— Частично, да. Он продавал вещи, в которых правительство остро нуждалось в военное время. Магнето, которые, несомненно, использовались в самолетах, на которых вы совершили такие поразительные героические подвиги.

— Вы сообразительный молодой человек, мистер Бэдд, и когда это дело закончится, вы и я, возможно, станем хорошими друзьями, и, вероятно, создадим прибыльный бизнес. Но на данный момент вы адвокат дьявола, и вам предопределено проиграть ваше дело. Я никогда не мог понять, почему наши магнето так часто выходили из строя в критический момент, но теперь я знаю, что они были проданы нам грязной еврейской свиньёй, которая, вероятно, сознательно портила их так, чтобы мы должны были покупать их больше. Великий человек сказал это с широкой улыбкой. Он был большим и сильным котом, играющим с живой, но полностью беспомощной мышью. На коврике перед креслом лежал львёнок, который зевнул, а затем облизнулся, и посмотрел, как его хозяин готовится к убийству. Ланни подумал: «Я попал к древним ассирийцам!»

У посетителя появилось ощущение, что он должен бороться за собственность своего друга, но он не мог понять, как за это взяться. За всю свою жизнь он никогда не встречал такого человека, как этот. И боялся не за себя, а за Йоханнеса. Жизнь или кошелёк!

«Exzellenz», — решился он, — «Не слишком ли вы суровы к этой несчастной личности. Ведь есть много нееврейских Schieber. Есть и другие богатые евреи в Германии, которым до сих пор удалось избежать вашего неудовольствия».

— «Эти Schweine были осторожны и не нарушали наши законы. Но этот нарушил одиннадцатую заповедь — он был пойман. Man muss sich nicht kriegen lassen! [147] И более того, мы знаем, как использовать его деньги».

Ланни подумал: «Всё не так плохо, как могло бы быть. У Йохан-неса много денег находится границей». Он решил не рисковать и сказал: «Я передам ваше сообщение».

Глава прусского правительства продолжал: «Я заметил, что вы не упомянули деньги, которые этот Schieber уже вывез и спрятал в других странах. Если вы знаете историю Европы, то помните, что когда какой-то монарх нуждался в средствах, то заключал одного из самых богатых евреев в темницу, где его пытали, пока он не раскрывал свои тайники с золотом и драгоценными камнями».

— Я читал историю, Exzellenz.

— К счастью, ничего подобного сейчас не будет нужно. У нас есть все банковские выписки этого негодяя, реестр платёжных документов и кое-что ещё. У нас есть фотокопии документов, которые он считал спрятанными от всех глаз. Мы представим ему чеки на подпись, чтобы передать эти средства мне. А когда мои агенты соберут последний доллар, фунт и франк, то ваш родственник еврей станет для меня куском гнилой свинины, запах которой я не люблю. Я буду рад, если вы уберете его прочь.

— А его семью, Exzellenz?

— Они тоже воняют. Мы вывезем их к границе и дадим каждому из них пинка под зад, чтобы убедиться, что они пересекут её без задержки.

Ланни хотел сказать: «Это доставит им удовольствие». Но побоялся, что это может прозвучать как ирония, так что он просто продолжал улыбаться. Великий человек сделал то же самое, потому что он упивался своей властью. Всю свою жизнь он боролся за эту власть, и наконец, ему удалось все, о чём он мог осмелиться мечтать. Его львёнок зевнул и вытянул ноги. Наступало время охоты.

«И, наконец», — сказал Геринг, — «позвольте мне внести ясность, что будет с этим Dreck-Jude, если он решится сопротивляться моей воле. Вы знаете, что немецкая наука завоевала высокое место в мире. У нас есть эксперты в каждом разделе знаний. И в течение многих лет мы использовали их для разработки средств сломить волю тех, кто стоит на нашем пути. Мы знаем все о человеческом теле, человеческом разуме, и о том, что вы называете человеческой душой. Мы знаем, как обращаться и с телом, и с разумом, и с душой. Мы поместим тушу этой свиньи в специально придуманную клетку, такого размера и формы, что в ней нельзя будет ни стоять, ни сидеть, ни лежать, не испытывая острого дискомфорта. Яркий свет будет слепить его глаза день и ночь, а охранник не даст ему заснуть. В клетке будет поддерживаться нужная температура, так что он не умрет, а станет умственно куском пластилина в наших руках. Ему не дадут совершить самоубийство. Если он не сломается достаточно быстро, мы введём камфару в его Harnrohre166, вы понимаете наши медицинские термины?»

— Я могу догадаться, Exzellenz.

— Он будет корчиться и кричать от боли весь день и ночь. Он захочет миллион раз умереть, но он не сможет нанести себе даже царапину. У нас есть много других методов, которые я вам не открою, потому что это наши секреты, накопленные в течение последних тринадцати лет, пока мы были беспомощными, а грязные вонючие еврейско-большевистские вампиры сосали из наших вен кровь. Немецкий народ получает свободу, мистер Бэдд, а деньги этих паразитов помогут нам. Есть ли у вас другие вопросы, которые вы хотите мне задать?

— Я просто хочу убедиться, что я правильно вас понял. Если Йо-ханнес примет ваши условия и подпишет документы, которые вы положите перед ним, вы позволите мне взять его и его семью и вывезти их из Германии без дальнейшего промедления?

— Это сделка. Вы, со своей стороны согласитесь, что ни вы, ни еврей, ни любой член его семьи ничего никому не расскажет ни об этом разговоре, ни об условиях его отъезда.

— Я понимаю, Exzellenz. Я скажу Йоханнесу, что, на мой взгляд, он не имеет никакой альтернативы, кроме как выполнить ваши требования.