– Да, - подтвердил кивком догадку церковника Сихан.
– Это был мой сын. Жена... они хотели позабавиться, а Алима убить... моя Лия... ненаглядная моя, была на все готова ради нашего сына... и я не виню ее. Но Алим. Лия рассказывала, что он разом больше, не в прямом смысле, ясное дело. Просто... Страшнее? Она сказала, что все выблядки, идущие в ее сторону поднялись в воздух и... смялись. Лия говорила, как они кричали, а Алим... он сказал, что никто не тронет его семью. Точно то же самое случилось с прибежавшей подмогой...

– То есть я еще легко отделался?
– весело хохотнул храмовник.

– Да, сэр Малик. Скорее потому, что Алим хочет стать храмовником... Когда вырастет.

Малик выпучил глаза и зашелся кудахтающим смехом:

– Такой, ах-ха-ах-кхе, маг?! Храмовником?! Ах-аха-ха-ха-кхе-кхе...

– Ему нравятся ваши доспехи, - смущенно пробормотал отец, - и мечи.

– Ох, хорошо, - успокоился Малик.
– Дайте мне поговорить с ним. Просто поговорить...

Алим встал, выпущенный из крепких материнских объятий, и гордо задрал подбородок.

– Послушай, малыш...
– начал храмовник осторожно, отслеживая все движения напряженного мальчишки.
– Послушай, я не сержусь на тебя. Семья - это главное. Но ты должен меня выслушать. Если так можно выразиться, я - добрый храмовник. Я не тот, кто пошел в святой орден из-за того, что маг напал на моих родственников, или сломал мою жизнь. Мы, храмовники, - те, кто должны оберегать магов, хранить и защищать их. Но немногие это помнят. Есть люди, которые озлоблены на вас, есть те, кто хотят видеть любого мага усмиренным либо привязанным к шесту на костре. Малыш, если не я - придут другие. И даже если ты расправишься со всеми... ты же не можешь не спать... но это еще не все. Каждый маг опасен не только тем, что может вывернуть обычного человека хребтом наружу. Демоны. Чем сильнее маг, тем сильнее демоны, слетающиеся к нему. Может, конечно, это и не совсем верно, но я видел одержимых. Те, кто поддались гневу - легко отделались, малыш. Один раз я увидел порабощенных голодом. Они жрали все вокруг: себя, своих соратников, оружие, убитых и живых людей... Малыш, я не хочу, чтобы тебя ждала такая судьба. В Круге есть свои проблемы, свои отступники, но там безопаснее для таких, как ты. Круг несовершенен, но он лучшее, что мир может предложить тебе... Пожалуйста, малыш.

– Мама?..

– Сынок?

– Отец?

– Будь мужчиной, Алим.

– Я согласен, сэр Малик. Прошу меня простить за ваше состояние, - серьезно обратился к рыцарю малец.
– Я помогу.

Не успел храмовник сказать 'Как?', а Алим уже наложил светящееся руки на кирасу. Что-то внутри прострелило болью и ребра с хрустом встали на место.

– Дыхание Создателя, как?!
– пораженно прошептал церковник, распрямляясь.

– Просто, - ответил Алим, пожав плечами.

***

Храмовник дал на сборы неделю. Он был понимающим человеком, достойным уважения и тихой благодарности четы Сурана.

Алим успел попрощаться со всем своими друзьями. С Каллиан было тяжелее всех. Она была рассержена и зла на него за то, что он покидает ее. Они были лучшими друзьями, как-никак. В конце концов она крепко обняла его и тихо прошептала на ухо:

– Вернись.

Алим дал клятву, что обязательно вернется. Ей, родителям, Денериму. Самому себе.

Но вот час пробил. Мать и отец стояли обнявшись, едва сдерживая слезы. Храмовник непоколебимой колонной высился позади него.

– Я не забуду... Мам, пап...

– Прощай, сынок...

Они обнялись - в последний раз и направились в сторону выхода из эльфинажа.

– Сэр Малик, - отец осторожно протянул руку рыцарю.
– Прошу...

– Сихан, - почтительно ответил храмовник, осторожно пожимаю руку латной перчаткой.
– Я пригляжу. Пойдем малыш.

– Будь счастлив, сынок, - всхлипывая прошептала Лия.

– Обязательно, ма.

***

Ехали они практически две недели. Две недели неудобной палаточной жизни, бесконечной тряски по размытой ферелденской дороге и унылые фермы. Мир оказался не таким сказочным, как представлял себе мальчик.

– Что, малыш, думал будет увлекательнее? Не беспокойся, у тебя впереди еще много чудес будет, вот увидишь. Через две недели они стояли на берегу озера Каленхад. Над Алимом высилась величественная Башня Круга.

***

Сэр Малик Картин огладил бороду и усмехнулся. Воистину, дитя, найденное им, было уникально. И совсем не потому, что Тишина и Очищение не возымели никакого эффекта.

На своем веку рыцарю довелось отобрать у семей немало детей. Некоторые были рады спихнуть лишний рот на Круг, другие негодовали, у третьих приходилось отбирать силой, а четвертые тихо смирялись с утратой.

Обычно, дети ведут себя тихо, бояться сделать лишнее движение, потревожить храмового рыцаря, почтение к которому, впиталось с молоком матери.

Алим был не таков.

Безусловно, он уважал сэра Малика, но совершенно не стеснял себя в вопросах и постоянно докучал Картину. У рыцаря не было детей, однако он с охотой отвечал на все расспросы, радуясь тому, что мальчик не ушел в себя. Половина дороги занял рассказ о самих храмовника: их быт, уклад, иерархия, обычаи и упражнения. Как ни странно, но эльф так и не бросил идеи стать частью братства, но теперь восклицал, что непременно станет Божественным Рыцарем и уж точно исправит ситуацию с Кругами.