– Что случилось с мальчиком?
– спросила я.
– Мальчиком, что разрушил город в Мексике? Он все еще внутри?

– Невада!
– голос мамы рассек мои грёзы будто нож.

Я села у себя в кровати.

Так. То ли у меня совсем шарики за ролики заехали, то ли Чокнутый Роган был сильным проектором и мог внушать картинки прямиком в мои мысли. И так, и так плохо. Что случилось с мальчиком... пора проверить голову.

– Нева?

– Встаю.
– Я выскочила из кровати и распахнула дверь. На пороге стояла мама.

 - Твоя бабушка привела своего специалиста. Ты уверена, что хочешь через это пройти?

Я подняла подбородок.

– Да.

– Зачем?

– Ты бы отправилась на войну без оружия?

– А сейчас война, Невада?

Я села на лестницу.

– Ладно, ты была права. Это лишь отчасти связано с папой, а в основном касается сохранения крыши у нас над головой. Это наш дом. Ради него я готова пойти на что угодно. Я договорилась с «МРМ», что в случае моей смерти, вы выкупите название агентства за один доллар.

Ее лицо исказилось.

 - Для меня это не важно, Невада. Милая, мне все равно. Я лишь хочу, чтобы с тобой все было в порядке. Ничего из этого не стоит твоей жизни. Я думала, мы были командой.

– Мы и остаемся командой.

– Но ты не рассказала мне. И заставила Берна тебя покрывать.

Я села на ступеньки.

 - Я не рассказала тебе, потому что ты поступила бы точно так же, как вчера вечером. Ты бы приказала мне этого не делать. Мы команда, но ты моя мама. Ты сделаешь что угодно, чтобы уберечь меня, но пришло время, когда мне решать - оставаться в безопасности или нет.

Мама немного поразмыслила над этим.

– Ладно. Время пришло.

– Он приходил сюда прошлой ночью, - сказала я.
– Адам Пирс.

– Сюда?

Я кивнула.

– Что он хотел?

– Он хотел, чтобы я пошла с ним. Он играет со мной, и я пока не знаю, в чем состоит его игра. Нужно проверить, чтобы сигнализация была включена каждую ночь. Я ему не доверяю.
– Я растерла лицо руками.
– Теперь я крепко влипла во всю эту историю.

– По собственному выбору, - заметила мама.

– Разве это имеет значение? Не думаю, что могла бы избежать этого, даже если бы захотела. Мам, я даже не могу... Чокнутый Роган был...
– Я подняла руки, пытаясь подобрать правильные слова.

– Как противостоять урагану, - подсказала мама.

– Да. Вроде того. Я просто хочу играть на равных. Я люблю тебя. Пожалуйста, не злись на меня.

– Я тоже тебя люблю. Если ты считаешь, что тебе нужно играть на равных, то пусть будет так. Ты взрослая. Это твой выбор. Но у меня с этим будут проблемы. Со всем этим.

Она ушла. Отлично. Она все еще на меня злилась.

Я нашла бабушку и ее «специалиста» в гаражной части склада. Макаров оказался на редкость подтянутым мужчиной немного за шестьдесят, начинающий лысеть, с коротко подстриженными серебристыми волосами. Он сидел на складном стуле и разговаривал с бабушкой, поставив рядом с собой массивный металлический ящик, размером примерно два на два фута, пока темноволосый мужчина моего возраста, выглядевший его точной копией лет сорок назад, ожидал поблизости.

Бабуля заметила меня и махнула мне рукой.

– Значит, это наш кандидат.
– Голос Макарова был приправлен сочным русским акцентом.
– Сколько тебе лет?

– Двадцать пять.

– Рост?

– Пять футов пять дюймов.(168см)

– Вес?

– Сто тридцать фунтов.(59 кг)

– Проблемы с сердцем?

– Нет.

– Давление, мигрени, что-нибудь подобное?

– Иногда у меня бывают головные боли, но мигрени случаются редко. Наверное, раз в полгода или около того.

Макаров кивнул, оценивая меня умными зелеными глазами. Он постучал по ящику ногой.

 - Это мурена, вот только не рыба. Кто-то говорит растение, кто-то - животное, но весьма примитивное. Это нечто. Мы зовем ее муреной из-за того, что она делает. Мурена прячется в своем логове так, что ты никогда о ней не догадаешься. Она тихо сидит под водой, пока мимо не проплывет рыбка, а затем паф!
– Он схватил рукой пригоршню воздуха.
– Она бросается и кусает рыбу. Внутри глотки у нее есть вторая пасть, и эта пасть выстреливает наружу, впиваясь в рыбу крючковатыми зубами.
– Макаров загреб воздух, изображая пальцами когти.