– Ты уверена, что у вас с ним получится, Би? Я имею в виду, он же Чак Басс. Кто знает, где был его рот?

– В последнее время только во мне, - пошутила Блэр, наполовину закрыв глаза при воспоминании о Чаке, доводящем ее двадцать минут назад до содрогающегося оргазма, еще более интенсивного от одной мысли, что десятки ее одноклассников толпились снаружи. Но Блэр действительно не хотела серьезно думать о ее…связи… с Чаком. Это было нечто легкое, то, о чем не нужно было думать. После истории с Нейтом она устала все тщательно анализировать, контролировать. Блэр не должна беспокоиться о будущем с Чаком. Она была слишком занята, наслаждаясь подарком.

Серена опять вздохнула. Но после она просто засмеялась и покачала головой:

– О, Би, что он с тобой сделал?

Блэр тоже засмеялась.

– Я не знаю, Эс. Он просто делает меня счастливой. Я не должна притворяться с ним. Все с Нейтом было таким показным. Наверное, это было хорошей практикой перед спектаклем, и поэтому я получила главную роль.

Серена понимающе улыбнулась, прежде чем повернуться к Хейзел и Пенелопе, которые подошли как раз в то время, чтобы услышать последние слова Блэр.

– Мне стыдно, когда я думаю о выборе мужской роли, - цинично и злобно сказала Пенелопа.
– Так неловко играть рядом с Нейтом и слышать, как он притворяется, что влюблен в тебя… еще раз.

Она улыбнулась Блэр с фальшивой симпатией, растягивая последние слова так, будто сомневалась, что Нейт вообще когда-либо любил Блэр.

Блэр ответила с такой же фальшивой улыбкой.

– Все идет так, как должно. Но режиссер, очевидно, думает, что Нейт будет более убедительным, играя любовь ко мне, чем к вам. Видимо, именно в этом причина того, что он сделал тебя моей дублершей.

Пенелопа рассердилась от напоминания о том, что роль, которую она желала, досталась Блэр. И опять она была обречена на роль дублера Блэр, как на сцене, так и в жизни. Однако Пенелопе также досталась роль Карлотты, соперницы Кристины в оперном театре Парижа. Она попыталась сделать большой акцент на этом, когда ответила Блэр:

– Карлотта - один из главных комедийных характеров в пьесе. Ее реплики часто мелькают в частях произведения.

– Что, во всех десять из них?
– невинно поинтересовалась Блэр. Пенелопа поджала губы, не в состоянии сформировать остроумную реплику. Блэр довольно ухмыльнулась.
– Не волнуйся, Пи, я уверена, что ты будешь в истерике. Я имею ввиду, ты будешь играть это, когда будешь метаться по проходам.

Пенелопа продолжала хмуриться так, будто ей объявили, что ее кредитная карта была аннулирована. Хейзел, которая получила место в хоре, попыталась заполнить тишину.

– Что ж, тебе придется вырезать все сцены с Чаком Бассом. Честно говоря, с каких пор Чак стал актером?
– придирчиво сказала Хейзел, насмехаясь над Чаком и надеясь получить одобрение, обрушивая насмешки на общего врага.

Но вместо того, чтобы присоединиться к ней в порицании Чака как исполнителя главной роли, Блэр сказала, смотря на Хейзел:

– То, что Чак никогда не участвовал в этом, не означает, что у его нет театральных способностей, Хейзел. Даже у такого драматурга, как я, иногда возникают проблемы.

Хейзел уставилась на Блэр с открытым ртом, не в состоянии придумать подходящий ответ на этот злобный комментарий. Она и Пенелопа были избавлены от дальнейшего унижения приходом режиссера Спенсера Филдинга. Они использовали это как оправдание, чтобы сохранить лицо, переключая внимание от Блэр и Серены на Спенсера - седого, пятидесятилетнего театрального энтузиаста с приветливой улыбкой и пристрастиям к ярко-красным галстукам.

Только Серена продолжала задумчиво смотреть на Блэр. Когда она впервые узнала в День благодарения, что у Блэр был секс с Чаком Бассом, она подумала, что эта было лишь формой мести Нейту за нее. Тем не менее, последние пару недель изменили ее мнение - стало ясно, что, по какой-то причине, Блэр наслаждалась компанией бабника. Сначала Серена решила, что после таких долгих и интенсивных отношений с Нейтом Блэр, должно быть, чувствует потребность в случайном, лишенном условий веселье. Она не могла винить подругу, поскольку, фактически, проделки Блэр были почти детскими в сравнении с ее последними выходками на вечеринках. Но теперь Блэр защищала его от малейших нападок. Это заставило Серену задуматься о том, что, может, Блэр чувствовала к Чаку больше, чем думала.

Серена не могла представить этого. Даже при том, что Чак постоянно болтался с ними, для Серены он всегда был тем, кого она терпела ради Нейта. Она всегда предполагала, что Блэр чувствует то же самое, но теперь она понимала, что, возможно, ошибалась. В то время как Блэр никогда не уставала повторять, что Чак был отвратительным и ужасным, когда он вставлял непристойные замечания, Серена только сейчас поняла, что Блэр всегда говорила это с улыбкой. Когда Чак был слишком пьян, чтобы вернуться домой в конце ночи, Блэр ворчала на то, что вынуждена была заботиться о нем, но делала это всегда, даже отказываясь от помощи Нейта или Серены, аргументируя это тем, что они будут лишь путаться у нее под ногами. И в то же время Нейт и Серена ценили его, ведь Чаку удавалось вытянуть их из неприятных ситуациях, в которых они оказывались, и Блэр наслаждалась возможностью сговориться с тем, кто был так же талантлив в этом, как и она.