— Не самый умный поступок в моей жизни, — сказал Гарольд, снимая ее руку со своей и отходя к окну. — Я подумал, что мне будет вполне достаточно того, что ты родишь моего ребенка, и я буду знать, что он существует и что за ним хороший уход… В эмоциональном смысле я нахожусь на уровне детского сада. Как ты, вероятно, уже заметила.

— Гарольд, — тихо ответила Крис. — Ты просто такой же человек, как и другие. Твоя реакция на происшедшее вполне естественна.

— Ну да, конечно.

Он отвернулся от окна, но лицо его оставалось в тени. Ужаснувшись бесцветности его голоса, Крис бросилась в атаку, теперь уже пытаясь бороться за него:

— Ни один человек, застрявший в эмоциональном развитии на уровне детского сада, не смог бы заниматься со мной любовью, как это делал ты. Когда мы были вместе, ты заботился обо мне — я чувствовала себя в безопасности. Ты подарил мне свободу. Ты был чувствительным и страстным, ты заставлял меня плакать и смеяться. Не говори мне, что для этого не нужна эмоциональная зрелость.

Гарольд провел ладонью по лбу — мысли его путались, их никак не удавалось привести в порядок. Лоре дары его души и тела были не нужны, и ради нее он подавлял себя. Крис была полной противоположностью, она увлекала его в такие глубины страсти, каких он никогда не знал. Гарольд передернул плечами.

— Нам пора идти. А то ты не успеешь сесть за свои бухгалтерские книги.

Крис топнула ногой.

— К черту бухгалтерские книги!

— Крис, — спросил Гарольд, заранее зная ответ, — ты выйдешь за меня замуж?

Она судорожно прижала руки к груди, глядя на него глазами, огромными и печальными, как у затравленной лани.

— Ведь я не могу! Ты же знаешь, Гарольд, я не могу!

— Стало быть, нет смысла продолжать разговор. У каждого из нас свои призраки прошлого. Поехали ужинать. Я даже не заикнусь о детях.

И о замужестве.

Гарольд сдержал слово. Он рассказал ей содержание всех фильмов, какие смотрел за последние три месяца, а в восемь двадцать проводил Крис до ее дома.

— Ты зайдешь?

— Нет, спасибо. Оставлю тебя с твоей бухгалтерией. — Гарольд немного постоял в нерешительности. — Наверное, завтра я вернусь в Нью-Йорк. Береги себя, Крис, хорошо?

Крис тихо улыбнулась.

— Ну конечно. И ты тоже.

— Прощай, — произнес он и зашагал к машине.

Он не сделал попытки поцеловать ее и вообще в течение всего ужина, показавшегося Крис бесконечным, вел себя безупречно вежливо, но холодно, словно они были просто случайными знакомыми.

После той жуткой сцены по телевизору Гарольд ушел в себя. Погрузился в такие глубины, где Крис не было места. И ей было от этого очень больно.

Вот и толкуй теперь о логике и последовательности, думала Крис, входя в дом. Она не хочет выйти за него замуж, но желает проникнуть в самые его сокровенные помыслы. Собирается стать матерью-одиночкой и в то же время готова лечь с ним в постель в любую минуту.

Я просто клубок противоречий, призналась она сама себе.

— Ну и возвращайся в свой Нью-Йорк, Гарольд Фарбер, — громко произнесла Крис в пустой гостиной. — Мне наплевать!

Гарольд вернулся в Нью-Йорк и обрел мир в душе впервые с тех пор, как встретил Крис. Он сделал ей предложение, а она отказала. От того, что он сделал ей предложение, ему стало легче, словно прорвался тяжелый нарыв. Что ж, все решилось в полном соответствии с его планами. Жениться Гарольд не должен. Более того, он намеревался держаться от Крис подальше. Всю жизнь.

Через неделю после отъезда из Портленда Гарольд отправился в теннисный клуб играть с Бруно, своим лучшим другом. Это Бруно помогал ему пережить трагедию три года назад. По пути на корт Гарольд весело насвистывал, а войдя, хлопнул Бруно по плечу и залихватским тоном предупредил:

— Ну, держись, старик, у меня сегодня масса нерастраченной энергий.

Бруно, симпатичный гигант, игравший не особенно технично, зато разнообразно, широко улыбнулся в светлую бороду.

— Ого, да ты впервые за много месяцев выглядишь прилично. Погоди-ка, ты, наверное, встретил женщину. Давно пора.

Застигнутый врасплох, Гарольд выпалил:

— Ошибаешься, приятель. Я только что разорвал отношения с одной женщиной.

Перекатывая мячик на руке, Бруно поинтересовался:

— Что случилось? Она стала угрожать твоей свободе?

— Да, я не собираюсь себя с кем-то связывать.

— А когда соберешься?

Легонько постукивая мячиком об пол, Гарольд раздраженно пробурчал:

— Не знаю.

— Хочешь, в конце концов, стать старым упрямым холостяком с мерзким характером?

— Ради Бога, Бруно!

— А ведь ты уже на этом пути, приятель. — Бруно хлопнул его по плечу. — Ну что, будешь подавать?

Через пять минут после начала игры Бруно поинтересовался:

— А как она выглядит — женщина, с которой ты порвал?