— Я хочу уехать жить к бабушке и дедушке, я не могу тут больше быть, — глаза предательски начали слезиться. — И учиться я больше тут не смогу. Все эти люди… он смотрят на меня с жалостью, а некоторые со злобой…

Родители переглянулись.

— Мы только что об этом говорили, дорогая. Тебе действительно лучше поехать к ним, там всё-таки небольшой городок… и психотерапевт сказал, что тебе не повредит смена обстановки.

Я удивленно осмотрела на них.

— Права? И никакого: «ты сильная и сможешь с этим жить»?

Они кивнули.

— Мы, если хочешь, поедем с тобой. Или мы могли бы переехать в другой штат…

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, я уеду одна. У вас тут работа, а Мейбл тут ещё учиться и учиться.

— Хорошо, милая, как пожелаешь.

Третьяна

«Аномалия»

Только рука друга может вырвать шипы из сердца.

Клод Адриан Гельвеций

На тумбочке настойчиво звенит будильник, вырывая меня из объятий Морфея.

Я вытягиваю руку, чтобы ударить по кнопке, и со стоном перекатываюсь на спину. Ненавижу будни.

Снизу доносится грохот посуды и шум телевизора: родители уже встали и собираются на работу.

Что-то ударяется об мою дверь.

– Вставай! – кричит мой младший брат Колин, и я слышу, как он бежит по лестнице вниз. Боже, почему у него так много энергии по утрам? Где справедливость?

Я сажусь на кровати и потираю глаза. Если я когда-нибудь стану президентом, отменю школу, клянусь. Хотя мне просто надо наконец-то начать ложиться спать вовремя.

Я плетусь в ванную и встаю перед зеркалом. На меня смотрит девушка в коротких пижамных шортах и тонкой майке. Подтянутая, благодаря бегу, фигура. Волосы чуть ниже плеч. Шатенка. Слегка пухлые губы. Ямочка на правой щеке. Вы бы не заметили эту девушку в толпе. Если бы не одно «но»...

У неё кроваво-красные глаза. И когда я говорю «кроваво-красные глаза», я имею в виду не только зрачки, но и белки глаз.

Глаза аномальных. И я – аномалия.

Такие, как я, рождаются крайне редко: примерно один на миллион. Вы скажите, что я особенная. Я бы согласилась с вами, если бы таких «особенных» ненавидело наше государство. По их мнению, мы будем представлять угрозу, если нас вовремя не поймать и не подчинить их воле. Они просто не знают нас. И не пытаются узнать.

Я быстро умываюсь и привожу себя в порядок. Глаза я прячу за специальными линзами – никто, кроме моей семьи, не знает, что я аномальная. Как только я узнала, кем являюсь, я пыталась носить обычные линзы, но они ничего не скрывали. Затем я начала носить солнцезащитные очки. Но если ты постоянно ходишь в таких очках, люди начинают задавать лишние вопросы, поэтому этот вариант тоже отпал. А потом папа принес эти линзы. Он до сих пор не говорит мне, что ему пришлось сделать, чтобы достать их. Да и я не уверена, что хочу знать.

Я спускаюсь вниз, где уже завтракает моя семья, и сажусь за стол.

– Мол, - общается ко мне брат. – У меня сегодня в расписании есть история. Можешь сделать так, чтобы она прошла побыстрее?

– Колин! – одергивает его мама.

– Ты же знаешь, что твоей сестре запрещено пользоваться своими способностями, - соглашается с ней отец.

Каждый аномальный наделен сверхъестественной способностью. Моя заключается в том, что я могу управлять временем. Ускорять и замедлять, останавливать. Для этого мне просто нужно щелкнуть пальцами. Не спрашивайте, как это работает. Я все равно не объясню.

Аномальным (а особенно тем, о которых не знает правительство) строго запрещено использовать свои способности, если ты не хочешь, конечно, угодить в «специализированный лагерь, где из тебя сделают нормального человека». Брр, меня передергивает от одной только мысли об этом месте. К тому же, наши возможности не изучены до конца и могут выйти из-под контроля в любой момент, а это может быть опасно, но жизнь скучна без риска, так ведь?

Я незаметно подмигиваю брату, и он ухмыляется.

***

Машина моего лучшего друга Хантера уже стоит на подъездной дорожке нашего дома, когда мы с Колином выходим во двор. Мой брат забирается на заднее сиденье, я же сажусь вперед.

Хантер обменивается рукопожатием с Колином, а мне говорит:

– Доброе утро.

– Доброе, - киваю я и зеваю.

– Опять не выспалась? – мой друг ухмыляется, выезжая на дорогу.

– Как всегда, - отвечаю я.

Он бросает на меня короткий взгляд и качает головой.

– Она опять допоздна читала, - сдает меня Колин.

– Очередной любовный роман? – Хантер закатывает глаза.

– Вы ничего в этом не понимаете! – я поворачиваюсь назад. – Никакой истории!

Брат скрещивает руки на груди и отворачивает к окну.

– Причем здесь история? – спрашивает друг.

– Я обещала помочь ему с уроками, - объясняю я.

Хантер начинает что-то говорить, но его перебивает объявление по радио: «Два человека, предположительно аномальные, попытались этой ночью ограбить магазин. Когда на место приехала полиция, преступникам удалось скрыться. Свидетели уже опрошены. Личности взломщиков устанавливаются».