В тот же миг, вместе с первым криком рожденного на свет ребенка, реальность взорвалась, и последнее пристанище того, кого когда-то звали Балтазаром, превратилось в ад.

С оглушительным звоном лопались охранные нити, завязанные на это существо, мэнор содрогнулся до основания, жадные пасти долго сдерживаемых кошмаров раскрылись, поглощая реальность, а хрупкие тела его магических супругов приняли на себя всю мощь магического отката. Рушились слои защитных заклинаний, больно хлестало порванное кружево магической связи, душа, одна на троих, раскалывалась на три неравные части, самая большая из которых скатывалась все дальше в небытие.

Глава 112 Обратная сторона рая

ХЭ обещан, и он будет. Выше нос, наши принцы не пальцем деланы, справятся.

Дродан с совершенно дурацкой улыбкой на клыкастом лице любовался своим спящим супругом. Темные ресницы эльфа трепетали, как крылья бабочки, пухлые губы, доставившие ему ночью самое острое наслаждение, складывались в улыбку, а перламутровые щеки заливал розовый румянец, совсем как тогда, когда это красивое лицо искажалось от страсти, а из нежного горла вылетали только хриплые стоны.

Ощутив нестерпимое желание повторить все снова, орк прижался к спящему мужу так, чтобы тот даже во сне мог ощутить его напряжение.

Делинталиор вздохнул и открыл туманные от недосмотренного сна глаза. Тонкие пальцы обхватили крупный член орка и ласково сжали его, вызывая утробный стон.

– Делли…

– Ненасытное зеленое чудовище, - улыбнулся эльф, облизнув губы. И тут же отдернул руку, уставившись на свой брачный браслет.

– О, Эру!

Он вскочил, как был, голый, со спутанными волосами, весь покрытый темными засосами, и принялся быстро одеваться, нервно дергая завязки своей повседневной одежды.

– Дро, поднимайся, - поторопил он орка, ошарашено глядящего то на него, то на свой собственный артефакт, охватывающий все предплечье.
– Сир умирает. Мой Король… Дро! Он…

Орк быстро оказался рядом и встряхнул готового разрыдаться эльфа за плечи.

– Не смей сырость разводить! Ежели помочь можем – то идем. Хватай свои склянки, я одежку соберу. И не реви!

– Не реву, - тут же успокоился Делли, сосредоточившись на приказе «собрать склянки». Мужа, похоже, он себе правильно выбрал.

Буквально через десять минут они уже стояли посреди сильнейшего шторма. Злые магические смерчи рвали на части крепкие плетения защитной сети, но сложенные на совесть стены замка еще стояли, страшно ревели оба дракона, исторгая из глоток столпы фиолетового огня. Деревья в саду были вырваны с корнем, кругом царила кромешная, страшная тьма.

Орк сориентировался первым. Упершись огромными сапожищами в перепаханную, изрытую воронками землю, он забросил невесомое тело эльфа на плечо и пошел к эпицентру этой бури. Бедствие следовало унять, пока все тут не обратилось в развалины.

Будучи сам неслабым магом, Дродан понимал, чем вызван весь этот Апокалипсис. Знал, и не хотел верить. Он видел, как тесно весь этот маленький мирок был связан с устроившим его Высшим. Именно демон был тем Атлантом, на плечах которого держался небосклон этой семьи, да и половины здешней магической общины. Сейчас все, кому в свое время помог Балтазар, кого подпустил слишком близко, в полной мере ощутили, что такое магический откат, сколько мощи сдерживало одно-единственное существо, сколько нитей в руках держало.

В спальне было тихо. На широком ложе, на изорванных в клочья простынях лежали оба супруга Господина, в безумии своем льнущие к холодному, мертвому мрамору, зажатому между их совершенными, но покрытыми синяками телами.

Король выглядел ужасно. Губы искусаны в кровь, ногти содраны о бездушный камень, все тело в синих разводах внутренних гематом. Именно его беснующаяся магия устроила то безумие, что творилось сейчас вокруг. Тхашш не осознал одиночество, не хотел жить и не мог умереть.

Его Светлое Высочество визуально был чуть спокойнее. Мертвенно-неподвижное лицо, судорожно сжатые вокруг мертвого супруга руки, стиснутые зубы. Он выжигал себя изнутри, а не выпускал разрушительную силу наружу. Умирал так же как и жил, оставляя эмоции при себе.

– Ваше Величество! Сир!

Северус не слышал своего целителя, он продолжал, набивая синяки, вжиматься в белый мрамор, биться о него головой и тихо поскуливать.