Юные обитатели маленького клана уже стояли на перепутье, им оставалось только принять нужные решения. Талгир откладывал своё решение не только оттого, что не мог расстаться с родными. Его очень тревожило то, что наставник Эльреги благополучно избежал наказания, исчезнув в самом начале расследования событий в школе следопытов ещё десять лет назад. По этому поводу наставник Таркилег не замедлил высказаться:

– Срок в половину человеческой жизни вовсе не является достойным поводом отложить месть. Эльреги ничего не забудет и сумеет достать каждого из вас или я не эльф.

– Ты мог бы найти его, наставник?

– Не думаю. Зато я смогу научить тебя и Исхагор защищаться от тварей Бездны. Но если судить по давним событиям, Исхагор они повредить не смогут в любом случае.

Талгир кивнул, действительно, он хорошо помнил свою беспомощность перед тем странным созданием Бездны, что едва не погубило его десять лет тому.

Школу следопытов в столице гномов расформировали тоже десять лет назад, наставников изгнали за пределы земель народа гномов, а детей разобрали по гномьим семьям, и даже спустя десять лет всё ещё присутствовал ущерб, нанесённый здоровью учеников.

... Поднимаясь к шатру, брат и сестра уже улыбались во весь рот. Матушка стоит у входа, сложив на груди руки, которые она упорно именует лапами, мех приглажен, праздничная туника подпоясана знаменитым шаманским поясом, глаза слегка светятся в тени шатра. И наставники рядом.

– Эгей! Матушка! Наставник! Древний!

Дети замахали руками ещё издали, Исхагор подпрыгивала в нетерпении, но дисциплинированно тащила за собой ездового упрямца, а встречающие смеялись попыткам девочки вести себя степенно. Уж лучше пусть скачет, как горный козлёнок, чем пыжится в попытках вести себя "как пристало юной девушке". Эльф смеялся вместе со всеми и одновременно укоризненно качал головой, на эту кроху просто невозможно сердиться, когда она смотрит на собеседника серьёзными прозрачными глазами!

С годами человеческого в ней всё меньше, глаза вытянулись к вискам, ушки заострились. Правда, растёт она не очень быстро, макушкой едва достигает середины предплечья брата, зато в этом существе скрыт небольшой, но весьма разрушительный дух. Должно быть, в долине гейзеров, как и в мире в целом, не существует такого предмета, который малышка не способна сломать одним прикосновением. Просто Великий Разрушитель из страшных гномьих сказок! Эльф хмыкнул, вспоминая, как девочка, единожды поспорив с негодующим Фахаджем, одним пинком сломала его калитку, окованную крепчайшей бронзой по краю. И, конечно, Фахадж онемел. Как и все присутствующие!

– Мы уже здесь! Мы дома!

Малышка влетела в объятия матери первой, но орка широко раскинула лапы и сгребла обоих детёнышей сразу, крепко обняла и произнесла привычное "добро пожаловать домой". Дети поклонились наставникам и тоже крепко обняли обоих волшебников, как хорошо, что наставники могут ненадолго воплощаться в нечто материальное, например, в эльфа и орочьего шамана.

– Мы всё выполнили! Мы всё насушили!
– Исхагор танцевала на месте, не в силах справиться с радостью.

– Да, матушка, мы всё успели. Осталось только растолочь травы в порошок, но тут обещали помочь хранители. Так что вечером мы займёмся этим, верно, Исхагор?

Малышка покивала, приняла на руку увесистого сына Карга и заклекотала что-то в ответ на каркающие звуки.

– Дай уже птице имя, - сказал брат, - не надоело называть его "эй, ворон"?

– Да он сам не хочет называться иначе, - малышка пожала плечами, - я ему сто раз предлагала, отказывается! А что у нас к обеду?

Рожица малышки забавно вытянулась, когда пришёл неожиданный ответ "рыбный пирог", но тут же дитя повеселело, унюхав печёную на угольях птичку. Вот же нюх у ребёнка, ничего не скроешь.

Дети поклонились наставникам, возникшим позади матери, оба призрака ответили наклонением головы и вместе с Исхаг оглядели собранные травы. Судя по количеству мешков, потрудились на славу. Избавляя мать от хлопот, Талгир перенёс высушенные травы в прохладную пещерку, гордо именуемую складом. Он решил, что рассортировать привезённое можно и позже, а сейчас самое время выкупаться, сменить одежду и наконец-то пообедать.

Разумеется, в своём походе они не голодали, духи исправно ловили птиц для своих подопечных, но матушкина стряпня - это нечто иное, чем потуги сестрёнки приготовить знаменитую орочью похлёбку на восьми травах, да и рыба в тех озёрах попадалась так себе - ничего особенного в сравнении с форелью, что водилась в ручьях долины гейзеров. Пресноводная рыба не слишком его радовала, но вот острозуб морской, он как раз из тех рыб, что каждый год поднимаются в горы на нерест, а это не просто рыба, а вкуснейшее красное мясо и тугой живот, заполненный до отказа оранжевой икрой... Талгир зажмурился, как выражается матушка, ой-бой, очень вкусно! И сейчас как раз наступает время нереста! Или вот-вот наступит. Скоро, уже скоро Талгир и его хранитель вдоволь порыбачат на крутых перекатах речки Орты, наловят красного острозуба, там же выпотрошат и заморозят на всю зиму. Спасибо наставнику Таркилегу, малышка уже владеет нужным заклинанием.

Талгир подхватил на руки спешащую к нему сестру, так торопится, что едва не падает носом вперёд! Похоже, девочка с момента рождения не научилась ходить, всё бегом и бегом. Исхагор запретила духам вмешиваться и теперь набивала собственные шишки в попытках научиться двигаться 'как подобает девушке из приличной семьи', но результат пока не впечатляет. Она летит по тропе, не глядя под ноги и, похоже, девочка абсолютно уверена, что любой камень сам уберётся с её дороги. Талгир хмыкнул, на месте камня лично он убрался бы без возражений.