– Что ж, кто я такая, чтобы помешать тебе спасти свою девушку.

Не могу скрыть горечь в голосе. Отворачиваюсь, стараясь взять себя в руки. Это неожиданное открытие повергло меня в шок. Горечь физически ощущалась во рту, а всё тело неприятно ломило. Комок в горле не давал дышать. Тоже ли чувствовал Пит, представляя меня с Гейлом?

– Она не моя девушка.

– Ну да, просто выгодный союз. Капитализм.

– Ревнуешь?

Пит сорвал покрывало с моих чувств, обнажив их во всей красе.

– Дай поспать.

***

Шум, крики, дым… В неверном свете люминесцентных ламп и столь сильном задымлении ничего не видно. Я бегу по узким серым коридорам, плохо разбирая куда именно. Ещё шаг и я упаду, задыхаясь в кашле – лёгкие пропитаны каким-то удушливым газом, глаза застилает слезами.

– Китнисс! Быстрее!
– крик Гейла даёт надежду, что я не одна.

– Гейл!

Пламя загораживает дорогу. Оно ведёт себя странно: не потрескивает, не дышит жаром. Внезапно я осознаю, что это не пламя, а огненно-рыжая шевелюра девушки.

– Ты! – кричу ей, выхватывая из-за спины стрелу.

Выпуская оружие, успеваю заметить, как красива рыжая: кошачьи глаза, полные губы, гибкое тело.

Внезапно перед ней возникает силуэт, закрывая от смертоносной стрелы. Нет! Пит!

***

Я резко сажусь на постели, капельки пота стекают по вискам. Только что в моём сне я убила Пита, который встал на защиту этой извращенки. Я уверена, что именно её видела во сне, даже скорее чувствовала. Я сделаю это явью, только стрела попадёт в цель.

А теперь спать, утром меня ждёт тренажёр.

========== Неожиданность ==========

Меня будит хлопок двери – Пит ушёл, как я поняла, когда разлепила веки. Неприятные воспоминания вчерашних откровений заполняют голову, отдаваясь в груди нехорошей пульсацией. Лиза. Тварь.

Это действует как допинг, как стимул, буквально подрывая меня с постели. За последние несколько дней я хорошо отдохнула, при содействии Пита отлично питалась, плюс какие-то там витамины, что приносила всё та же женщина в белом халате. И вот, подпитываемая злостью и ревностью, я чувствую, как мои мышцы ноют от бездействия, а в голове то и дело складываются различные картинки жестокой расправы над Сноу и этой любительницей «особых предпочтений».

Упругие струи горячей воды только подстёгивают моё желание стать сильнее, я чувствую, как просыпается жажда борьбы, разбуженная ревностью. Тело, словно сжатая пружина в преддверии прыжка. Но Пит прав, я должна немного потренироваться, вернуться в режим боевой готовности, чтобы действовать по сигналу. Я обещала слушаться Пита во всём. Так будет. До определённого момента.

Моя цель – вытащить его и Гейла, а также остальных друзей, если они ещё будут живы к тому моменту. Это первая цель. Вторая – вертихвостка, пожелавшая разнообразить свою жизнь с помощью моего парня, предоставляя ему мелкие услуги. И, конечно же, Сноу – третья цель.

За мыслями о возмездии, я и не заметила, что в душевой кабине стало жарковато. Наверное, я сделала температуру слишком высокой, и вот из-за пара почти ничего не видно. Наугад хлопаю рукой по панели с кнопками, и в кабине начинает сильно пахнуть шоколадом. Быстро смываю гель и выбираюсь наружу. Вне кабинки в ванной кажется даже прохладно после такой горячей воды. Взгляд падает на зеркало, откуда на меня смотрит раскрасневшаяся, разгорячённая девушка, с вьющихся волос которой на пол стекает вода. Глаза сверкают решимостью. Нужно запомнить этот решительный образ, когда я снова начну сомневаться в Пите при включенных камерах. Несмотря на все убеждения в его искренности, перед камерами меня всё ещё иногда одолевают сомнения, уж больно он убедителен.

Следующие два часа проходят за активными тренировками. Тренажёр, предложенный Питом, предоставляет возможности и для развития скорости, и для силовых упражнений. Усталость и боль в отвыкших от подобной нагрузки мышцах только усиливают мой настрой, но к концу второго часа моим единственным желанием остаётся душ и немного отдыха. Хорошо ещё, что Пита нет в комнате, чтобы снова дать мне почувствовать себя несостоятельной в рукопашном. За несколько дней подтяну мышцы, а потом накостыляю этому выскочке. При последних мыслях на моём лице вдруг появляется улыбка, но я тут же одёргиваю себя, призывая не забывать, где я и что задумала.

Итак, мысль о пружинистых струях успела себя реализовать, а вот об отдыхе – нет. Когда я вышла из ванной, то обнаружила, что больше не одна в комнате. Пит стоял возле окна, засунув руки, сжатые в кулаки, в карманы брюк. Вся его поза выдавала напряжение.

– Ты тренировалась, – констатировал он, не поворачиваясь ко мне.

– Разве не ты на этом настоял?

Пит медленно повернулся, в глазах застыла тревога.

– Пит, что-то случилось? – спрашиваю, боясь услышать ответ. Только бы Сноу не решил поспешить с казнью победителей.