Шрифт:
— Спичку погаси. Вдруг они нас не заметят.
И они снова погрузились в почти первозданную темноту. И тишину. Было слышно только, как откуда-то сверху капает вода, да тихое дыхание пятерых солдат удачи. Но это продолжалось недолго. Английская речь становилась все громче и громче. В проходе появился свет, кажется, от такого же, как у Билла, яркого налобника. За ним двигалось множество темных силуэтов.
Яркий свет слепил глаза…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Санкт-Петербург
4 июля 200… года, 09.35
— Все сделали? — спросил Ахмет.
— Ну, этих говнюков свезли на пустырь. С Шамилем разобраться не успели, — ответил Асланбек.
— Как так?
— Ну нельзя же с ним так, нужно ведь похоронить по- человечески, а не как собаку. Лежит пока там, на квартире.
— Ладно, успеем, сейчас главное — найти материал.
Подъезд, в который они вошли, ничем не отличался от сотен подобных.
— Точно сюда?
— Так написано.
— А ты что, менту доверяешь?
— Проверить надо.
И Ахмет постучал.
Дверь без лишних вопросов открыл молодой парень в рваной майке. Похоже, он кого-то ждал.
— Наконец-то! Это ты вчера Славке дурь продал? — завопил он прямо на пороге. — Что это было? Ребят так крючит, что хоть «скорую» вызывай.
Ахмет среагировал мгновенно:
— Ну я. А что с ними?
— Ничего. Они уже два часа подряд катаются по полу и просят пить. На отходняк непохоже.
— Ну что ты, дорогой! У меня товар хороший! Может, это от чего другого?
— Говорю, от твоего товара.
— Дай я взгляну… Глядишь, помогу как-нибудь.
Парень неохотно пропустил посетителя в квартиру. Только в этот момент он заметил, что гостей трое. Они тихо переговаривались на незнакомом языке.
— Ты этого помнишь?
— Нет, его там не было.
— Значит, твой мент, урод, продинамил?
— Не знаю. Давай поглядим, здесь, кажется, что-то нечисто.
В коридоре было темно и грязно. На полу виднелись засохшие пятна, очевидно рвотные.
— А ты принимал? — обратился Ахмет к хозяину квартиры.
— Хм… Вообще-то да. То есть…
— А почему с тобой все в порядке? Или не все?
— Ну у меня немного болит живот.
— Не считается. Давно принимали?
— Пожалуй, да. Ночью.
— Сколько вас было?
Они остановились прямо перед входом в комнату.
— А это важно?
— Да.
— Ну человек семь.
— Все вместе принимали?
— Да.
— А где остальные?
— Не знаю. Двое здесь.
— Ну, посмотрим.
Все стало ясно, как только они вошли в комнату. На облезлом ковре корчились в судорогах двое их недавних гостей.
Спешить было некуда. Ситуация под контролем. Можно поиграть в кошки-мышки, капкан уже захлопнулся.
— Так, так, дорогой… А потом что вы делали?
— А тебе не по хрену?
— Ну как ты со старшими разговариваешь? Ай-ай-ай… Слушай, ты говоришь, что мой товар некачественный. Я думаю, ты не прав. Мы люди честные, хотим доказать, что наша совесть чиста. Вдруг эти ребята еще что-то перехватили?
— Не знаю. Я с ними не нянчусь. Ходили куда-то вечером на разборки.
— И?
— Говорю, не знаю. Ничего толкового не принесли. Так, какую-то дрянь в баллончике. С виду похоже на протухший лимонад.
— Дай поглядеть.
— Да на, гляди. Ерунда какая-то.
Парень потянулся к черной спортивной сумке, валявшейся у батареи. Сомнений не было никаких.
— На, смотри. Тут еще такой же, неоткупоренный.
Ахмет не глядя взял баллончик и крепко завинтил его.
— Говорю тебе, это все твой товар. Гони бабки обратно.
— Не горячись, дорогой.
От последовавшего удара парень отлетел к окну.
— Ты что, опух? — заорал хозяин диким голосом.
Не утруждая себя ответом, Ахмет спокойно подошел к нему и вытащил из-за пояса нож. Лезвие зловеще блеснуло в тусклом свете мутной лампочки.
Но довести дело до конца он не успел. Громко хлопнула незапертая входная дверь. На пороге комнаты стоял участковый. В руках его был пистолет.
— Стоять, чурки!
Но было поздно, Асланбек ударил участкового по руке. Грянул выстрел, затем другой. Но в пол.