– Вы знаете, где расквартировались Жиль де Рэ, Ксентрай и Ла Ир?

Пажи кивнули.

– Отлично! – бросила она. – Пусть немедленно едут к Орлеанскому Бастарду. Спят – разбудите! А ты, д’Олон, со мной! Простите, мессир, – извинилась она перед опешившим де Гокуром, – мне надо срочно уехать!

…Она едва успела одеть куртку и опоясаться мечом. С оруженосцем они запрыгнули на коней и, подхваченные свежим весенним ветром, помчались к Орлеанскому Бастарду. На них оборачивались горожане, восторженно кричали – сегодня она вновь отличилась! Орлеанцы поняли: вера в грядущую Деву их не обманула. Там, где оказывалась Жанна, была победа!

Она появилась перед братом в черном облегающем ее фигуру костюме, перепоясанной широким кожаным ремнем, с мечом у бедра.

– Бастард! – с порога выкрикнула она. – Ты спятил?

– Господи, Жанна, что случилось? – Орлеанский Бастард мирно ужинал – появление сестры оказалось вновь таким внезапным, что он едва не поперхнулся.

– Не верю своим ушам – вы отложили штурм Турели? Решили запереться в Орлеане и почивать на лаврах, дожидаясь Фастольфа? Не верю свои ушам!

– Мы только решили собраться силами…

– И это говорит храбрый Бастард?!

– Жанна, умоляю тебя…

– Я не понимаю такой войны! Есть только один исход – победа! Как это можно – не верить в себя? Зачем тогда воевать? Лучше сложить руки на груди и упокоиться с миром. Но если вытащил меч из ножен – не смей посылать его обратно, пока не закончил дело, иди за победой, не отпускай ее!

– А если мы не возьмем Турель? – вставая из-за стола, уже совершенно серьезно заговорил с ней Орлеанский Бастард. – Застрянем под ее стенами? Ты ведь не знаешь этой крепости, правда? А я бывал в ней тысячу раз! Она хорошо укреплена! Чего стоит один барбакан! Англичане с трудом ее взяли и теперь врастут в нее! Мы потеряем под Турелью сотни солдат, накопим раненых! А тут явится Фастольф со свежими силами! Что тогда?

– Ты прав – я ни разу не была в Турели. Но милостью Господа мы взяли Сен-Лу и форт Августина, той же милостью возьмем и Турель! Я верю в это!

– Твоя вера – малое оправдание для штурма!

– А зачем я тогда вам сдалась? Зачем я здесь? Моя вера от Господа! Я потому с вами, что Он повелел мне вести войско на Орлан и победить! Если не верите в меня, так прогоните – и не мучьте ни себя, ни меня! Это мой ответ, Бастард! – Жанна тяжело дышала. Она опустила голову. – Что же еще такого я должна сделать, чтобы вы все поверили мне?

Орлеанский Бастард хотел было что-то сказать, но осекся.

Совет был возобновлен, как только съехались капитаны. При свете факелов все угрюмо перешептывались.

– Я согласен с Дамой Жанной, – встал Ксентрай, – нельзя упускать победу из рук!

– На марше Фастольф с армией, – заметил Ла Ир. – Но мы, если постараемся, должны успеть раньше него!

– Я за штурм Турели, – согласился с соратниками Жиль де Рэ. – Действовать быстро – значит ухватить победу за хвост!

– Ты думаешь, Жанна, мне не хочется выбросить из Турели этих крыс? – помолчав, спросил у девушки Орлеанский Бастард. – Еще как хочется!

Сторонник осторожных действий – первый камергер короны Рауль де Гокур – проголосовал против штурма. Канцлер Реньо де Шартр, осторожный из осторожных, оставил решать дело военным. Победят – хорошо, проиграют – он в стороне. Канцлер в любом случае отсидится за стенами Орлеана.

Маршал де Буссак и Амбруаз де Лоре воздержались, но склонялись к штурму.

Окончательное слово было за Орлеанским Бастардом. В отсутствие Карла Орлеанского, томившегося в английском плену четырнадцать лет, он был хозяином этих земель.

– Решено, – ударил кулаком по столу Орлеанский Бастард. – Мы пойдем на Турель!

Так группа «осторожных» потерпела поражение, а коалиция «сорвиголов» торжествовала победу.

Всю ночь, пересекая Луару, лодки с провиантом сновали из Орлеана в бастион св. Августина. На плотах переправляли артиллерию и оружие. Вздремнув в гостеприимном доме казначея Буше, еще до рассвета Жанна в окружении капитанов Ла Ира и Ксентрая, своих рыцарей – Новелонпона и Пуланжи и, конечно, оруженосца д’Олона, отправилась на одной из лодок к недавно занятому бастиону.

В крепости моста и барбакане перед ней англичане навряд ли спали – ночь и предрассветные часы со стороны французов полнились шумом: скрипом телег, звоном перевозимого оружия, сотнями голосов, мелькали, точно тысячи светляков, факелы…

Утро Жанна встретила на крепостной стене, глядя на серые очертания грозных башен совсем близкой Турели и деревянного барбакана. Она знала – сегодня будет много убитых. И кровью французов и англичан наполнится весенняя Луара…