– Нам нужен, - он нахмурился, припоминая английское слово,- динзей, экуэн** плохой, очень плохой человек из тюрьмы, что отдать боль владыки ему. Он получит за это прощение в следующей жизни, поправит карму. Это хорошо, это правильно.

– У нас есть такой человек, - твердо ответил Снейп, переглянувшись с Люцем, и перенес старика к статуе Мерлина.

Тот сверкнул глазами и спросил: - Это тот, кто сделал это с маленьким Драконом?

Северус утвердительно кивнул.

– А еще говорят, что мы коварны и злопамятны! И еще я хотел бы узнать, господин, хочет, чтобы владыка узнал о том, что мы сделали?

– Нет, господин, не хочет этого. И я думаю, не узнает.

– Как же мало вы знаете о драконах. Он узнает об этом, как только придет в себя. Драконы всегда все знают. Это их дар.

Северус сделал себе заметку на память порасспросить хитрого мальчишку, почему раньше тот и виду не показал, что читает их как книгу.

– Тогда прежде чем мы начнем, вели вашим гоблинам позолотить статую. Позолота долго не продержится, но нам хватит времени, пока дожди и ветры ее не смоют.

Когда все было готово, и китаец сделал свое дело, Северус прижав руки к груди, поклонился ему и сказал:

Я не могу подписывать договоры за Дракона, но я могу обещать, что сделаю все от меня зависящее, чтобы на ваш новый год, Гарри жил в золотом дворце на белой пирамиде, купался в ваших священных озерах, ну и все остальное, что там еще положено ему сделать

* жизненная энергия

** каторжник, злодей

Глава 34

Когда Северус добрался до спальни, он застал не в меру румяного, смущенного Гарри, довольного донельзя Люциуса и трех фениксов, сидевших на спинке кровати, умильно курлыкающих и прищелкивающих, как будто посмеющивающихся.

– Таак… вас на минуту оставить нельзя!

– Северус, у меня боль прошла – раз и все, представляешь!
– сказал Гарри, счастливо улыбаясь, - а Люц, ну он… порадовался вместе со мной!

– И, похоже, сделал тебе отличный минет! – язвительно пробурчал зальевар.

– Завидовать нехорошо! – пропел Малфой старший, улыбаясь как кот, стянувший у хозяйки из-под носа изрядный кусочек печенки.
– Лучше присоединяйся!

– Я думаю, на сегодня хватит. Ты еще не здоров. То, что боль прошла, не значит, что у тебя нет проблем, – наставительно сказал зельевар, - и отправьте этих пернатых полетать, нечего им делать в нашей спальне, а то не дом, а курятник.

– Не обижай девочек, Сев, они знаешь ли, ужасно милые и смешливые, и они лечили меня в Асгарде, - вступился за фениксов Гарри.

– А, ну это меняет дело! Леди – прошу! – Северус открыл окно и сделал приглашающий жест, - Весьма вам признателен, но раздеваться в присутствии дам не приучен, уж простите.

Фениксы еще похихикали, вспорхнули разом и, задевая Северуса в полете крыльями, взлохматили его волосы и вылетели в окно.

– Точно девчонки, вредные и заносчивые… настоящие леди, - ядовито заметил Северус, приводя прическу в порядок, - я в душ, а вы не шалите тут… без меня.

Как бы там ни было, но через час из окна их спальни вылетел целый рой маленьких феечек, которые с радостным стрекотом, роняя разноцветные искорки, еще долго летали под окнами, повергая в умиление всех, кто их этой ночью видел.

Утром, за завтраком довольный и счастливый Люциус рассказывал, сколько они успели сделать для новой школы, на что, Гермиона Грейнджер, вежливо кашлянув, спросила:

– А кто будет преподавать в этой школе?

Этот невинный вопрос поверг всех присутствующих в ступор.

– У меня было впечатление, что я что-то забыл, но это... мисс Грейнджер – вы гений! – воскликнул старший Малфой и, не допив своего кофе, вылетел из-за стола.

– Они даже запас носовых платков для школьников предусмотрели, а об учителях не вспомнили, вот это я понимаю, отличная работа, - проворчал Сириус Блэк, намазывая свой тост джемом.

– А ты-то, что ж не напомнил? Ты же тоже принимал участие в работе?
– выгнул бровь зельевар.