Впереди и слева раздался утробный низкий вой, подхваченный сразу несколькими глотками; между деревьями, среди рваных ошмётков гнилого тумана, замелькали, припадающие к земле стремительные зыбкие тени. Звонко пропела тетива, посылая в размытый тёмный силуэт тупой арбалетный болт и тут же, без остановки ещё дважды исполнила свою безжалостную злую песню. Прелые заросли подлеска наполнились пронзительным предсмертным визгом и приземистые косматые тела, разом забывшие об осторожности, бросились в атаку. Замелькало, вертя широкие сверкающие полукруги, изогнутое лезвие глефы, окрасив яркой рубиновой кровью серые стволы; гулко рассекая сырой воздух, засвистело навершие тяжёлого шестопёра, с хрустом мозжа зубастые лохматые головы; широкий меч, обломанный выше середины, с чавкающим звуком вспарывал тощие поджарые животы. Магическим светом вспыхнули глазницы пожелтевшего черепа в руках чародейки, ослепив врагов и придав уверенности защищающимся. Свистнул обрывок толстой цепи, перебив лапу матёрому вожаку стаи, и враг с позором отступил, не удаляясь, впрочем, слишком далеко, чтобы вскорости пожрать своих мёртвых и раненных товарищей. Отряд похватал поклажу и потопал вперёд с удвоенным рвением, идущие в арьергарде поминутно оглядывались, ожидая преследования, но в этот раз всё обошлось. Заросли наконец стали редеть и впереди забрезжил долгожданный просвет.
НЕРВЫ НИ К ЧЁРТУ
ПРЕДИСЛОВИЕ
По сторонам неширокой извилистой тропы, заваленной прошлогодними листьями, торчали корявые полумёртвые деревья с вывороченными из влажной земли узловатыми корнями; нередко встречались щелястые трухлявые пни, покрытые бурым мхом и осклизлыми белёсыми грибами на тонких извилистых ножках.
Мелкий противный гнус серыми тучами клубился вокруг, залезая в рот, нос, уши, за шиворот, попадая в глаза и путаясь в волосах, несмотря на отпугивающее заклинание и едкую вонючую мазь от насекомых. Под ногами омерзительно чвакало, влажные ломкие ветви хлестали по лицу и цеплялись за одежду, клочья серой паутины противно липли к коже.
Из переплетения ветвей тот и дело раздавались надрывные всхлипывающие вопли какой-то болотной птицы, в наполненных вонючей рыжеватой водой бочагах [1] сердито квакали на разные голоса потревоженные лягушки.
Отряд двигался уже несколько часов и всем хотелось поскорее покинуть это унылое гнетущее место. Шли гуськом, изредка перебрасываясь негромкими репликами с впереди или сзади идущими. На привал решено было не останавливаться, чтобы успеть выбраться из этого заколдованного леса до темноты.
Идущий в авангарде старик в перекинутой через плечо накидке, похожей на старую лошадиную попону, вдруг резко остановился, выкинув вверх руку в кольчужной перчатке. Шагающий следом сутулый человечек, в скроенном из разнокалиберных кусков кожи плаще, едва не налетел на него, погружённый в одному ему ведомые мысли. Остальные члены отряда притихли и начали лихорадочно озираться по сторонам, сбрасывая на землю походное снаряжение и хватаясь за оружие.
Впереди и слева раздался утробный низкий вой, подхваченный сразу несколькими глотками; между деревьями, среди рваных ошмётков гнилого тумана, замелькали, припадающие к земле стремительные зыбкие тени.
Звонко пропела тетива, посылая в размытый тёмный силуэт тупой арбалетный болт и тут же, без остановки ещё дважды исполнила свою безжалостную злую песню. Прелые заросли подлеска наполнились пронзительным предсмертным визгом и приземистые косматые тела, разом забывшие об осторожности, бросились в атаку.
Замелькало, вертя широкие сверкающие полукруги, изогнутое лезвие глефы [2], окрасив яркой рубиновой кровью серые стволы; гулко рассекая сырой воздух, засвистело навершие тяжёлого шестопёра, с хрустом мозжа зубастые лохматые головы; широкий меч, обломанный выше середины, с чавкающим звуком вспарывал тощие поджарые животы. Магическим светом вспыхнули глазницы пожелтевшего черепа в руках чародейки, ослепив врагов и придав уверенности защищающимся. Свистнул обрывок толстой цепи, перебив лапу матёрому вожаку стаи, и враг с позором отступил, не удаляясь, впрочем, слишком далеко, чтобы вскорости пожрать своих мёртвых и раненных товарищей.
Отряд похватал поклажу и потопал вперёд с удвоенным рвением, идущие в арьергарде поминутно оглядывались, ожидая преследования, но в этот раз всё обошлось. Заросли наконец стали редеть и впереди забрезжил долгожданный просвет.
__________________________________________________
1. Бочага (мочага) - глубокая лужа, колдобина, яма, залитая водой.
2. Глефа - вид древкового пехотного холодного оружия ближнего боя.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СОИСКАТЕЛИ
1. ТЕРЕЗА. ДОБРОВОЛЬНАЯ ИЗГНАННИЦА
Таверна была из самых что ни на есть паршивых, да в этом райончике других и не водилось: стены кое-как сколоченные из гнилых досок - видимо, остатков кораблекрушений, собранных на берегу после хорошего шторма; развешенные по ним, в качестве декора, рваные рыбацкие сети; коптящие смоляные факела в ржавых держателях; колченогие столы с засаленными, изрезанными похабными надписями столешницами; ветхие скамьи и табуреты, готовые в любой миг развалиться под тобой.
Вот стойка была хороша: крепкая, под стать громадному краснорожему бармену в замызганном холщовом переднике поверх вылинявшей рубахи без ворота с завёрнутыми рукавами. Полупинтовая глиняная кружка, которую тот небрежно отирал своим грязным передником, в его могучих, заросших рыжим волосом веснушчатых ручищах, казалась не больше стаканчика для микстуры.
Тереза остановилась в дверях, отыскивая глазами свободное место и вскользь оглядывая посетителей. Несмотря на обилие жутких морд с хищными взглядами и крепких, покрытых шрамами и татуировками тел, те, кого она ожидала здесь увидеть, угадывались сразу и безошибочно. Эти двое отличались от местного сброда, как матёрые волки в стае задрипанных дворовых шавок.
Заприметив в дальнем углу, слева от стойки, пустующий столик, Тереза направилась к нему по утоптанному земляному полу, подметая полами рясы сравнительно чистые опилки вперемежку с куриным помётом. Куры бродили тут же между ногами посетителей, склёвывая всё, что сметалось со столов на пол.
Поддав ногой зазевавшейся курице и походя двинув коленом в пах какому-то замухрышке, попытавшемуся загородить ей дорогу, Тереза протолкалась к неприметному столику. Он был мал: едва ли с днище от бочки - видимо поэтому его не заняли, и рядом с ним не стояло ни скамьи, ни табурета.