Здесь Джим представил его Питеру, одному из трех американцев, заботам которых отныне поручался Беленко. Внешностью Питер напоминал человека из мира искусств, художника или композитора. Темные вьющиеся волосы, черные задумчивые глаза вызывали в памяти известный портрет Бетховена. Питер был верующим католиком, отцом восьмерых детей, прекрасным лингвистом и одним из лучших офицеров американской разведки. Он прекрасно говорил по-русски.

Питер и Беленко шутили и смеялись, как если бы они встретились всего лишь ради того, чтобы сыграть в гольф и обменяться последними русскими анекдотами.

— А вы слышали анекдот об армянских студентах? Как они пришли к профессору и спрашивают: „Скажите, действительно ли возможно построить в Армении коммунизм?” — „Можно, — ответил профессор, — но почему бы сначала не построить его в Грузии?”

Тут же Виктора познакомили еще с одним его опекуном — Ником. Русский по происхождению, Ник был сержантом флота и добровольно отправился во Вьетнам, где, как можно было догадаться, участвовал в секретных разведывательных операциях. Теперь флот одолжил” его ЦРУ. Ему предстояло стать для Беленко и гидом, и другом, и, хотя об этом не говорилось вслух, телохранителем.

Просторы северной Вирджинии, покрытые лесом и гребнями гор, видны в ясный день издалека, прекрасны в любую пору. Но больше всего поразили Беленко фермы: аккуратные белые дома фермеров, образцово возделанные поля, надежные и легкие заборы, откормленным стада, пасущиеся в долинах, огромные амбары, автомобили, грузовики и сельскохозяйственные машины, очевидные признаки благополучия и достатка.

Они решили совершить прогулку на машине и ближайший городок. Остановились у торгового центра на окраине и направились было к магазину одежды, но Беленко настоял, чтобы сначала зайти по дороге в супермаркет. Войдя, он остановился, как вкопанный. Горы фруктов и свежих овощей, длинные стеллажи с сосисками, колбасой, окороками, такие же стеллажи с сырами, множества наименований, молоко, масло, наконец, стеллаж с мясом — не менее двадцати метров длины, буквально со всеми видами мяса, которые только существуют на свете, и все завернуты в прозрачный пластик. А цыплята, куры, индюшки! Красочные коробки и пакеты с разнообразными продуктами, с рисунками, показывающими их содержимое, длинные витрины с мороженными продуктами, также с рисунками на каждом пакете, орехи, конфеты, торты, соки, все виды соков… Масса сортов мыла, бумажных салфеток, скатертей, туалетной бумаги и много других товаров, назначение которых Виктору было неясно. Пиво! Американское, немецкое, голландское, датское, австралийское, мексиканское, канадское… Это магазин самообслуживания, здесь никто ничего вам не выдает. Вы выбираете, что вам нравится, и загружаете продуктами легкую тележку.

Никогда не приходилось Беленко бывать с мясных и овощных магазинах, где не пахло бы несвежим мясом, испортившейся капустой или картофелем. Никогда не приходилось видеть, чтобы магазин, в который завезли какой-нибудь хороший товар, не был забит до предела покупателями. Хорошо еще, если длинный хвост не тянулся к его дверям по улице! А здесь… Он понимал, что за какие-нибудь полчаса, не выходя из магазина, любая хозяйка может приобрести все, что ей необходимо, чтобы две недели кормить всю семью. Впрочем… Наверное, это не обычный магазин. Простые люби не могут себе позволить покупать здесь, по-видимому из-за цен. А то бы здесь было такое же столпотворение, как и у нас…

По дороге в магазин одежды Беленко не удержался и потянул Ника и Питера в магазин радиотоваров. Цветные телевизоры разных размеров и марок были включены и позволяли увидеть разные передачи. Беленко был удивлен сочностью красок, яркостью изображения, да и сами передачи показались удивительно интересными. Очень заинтересовали его и миниатюрные калькуляторы. Тоже, видимо, вещь, доступная только богатым…

Ему понадобилось провести всего несколько минут в магазине одежды, чтобы понять, что и это показуха. Он увидел несколько сот костюмов, массу спортивных пиджаков, пальто, плащей, рядами висящих на плечиках, пачки брюк и рубашек на стойках, галстуков, тут же обувь — и на весь огромный зал всего два-три продавца. Питер привел Беленко к секции, где висели костюмы его размера, стал снимать один за другим с вешалки и протягивать Беленко на выбор.

Продавец поспешил к ним с любезной улыбкой и, между прочим, заметил: „Приятно видеть отца, приобретающего костюмы для сыновей!” Беленко подумал, что если даже реплика и не была придумана и отрепетирована заранее, что, во всяком случае, Питера знают в этом магазине. Костюм-тройка, который Виктор выбрал по совету Питера, требовал небольшой подгонки, и продавец попросил вернуться через полчаса, к этому времени костюм будет готов. Они воспользовались этой задержкой, чтобы купить для Виктора рубашки, галстуки, белье, носки, теплый костюм, яркую спортивную куртку, плащ с утепленной подкладкой на молнии и прекрасные туфли, — таких Беленко не только носить, но и видеть еще не приходилось.

Он все еще видел во всем, что его окружало, нечто вроде спектакля, разыгрываемого специально для него. Взять хотя бы заправочную станцию у въезда в торговый центр. Три машины — в каждой за рулем женщина — заправлялись одновременно, мальчик протирал лобовое стекло в одной машине, и не было никакой очереди к бензоколонкам.

— Ну, поздравляю, — сказал Беленко, когда ехали назад. — Вы отлично справились со своей задачей.

— Что вы имеете в виду?

— Торговый центр и все там кругом… Точь-в-точь, как наши колхозы, куда возят иностранцев.

Ник рассмеялся, но Питер оставался серьезным.

— Виктор, я даю вам честное слово, что это обыкновенный торговый центр. В Америке таких десятки тысяч. Куда бы вы ни поехали, на север, на юг, восток или запад, вы увидите точно такие же. Многие, расположенные в пригородах больших городов, даже намного лучше.

— Но может ли американский рабочий купить то, что мы сегодня видели? Скажем, цветной телевизор?

— Что значит „может”? Почти во всех американских семьях есть по одному, а то и по два цветных телевизора. Но вам нет нужды верить мне на слово. Вот поездите по Америке, тогда сами убедитесь.