– Если бы какой-нибудь могущественный род принял под свое покровительство вашу будущую супругу, то ее положение не было бы столь… безвыходным. Подумайте, моя дорогая, дети… наследники, в воспитании которых вам может быть отказано.

– Вы оскорбляете мой род, - набычился Джеймс. – Отец никогда…

– Хорошо ли вы знаете своего… брата, мой мальчик? – перебил его старик.
– Если вы в курсе его… странностей, то должны понимать, что воспитательные приемы, применяемые им, могут в корне не соответствовать тем, которые привычны вам и в вашей семье.

Джеймс еле удержал язык, порывающийся спросить, откуда сам многоуважаемый маг так хорошо осведомлен о привычке мессира пускать в ход кнут, помогая таким образом знаниям добраться до головы. Через задницу их путь и впрямь порой оказывался гораздо короче.

– Подумайте о своей невесте, - продолжал давить Дамблдор, - которую даже не сможете защитить, если она совершит ошибку, промах или же просто-напросто будет не согласна с навязанными ей правилами.

– Что же делать? – в меру беспомощно спросил Джеймс, стараясь не переигрывать.

– Искать род, который бы согласился принять юную мисс под свое покровительство, - с лучезарной улыбкой ответил седобородый интриган.

– И у вас, конечно, уже есть такой на примете, - не удержался от шпильки Джеймс, и сам себя одернул – не время показывать зубы, если не знаешь всех намерений противника.

– Я лишь хочу защитить невинное дитя, лезущее к волку в пасть!
– возмутился Дамблдор, подозрительно глядя на молодого наследника славного светлого рода Поттеров.

– Я бы попросил, директор, выбирать выражения, когда говорите о члене моей семьи, - холодно осадил директора Джеймс, надеясь, что его выпад будет списан на обостренное у гриффиндорцев чувство справедливости.

– Прости старика, - решил не усугублять ситуацию директор.
– Просто я волнуюсь за юную мисс Эванс.

Джеймс сделал вид, что смутился, и стал ждать, что Дамблдор предпримет дальше. Молчание затягивалось, видимо, от наследника ждали ответной любезности.

– Это вы простите меня, директор, - выдавил из себя Джеймс.
– Иногда я бываю слишком импульсивен.

– Забудем, мой мальчик. Ведь я тоже был молод и вспыльчив, - по-доброму усмехнулся старик.

Тут Лили подала голос, впервые за всю беседу.

– Так как же нам быть?
– спросила она, нервно теребя застежку мантии.
– Мы с Джи… с Джеймсом… ни за что не расстанемся. Правда, милый?

Юноша улыбнулся и сжал ее руку, сдерживая смех. Расстанешься с ней, как же. Особенно после того, как они смешали кровь, став единым целым, о чем и свидетельствовали два довольно некрасивых шрама на их плечах.

– Даже если мне придется отречься от рода, любовь моя, - заверил ее жених, преданно глядя в глаза.

Игра во влюбленных подростков не требовала особых усилий: Джи с Лилит ими и были. Юноша – в силу довольно нежного возраста, демонесса – в силу легкомысленности характера.

– Думаю, не стоит впадать в крайности, - поспешил заверить их директор, с умилением глядя на красивую пару.

– Так какой род, по вашему мнению, окажется достаточно могущественным для того, чтобы… отстоять интересы моей невесты?
– спросил Джеймс, с трудом оторвавшись от созерцания золотых блесток в глазах возлюбленной.

Он действительно любил ее, но предположить, что эта красотка не сможет за себя постоять, не мог даже в страшном сне. Это ему еще тянуться и тянуться, чтобы соответствовать.

– Мой, - просто ответил директор.

Ответом ему были два совершенно ошарашенных взгляда.

– Я, как глава рода, не имеющего наследников, с удовольствием возьму мисс Эванс под свою опеку, - добил их Дамблдор.