Затормозил, включил "аварийку", вышли из машины. Тишина. Полная луна дрожаще-серебристого цвета. Зловещие темные силуэты промышленных зданий с обеих сторон Обводного. Кровавый отблеск моргающих аварийных огней «опеля». Обстановочка, подумалось Жеке. Не хватает только каркающих во тьме воронов.

Вдвоем вытащили осциллограф из багажника и доволокли до моста.

– Уф-ф-ф…Тяжелый, мать его.

Внизу, на поверхности черной воды, Жека увидел какое-то движение.

– Что там, да?

Ответом на вопрос Эргаша раздался звук, похожий на дабстеповую «пилу».

– Утки, да? Жека-джан, может, поймаем, у нас пожарим с яблоками, да? Вроде как айпэд у Стивен-Джобс-ака, да? Только съедобный.

– Где ты сейчас яблоки посреди ночи возьмешь?

– До «Ленты» сгоняем, слушай. Одна нога здесь, другая – тоже здесь.

– Ты же в «Фидель» собирался.

– Утку поужинаем, поедем в клуб, да?

Жека вздохнул. Выкинуть труп из багажника прямо на проезжую часть и дать по газам.

Послышался приближающийся шум. По другой стороне набережной со стороны Балтийского вокзала пролетела тачка с прогоревшим глушителем.

– Э, шайтан, да? Всех уток распугал! Ладно, завтра приду сюда. Наловлю.

Проводив взглядом габаритные огни, Жека посмотрел на Эргаша.

– Пойдем, дружище.

Рукав куртки убитого, за который его Жека вытаскивал из «лексуса», видимо, при перегрузке из багажника в багажник, испачкался в запекшейся крови. Прикасаться к нему Жека не хотел. Сделав над собой усилие, он взялся было за руки мертвого человека, но тут же удивленно отпрянул. Что-то было не так у него с левой рукой. Жека пригляделся. У кавказца отсутствовал мизинец.

– Ты что ли вместе с кольцом каким-то отрезал? – спросил он у Эргаша.

Тот затряс, замотал головой.

– Может, у него всегда было четыре пальца, – предположил он. – Ну, как у Гомер-Симпсон-джана.

– Да конечно, – кивнул Жека, продолжая разглядывать руку кавказца. Кажется, он потерял палец давно. – Ладно, вытаскиваем. Пальцем больше – пальцем меньше.

Операция по извлечению тела из машины заняла три минуты. Закряхтевший Эргаш проговорил:

– Ох, нелегкая это работа – из болота тащить бегемота-джан. А интересно, бегемот-джан вкусный? Ты не знаешь, Жека-джан?

Они опустили труп на середине моста. Жека свел ноги мертвеца вместе, а Эргаш принялся обматывать их проволокой.

– Как мы перекинем его через ограждение вместе с осциллографом? – спросил Жека. – Не поднимем ведь.

– Э, сейчас увидишь.

Перевесили тело через перила моста – ноги с одной стороны, торс – с другой.

– Теперь осциллограф, Жека-джан.

Жека нагнулся за осциллографом и клетками кожи ощутил внезапное движение. Обернулся, но было поздно. Труп кавказца соскользнул с ограждения и полетел вниз. Через три секунды раздался всплеск воды.

– Бля, упустили! – выругался Жека.

– Сейчас попробуем попасть в него этой штукой, – произнес Эргаш, ставя осциллограф на место, где только что висел кавказец. – Может, утонет тогда, да?

Жека не успел возразить, как узбек толкнул ящик осциллографа с моста.

Всплеск от его падения в воду. Испуганное кряканье уток.

– Не попал, кажется, да? Жека, вернемся на «Треугольник». У меня есть еще старый аккумулятор, привезем и кинем его.

– Ты что, устроил тут тренировки по метанию тяжестей в плавающие трупы? Новый вид спорта в олимпийской программе?

– Жека, не ругайся, да? Поехали лучше в «Фидель».

В Кунсткамеру тебя лучше.

– А этот так и будет плавать?

– В реку унесет или рыбы съедят.

– Какие тут рыбы?

– Ну, я не знаю, да? Караси какие-нибудь. Можно в Яндексе спросить. Доставай айфон, да? Карасей наловим, со сметаной пожарим…

– Голодной куме одно на уме, – пробормотал Жека.

– Куме? Это который кум – королю?

Жека промолчал, прикидывая, сколько его отпечатков и этих… микроволокон осталось на трупе. Ну и денек…

– Погнали, отвезу тебя в «Фидель», – сказал он Эргашу.

– Давно бы так, да? Пора выпить-потанцевать. Стресс снять, да? «Yeah Yeah Yeahs» послушать. Как там в книжке-малышке было? – Узбек наморщил лоб, пошевелил губами. – «Мы лучше поспешим на бал, куда стремглав в ямской карете-шмарете уж мой Онегин поскакал». Жека-джан, а карета на бензине или на дизеле ездит? И кто такой Онегин?

Его чувства обострены до предела, остро заточены кокаиновым приходом. Реакция и периферийное зрение – как у пилота F1. Мысли в голове – обо всем сразу. Запиши их – и можно будет отхватить Нобелевскую премию. Сердце бьется в конвульсиях – зверь, на последнем дыхании забравшийся в нору грудной клетки, чтобы там умереть. Рвущийся из штанов пенис превращен наркотической эрекцией в еще одну ручку переключения передач.