– Мне тут письмо пришло от Блейза, представляешь, он оказывается не погиб, с его матерью был его брат. Тела были изуродованы, вот авроры и ошиблись. Теперь он прячется. Боится, а еще, он тут с твоим приятелем встретился, с Роном.

– С Роном? Не представляю, что у них может быть общего?

– Вот и я не представляю, но они… стой. Стой! Ты куда?!!!

Сбитый с толку и растерянный Драко наблюдал, как Гарри с каким-то отстраненным лицом влезает на ограждение террасы и прыгает вниз, где на полпути к земле обращается в дракона и летит в сторону противоположного берега.

– Что здесь происходит, хотел бы я знать. И куда это он сорвался? – спросил сам себя Драко.

Он пошел искать отца, чтобы на всякий случай, рассказать ему о странном поведении его жениха, но сегодня был явно несчастливый день на острове Дракона: оба мага отправились по делам в Гринготс и на острове появились только часа через два.

Драко переживал. С одной стороны, ну улетел дракон. Полетает и вернется, но душа ныла и подсказывала, что случилось страшное. И как только он увидел отца, он кинулся к нему с криком:

– Отец!!! Я не знаю, как, но они выманили Гарри. Он улетел, Я не смог помешать!!!

Вот и настал звездный час Альбуса Дамблдора. Расчерчены пентаграммы, выставлен кордон из верных людей на всякий случай. Участники ритуала подготовлены и заняли свои места:

Нимфодора Тонкс будет поддерживать чары отвлечения внимания, это самое легкое, но все равно пришлось обвешать девчонку артефактами для увеличения магической силы.

Минерва будет играть на флейте, которая вызовет ящера и лишит его возможности сопротивляться.

Грюм будет пытать, так вовремя попавшихся мальчишек, которым Дамблдор придал вид Снейпа и Малфоя. Это заклинание иллюзии создал он сам и по праву гордился, это было гениально. Сколько Рон в личине Тома проходил, никто так ничего и не заподозрил.

«Хорошо, что эти двое попались, а то пришлось бы посторонних вылавливать, а я не зверь какой-нибудь невинных мучить. А этих, сам Мерлин велел пустить в дело. Один предатель, а другой вообще, считается мертвым. И что их могло свести вместе? Пусть сопляк полюбуется, как с его любовников шкуру спускать будут. Основатели, те кого-то на кол посадили, но времена-то были какие – темное средневековье. А мы цивилизованные люди» - думал директор, еще и еще раз просчитывая варианты. Он осмотрел большой зал, с которого заблаговременно сняли крышу, и висевших на цепях магов и вспомнив письмо Перонеллы, обкорнал «Люциусу» волосы.

«Жаль, что пока это не они. Но ничего… ничего… если все удастся и они повисят!» - с удовлетворением подумал он.

– Аластор, когда дам сигнал, спусти с этих двоих шкуру, да смотри, чтоб в сознании были, пусть кричат и корчатся. Это нужно, ты знаешь, так что постарайся!

– Минни, девочка моя, ты дуй не останавливайся, от этого зависят наши жизни, можно только переводить дыхание, но недолго и учти, звук будет слышать только зверь, где бы он, не был

– Друзья мои! Мы собрались, чтобы повторить подвиг основателей, и мы должны приложить все силы, чтобы будущие поколения могли жить в свободной стране без всяких там адских сущностей. Минни, начинай играть. Всем приготовиться!

Минерва поднесла флейту ко рту и принялась старательно дуть в нее. Было тихо, тянулись томительные минуты ожидания. Ничего не происходило, но директор знал, что дракону надо еще долететь до места казни.

Но вот директор заметил сигнал, поданный кем-то, и отрывисто скомандовал:

– Аластор, как только дракон будет тут, снимай заглушку с пленников и начинай, а ты Тонкс установишь защиту, Минни, не останавливайся ни в коем случае.

Началось все, как и было описано. Белоснежный дракон завис над большим залом и повинуясь заклинанию, мягко опустился, послушно простерся на полу и замер.

По знаку старца одетого в белые одежды, старый аврор размахнулся, и плеть с вплетенными в нее шипами впилась в обнаженную спину «Снейпа» оставляя после себя кровавый след. Еще замах, дико кричит уже «Малфой». Аластор представляя, что бьет настоящих пожирателей, вошел в раж. Удары становились все чаще и сильнее, а дракон, который должен был неподвижным, вдруг с трудом поднял голову и дохнул на Грюма огнем.

Старый соратник Дамблдора занялся факелом, воя и визжа. Через минуту все было для него кончено.

– Минерва, не останавливайся, если он вырвется нам конец,- взвизгнул Дамблдор, вытаскивая палочку и направляя ее на замершего в неподвижности дракона. Он последовательно, как было описано, стал заклинаниями, ломать дракону кости, и вскоре и лапы и крылья зверя были переломаны, в них не осталось не одной целой косточки.

Дамблдор услышал, как молчавшая до этого Тонкс, судорожно вздохнула и видимо упала в обморок.