– Значит, это Элеонор, - сказал Дэниэл, протягивая ей руку.

Она пожала его ладонь слабо и торопливо, поспешив вновь крепко обхватить себя руками.

– Моя Элеонор, да, - прозвучал ответ с намеком на нежную привязанность и гордость. Его столь очевидное проявление в этих словах любви ничуть не заставило ее перестать думать о Нем, как «о нем», без имени. Суровая реальность предстоящей недели заставляла злиться на него как никогда.

– Рад знакомству, - сказал Дэниэл. – Приятно снова принимать в доме гостей. Последнее время я стал напоминать мисс Хэвишем.

Элеонор прикусила губу, не желая смеяться над его остроумным, и самоуничижительным по отношению к себе комментарием. Она не ожидала встретить в его лице поклонника Диккенса.

– Значит, свадебный торт я есть не буду, - ответила Элеонор прежде, чем успела себя остановить.

От природы она была разговорчива, и даже плохое настроение не могло удержать ее от болтовни.

– Ах, она еще и читает, - отозвался Дэниэл. – Это хорошо. Всю неделю я только и делаю, что пытаюсь навести порядок в моей библиотеке. Дополнительная пара рук не помешает.

– Элеонор любит книги, - сказал он. – Она работает в книжном магазине, так что даже при самом худшем раскладе твоя коллекция будет расставлена в идеальном алфавитном порядке.

– Хм, вообще-то алфавитный порядок уже присутствует. – произнес Дэниэл, приглашая их войти в дом. – Я просто не уверен на каком языке. Уж точно не на английском.

Элеонор осматривала жилище Дэниэла, пока они шли в комнату, по ее догадкам, являющуюся гостиной. Особняк казался огромным, но теплым и даже уютным в определенной манере подходящей его загадочному хозяину. В атмосфере той боли, которую ей довелось увидеть в его глазах, она сомневалась, что сможет почувствовать себя здесь как дома.

Дэниэл указал жестом на кресло и сел. Одного взгляда от Него было достаточно, чтобы она опустилась на колени рядом. У Его ног. Такое положение было привычно для нее, наедине. Однако приказ принять позу сабмиссива в присутствии Дэниэла, означал лишь одно – тот один из них… Или был, до смерти своей жены.

– Могу я предложить кому-нибудь из вас выпить? – спросил Дэниэл и уселся на софу напротив кресла

– Нет, спасибо. Отвечу и за Элеонор тоже. Мне действительно пора. Мой рейс отправляется через три часа.

– Опять в Рим? – поинтересовался Дэниэл.

– Опять, - ответил Он так, словно чертовски устал.

– Я провожу тебя.

Обычно Он не покидал ее без долгого интимного прощания. Однако в этот раз Он просто встал, провел пальцем по ее щеке и подбородку и оставил одну в комнате. Она ждала, стоя на полу, хотя отчаянно желала броситься за Ним вдогонку и умолять забрать ее с собой. Но Элеонор была слишком хорошо вышколена для того, чтобы нарушить позу покорности ради одного, как она знала, совершенно бессмысленного эмоционального порыва.

Через несколько минут Дэниэл вернулся в гостиную. В первые мгновения он ничего не говорил, Элеонор оставалось лишь не нарушать тишину и держать свой взгляд, устремленным в пол.

– Присядь, пожалуйста. – сказал Дэниэл тихо и немного удивленно. – В кресло.

– О, кресло. Какая необычайная щедрость, - ответила она с вызовом, под влиянием того факта, что осталась наедине с Дэниэлом, не в состоянии и дальше поддерживать подобающий покорный образ.

– Я понимаю, что данная договоренность тебя расстраивает.

Элеонор фыркнула. Расстраивает?

– До меня дошло, - сказала она. – Это игра в плохого и доброго полицейского? Плохой коп силой притаскивает меня сюда и уезжает, затем появляется хороший коп, предлагает мне молочка с печеньками и уютное мягкое кресло. Как мило.

– Он предупреждал меня, что ты умна. Но про то, что ты чертовски умна, упомянуть, по-видимому, забыл.

Пришлось отдать Дэниэлу должное. Он был впечатляюще стойким в отношении ее сарказма. Крепче, чем казался на первый взгляд.

– Он может дожить хоть до сотни лет, но слово «чертовски» так и не покинет его совершенных уст, уж тебе ли не знать. – сказала она.

Дэниэл слегка улыбнулся.

– Он слишком правильный для подобного, да? Думаю, он назвал бы тебя…

– Нахальной, - предложила она.

– Вполне справедливая оценка. Он мог бы предупредить меня о твоей нахальности.

– Полагаю, в его понимании это является само собой разумеющимся. Ну, раз уж ты играешь роль хорошего копа, значит ли это, что теперь меня ждет сытный ужин? А, может быть, массаж? И как насчет слезливых историй о твоей несчастной покойной жене и непроглядной печали, для исчезновения которой мне нужно отсосать тебе девятью различными способами до следующего воскресенья? – спрашивая, она выбирала специально те слова, которые могли вывести его из себя.