некоторых пор поэт и музыкант стали терпимее относиться друг к другу и теперь вместе вошли в помещение кафе.

– А вы замечаете, что мы уже привыкли к участникам путешествия? - Заметила Раиса Романовна.

– Да, а ведь мы всего лишь четвертый день вместе, - поддержала Инна Сергеевна.

– Тут ключевое слово "вместе", - философски заметил Игорь Михалыч, - мы все время вместе.

– А кто вам мешает все время сидеть в каюте? - Резонно отозвался Дмитрий Данилович.

– Ваша скрипка, - съязвил поэт.

– Для таких целей существуют беруши, - невозмутимо, поглощая кашу, продолжил музыкант.

– Ваш интеллект часто ставит меня в тупик, - раздраженно произнес Игорь Михалыч.

– Мальчики, ну хватит вам блистать остроумием, вы оба талантливы, - миролюбиво сказала Инна Сергеевна.

В кафе вошли Наталья с Семеном и Петром.

– А куда Ульяну подевали?
– Глянула на троицу Вера.

– Она сейчас придет, - неопределенно пожал плечами Петр.

Молодежь наложила в тарелки пищу, уселась за стол и принялась завтракать. Сосредоточенно поглощая кашу, разрезая сервелат и сыр, смотрели строго перед собой, видя только то, что можно съесть. Утреннее чувство голода не располагало к разговорам. Как всегда, позавтракав, все еще долго оставались в кафе, приятная обстановка, легкая музыка, цветные огоньки, бегающие вокруг барной стойки, все способствовало непринужденному общению или светской беседе.

Ульяна, меж тем, во сне перевернулась на живот и прикрылась краем покрывала. Волосы надежно укрыли наушники. Дед Евген решил пройтись по верхней палубе, посидеть немного на скамейке в качестве пассажира. Он не спеша поднялся по белоснежным ступенькам, бурча под нос народный шлягер. Завернув за выступ рубки, штурман споткнулся обо что-то объемное, спрятанное под старым покрывалом.

Дед Евген осторожно носком туфли попробовал содержимое. Оно было мягким. Мужчина медленно наклонился над свертком и так же медленно приоткрыл угол. Свертком оказалось полуобнаженное тело одной из отдыхающих. Он попробовал разбудить девушку:

– Эй, красавица, пора вставать, - сказал штурман.

Красавица не реагировала. Мужчина похлопал легонько девушку по плечу. Реакции не последовало. "Все. Сплавала в святой храм и приставилась"- подумал дед Евген. Он так же осторожно отошел от тела и поторопился с новостью к капитану. Вошел в рубку, указал рукой на то, чтобы капитан освободил место. Затем повернул голову в сторону окна рубки на верхнюю палубу.

– Она не двигается, - встревожено произнес дед Евген.

– Кто?
– Не понял капитан.

– Вон, она, - штурман снова повернул голову в сторону верхней палубы.

Капитан проследил взглядом в то место, куда указывал штурман. Увидел обмякшее тело Ульяны с закрытыми глазами, вспомнил утренний разговор про загар и обомлел. Видимо, сердце не выдержало. Этого еще не хватало. Он застучал в окно, но девушка действительно не реагировала. А как же ее попутчики? Степан Денисович быстро вышел из рубки и отправился в каюту кафе.

Пассажиры мирно сидели за столиками и чинно беседовали.

– А где ваша девушка? - Уставился он на Петра.

– Сейчас придет, - с сомнением в голосе произнес парень.

Все дружно повернулись в сторону Петра.

– Слушай, ты уже говорил подобное, - произнес Семен.

– Я не знаю, где она, - сдался Петр.

Меж тем Ульяна поднялась и пошла в туалет, оставив покрывало на палубе.

– Она на верхней палубе лежит бездыханная, - выдал взволнованный капитан.

– В каком смысле "лежит бездыханная"?
– Не понял Петр.

– У нее сердце никогда не болело?
– Спросил Степан Денисович.

Петр ничего не ответил, потому что не знал. Не теряя времени, он подскочил с места и рванул на верхнюю палубу. Вся группа ринулась за ним. Забежав по ступенькам наверх, парень подлетел к покрывалу и раскрыл его. Там никого не оказалось. Петр позвал девушку, выкрикнув ее имя несколько раз. Никто не ответил.

– Не понимаю, куда она девалась?
– Удивленно сказал капитан.