Он помнил и бесконечную вину в желтых глазах, боязнь лишний раз обнять, приласкать. Помнил плотные слои ткани, в которые Дро заворачивал его, не смея даже глядеть на свое сокровище. Надеялись ли они когда-нибудь разделить ложе, насладиться друг другом, дать выход тому выматывающему, мучительному томлению, которым было пронизано каждое невольное прикосновение? Наверное, да, если так и не сделали шаг со скалы, держась за руки, не шагнули за край, а решили жить.

И вот теперь… Теперь Его Темное Величество, который вовсе, может, и не величество, но явно более сильный и родовитый маг, чем его отец, смешал с ним свою кровь, отгоняя страшный недуг.

Только бы вернулся Дро! Не потерялся в снежной пустыне чужого мира, нашел путь назад, к нему. И тогда… При мысли о том, что будет «тогда» и «если», у Делинталиора сладко подводило живот, кровь бросалась в лицо, не минуя и других, менее приличных, мест. Пусть только он вернется, пусть поймет, что… пусть услышит.

***

Весна выдалась удивительно жаркой. Уже в апреле глубокий снег сошел, растопленный по-летнему горячими лучами, и замковый сад снова ожил, переждав зиму. В мае зацвели деревья и страстно запели соловьи. Их трели отзывались в сердце ноющей тоской, будили воспоминания, будоражили и так неспокойную кровь.

Делинталиор стоял у окна, наблюдая, как раскачиваются на легком ветру тяжелые ветви яблонь, как кружат вокруг них пчелы, и острый слух его улавливал болтовню обеих леди, занятых вышиванием, шорох газеты, которую как раз читал господин, тихое позвякивание колбочек в кармане у Северуса, скрип пера Люциуса, проверяющего счета. Это было то самое тихое послеобеденное время, когда дети спали, а взрослые собирались вместе, чтобы просто заниматься каждый своим делом, краем глаза наблюдая за остальными.

Вдруг за спиной у эльфа стало очень тихо, будто мир закончился, рассыпался в прах, а потом вдруг ожег всей скопившейся в нем чувственностью. Всем своим существом Деинталиор почувствовал ЕГО, но боялся обернуться, чтобы убедиться, что это лишь иллюзия.

Время остановилось. Оно повисло в серебряной паутине и звенело, раскачиваясь, на одной чистой и высокой ноте, сердце замерло… и вдруг понеслось вскачь, заставляя медленно обернуться, чтобы убедиться, что это действительно происходит. Сейчас. На самом деле.

Посреди враз опустевшей гостиной стоял его орк. Нелепый, огромный тулуп смешно топорщился на нем, как на медведе – шерсть во время весенней линьки. С огромных сапожищ текло на шелковый ковер, а из еще более, чем раньше, загрубевших ладоней выскользнула лямка какого-то подозрительного баула, упавшего на тот же многострадальный шедевр ткацкого искусства.

– Делли, - прохрипел чуть простуженный (или сорванный?) голос.
– Мой свет.

Эльф качнулся вперед и замер, поднявшись на носочки, впитывая все, что можно было окинуть взглядом. Новый шрам, рассекший бровь и щеку, еще больше отросшую косу, горькие складки у губ, горящие восхищением глаза, напряженные могучие плечи, сильно бьющуюся под плотной кожей жилку… Какие-то мгновения. Что они в сравнении с годом? С пятью? И все же… Тихий всхлип. Уткнуться, зарыться носом в грубую ткань простой рубахи, привычно пахнущей костром, телом, дегтем, самим Дроданом, и услышать привычное:

– Не реви, Делли. Только не…

Почувствовать, как хрустит каждая косточка в его медвежьих объятиях, и отозваться:

– Не реву. Больше никогда, Дро, - и самому поверить в это.

Глава 110 Деллинталиор и Дродан

Последняя порция плюшек. Дальше - исключительно пи... пикантные подробности страданий и долгий путь к счастью через них. Кого напрягает флафф (как мне тут сказали, что я туда "скатываюсь"), не читайте. Значения для дальнейшего развития сюжета глава не имеет. Ах, да! Не НЦ, но ЭР точно.

– Дети мои, - торжественно произнес некоронованный Король Темной Династии двадцати лет отроду, и присутствующие едва сдержали улыбки - Тхашш явно был в ударе.
– Мы собрались сегодня здесь, дабы узаконить союз двух любящих сердец…

Нарцисса и Розалинда едва сдерживали смех, наблюдая, как Северус, стоящий за высокой резной кафедрой, установленной посреди абсолютно круглой поляны Иссинавалльского леса, усиленно делает «умное лицо», как называл эту гримасу Люциус. Но Делинталиор не слышал ни пафосных слов, ни тихих смешков новой родни. Он широко раскрытыми глазами смотрел на своего Дродана, крепко держа его за руку.