– Это плохо?

– Да. Для печени, как минимум, и для мозгов тоже.

– А, это ерунда. Моим мозгам и печенке ничего не будет даже от обильных доз специальных токсинов, обычно применяемых для убийства. И опьянения я особо не почувствовала, хоть и выпила три бутылки.

– Ты должна была свалиться под стол уже после второй. Ладно, дело твое, покупай что хочешь, а я пойду добывать тебе средства на оплату въездной пошлины.

Атамора направилась в бар и принялась заказывать то один алкогольный напиток, то другой. На середине этого процесса к ней подошел невзрачно одетый тип с чертами вырождения на лице.

– Привет, сестренка! Замечательный сегодня денек, да?

– Ага. Чего хотел?

– Слушай, а налей мне чего-нибудь, а? Сегодня ты мне, завтра я тебе. Взаимовыручка!

– Взаимовыручка - это хорошо. Наверное. Но как ты мне нальешь, если я отсюда скоро свалю?

– А я кому-то другому тогда налью. Выпьем за твое здоровье. А тебе еще кто-нибудь другой нальет.

– Логично. Я как раз хочу попробовать самый крепкий здешний напиток - зимний эль.

– Сдурела? Сейчас не зима, он стоит черти сколько. Давай нам портвешка, и побольше.

– А на закуску?

– Мне рыбы сушеной. Ты классная телка, то есть тьфу, я хотел сказать, девушка. Я тебя коровой не хотел обозвать, ты не подумай.

– И все-таки обозвал. Что вы все имеете насчет моей внешности? Милые же рожки. Я так, по крайней мере, думала.

– Я все-все, сестренка. Давай, не тормози, делай нам заказ.

– Назови три главных недостатка в моей внешности.

– Не, я это... не хочу... в общем...

– Назови, тогда куплю тебе выпить.

– Рога. Задница небольшая, не за что ухватиться. Грудь маленькая.

– Так. Мне теперь что, все менять? А как, если тут я глупее и исходный код вселенной не запомнила?

– Так, а ну свалил отсюда, алкаш конченый.
– зашипела подошедшая к столику Мориния, страшно оскалившись.

– Все-все, вампиршечка.
– сказал мужчина, поднимаясь.

– Живее, а то выпотрошу прямо здесь, на месте.

– Все, меня уже нет - произнесло удаляющееся тело.

– Чего это ты моих собутыльников прогоняешь?
– спросила Атамора, не очень, впрочем, обидевшись.

– Ты молодая совсем, глупая. Следи внимательно за тем, с кем пьешь и принимаешь пищу. Это твое дело, на кого тратить деньги, но он тебе не ровня. Тусуйся только с теми, кто тебе нравится.

– Он мне совсем не нравился. Из-за него мне теперь тело менять.

– Чего? Зачем?

– Рожки надо убрать, увеличить попу и грудь.

– Ты спятила? У тебя идеальные пропорции тела, не смей ничего менять. А рожки... да пусть себе будут. Только сделай их более девчачьими.

– А как?

– Бантики повесь.

– Я не умею.

– Я тебе сама повешу, только сначала притащи в наш особняк Тизиана. Найти отправлять нельзя - ее ранг - Z-100, и ее попросту не пустят в Гармониум. А у Огосте острый синдром хикикомори, она никого не желает видеть, кроме нас с сестренкой и Найти. Отправлять ее в чужой мир общаться с незнакомцами было бы очень жестоко. Остаешься ты.

– Мне все равно по пути. В благодарность за все я обязательно притащу его к вам. Если придется, то даже силой.

– Все, приступайте к отключению.

Старый завхоз, кряхтя, пошел между пыльных ящиков, дергая вниз допотопные рубильники. Ящиков было чертовски много, и каждый выключался отдельно. Рядом с завхозом шли целых два сотрудника госбезопасности, контролируя процесс, но даже и не думая помочь пожилому мужчине в его работе.

Люцифер нутром почувствовал опасность еще прежде, чем к нему пришли отчеты. Раньше такого не случалось - вычислительные мощности отключались одна за другой. Старая обезьяна запаниковала, не зная, что делать, и принялась писать скрипт, понижающий людские ранги и тем самым облегчая нагрузку на оставшиеся сервера. Чем дальше, тем было хуже. Исчезали целые миры. Какие оставить на их старом месте, какие спасти в первую очередь, переместив в пока безопасные зоны? Люцифер не знал. Паника нарастала.

На выходе из кабинки не оказалось ни толп людей, ни зданий. Лишь река, песок, яркие полевые цветы и белые облака. Атамора подозрительно осмотрелась по сторонам, и увидела бабульку, волочащую за собой тяжеленный мешок.

– Здравствуйте! Это Гармониум?

– Он самый, внученька. Он самый.

Что-то в голосе старушки было странным, завораживающим и вызывающим желание подчиняться. Атамора присмотрелась к ней, и поняла, что та когда-то была невероятно красива.

– Ясно. Пока.