— Да, шампанское — прелесть, — скорее, чтобы прервать молчание, согласился я.

Где-то играл диксиленд, воздух был насыщен морской свежестью и запахами духов, разноцветная иллюминация наполняла пространство праздником. Борисыч потянул меня в сторону.

— Пойдем, я познакомлю тебя со своими друзьями, а то в ресторане нехорошо получилось, — причитал Борисыч.

Не далеко от лестницы я увидел двух ирландцев из ресторана. Они были поглощены фотосессией Милы Йовович, происходящей у входа в Казино. Очаровательная Мила в черном длинном платье с боковым разрезом до бедра, в красных туфельках на высоких шпильках, в тончайших перчатках по локоть того же цвета, улыбаясь, купалась во вспышках многочисленных фотокамер.

Ирландцы бурно отреагировали на наше появление.

— Познакомься, Михаил, это Льюис и Джеймс из Дублина, они родные братья и большие любители покера, участвуют практически во всех турнирах, — а потом по-русски добавил:

— Правда, везет им меньше чем тебе, в призах я их не помню.

Действительно, Льюис и Джеймс были очень похожи, обоим около сорока, выше среднего роста, рыжеволосы, атлетического телосложения, шумные весельчаки.

Мы заговорили о турнире. Каков же был их восторг, когда Борисыч похвастался моим шестым местом в Австрии. Это было отмечено опустошением бокалов залпом, по-русски. И пока Льюис рассказывал о своих достижениях, я продолжал рассматривать окружающих.

Взгляд остановился на одиноко стоящей у фонтана девушке в вечернем, искрящемся всеми цветами радуги, блестящем платье. Ее темные волосы были собраны в стильный пучок и подхвачены роскошной диадемой. «Царица и русалка в одном лице», — подумал я. На удивление, девушка тоже смотрела в мою сторону, не отрываясь. «Господи, да это же Анна, старая знакомая!» — как током ударила мысль: «Спокойнее, все идет так, как надо».

Придав лицу самое благочестивое выражение, я направился к ней. Выставив вперед руку для поцелуя, Анна пошла в атаку: — Проси прощения, негодный, — с искусственной надменностью начала она, — Я уже здесь второй день, а ты до сих пор не позвонил… Как это понимать?

— Принцесса!.. — решил подыграть я. — Падаю ниц, сдуваю пылинки с ваших каблучков, прошу дать время загладить, искупить…

— Да ладно тебе, хватит, Казанова, — засмеялась Анна. — Хотя в отношении каблучков я подумаю на досуге.

Мир был восстановлен, и мы направились к моим собеседникам.

Ирландцам и Борисычу моя спутница понравилась. Они как павлины распушили хвосты и начали засыпать ее комплиментами. Взяв меня под руку и прижавшись, Анна весело отшучивалась.

— За счастливчика Михаила, которому везет и в покере и… другом, — почему-то смутившись, пафосно произнес Джеймс, и мы дружно выпили.

Борисыч, отойдя на несколько минут, вернулся в компанию с высоким американцем лет сорока пяти, чем-то похожим на Брюса Уилиса — крепким телосложением, мужественными чертами лица.

— Гордон Грокмен — один из лучших игроков Америки, — представил нового знакомого Борисыч и продолжил:

— Уж он, парни, точно без призов не уедет.

— Как карта ляжет, — несколько смущенно парировал американец. — Во всем воля Всевышнего, — подняв глаза к небу, с улыбкой закончил он.

За фонтаном, на пальмовой аллее, снова засверкали фотовспышки, любопытные папарацци нашли новую жертву. Ей оказалась известная любительница вечеринок Пэрис Хилтон, посещающая Монако на собственной яхте. В окружении двух или трех бой-френдов Пэрис в роскошном голубом вечернем платье с удовольствием позировала страждущим фоторепортерам.

К тому времени мы достаточно поговорили о турнире и делах, поэтому разговор, как бы сам собой, естественно, перешел на красивых женщин. Не сговариваясь, почему-то всех поразил русский саксофон в конце концерта и его молодая хозяйка, и речь пошла о девушке. Больше всего Джеймса забавляло «русское» имя — Ева Милан.

— Я сомневаюсь, что она русская? Милан…

— Конечно, если бы прозвучала балалайка или какой-нибудь рожок, ты бы не сомневался, но саксофон… — иронично вторил Гордон.

— Ева — имя библейское, а значит, международное, — защищался Борисыч, — да и «Мила» — милая, тоже по-русски, — как бы невзначай опуская конечную букву «н», не сдавался он.

— Никто же не сомневается, что Обама — стопроцентный американец, — поддержал Борисыча я. После этой фразы все дружно рассмеялись.

— Это действительно русская девушка, — неожиданно включилась в разговор Анна. — И чтоб не было сомнений, я готова вас с ней познакомить, — уверенно предложила она.

Компания заметно оживилась, особенно Борисыч, и Анну стали упрашивать представить нам незнакомку. Анна кокетливо сопротивлялась, но все-таки была вынуждена покинуть компанию. Я взглядом проводил ее грациозно удаляющуюся фигуру.

Анна — симпатичная девушка, но мысль, для чего ее подвели ко мне, не отпускала.

Алекс и Александер ещё раз подтвердили ее причастность к синдикату, но тоже не знали, какие ей поставлены задачи.

«Знаешь, Миш, чтобы приоткрыть завесу, — как-то рекомендовал Алекс. — Надо создать конфликт. Переключись на другую девушку, и тогда посмотрим. Только сделать это нужно аккуратно, естественно. Женщины в ревности себя не контролируют, и она обязательно сделает ошибку. Вот увидишь».

Знакомый женский голос пригласил к общению…