— Точно! Извини, сейчас всё будет, — она нажала какую — то кнопочку на зонтике, и он увеличился вдвое, — а теперь пошли!

В этот раз я последовала за ней, она привела меня к себе домой:

— Зачем ты привела меня к себе? Поговорить вдруг захотелось?! Посреди ночи? Да ты спятила!

— Тише, родители спят, — прошептала она, — произошло кое — что нереальное идем за мной.

Свет в доме был выключен, приходилось идти на ощупь. Мы поднялись на второй этаж, дошли до самого конца коридора, она начала открывать дверь в комнату брата:

— Ева, что ты делаешь?!

— Не шипи на меня? Я пытаюсь открыть дверь!

Когда дверь открылась, мы тихонько зашли в комнату, свет был включен.

Но я была в шоке от увиденного. На кровати сидел темноволосый мальчик с рисунка Евы, он рассматривал свои руки. Ева прикрыла за собой дверь.

— Видишь, он живой! Я не смогла с ним заговорить, я испугалась и побежала за тобой.

— У тебя хороший бросок, — произнесла я, все еще глядя на мальчика, — как давно он здесь сидит?

— Я проснулась от шума, когда на часах был час ночи.

— Почему родителям не сказала?

— Я же сказала, я испугалась! Да я все еще дрожу как осиновый лист!

— Вы думайте, я вас не слышу? Вы шепчетесь так, как будто в рупор говорите! — Вдруг заговорил мальчик.

— Извини, я не хотела, — заикаясь, произнесла Ева.

— Ты кто? — Спросила я.

— Я Габриель Лебрен! Сын Эльзы и Артура Лебрена! — Сказал он, как будто отдавая честь.

— Откуда нам знать, что это ты? — Спросила Ева.

— Вспомни портрет, который ты рисовала акварелью, я помню. Ты рисовала его здесь. И только моя статуя стояла в этой комнате.

— Как давно ты здесь сидишь? — спросила я.

— Когда пробил час, я очнулся, сейчас я не знаю сколько времени.

— Как это получилось? Ну как ты ожил? — Ева подошла ближе к брату, но не села рядом.

— Когда вы зашли в комнату, я почувствовал, что могу двигаться я попытался разломать камень, в котором я был заточен, но не мог. Потом с каждым часом ломать его получалось все легче и легче, и вот к часу я сломал камень целиком, я мог показать эти огромные куски, но они превратились в прах, а затем совсем исчезли.

— Ева, я, кажется, поняла, вспомни проклятие, которое ему досталось.

— Точно «И когда наступит час, превратишься в прах»!

— Только вот раньше такого не было, — произнес мальчик, повернувшись к нам лицом. У него на самом деле были темные глаза, он очень сильно был похож на отца, — никогда не было, пока не появилась ты, — он посмотрел на меня.

— Но как ты понял, что это из — за меня, а не просто конец проклятия, думаю у каждой вещи есть свой срок годности.

— Оливия, у этих проклятий нет конца, только один исход всю жизнь провести камнем, деревом или еще хуже, — ответила Ева.

— Когда Ева сказала, что хочет, чтобы я был жив, я вдруг почувствовал какую — то силу, она была, когда ты зашла, но после этих слов она как будто увеличилась.

— То есть ты хочешь сказать, что я обладаю какой — то невероятной силой? Как Гарри Поттер?[2] Мальчик, у тебя видимо мозги ещё в каменном состоянии!

— Я не уверен в этом, но по — моему в этом есть смысл, ты никогда не замечала ничего не обычного?

«Очень странный парень, ему плевать на то, что я ему нахамила», — подумала я.

— Нет, — но сама вспомнила про тех призраков, превратившихся в людей, — никогда.

— Я так давно хотела познакомиться с тобой, — сказала Ева и села возле брата.

— Я тоже, знаешь, как обидно, что ты всё видишь, слышишь, а сказать не можешь и даже пошевелиться.

— Мне очень жаль, что ты в столь юном возрасте превратился камень, ты и в правду пропустил шестнадцать лет жизни, но ты должен оставаться сильным, — я села рядом с ними.

— Ничего, — весело произнес он, — у меня еще целая вечность.

­– Ты весь грязный, мне кажется, тебе нужно помыться, — сказала Ева.

— Ты права, я шестнадцать лет не мылся, — засмеялся он.

Глаза Евы наполнились слезами:

— Ева ты чего? — Спросила я.

— Просто я так рада, — вытирая слезы, сказала она, — Олив, мне кажется, ты можешь идти, а то миссис Ливия будет расстроена и спасибо за поддержку.

После светлой комнаты, в темноте ориентироваться было сложно, но с огромным усилием я выбралась из дома и бегом побежала в дом. Хоть от дома Лебрен до нашего было всего два шага, я все равно умудрилась промокнуть.