— Да там… Руквуд просто, — ты махнул рукой и снова сел на пол.

Я развернулся и быстро прошел по направлению к подземельям.

Руквуд обнаружился в древней пыточной. Он был голый, и он был распят на дыбе. К счастью, вы, уроды, больше ничего сделать с ним не успели. Наверное, на шахматы отвлеклись.

Август уже не орал, а просто скулил, пытаясь вырваться.

— За что они тебя? — сквозь зубы процедил я, пытаясь отвязать беднягу.

— Говорили, что я маленький и меня нужно удлинить, — прошептал Руквуд.

Развязать его у меня не получилось. Пришлось просто перерезать веревки.

Швырнув одежду, валяющуюся тут же на полу, с трудом поднимающемуся Августу, я рылся в карманах, ища портключ в Отдел.

Руквуд кое-как оделся, и я кинул ему карандаш. Вот мне интересно, а почему ты все портключи делаешь из карандашей?

Август поймал его и так и застыл, с удивлением разглядывая непонятную штуковину.

— Август, — он поднял на меня глаза. — Обливиэйт. Эйлин.

Когда Руквуд исчез, я поднялся наверх.

В комнате Эйлин пыталась оторвать руки Фрай от твоего горла. Альбус смотрел на это с явным удовольствием.

Тут Люциус, наконец, поднял глаза и с удивлением посмотрел на нас. Выцепив взглядом Нарциссу, Малфой расплылся в пьяной улыбке.

— Цисси…

Нарцисса подняла руку.

— Акцио сковородка.

Секунд через десять в комнату влетела чугунная сковородка с висящим на ручке и вопящим эльфом. Ловко поймав запрашиваемый предмет, Цисси легким движением стряхнула эльфа и, крутанув сковородку в руке, подошла к вам.

Когда Нарцисса занималась ведением дел Малфоев, она пристрастилась к большому теннису.

Слайс пришелся по твоей морде справа, реверс слева отправил тебя в нокаут.

Малфой попытался что-то вякнуть, но смэш сверху быстро заткнул его на полуслове, а бэкхенд под нижнюю челюсть уложил Люциуса рядом с тобой.

Я смотрел на это избиение с отвисшей челюстью и молился про себя, чтобы моя будущая жена ненавидела теннис. Мне даже на мгновение стало вас жалко. Но только на одно мгновение.

Вы вообще понимаете, уроды, что вы натворили?»

— Ты молился не тем богам Рей, — хихикнул Люциус. — Твоя жена любит теннис, и Цисси уже пообещала дать ей пару уроков.

— Умеешь ты утешить, — хмыкнул Мальсибер, осторожно косясь на Гермиону, которая в это время шевелила губами, видимо, проговаривая про себя названия ударов и кистью руки пытаясь их воспроизвести.

— Но. Мы, между прочим, больше не пили. А я с самого начала просил пропустить эти страницы, до следующей. — Малфой пожал плечами. — Уизли, читайте.

========== Глава 16. “Бойкот” ==========

«1 мая 1996 года.

Уже больше двух месяцев со мной никто не разговаривает, кроме Малфоя. Его, впрочем, тоже, кроме меня, никто не хочет видеть. Большую часть времени мы проводим в моих комнатах в Хогвартсе. Читаем, проверяем домашние задания. Люциус тоже в этом участвует. Комментарии он оставляет похлеще моих.

Каждую неделю я писал длинные письма жене, в которых униженно извинялся. А ответом была тишина.

В середине апреля доставили Арку. Причем в мое отсутствие в Отделе. Оставив ящики и отчеты о проделанной работе, Фрай передала через Лекса, что пока не хочет меня видеть и уезжает в Париж. А в Отделе берет отпуск. Рейнард, как мой зам, с удовольствием подписал её заявление.

Мальсибер не просто со мной не разговаривает, он меня не замечает. Когда я попытался что-то выяснить, сказав, что он ведет себя как ребенок, Рей просто пожал плечами и ровным голосом ответил:

— Возможно, — и, оттолкнув меня плечом, просто пошел дальше по коридору.

Эван перевел общение в официальную плоскость и включил солдафона, реагирующего только на прямые приказы. Фил просто уехал в Париж «по делам». А Альбус всего-навсего запретил горгулье пропускать меня в свой кабинет. А мама вообще не давала о себе знать.

К концу апреля я находился на пределе. Еще немного, и мог произойти взрыв.

Меня очень редко наказывали в детстве, а чтобы так… Вообще никогда. Иногда я с тоской думал, что лучше бы они все меня избили поочередно, лишь бы сняли этот ненормальный бойкот.