Фигуры чуть колыхались в неподвижном воздухе чертога, и их было хорошо видно лишь потому, что лучи света, проходящие сквозь стеклянный купол, не доставали до оснований чаш, теряясь и растворяясь на подходе к ним – так огоньки ночных светлячков прекрасно бывают видны в ночи и совершенно невидимы днём. Один из фантомов, принявших образ женщины (судить было довольно трудно, и лишь особый крой её одежды смутно подсказывал о принадлежность пола) чуть склонился, подавшись вперёд, как бы желая получше разглядеть новоприбывших, и произнёс:

– Приветствую! Мы так долго ждали вас! Пожалуй, даже слишком долго. Мы рады вам! – голос раздавался со всех сторон, как будто говорило сразу несколько человек, и звучал глухо, словно долетая до них издалека, сквозь тьму времён.

Все промолчали, и Мария подумала про себя, не покажется ли это слишком невежливым с их стороны и не примут ли их за грубиянов: вроде как их так сердечно поприветствовали, а они надулись, как мышь на крупу, и не желают отвечать. Она хотела что-нибудь сказать, но ей вдруг почему-то стало очень страшно, и она как будто ощутила себя на лекции, когда профессор Зельдин задает вопрос всей аудитории, а она, хотя и знает правильный ответ, все равно молчит, потому что не хочет показаться всезнайкой и выскочкой.

– Я чувствую ваше волнение, – снова произнесла фигура над чашей. – Не бойтесь! Ничего страшного не произойдёт. Напротив, это безумно интересно, вы сможете, наконец, узнать всё о своих способностях и перестанете бояться их.

– Мы не боимся, – твёрдо ответил ей Евгений.

– Это радует, Достойный! С тебя мы и начнём, – дымный фантом чуть отодвинулся в тень, и в этот же миг не то из-под пола, ни то откуда-то сверху – понять было невозможно, настолько быстро всё произошло – в Евгена ударил мягкий, широкий луч ярко-красного света. Евген вздрогнул, но остался стоять на месте. Его тело словно тоже стало впитывать этот странный свет, испуская алое свечение.

– Тебе не больно? – в ужасе спросила Настя, стоявшая к нему ближе всех.

– Нет, все… нормально, – Евген с интересом рассматривал свои светящиеся ладони. – Но ощущения довольно забавные. Такое… лёгкое покалывание в теле… знаешь, как будто языком до батарейки дотронулся.

Малиновская облегчённо вздохнула – по-видимому, никаких адских мук перевоплощения в бессмертных пока не намечалось.

В луче красного света, в котором находился Евген, начали проскакивать маленькие алые искорки, какие бывают, когда в костре вдруг неожиданно разламывается сухое полено. У него появилось странное ощущение, будто этот самый луч сканирует его, пробираясь в голову, в самые дальние уголки его сознания. Его словно изучали, чтобы понять, на что он может быть способен. А затем все тот же таинственный голос, доносящийся со всех сторон, произнёс:

– Неплохо, неплохо. Я вижу пламенный дух и желание блистать. Желание показать себя. Я дам тебе власть над самой коварной стихией, которую неосторожные люди много тысяч лет назад пробудили к великой опасности для себя. И великая сила разрушения и обновления поселится навсегда в твоем сердце. Ты будешь владеть Огнём!

Евгений, повинуясь внезапному порыву, протянул руку вперед, и на его ладони вспыхнул раскалённый огненный шар: он крутился в его руке, словно заведенный волчок, рассыпая вокруг себя пылающие красно-оранжевые искры. Со всех сторон послышались изумленные возгласы его друзей. Евген некоторое время молчал, потрясенный, и наблюдал за огненным шаром, а потом произнёс:

– Меня, конечно, трудно удивить… но, ребята, это нереально круто!

Ещё немного постояв и окончательно придя в себя, он убрал руку из-под пламенеющей сферы, но она не погасла, а неспешно опустилась на каменный постамент рядом с ним.

– Ну что же, продолжим, – это произнесла уже Сильфида. Она махнула рукой, словно провожая кого-то, и молочно-белый фантом, подаривший Жене магию Огня, отодвинулся назад, в тень, став почти неразличимым в атмосфере чертога.

Вместо него с противоположной стороны зала вперед выплыла другая фигура, и в этот же миг небесно-синий свет мягко упал на плечи Антона. Это уже было не настолько неожиданно, и никто из друзей особенно не напугался. Машка подумала, что теперь каждому из них по очереди предстоит пройти этот своеобразный ритуал посвящения, и теперь её снедало любопытство – какой по счёту придет её черед и какую из магий элементов ей предстоит получить в дар.

– Замечательно! Какой чистый, кристальный ум и нестандартность хода мысли! – говорил тем временем Антону второй из фантомов. – Я вижу, муки выбора часто тревожат тебя. Сколько сторон. Сколько граней. Такой же изменчивой может быть лишь великая сила Воды. Только Вода может найти выход из любой ситуации. Как найдёшь его и ты. Глубокие озёра, широкие реки, низвергающиеся с небес ливни – капли дождя будут стучать по дорогам жизни, как стучит и твое сердце.

В луче синего света, освещающего в этот миг Антона, появились кружащиеся водяные капли, и на его ладони, которую он так же, как и Евген, протянул вперед, закружилась тёмно-голубая водяная сфера.

И так же, как и в прошлый раз, дымный фантом растворился в мерцающем сумраке Маханаксара – Чертога Судеб, а другой уже говорил с Анастасией, на которую ниспадали теперь лучи серебристо-серого света:

– Прими моё восхищение тобой! Какая четкая, идеальная красота! Черты твоего лица, словно точеные грани сапфиров, что во множестве лежат в наших сокровищницах. В твоем роду явно были Бессмертные, но ты станешь прекраснейшей из них! Я дарую тебе магию Стекла и Зеркал, чтобы твой неземной лик мог отражаться и множиться во многих гранях. Никто не посмеет обидеть тебя – иначе ему придется отведать острые, как бритвы, кромки стекол.