— То есть? — не понял честный служака.

— Смотри. Что мы знаем точно? Что старая военная база, в которую до сих пор никто не мог проникнуть, занята двумя существами. Которые связались с нами и заявили о себе как о бывших агентах Тора-Боры. Насколько это соответствует истине, мы не знаем и проверить не можем. Мне эта версия кажется маловероятной. Хотя бы потому, что пресловутая тораборская группа должна пройти или через поняш, или через шерстяных. И тот и другой путь заканчиваетя примерно одинаково. Правда, эта, как её…

— Мальвина, — подсказал полицмейстер.

— Мальвина, да, — бегемот задумчиво поскрёб о подиум пузом. — Мальвина утверждает, что группа состоит из очень сильных паранормов, включая психократа. Тем не менее, даже очень сильный паранорм сделан из мяса. Против достаточно грубой физической силы у них нет шансов, а шерстяные умеют быть достаточно грубыми. Точно так же, я не представляю себе, как можно пройти мимо поняш, не подчинившись им. Разве что идти с завязанными глазами и заткнутыми ушами… и то вряд ли. Но, допустим, они пройдут. Это значит, что они не просто сильны, а очень сильны. Насколько, что нам лучше обращаться с ними максимально предупредительно.

Пёс ощерился. Из-под самого носа, где сходились чёрные подрагивающие брыли, высунулся кончик ледокаинового жала.

— Не психуй, — Пендельшванц зыркнул на полицмейстера выпученным верхним оком. — Я не сказал, что мы должны им стелить ковровую дорожку. Я говорю о том, что не стоит начинать с конфликта. Мы относимся к тораборцам настороженно. Не враждебно. В конце концов, мы с Тора-Борой — соперники, но не враги. Мы находимся слишком далеко друг от друга и у нас разные интересы.

— Прошу прощения, шеф, — полицмейстер сказал это сквозь зубы, потому что отчаянно боролся с желанием почесать себя ногой за ухом, — но наша ситуация кардинально изменилась. Вблизи нашей территории действуют как минимум четверо агентов Подгорного Королевства. Все они — паранормы. У нас есть свои паранормы?

— Ты не хуже меня знаешь, что все наши, кроме меня — перебежчики из Страны Дураков, — просипел бегемот, осторожно прихватывая губами соцветие остролиста. — Третий сорт. Несколько телепатов, довольно много эмпатов. Ни одного психократа…

— Кроме вас, — заметил полицмейстер.

— Кроме меня, оуёёо! — Пендельшванц смачно зевнул огромной пастью, показав жёлтые клыки. Подбородки затряслись, из розовых щёчных складок показался почерневший обломок рудиментарного рога. Откуда в генах господина губернатора взялась носорожинка, никто толком не знал, да и не взялся бы выяснять: интерес к генетической карте господина Наполеона Пендельшванца считался весьма предосудительным.

— На самом деле, — продолжал бегемот, — я довольно посредственный психократ. По нормативам Тора-Боры — второй категории, хорошо если не третьей. Правда, я неглуп. — Это было сказано без рисовки: губернаторский IIQ переваливал за полторы сотни, и все это знали. — Благодаря этим обстоятельствам я могу плескаться в бассейне, а не чистить отстойники, как прочие изделия моей основы. Но по сравнению с отборными агентами Тора-Боры я мало чего стою. Поэтому мы не будем ссориться с этими ребятами. Э-кхх-ыыыы, — бегемот трубно рыгнул, напустив в воздух крепкой вони из желудка. — Что-то у меня с пищеварением проблемки… Слушай внимательно. Наша задача — защитить Центр. Не переусердствуй. Никаких изменений режима. Никакого замазывания щелей, входов-выходов и прочей херни. Всё, что нужно — больше глаз и ушей. Если они в самом деле что-то задумали, рано или поздно они выйдут на связь со своими агентами в Центре. Если агенты будут выявлены — никаких арестов, никаких телодвижений, вообще ничего. Ни-че-го. Может быть, мы вообще не будем им мешать. Или будем. В зависимости от того, чего им у нас надо.

— Вот именно. Вопрос: что им надо? — проворчал полицмейстер.

— Я не знаю, и ты не знаешь, — констатировал Пендельшванц. — Однако чует моя старая жопа, что они собрались чего-то найти. Очень конкретное. И очень ценное для них. Не факт, кстати, что это представляет ценность для нас тоже… Я не исключаю возможности, что они придут поторговаться. Поэтому нам нужна — что?

Начальник полиции почувствовал, как его гортань немеет, а язык начинает сам шевелиться во рту, как змея, заползшая в горло.

— Сдер… жан… ность, — выдавил из себя он, хотя и не желал произносить этого слова.

— Пфффу! — сказал Пендельшванц, поскользнулся и плюхнулся в бассейн, подняв тучу брызг. Не очень чистая вода выплеснулась, прокатилась по полу, облизала чёрные туфли полицмейстера и отхлынула.

— Ты не слишком сопротивлялся, — попенял губернатор псу, выныривая, — хотя и я не особо напрягался. Неприятно, когда тобой управляют? Теперь прикинь: против тех парней у тебя нет ни одного шанса, особенно если они будут вместе. Поэтому — осторожность во всём. Наша политика — оборонительно-выжидательная.

— А если они намерены свергнуть вас? — нашёл в себе мужество полицмейстер.

— На определённых условиях я принял бы даже это, — спокойно сказал бегемот, осторожно приподымая переднюю часть туши. — Скажу больше: если Тораборский Король решился бы взять на себя ответственность за Директорию, я бы не стал сопротивляться. Поскольку знаю, что такое решение он может принять только по воле и согласию тех, кто выше. К тому же я ничего не теряю, кроме постоянной головной боли. Убивать меня или лишить привилегий им незачем. Я кое-что могу и очень много знаю. Так что персональный бассейн и сечка с дрожжами мне обеспечены в любом случае.