Опираясь на поддержку «пятой колонны» из «Списка Крючкова», в качестве главного метода демонтажа социализма в СССР Горбачев и его подельники предложили так называемую перестройку. Не случайно известный русский философ Александр Зиновьев назвал ее «катастройкой». Она действительно закончилась катастрофой для Страны Советов, сумевшей в 1941 году выстоять под натиском всей объединенной Гитлером Европы.

Не вызывает сомнений, что, начиная перестройку, Горбачев и Яковлев видели в капитализме панацею для СССР. Коммунистические постулаты и лозунги они считали отжившими. Главной задачей они считали включение обновленного от социализма и освобожденного от некоторых национальных республик (прежде всего, прибалтийских) Союза в Европейский дом. Ради этого Горбачев готов был пойти на любые уступки. Фактически это стало для него «морковкой», которую перед ним повесил Запад. Известно, что упрямый осел хорошо бежит за подвешенной перед ним морковкой.

В итоге горбачевская перестройка превратилась в способ разрушения социалистического комплекса и перевода страны на капиталистические рельсы. Это признал сам Яковлев в интервью «Независимой газете» за 2 декабря 2003 г. «Я сам грешен – лукавил не раз. Говорил про “обновление социализма”, а сам знал, к чему дело идет. А как было иначе?»

В подтверждение этого сошлюсь на свидетельство бывшего главы госбезопасности Грузии Игоря Гиоргадзе, данное в интервью газете «Спецназ России» (№ 9/227, 2015). Он, ссылаясь на свои многократные беседы с бывшим министром иностранных дел СССР Эдуардом Шеварднадзе, заявил, что «Горбачев, Яковлев и Шеварднадзе сознательно уничтожали СССР», называя этот процесс «демонтажом системы». На этот демонтаж, по словам Шеварднадзе, отводилось двенадцать лет. Но Союз развалили за шесть!

Известно, что Горбачев уже в советский период достаточно сносно владел английским. Об этом в «Российской газете» сообщил Н. Долгополов (Неделя. № 4806. 04.12.2008). Он в Париже наблюдал, как Горбачев, шагая с Дж. Бушем-старшим, разговаривал с американским президентом на ломаном английском. Начальник охраны В. Медведев в книге «Откровения бывшего начальника личной охраны Горбачева и Брежнева» писал: «У Горбачева были частные встречи с зарубежными лидерами “под разными флагами”, но никто не должен был знать о них». Горбачев, владея английским на бытовом уровне, в ходе таких встреч мог наедине обсуждать весьма «щекотливые» вопросы.

Впервые такое обсуждение состоялось в Рейкьявике (октябрь 1986 г.), в ходе доверительных бесед М. Горбачева с президентом США Р. Рейганом. Тогда они наедине у камина впервые обсудили вопросы смены политического строя в СССР и выхода республик Прибалтики из СССР. Как известно, в октябре 1984 года в СССР официально сообщалось, что встреча Горбачева с Рейганом в Рейкьявике завершилась безрезультатно.

Но Горбачев не был бы Горбачевым, если бы в 1993 году, будучи с частным визитом в Париже, не проболтался корреспонденту французской газеты «Фигаро» о том, что встреча в Рейкьявике имела эпохальное значение. Бывший президент СССР признался, что «Рейкьявик был драмой, большой драмой… Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган, процесс не пошел бы… На той встрече в верхах мы… зашли так далеко, что обратно уже повернуть было нельзя».

Этого было достаточно, чтобы «Фигаро» озаглавило интервью с Горбачевым интригующе «Надо отдать должное Рональду Рейгану». В этом интервью был сделан вывод, что Горбачев на встрече с Рейганом в Рейкьявике фактически отдал СССР на милость США.

Литовский правозащитник Валерий Иванов утверждает, что в 1989 году он ознакомился с брошюрой на литовском языке, изданной в Ватикане. В ней сообщалось, что во время конфиденциальных переговоров Горбачева с Рейганом в Рейкьявике третьим вопросом из четырех обсуждался вопрос о выходе из СССР прибалтийских союзных республик. Именно тогда Горбачев дал принципиальное согласие на их выход (Иванов В. Литовская тюрьма. 1996. С. 83).

Это было не случайно. Горбачев понимал обновленный Союз, как Союз, избавившийся от обременительных для советского бюджета прибалтийских республик. Это подтверждает свидетельство бывшего первого секретаря Одесского обкома Компартии Украины Георгия Корнеевича Крючкова, которому Горбачев осенью 1988 года в ходе беседы заявил: «Главное, чтобы Россия, Украина и Белоруссия были вместе, а без этих прибалтов и кавказцев мы обойдемся…» (http: //2000.net.ua/is/474/481-b8.pdf). Я могу засвидетельствовать, что в аппарате ЦК КПСС сторонников этой идеи было немало.

В целом эта идея была достаточно обоснованной, так как прибалтийские и закавказские республики были в Союзе на особом положении и, будучи дотационными регионами, представляли серьезную обузу для союзного бюджета. Так, по данным доктора экономических наук, профессора Владимира Васильевича Милосердова, «несмотря на то, что основная часть газа добывалась в других районах страны, прибалтийские села по газификации существенно опережали российские. К моменту выхода прибалтов из Союза практически все села Прибалтики, да и Западной Украины и Закавказья были газифицированы. А вот в России и сегодня тысячи даже подмосковных сел ждут, когда к ним придет газ. А что уж говорить о российской глубинке!

Образовалась огромная дифференциация между союзными республиками в размерах ассигнований из госбюджета, в объеме поставок материально-технических ресурсов, в выделении валюты, импортных товаров и в других сферах. И, как следствие, – в уровне жизни между республиками» (Пускай работает Иван… Столетие. 30.12.2009).

В 1950–1980 годах уровень зарплат и других социальных выплат в большинстве союзных республик был на 30–45 % выше, чем в России (РСФСР). Даже официальные нормативы жилой площади в РСФСР были меньше, чем для Прибалтики. Примечательно и то, что квартплата в РСФСР всегда была выше, нежели в большинстве других союзных республик.