск). - Короткие верёвки. *Генуя - самый большой по площади стаксель. (Треугольный парус). *Кокпит - открытое помещение для рулевого и пассажиров в кормовой части палубы на яхте *Форпик - место на носу яхты, где хранятся паруса. *Фор - люк - люк на носу яхты. *Тряпки (морск. сленг) - паруса на яхте. * Фал - канат, верёвка. *"Сухарь" (сленг) - сухогруз. *Тузик (сленг) - небольшая надувная лодка. * Форпик - помещение на носу яхты для хранения парусов. *Фальшфейер - сигнальный факел, ракета. *Пайолы - место, где храниться вода и некоторые продукты. *Унион Джек - флаг Великобритании. *"МПСС" - международные правила предупреждения столкновения судов в море. *Калаш - автомат Калашников. * Хомо сапиенс - человек разумный (лат) *Бодега - небольшой, бар, кафе, где продают на разлив дешёвый и некачественный алкоголь. *Люля - (сленг). Кровать. * Кемарить - сленг. Спать, дремать. * Терпила - сленг. Жертва. *"Привоз" - знаменитый продуктовый рынок в Одессе, Украина. *Мачо (сленг), красивый, брутальный мужчина. *Пирс Броснан - актер, сыгравший роль Джеймса Бонда. *КМС - кандидат в мастера спорта. *Лужа - полный штиль. *Лох - сленг. Глупый, недалёкий, простак. *Армейка - (сленг). Советская армия. *'Наша ряба' - Украинская марка бройлерных курей. * 'Цыплёнок табака' - блюдо из жареной курицы. * Ножка Буша - Замороженные американские куры. *Солидол - (сленг). - Высокопоставленный, солидный, уважаемый человек. *Мочалка, тёлка - (сленг). - Недалёкая, глупая девушка. *Богатенький Буратино - фраза из фильма "Приключения Буратино". СССР. *Узи - израильский автомат. *Звиздец (сленг). - Конец, финиш. *Мачо (исп.) - здесь в смысле горячий красавец мужчина. *Фебрилами - агентами ФБР США. *Мустарб - горчица. *Аркадий и Борис Стругацкие - писатели фантасты. СССР. *Н/З. - неприкосновенный запас. *Ящик (сленг) - телевизор, большой магнитофон, музыкальный центр. *"...а мы и чаем обойдёмся!.." (переделка) - "... а кум и чаем обойдётся!..." "Командировка в столицу" или "Я самый непьющий из всех мужиков". В.С.Высоций. *Накрыть поляну, (студ. сленг) - накрыть стол. *Грёбаную, (сленг) - мягко говоря, очень не хорошую... *Выпить чайковского, (студенческий сленг) - выпить чаю. *Нарисуется, (студ. сленг) - неожиданно появиться. *Неуставные взаимоотношения (ярм.) - нарушение дисциплины. *"Кастрат" - фамилия мужа Ленки Мухиной Педро Гарсия Кастро в неодобрительном понимании. *Законный "Педрило" - смотр. Выше, (законный муж). *"...пей вода, ешь вода - сра - ь не будешь никогда"- подростковый фолклёр. *Бодега - (забегаловка, бар с недорогим алкоголем). *Бабло, (сленг) - валюта, деньги. *Помыть какую - либо вещь, (сленг) - взять без разрешения, украсть. *"Panas" (сокр.)- Музыкальный центр "National Panasonic". Япония. *Учить иностранным языкам, (студ. сленг) - хорошему поведению, знаниям, необходимым в любом приличном обществе. *Сто баксов (сленг) - сто долларов США. *Кэш (сленг) - наличные деньги, валюта. *Бамбино мафиози (итал.) - глупые бандиты. Мультфильм "Приключения капитана Врунгеля". СССР. *Чарльз Элмс. Пираты. Рассказы о знаменитых разбойниках.