усталость, которая давила на плечи, что присела под ними.

– Вот вы созданы так давно и видели многое, подскажите, как мне справится с

этим? – тихо спросила я безмолвных волшебных друзей.

– Просто быть честной самой с собой, — произнёс голос сзади, и я обернулась.

– Таг? — я вскочила на ноги. — Ты же улетел?

– Да, и я вернулся, — усмехнулся парень.

– Давай решим всё, потому что такое чувство, я потерялась, — я потёрла лоб.

– Давай, моя честность за твою честность? – предложил он.

– Идёт, — кивнула я.

– Для начала хочу принести извинения за свои слова и то, что оставил тебя одну

тут, — он немного улыбнулся.

– Ничего, я тебя понимаю. Притащил сюда какую-то незнакомку и ещё тебе

приходится воздерживаться от интимной близости с другими из-за неё. Для

мужчин это нормально, — медленно произнесла я.

– Я за это время узнал о тебе очень много. Ты ранимая, обделена любовью, но с

живой и яркой душой. Ты стараешься везде видеть плюс, даже если это минус.

Нади, ты хороший человек, и поэтому я чувствую себя очень гадко, — он

нахмурился и сделал шаг ко мне.

– Нет, я не настолько хороший, я же говорю гадости и думаю о них. Так что тебе

не из-за чего так чувствовать себя, — я улыбнулась ему, он был так открыт

передо мной.

– Ты не поняла, я ощущаю грязь внутри из-за того, что обманываю тебя, —

вздохнул он и обошёл одно дерево.

– В ка…

– Подожди, дай мне сказать, — перебил он меня. — Знаешь, как я тебе завидую?

Ты человек, и ты можешь прожить одну жизнь и наполнить её красками. Ты

вольна делать, что хочешь и как хочешь, ты не зависишь от обстоятельств, у

тебя нет обязанностей, от которых зависят судьбы. А я? Посмотри на меня. Я

серафим, который живёт так давно, что забыл, что такое искренность, забыл, что

такое отказ. Я не привык к тому, что люди, человеческие девушки смеются надо

мной и не воспылают страстью. Я устал так жить, я устал постоянно быть под

гнётом отца, который повелевает нами, как кукловод. Люди считают, что он

добрый и великодушный, хотя это совсем не так. Он благороден только к вам,

но не к своим детям, и тем более другим обитателям рая. Мне это осточертело!

И я обманул тебя, я знал с самого начала, как тебе уйти отсюда. Я просто решил

наказать тебя, потому что видел, тебя не трогает богатство Эдема, не

затрагивает ничего, кроме твоего страстного желания попасть домой. И я решил

промолчать и поиграть с тобой, наблюдая, как ты мучаешься. За что тоже прошу

прощения.

– Понятно, — глаза защипало от такой откровенности. — И как же мне

вернутся?

– Вот твоё спасение, — он указал на Дерево познания Добра и Зла. — Это

запретный плод, вкусив его, тебя изгонят из Рая, и ты попадёшь на землю. И я

решил, что сделаю это вместе с тобой. Я хочу жить, как ты.

– Ты с ума сошёл? – воскликнула я. — Ты же погубишь себя!

– Ну и что, - он пожал плечами и сорвал один плод. — Держи, — он протянул

его мне, но я сделала шаг назад.

– Таг, это не выход. Для тебя не выход. Ты же сера… ладно, когда-нибудь это

запомню. Ты не знаешь сам, какой ты! Ты не должен это делать, и я тоже не

буду, — я сложила руки на груди.

– Нади, ты не понимаешь, — он покачал головой. — Я хочу знать, что такое

любить, я хочу знать, что такое страдать, я хочу знать, что такое боль, я хочу

знать это всё!

– Ты считаешь, что это хорошие чувства? Нет, Таг, это ужасно. Боль бывает

разной, физическая боль пройдёт со временем, но не душевная, она съест тебя

изнутри. И тебе никто не поможет. А любовь - это миф, мои родители любили

друг друга и погибли. Я тоже искала их любви, но это принесло так тобой

желаемую боль. А страдания? Я могу и об этом рассказать. Это совсем

неприятно. И тебе лучше быть тут и не знать этого! — меня возмущали его