Должно быть, он говорит с точки зрения своей позиции отца. Это мало отличалось от того, как сам Аинз желал счастливой жизни для НИПов. Осознав это, Аинз ощутил некоторую близость с Зарюсом.

– Я понимаю твои чувства. Нельзя ожидать перемен от того, кто свыкся со своим образом жизни. Чем сильнее перемены, тем яростнее старшее поколение будет противиться им и жаловаться на наступившие времена.

Аинз пожал плечами, Зарюс и Зенбер улыбнулись.

– Ваше Величество совершенно правы, - отозвался Зарюс, - Старейшины до сих пор жалуются, время от времени.

– Не значит ли это, что ты и сам теперь стал одним из этих стариков, а, Зарюс?

Зарюс озадаченно уставился на Аинза, но тут даже Зенбер понял, что Аинз имел в виду.

'Отцы и дети, значит?
– усмехнулся своим мыслям Аинз, глядя на этих двух ящеров.
– Да. Мы все, незаметно для себя, превратились в стариков'.

Затем Аинз любяще посмотрел на стоящего рядом Коцита.

– Похоже, мне придётся прояснить один момент. Коцит, я собираюсь отдать тебе приказ.

– Слушаюсь!

– Даже если Зенбер решит выступить против меня, я запрещаю тебе причинять вред его друзьям в этой деревне.

– Слушаю. И. Повинуюсь. О. Повелитель!

Аинз удовлетворённо кивнул низко поклонившемуся Коциту, и повернулся обратно к Зенберу.

– Итак, Зенбер. Я желаю знать всё, что знаешь ты. Расскажи мне, где ты встретил дворфов, о своей жизни среди них, какие среди них приняты подарки, и так далее. Расскажи мне всё.

– Без проблем, Ваше Величество.

– Подобная. Фамильярность,...
– вновь не смог скрыть своего раздражения Коцит.

– Всё в порядке, Коцит, - перебил его Аинз.
– В официальной обстановке он лишился бы за это головы.
– после этих слов Аинз огляделся и обвёл окружающее его пространство рукой.
– Но это сложно назвать официальной аудиенцией. Я позволю его словам остаться безнаказанными. Полагаю, хотя бы на это я способен.

Аинз хихикнул, и Коцит в замешательстве заговорил снова.

– В-владыка. Аинз...

Аинз протянул руку, обрывая его, и холодно посмотрел на Зенбера. После чего произвёл тщательно отрепетированный перед зеркалом жест.

– Однако, Зенбер, запомни вот что - запомни и никогда не забывай. Из-за твоего тона Коцит теперь сочтёт виноватым себя.

Зенбер содрогнулся, возможно, в страхе. Или это была предбоевая лихорадка? Аинз снова не понял реакцию ящера на его слова.

– Мои глубочайшие извинения, Ваше Величество, поспешил извиниться Зенбер.
– Ваш слуга позволил себе лишнего.

– Всё хорошо. Благодари Коцита, вашего управляющего. Ради него я не причиню вам непосредственного вреда, - 'хм, похоже, я перегибаю палку' - про себя подумал Аинз и поспешил вернуться к главной теме этого разговора.
– Итак, начнём разговор про Королевство Дворфов?

***

– Не. Желаете. Ли. Сначала. Присесть. Владыка. Аинз?

Предложение Коцита несколько смутило Аинза.

Он не чувствует усталости, так что ему незачем садиться. Однако просто проигнорировать заботу тоже нельзя.

– Верно. Так и сделаю. Коцит, подбери что-нибудь попроще. Подойдёт любое сиденье.

– Понял. Тогда. Прошу. Извинить.

Коцит встал на четвереньки, и распростёрся на земле.

В памяти Аинза образ Коцита тут же наложился на образ Шалтир.

– Кажется, я понимаю, что происходит, - задумчиво сказал Аинз.
– Но на всякий случай спрошу. Что ты делаешь?

– Я. Слышал. Шалти. Однажды. Совершала. Подобное. И. Решил. Подражать. Ей.

– То было её наказанием, - попытался объяснить Аинз произошедшее тогда.
– Тебе незачем поступать так же.

– Но. Подчинённые. Мне. Людоящеры. Проявили. Неуважение. К. Вам. Владыка. Аинз...

– Не нужно снова поднимать эту тему. Я ведь уже сказал, что не придаю этому значения. Ты не слышал меня?

– Это. Так. Но...

Аинз всячески пытался отговорить Коцита, но он проявлял необычайное упорство. И хотя нежить и не может устать, но в душе Аинз чувствовал себя вымотанным. Поэтому, не желая больше иметь дело с трудностями, он решил прекратить сопротивление, и заявил:

– Достаточно. Итак, Коцит, я присяду.

– Понял!

Ответ прозвучал как-то уж подозрительно радостно.

***

Сидеть таким образом, при да ещё и при всех было очень неловко.

Однако окружающие сочли бы колебания Аинза странными. По крайне мере, так считал сам Аинз. Поэтому он решил, что правильным будет напустить на себя вид безраздельного владыки и, как ни в чём не бывало, усесться на своего подданного.

Так он и сделал.

***

Честно говоря, сидеть было неудобно. Поверхность была неровной и, само собой, очень холодной.