А тактиком он был от бога. Сам выжрал литр водки, но чувствовал всех, кто шёл за ним. Команды отдавал чёткие и ясные. Ориентиры до метров. Ребята, кто за ним в такие внезапные рейды бегали, редко погибали и то, по своей дурости. Кто Кречета слушал, всегда выживали и приходили с хабаром. Так и Лисёнка нашли. Забилась в гараже, а ее два рубера достать пытаются из ямы, под убитой «волгой». Оказалось, у Кречета дочка была её годов и похожа очень. Он ее как увидел под руберами, озверел совсем. Все кто тогда присутствовал, божились, что лучше увидеть скреббера, чем взбешённого Кречета.

Тогда первый и последний раз, когда видели всех «Бессмертных» в сборе. От руберов не осталось даже трофеев. Кто это видел, потом долго заикались. Монстров, которых боится любой рейдер, разрывали на части неведомые силы. Просто отрывали им конечности, а потом их же и продолжали рвать на мелкие клочки. И все видели десантуру с таким гневом на лицах, что бывалые сталкеры мочили штаны и это не аллегория.

После того, как Лисёнок появилась в западных краях, Кречет стал ещё сложнее, но одновременно другим. Его стали почитать как юродивого святого. Если Кречет кричал «машину мне, суки» – срывался весь стаб.

Проводить колону с запада, его умоляли чуть ли не на коленях. Ни один сенс не смог сравниться с ним в знании ситуации в округе. Все только руками разводили. И если он на марше говорил что-то, его слушали как пророка. «Машину мне, суки» стало чуть ли не молитвой. Самые высокомерные мудаки из верхушек стабов не смели перечить. Вся колона срывалась в бой по одной его фразе. И всегда выходила победителями и при хабаре. И всегда спасала кого-то. Свежак, сталкеров, пару раз даже квады из «светляков». И ни разу среди них не было отморозков или мудаков.

Сейчас на месте смерти Кречета сталкеры запада не пройдут мимо не оставив рюмку с водкой и живчиком. А в фотку Кречета редкий дебил не вобьёт гвоздь памяти.

Лисёнка, правда, жалко. Любила она его, как мужчину и все это видели. А он не мог воспринимать ее иначе, как дочку. Все её таланты просыпались не от адреналина, как у многих, а от желания стать ему достойной. Теперь опаснее ее на западе только элитники с большой буквы, те, кого десятой дорогой обходят даже «светляки». А она все равно доказывает что-то Кречету.

– Понятно. – Стрелок не решился перебивать тираду Бумера, потому как в его глазах появились некие огоньки фанатичности. – Но мой путь всё равно лежит на восток. Мне нужно спасать свою девушку. А вашу Лису от себя не спасёт никто.

– Это да. Лисёнок смерти ищет, хочет к Кречету, но тот не простит, если она проиграет слабому сопернику.

– А что там, на востоке, что все от него шарахаются?

– Внешники там. Те ещё ублюдки, но в нашем домене с этим ещё повезло. В других совсем плохо.

– А можно конкретнее? – Стрелок насторожился. Чувство указывало на юго-восток. Там была Крис. Другое чувство кричало о западе, но не столь внятно и чётко. Там был Кот, но он был намного ближе и не столь опечален своим положением. Скорее даже наоборот.

– Можно. На юго-востоке стоит база «Адеков». Это внешники, но адекватные. Они не стремятся отстреливать нашего брата по поводу и без оного. Просто гребут по себя все, что могут. С внешниками по-другому никак. Их врачи влёт просекают, что мы идеальные доноры для органов и лекарств от всех болезней. Потому нас и валят муры. Свежак внешникам не интересен. Они любят тех, кто знатно поварился в местном котле. Чуть севернее от них появляются другие. Те более агрессивны и, похоже, только топчут тропу в Улей. Валят всех подряд, но их мало. Это скорее разведвылазки за информацией и пробами. Приходят редко, но метко.

Третьи - самые опасные. Там все сложно. Вроде как в этой ветке мира затянулась Вторая Мировая война и охватила весь мир. В итоге, после двадцати лет всеобщей бойни, на первый план вышла церковь. Все конфессии объединились против такого тотального геноцида и быстренько прирезали всех политиков. Взяли власть в свои руки и начали править. Создали некий свод правил, объединяющий все религии, даже китайцев и индийцев подмяли. Но без диссидентов, как всегда, не обходится и тут они нашли выход в Улей. По всему миру объявили, что это «поход очищения в ад». Идут заключённые по политическим мотивам в «штрафбатах», а ведут их фанатики из тех, кто жаждет рая. Ну, или банального обогащения. Улей для них как Эльдорадо. И теперь они регулярно устраивают такие вылазки. Раз в пару лет точно. Мы их зовём «Золотая орда», потому как золото любят и прочие ценности, что в Улье не в ходу. Да и органы тоже любят вырезать. У них как бы своя тема на этот счёт, но учитывая, что их патриархи вдруг начали жить по двести лет, я знаю, куда их тянут. Другие зовут зебрами. Что то, что другое, вполне верно.

– Зебры?

– У них флаг, типа «инь-янь». Чёрный низ, белый верх, разделены волнистой полосой. Внизу белый крест, наверху чёрный серп. И камуфляж предпочитают из черно-белой полоски. Потому и стали зебрами.

– А где мне Крис искать? Я чувствую, что она жива и где-то далеко на востоке. На юго-востоке.

 - Красивая?

– Да.

– Тогда в Лас-Вегасе. Есть такой стаб у базы «Адеков». Люди из стаба сотрудничают с внешниками, но тут, типа, никто ничего доказать не может. Политика, мать бы её так! А там бордель ещё тот. Все туда стремятся. Наш брат падок на секс и все, что с ним связано, а там удовлетворят любые загоны любого извращенца. Многие бегают туда, под шумок. Но штурмом брать эту цитадель, не по зубам даже полноценному стабу, вроде Высотки.