В философском диалоге Дени Дидро «Племянник Рамо» мы не только знакомимся с подобной, намного более сложной иронией, но и встречаем героя, который необычайно напоминает музыканта-бездельника из фильма «Реальность кусается». Этот философский диалог был написан в 1760-х годах и, несмотря на то что при жизни автора не был опубликован, оказал значительное влияние на западную философию. Текст рукописи был переписан и тайком вывезен из Франции в Россию. В 1803 году он попал к Гёте, который перевел диалог на немецкий. Впоследствии на этот текст неоднократно ссылались Шиллер, Гегель, Маркс и Фрейд.

Участников диалога автор называет «я» и «он». Отдаленный прототип последнего — племянник композитора Рамо, современник Дидро. Возможно, персонаж действительно несколько напоминает реального человека, однако для автора «он» важен именно как тип. Герой диалога сетует, что вынужден пресмыкаться и подхалимничать ради того, чтобы выжить в обществе. Такой персонаж часто выводится и в современных фильмах и книгах: творческий молодой человек, которому приходится трудиться на дядю, чтобы заработать на кусок хлеба, хотя на самом деле он мечтает создавать свою гениальную музыку.

Впрочем, отличие, пожалуй, имеется: племянник вовсе не претендует на роль непризнанного гения и отрицает собственную исключительность. Он не отказывается идти на компромисс с обществом и учится играть по его правилам, прекрасно понимая, что в противном случае ему прядется туго. Конечно, поведение его геройским не назовешь, зато ему хватает смелости признать себя трусом и лицемером. Подобная позиция получила впоследствии развитие в трудах других европейских философов. В XIX веке Гегель заметил, что развиваемые им, Гегелем, диалектические идеи можно продемонстрировать на примере этого персонажа с удивительной наглядностью: ирония, с которой племянник Рамо вынужден воспринимать собственную жизнь, позволяет ему оценивать ее объективно. Он отказывается подчиняться правилам, но в открытую собственного несогласия не выражает, ограничиваясь внутренним бунтом. Благодаря своей лицемерной двуличности, называемой Гегелем «Героизмом лести», персонаж диалога оказывается единственным, кто способен видеть объективную действительность. Первый шаг к освобождению — признать, что ты в плену. Следовательно, племянник Рамо продвинулся дальше Альцеста, который собственного лицемерия не сознает.

Во времена формирования социальной мобильности, когда любой мог выдать себя за того, кем на самом деле не являлся, искренность считалась одним из важнейших человеческих качеств. Гегель же утверждает, будто искренность — всего лишь доказательство того, что человек бездумно следует нормам поведения: он становится искренним только потому, что так предписывает общество. Это означает, что с самим собой человек ведет себя неискренне и не понимает, насколько сложна его личность. Если в концепциях более древних мыслителей самосознание, самость — это отражение общества в человеке, то согласно теории подлинности самость, напротив, представляет собой внутреннее ядро человека, его протест против требований общества.

Самость

Понятие «самость» исследуется не только философами и социологами. В статье «Как самость стала проблемой» психолог Рой Баумейстер описывает, каким образом пуританство XVII века способствовало восприятию так называемой скрытой личности. Богослов Жан Кальвин прославился, в частности, своей доктриной о предопределении: каждому из нас еще до рождения предопределено либо спастись, либо погибнуть. Руководствуясь этим утверждением, верующие начали тщательно анализировать собственные жизни, стараясь понять, следуют ли они по пути благодати или же по пути зла, и благодаря такому анализу сложилось понимание самообмана и самопознания. Следовательно, личность могла быть как подлинной, так и «поддельной».

Если в эпоху Средневековья человек определялся исходя из его роли в обществе и профессии, то люди XVII века оценивались вначале исходя из особенностей их личности, а впоследствии — из их поступков. На формирование понятия личности значительно повлиял главный герой романа Гёте «Страдания юного Вертера» (1774). В первой части книги автор рисует довольно идиллическую картину жизни главного героя в сельской местности, а затем Вертер отправляется в город, где поступает на работу к дипломату. У Вертера появляется и новый друг — граф фон К. Однажды Вертер навещает графа, но засиживается допоздна, и к графу начинают съезжаться гости. Сам Вертер не сразу понимает, что ему, человеку недворянского сословия, в высшем обществе вовсе не рады, и граф вынужден просить его покинуть дом.

Это событие нанесло колоссальный удар по самолюбию главного героя. У него начинается экзистенциальный кризис, который в конце романа приводит его к самоубийству. Вертер пытается найти в природе и в себе самом силы, которые помогли бы ему устоять в борьбе с глупыми общественными правилами. Он убежден, что его чувства и мысли важнее хороших манер и ловкости. В комментариях к эссе Триллинга критик Питер Бергер пишет: «Искренность существует внутри социальных ролей. Подлинность — это то, из чего все эти роли вырастают».

Жизнь Вертера — прекрасный пример поисков самого себя. Человек пытается найти в собственной личности нечто неизменное, не зависящее ни от других людей, ни от навязанных обществом игр. На протяжении всего романа Вертер носит один и тот же костюм: желтый жилет и синий фрак. К иронии он не склонен, а чувство юмора у него напрочь отсутствует. Он отважно отстаивает собственные взгляды и часто обращается к самоанализу, стараясь отыскать в себе подлинность. Упорство сделало Вертера не только романтическим героем, но и жертвой насмешек, а противостояние личности и общества стало после выхода романа основной темой западной литературы.