Она с трудом опустилась на диван, что не укрылось от глаз Кааврена.

– Мадам, вы по-прежнему испытываете боль?

– Должна признаться, что еще не могу свободно двигаться.

– Разве вам не дали лекарство?

– Возможно, я приму его чуть позже, потому что хочу, чтобы сейчас сознание у меня оставалось ясным. Вам известно, что ваш друг Айрич приказал слугам покинуть дом и уехать из города?

– Да, он мне сказал. Я собирался сделать то же самое, но он меня опередил. Кстати…

– Что?

– Вам следует покинуть город, мадам.

– Мне? Вы полагаете, что мне угрожает опасность?

– Город словно сошел с ума: лорд Адрон собирается начать военные действия, какой-то безумец решил, что он может убить его величество, несмотря на защиту Орба, – впрочем, я точно знаю, что он не безумец. Да, мадам, если вы здесь останетесь, вы подвергнете свою жизнь опасности.

– И вы считаете, что я должна от нее бежать?

– А вы считаете, что с вашим ранением вы сможете сражаться?

– Ну, в ваших словах есть определенная доля здравого смысла, однако мое ранение делает путешествие невозможным.

– Экипаж…

– А разве в городе можно найти экипаж? Слуга Айрича, Фоунд, целый час искал обычный фургон и вернулся весь в крови и синяках. Думаю, ему пришлось несладко.

– Я смогу найти для вас экипаж.

– Принадлежащий его величеству?

– Ну и что?

– Я больше не занимаю никакого положения при дворе, следовательно, не имею права передвигаться в экипаже его величества, мой дорогой капитан.

– И данное соображение вас остановит?

– Разумеется.

– Хм-м-м. А вы упрямы.

– Ну я же тиаса, и, более того, я из Адриланки, где нам каждый день приходится иметь дело с морем. Конечно, время от времени мы терпим поражение, но твердо знаем, что непременно должны вернуть себе свои позиции и строить более надежные и толстые стены, чтобы они выдержали атаки волн.

– Я вас понял, мадам. И тем не менее воспользоваться одним из экипажей его величества, который…

– Нет, капитан.

– В таком случае у меня появилась идея.

– Поделитесь ею со мной, капитан.

– Если мы будем помолвлены, иными словами, если вы согласитесь выйти за меня замуж, вы сможете ехать в экипаже в качестве невесты капитана гвардии, и ни у кого не появится никаких оснований для возражений. Ну, как?

Даро онемела на несколько мгновений, а затем проговорила:

– Должна признаться, капитан, что, во-первых, замужество не входило в мои планы.

– А во-вторых?

– Если и приходило, то я не предполагала, что предложение будет сделано в такой форме.

– Неужели форма как-то влияет на содержание? Послушайте, Даро, вы же знаете, что я вас люблю. Неужели вы меня не любите… ну хотя бы чуть-чуть.

– Вам же прекрасно известно, что я вас люблю.

– Вы позволите мне вас поцеловать?

– С радостью.

– Итак?

– Вот! Ах!

– Что такое?

– Осторожно, моя рана.

– О, прошу прощения, дорогая.

– Ничего. Еще раз, только осторожно.

– Пожалуйста.

– Уже лучше.

– И что скажет миледи?

– Вы хорошо целуетесь.

– Ча! Вы надо мной потешаетесь! Вы же знаете, я спросил о другом.

– Вас интересует мое мнение?

– Чрезвычайно.

– Так вот оно.

– Я вас слушаю.

– Во-первых, мне кажется…

– Что вам кажется?

– Что нам следует пожениться и завести некоторое количество детей.

– Да, у нас будут мальчики, такие же красивые, как их мать.

– А девочки такие же храбрые, как их отец.

– Вы хотите сказать, что сами не отличаетесь храбростью?

– А вы отрицаете, что красивы?

– Вы меня смущаете, графиня.

– Вы стали хуже ко мне относиться?

– Ни в коей мере.

– Хорошо.

– Что же будет во-вторых?

– Во-вторых, я считаю, что должна находиться рядом с вами, вне зависимости от того, станем мы мужем и женой или нет.

– Мадам, завтра мне предстоят чрезвычайно опасные дела.

– Я знаю. Жаль, что я…

– Да, я понимаю, но вы не можете. Ваша рана не позволит вам сражаться по-настоящему. Более того…

– Да?

– Вам известно, что я вас люблю.

– Да, возьмите меня за руку.

– С радостью.

– Что вы хотели сказать?

– Если завтра во время боя я буду беспокоиться о вас…