Шрифт:
Ступенька скрипнула под босыми ногами, кто-то всхрапнул и пошевелился, а потом сонный женский голос спросил:
— Кто здесь?
Я, замерев с полуопущенной ногой, медленно обернулась, чтобы тут же зажмуриться, от внезапно вспыхнувшего маленького огонька.
— Та-а-ак! И кто же тут у нас? Воры?
Проморгавшись, с удивлением и испугом уставилась на прищурившуюся женщину, державшую одной рукой фонарь, направленный мне в лицо, а второй одеяло, накинутое на плечи и охватывающее ее чуть полноватую фигуру.
— Здрасти? — выдавив, метнула взгляд к теряющейся во мраке двери, и вновь перевела его на женщину.
— Доброй ночи… — луч фонаря, как и взгляд незнакомки, цепко прошелся от лица до пальцев ног и вернулся обратно. — Кто такая?
— Э-э-эм…
— Эм? Странное имя…
Шмыгнув носом, плотнее запахнулась в плащ.
— Простите, я заблудилась… — в принципе не соврала, действительно потерялась…
— И откуда ты такая, заблудившаяся?
— Из леса… — неопределенно махнув рукой, следила за реакцией женщины. Странный какой-то разговор у нас. При последних словах она заметно расслабилась и взглянула на меня более дружелюбно.
— Так ты из ряженых? Ясно. Спускайся, иди сюда. И имя какое-нибудь Эмиральдина? Или Эминуэль? — Женщина опустила фонарик и аккуратно села на расстеленное рядом со стеной одеяло.
— Твои позавчера уехали.
— Что? — уже оказавшись ногами на плотном земляном полу, покрытом соломой, удивленно взглянула на незнакомку. Как? Ариты — тут? Они не должны были последовать за мной. Не-е-ет… Бред какой-то.
— Ты когда потерялась?
Прикусив губу, мысленно посчитала. Две ночи почти прошло.
— Позавчера.
— Вот… И я говорю, странно что не дождались. Оставили одну девчонку…Садись, держи одеяло, а то продрогла поди вся.
Устроившись рядом и закутавшись посильнее, наконец, почувствовала, как долгожданное тепло проникает в каждую клеточку, и невидимая пружина, державшая меня в напряжении, готовая в любой момент рвануть, — ударить, оттолкнуть противника, убежать, медленно разворачивается и исчезает.
— Держи. Сколько ты не ела? А, хотя, кого я спрашиваю? И чему вас только в университетах учат? Явно не на местности ориентироваться, да как в лесах и болотах выживать. — женщина потянулась к накрытой корзине, достала полотенце, какие-то бутерброды и фляжку.
— Спасибо… — вцепившись в толстый ломоть хлеба с ломтями сыра и холодного мяса, зажмурилась, пытаясь сдержать подступающие слезы.
— Эм? — нагнувшись ко мне, женщина вздохнула и неожиданно обняла, — Все хорошо… Ну? Ты чего расклеилась? Кстати меня Ольга зовут…
Не выдержав, я разрыдалась, уткнувшись лицом в теплое плечо неожиданно доброй женщины.
— Ну, все, все. Все будет хорошо Эм.
— Ами-и-и…
— Что?
— Меняя зовут Ами-и-и…
— Мда… И что за имя такое? Амии?
— Амире…
— Иностранка, что ли?
— Почему? Мама так назвала.
— С фантазией у тебя мама. Все? Успокоилась?
— Ага… - шмыгнув, вцепилась зубами в бутерброд. — Спасибо.
— Да ты кушай, кушай, там, если что, еще есть..
— Ага… Спасибо… — откусив огромный кусок, зажмурилась, но теперь уже от удовольствия. Вкусно. Было божественно вкусно. Рядом раздался тяжелый вздох, но не с той стоны, с которой сидела Ольга. Удивленно оглянулась. Неужели кого-то пропустила еще, и мы тут не одни?
— Началось… Ешь скорее, будешь помогать. — Моя спасительница поднялась и скинула одеяло, оставшись в куртке и штанах.
— Что? — выдохнув, тоже вскочила на ноги, с опаской поглядывая в глубь сарая.
— Принимала когда-нибудь роды?
— Не-е-ет, — покачав головой, сделала шаг назад.
— Ничего, какие твои годы! Примешь! Будет, что вспомнись после праздников. Иди сюда… Знакомься, это Маруся, и сегодня она у нас станет многодетной мамочкой, — рука Ольги указала на огороженный закуток, где, тяжело дыша, на боку лежала большая, розовая хрюшка.
Глава 2
Планета Эритум, резиденция правящей королевской четы.
— Аделия, любимая, это наилучший вариант, — Его Величество аккуратно взял ладонь супруги, и, поднеся к губам, нежно поцеловал.
— Милый…, - брюнетка нервно постучала ногтями свободной руки по столешнице, но раздражение, вызванное крушением планов, не проходило.
— Дорогой, — полные губы поджались, а ногти, удлинившись, синими лезвиями вошли в темное дерево.