Ты начинаешь ходьбу, шагнув вперед правой ногой; ты воочию наблюдаешь свои ноги, не дающие тебе упасть на землю в соответствии с силой тяжести, в то время как ты переставляешь их попеременно, чтобы двигаться вперед. Ты вдруг ощущаешь начинающееся желание сходить в туалет, но тебе не к спеху. Мысли замирают, прекращая свой ход, и ты чувствуешь пот на лбу, выступивший из потовых желез.

Ты выбрасываешь сигарету, сигарета падает в лужу, шипит и потухает. Ты соображаешь, что тебе физически плохо; скорее всего у тебя похмелье, и твои лопатки чувствуют некоторое неудобство, находясь под кожей, они дрожат, приподнимая плечи, которые коробят пиджак.

Ты смотришь на свои ноги, ботинки начищены, но на передней стороне джинсов осела какая-то грязь. Ты топаешь ногой по асфальту, решаешь опохмелиться; душевное устройство, уже готовое к началу небольшой депрессии, радуется такому решению, и где-то внутри живота начинается эйфория, завершающаяся легким ознобом затылка. Химическое действие природных опиатов достигает мозга, и тебе становится приятно жить на белом свете. Глаза обращаются вверх, сквозь роговицу приходит образ голубого неба, отражаясь, как в полупрозрачном зеркале; значит, небо объективно реально и совсем не зависит от тебя. Выражение твоего лица скоро принимает соответствующий духовным процессам вид.

Через несколько секунд ты начинаешь действовать. Быстро садишься в троллейбус, быстро берешь билет, стоишь положенное время, выходишь на нужной остановке. Ты пренебрегаешь этим временем своей жизни как несущественным. Выйдя, ты опять обретаешь способность чувствовать мир и свое биологическое воплощение в нем.

Вдруг, вдыхая ноздрями осенний воздух, твои легкие чувствуют его свежесть, посылая сигналы в мозг, а уж он-то разражается каскадом образов и настроений, которые лень воплощать в слова и понятия, — сам мозг понимает, что ему лень. Он словно разделяется на несколько частей, одна из них представляет свободные ассоциации, а другие, отмечая это, ленятся вычленить что либо ценное для запечатления в словах или мыслях. Рациональная часть мозга напряженно думает об этой проблеме, подключается память, утверждающая, что все это — важный философско-лингвистический вопрос, требующий длительного рассмотрения.

Потом все условные части мозга как бы воссоединяются, поскольку возникает мысль о том, что ты сегодня должен сделать некоторую работу. И снова тебе плохо и скучно, и правую руку ты суешь в карман пиджака, щупая подкладку, но глаза устремляются вдаль, они видят пиццерию с шампанским, и тут ты становишься един — пошло все на фиг; чтобы выстоять перед своими чувствами и настроениями, нужно выпить алкоголь, он поможет и телу, и душе, хотя, как отмечает мозг, ты не алкоголик; но если ты выпьешь немного, тогда и потребность в работе отпадет, ибо работа есть фикция, а твое существование реально. Тут твои губы улыбаются, гортань издает звук. И вот ты заходишь в пиццерию, ощущая тщету человеческой жизни. Ты вспоминаешь христианство, смиренно думаешь о воскресении. Твой мозг, точно внутренний редактор, не дает тебе богохульствовать, он весь словно приосанивается, хотя детское подсознание норовит подсунуть мерзкую словесную фразу. Вдруг тебе предстает внутри головы ясная картина золотого Будды, раскрашенного яркими красками. Ты укрепляешься в мысли, что ты прав, и рука в кармане пиджака хочет изобразить какой-нибудь буддийский жест, но мышечная память не может вспомнить точное расположение пальцев. Огромное слово «дзэн» появляется на экране внутреннего зрения, и ты подходишь к стойке бара почти успокоенным, ощущая в соответствии с йогой свое тело от шеи как совершенно не зависящий от тебя объективный материал. Ты покупаешь коньяк и шампанское, ноздри чувствуют запах спирта, им неприятно. Но ты гордо садишься за столик и выпиваешь.

Ты сидишь. Состояние твоих разных внутренних органов, находящихся под шеей, говорит о том, что можно и закурить, левой рукой ты хлопаешь пиджак по карману, проверяя наличие сигарет, достаешь одну из них и выкладываешь пачку на стол. Потом, осмотрев еще раз стол, за которым сидишь, ты думаешь о том, что пачку сигарет нужно положить обратно, так как это не фирменные сигареты, а «Космос», поэтому хвастаться нечем, и ты засовываешь пачку в карман.

Тело ощущает приглушение своей деятельности, опохмеление не наступает, ты броском устанавливаешь левую руку перед глазами, чтобы рукав рубашки, одернувшись с предыдущего расположения, дал тебе возможность наблюдать часы. Внутренние клетки головы, преобразуясь в продукт своей деятельности в виде мыслей, утверждают, что через пять минут должно наступить опохмеление. Другие мысли говорят, что это не так; потом мозг опять становится единым и приглашает твою руку и рот выпить шампанского, дабы ускорить химические процессы в организме, вызванные поступившим внутрь коньяком.

Рука хватает бокал, и ты пьешь шампанское, обхватив губами стенку бокала. Потом ты ставишь бокал на стол, не допив примерно половину налитого. Ты сидишь несколько секунд, почти ничего не делая, потом ты обнаруживаешь в левой руке сигарету, ты спешено вставляешь ее в губы, зажигаешь спичку, подносишь к концу сигареты, делаешь вдох — и куришь.

Сделав три затяжки, ты стряхиваешь пепел в пепельницу, ударив по сигарете указательным пальцем руки, которой держишь сигарету. Голова чувствует головокружение, потом начинается всеобщая эйфория. Тело быстро проходит промежуточное состояние между похмельем и опьянением и чувствует себя наконец слегка пьяным. Тебе хорошо — больше нечего сказать. Мозговые клетки ощущают некоторую тупость, но это сладостно; душа же готова умереть сию секунду, так как забыла свои грехи. Буддизм побеждает — такие слова сложил твой опять единый мозг.

Ты резко допиваешь шампанское, почти не замечая своих действий, стряхиваешь пепел, встаешь и выходишь из пиццерии.

На улице ты выкидываешь сигарету далеко-далеко. Потом плюешь, освобождая рот от скопившейся слюны. Ты идешь медленно, подошвы ботинок шуршат по асфальту, и ты представляешь себя замученным больным.

Наконец ты заходишь в телефонную будку. После разного рода нужных действий, совершаемых для вызова абонента, ты закидываешь правую ногу за левую, прислонив носок к стенке телефонной будки, и ждешь ответа. Тебе отвечает женский голос, и ты чувствуешь себя очень виноватым.

— Алло! — говорит твоя гортань, издавая робкую интонацию. — Это ты?

— Это я, — говорит в твое ухо женский голос в телефонной трубке.

Нервы, расположенные внутри уха, с дикой скоростью доносят звуковую информацию в твой мозг, который немедленно ее расшифровывает, посылая сигнал в гортань и полость рта.

— Я очень виноват перед тобой.

— Это я виновата.

— Давай встретимся.