Дверь за ними закрылась, и стена вновь стала единым монолитом.

— Входи быстрее, — поторопил спутника Тэнд.

Поднявшись на лифте, они вышли из кабины и пошли по широкому коридору, протянувшемуся метров на пятьсот. По обе стороны находилось множество дверей, но все они были закрыты. Наконец они сели в другой лифт, спустились на первый этаж и, пройдя еще две комнаты, оказались в огромном зале, где много лет назад Кэрмоди убил старого Йесса.

Но теперь там находился новый Йесс. Завидев пришедших, он перестал разговаривать с жрецами и жрицами, толпившимися вокруг него, и поспешил навстречу Отцам.

— Я не терял надежды, что вы живы и доберетесь сюда, но уже начал беспокоиться.

— Как дела? — спросил Тэнд.

— Рилг и верные ему эльгулиты ведут осаду. У них есть тяжелая артиллерия и лазерные пушки, но они не могут воспользоваться ими в храме, и я сомневаюсь, что до этого дойдет. Они воюют против меня, однако дом Великой матери разрушить не посмеют. Но они охраняют двери храма и никому не позволяют входить и выходить. Думаю, они собираются начать атаку позже Ночью. — Йесс положил руку на плечо священника и сказал: — Ступай в мои покои, Отец. Я хочу кое-что тебе показать.

— Смотрите! — вдруг закричал Тэнд, указывая вверх.

На верхней галерее стоял Лифтин и, опираясь на перила, нацеливал на Йесса базуку.

Кэрмоди выхватил пистолет и выстрелил навзлет.

Лишь позже он мог осознать то, что случилось. Лифтин вдруг исчез в пламени и клубах дыма. Взрывная волна сбила с ног Кэрмоди и всех, кто стоял поблизости. Только Йесс остался стоять. Оглушенный, Кэрмоди вскочил, все еще не соображая, куда подевался Лифтин. Но мало-помалу чувства вернулись, и он увидел, что с галереей ничего не стряслось, только на стене появилось большое красное пятно, похожее на осьминога.

Он бегом поднялся на галерею и осмотрел ее. Под скамьей валялась искореженная базука с разорванным стволом. Единственным напоминанием о Лифтине были несколько ошметков кровавого мяса да обломки костей.

— Наверное, твоя пуля попала в снаряд перед самым выстрелом, — сказал Тэнд, тоже поднявшийся на галерею. — Базука взорвалась… и вот результат.

— Я целился в него, а не в базуку, — ответил Кэрмоди. — Это удачный выстрел — попросту счастливый случай.

— Ты так считаешь? — усмехнулся Тэнд. — А вот я думаю иначе.

— Ты хочешь сказать, что кто-то — Йесс или Бунта — направляли меня?

Тэнд пожал плечами:

— Только не богиня. — Он осенил себя кругом. — Она не поддерживает ни одну из воюющих сторон. Но Йесс… Кто знает? Он же нам не скажет.

— Ну так надо спросить.

— Поступай, как знаешь. Его слова нельзя ни доказать, ни опровергнуть.

Тэнд поднялся к верхнему ряду скамей и прошел через арку. Кэрмоди торопливо последовал за ним и увидел, что тот принялся осматривать дверной проем, высеченный в каменных плитах стены.

— Лифтин и те, кто его нанял, нашли один из потайных ходов, — сказал Тэнд. — Этого следовало ожидать. Но я удивляюсь, как они узнали именно об этом ходе?

— Когда они узнают, что попытка наемного убийцы не удалась, то смогут воспользоваться им снова.

— Сомневаюсь. Один раз злоумышленнику еще удалось пробраться сюда незамеченным, но во второй обязательно сработает сигнал тревоги. Они знают, что мы теперь не позволим им воспользоваться этими туннелями вторично. Я позабочусь о том, чтобы они были надежно закрыты.

Тэнд ушел. Кэрмоди вернулся к Йессу, который снова пригласил его в свои покои. Там Йесс вытащил из ящика стола диктофон.

— Я надиктовал это час назад. Это последняя глава Книги Света. Я сейчас не помню, о чем говорил, потому что это происходило в присутствии богини. Фактически говорила она, а я был ее голосом и устами. — Он протянул кассету Кэрмоди: — Возьми ее и уходи. Когда Ночь закончится, посмотри, исполнятся ли мои слова.

— Ты предсказал ход текущих событий?

— До малейшей подробности.

— Откуда ты это знаешь, если не помнишь, о чем говорил?

Йесс улыбнулся:

— Знаю.

Кэрмоди сунул кассету в сумочку на поясе.

— Почему ты отдаешь ее мне? Ты ожидаешь какой-то беды?

— Я не знаю ничего, кроме того, что должен передать тебе последнюю главу. Можешь ли ты пообещать мне издать ее?

— А ты понимаешь, о чем просишь? Я священник Церкви, которой угрожает твоя религия. Зачем же мне ее издавать?

— Потому что ты тот, кому поручена эта миссия. Вот все, что я могу тебе сказать.